Наследники по прямой, или Советский стиль как альтернатива европоцентризму

«Победа. Стиль эпохи» 1945-1955». Альбом-каталог под таким названием вышел в самом конце прошлого года и сразу же стал раритетным изданием – всего 200 экземпляров, да и на эти книги деньги дали белорусы. Между тем, альбом уникален, музейные экспонаты, нашедшие в нем отображение, не просто хранятся в запасниках наших крупнейших музеев - а также Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны и частных собраний - но не показывались публике 50 лет!

90 процентов упоминаемых в книге авторов произведений искусства – лауреаты Сталинской премии. А ее просто так не давали. Чтобы убедиться в этом, отправляйтесь хотя бы на Казанский вокзал, посмотрите на роспись Е.Е. Лансере, каков его воин! Художник изобразил яростное время (в альбоме приведены первоначальные эскизы). Он ничего не лакирует, ничего не скрывает, мы же видим мощь воина-победителя. Вот такой солдат шел по Красной площади в 1945-ом. Он не просто посмотрел на Европу, он прошел по ней победным маршем. А уж по Красной площади - нестроевым шагом, но мощно, с гиком, в котором звучал дух раскрепощенной свободы.

Это были наследники всех культур. А мы… Мы сегодня словно повисли в воздухе. Мы дважды за XX век предали свою историю, сначала царскую, потом советскую и вдруг ужаснулись самим себе, потому что обнаружили, что твердой почвы под ногами у нас нет. Кругом зыбучие пески забвения, в которые проваливаются целые поколения, переставшие ассоциировать себя и с дореволюционным, и с советским периодом, ставшим для многих молодых не более близким, чем битва при Фермопилах.

Поэтому обращение Татьяны Леонидовны АСТРАХАНЦЕВОЙ, ведущего научного сотрудника НИИ теории и истории изобразительных искусств Российской академии художеств – составителя и научного редактора альбома-каталога «Победа. Стиль эпохи» 1945-1955» к теме Великой Победы в высшей степени оправдано. И что-то мне подсказывает, что скоро оно может стать чрезвычайно востребованным в обществе. Ведь эта тема витает в воздухе, иначе объяснить нельзя, почему мы постоянно ее дискутируем в той или иной форме, и с политической трибуны, и в семейном кругу. Скажу больше, Астраханцева решила создать Фонд «Стиль Победы».

- А я своим временем горжусь, а своих детей жалею, - признается Татьяна Леонидовна. - Я родилась в ссылке, отец мой - сын врага народа…, но почему я должна проклинать то время, когда я сама бесплатно получила элитарное образование и смогла дать его своим детям? Погрузившись в свою тему, я много читаю мемуаров разных авторов, смотрю телеканал «Звезда». И только сожалею об одном, что многие настоящие мужчины, видимо, погибли на той войне. Не всем достались дети достойных победителей.

Татьяна Леонидовна не просто сетует, она сражается, словно, стараясь оправдаться перед поколением победителей. В прошлом году, ее усилиями в музее на Поклонной горе состоялась выставка «Победа. Стиль эпохи. 1945-1955». Прошла она тихо и не только потому, что в Москве стояла немыслимая жара, но еще и потому, что не было ни рекламы, ни массовой информации, хоть и повод был значительный – 65 лет Великой Победы. Но даже альбом-каталог к выставке, в силу своего ничтожного тиража не дошел до массового зрителя.

Неблагодарное это дело рассказывать о книге, большую часть которой занимают великолепные иллюстрации. Правильнее будет рассказать о том, как она смогла появиться на свет и почему.

В 2000 году в Лондоне состоялся XXX Международный конгресс историков искусств, его тема была «Место и время». «Тогда мы все уже поняли, что больше не будет Советского Союза, и я вдруг четко осознала, что возьму тему: «Советский стиль, как альтернатива европоцентризму», - говорит Т.Л. Астраханцева. - В Европе все уже устали от панамериканизма, да и от собственного паневропеизма. И я послала тезисы, заявляя свое желание участвовать в конгрессе, и сразу получила приглашение сделать не стендовый доклад, а секционный, с показом слайдов, с обсуждением, с дискуссией! Это куда более престижно. Результат моего выступления был тот, что Конгресс (хотя мнения разделились) признал: да Большой советский стиль в искусстве XX века есть.

- А до сих пор такого признания не было? Вероятно, нет, ведь советское искусство принято ассоциировать с искусством гитлеровской Германии, - поинтересовалась я у Т.Л. Астраханцевой.

- Надоело, что нас постоянно сравнивают с искусством Третьего Рейха, - возмутилась моя собеседница. - Это совершенно не так. В Европе, особенно после окончания Первой мировой войны мы наблюдаем упадничество, декаданс, депрессию. Шальные 1920-е годы в Париже проносятся в угаре развлечений, лишь бы забыться. У немцев - унылый, пессимистичный экспрессионизм. А у нас этого нет. Большой советский стиль – это, во-первых, довоенный период: 1930-е до 1941 года - стиль Дворца Советов и метро. А во-вторых, это послевоенный стиль «Победа» – второй, заключительный этап большого советского стиля. У нас в это время царит энергия жизни. И никогда больше, ни до, ни после, в нашем отечественном искусстве такого жизнеутверждения не было.

- Но что все-таки дало такую мощную энергию Большому стилю (стилю «Победа»)?

- 1945 год, 9 мая. Причем, обратите внимание, Великая Отечественная война началась 22 июня в День всех святых в земле Российской просиявших, а 9 мая - была Пасха. 5 мая запели «Христос Воскрес», началась пасхальная неделя. Все ордена, которые были учреждены в 1942 году, носили имена легендарных русских героев. Вот отношение руководства страны к своему историзму – тут все не случайно.

И знаете, стиль Победы чувствовался большими художниками уже в начале войны. Ведь что такое стиль Победы? Это монументальное торжественное имперское искусство. В нём много классицизма, дворцовости. Но зато как одновременно звучит у нас тема древнерусского искусства! Это было сложное время, но я хочу воспеть эпоху, которую сегодня, к сожалению, сводят только к одному лицу. Это несправедливо. Эпоха оставила богатейшее художественное наследие, как можно сразу его перечеркнуть? И сказать, что оно аморально?.. Это совершенно невозможно. Его создавали столько гениев – Лансере, Щусев, Корин, Жолтовский…

- Но ведь был «железный занавес» и мы варились в собственном соку, к тому же, художникам диктовала власть…

- Ерунда. Мы всегда шли в ногу с европейскими художниками. Мы никогда не были аутсайдерами. Да, власть высказывала пожелания, но художник чувствует время, и свою нелюбовь всегда выразит. Другое дело, когда 9 мая 1945 года Запад полностью отказался от своих достижений, от своего реалистического искусства, весь ушел в авангард, в абстракцию, мы стали наследниками всего европейского культурного наследия. Мы это искусство сохранили.

Большой советский стиль невероятно огромная тема, которая требует своих исследователей. О нем говорили все великие художники того времени. Например, И.В. Жолтовский считал, что «стиль становится большим, если обнажает свою политическую природу».

- А можно привести пример квинтэссенции этого стиля?

- Московское метро, кольцевая линия, станция «Комсомольская», А. Щусев назвал ее залом Побед. Тут квинтэссенция стиля – наивное желание поженить классицизм и древнерусскую архитектуру. Люстры – паникадила в храме, колонны - как в Грановитой палате. Церковное звучит с необычайной мощью. Но ещё тут слишком много и барочного, и от рококо, можно назвать это эклектикой, но как это обдумано, как все сделано превосходно. Павел Корин, когда расписывал потолок этой станции, был уже немолодым человеком, но всё равно работал на Победу. Вот как жили люди того времени.

- Этот стиль называют Сталинским ампиром…

- «Сталинский ампир» – термин неточный. Стиль «Победа» монументальный мощный, но какой изящный. Сердцевина его: классическое и народное, причём народное – на первом месте. Ни один аристократический стиль народное не педалировал. Классицизм – это дворцовость, парадность, ордерная архитектура, а здесь все сохраняется, да плюс народная стихия бушует. И прежде всего в изобильном растительном орнаменте - в капителях, пилонах, на фасадах, решетках… Почему вдруг? Да потому что, настрадавшись от ужасов войны, от голода, как иначе можно было растить новое поколение? Надо было создать такую архитектуру, глядя на которую оно будет любоваться, гордиться и видеть полноценное искусство. Тема процветания – обычная наша народная стихия, которую мы находим, например, в хохломе. «Киевская», «Беларусская», «Курская» - везде этот орнамент. А вот на «Таганской» - тема солдата выходит на первый план, вытесняя на какое-то время полководца. Это нужно видеть. Вучетич создает в Трептов парке солдата, обратите внимание на его сапоги, весь в пыли, пропахавший пол-Европы… Вучетич ничего подобного по глубине человечности больше не сделал. А это 1946-1949 годы… Тема солдата возвеличивается, да еще как!

- Но и власть себя возвеличила, например, в высотках…

- А что такое московские высотки? Это новый архитектурный вид Москвы, скрепляющий старый город. Это новые храмы. В атеистической стране как еще можно было обозначить победоносный дух? Гостиница «Ленинградская» ассоциируется с башнями Московского кремля. Мы не пошли вслед американскому ар деко, мы самобытны, у нас свои профилировки, свой масштаб, и свой подход. Это памятники эпохи. Архитектура и все вещи, созданные в этот период, проникнуты всепобеждающим настроением счастья, бурно проявляемой энергией. И это феноменально!

- Но отчего же, вся эта бесспорная красота, созданная художниками мирового уровня, так бурно предавалась анафеме в последние годы?

- Каждая эпоха имеет как положительные, так и отрицательные стороны. Когда, по прошествии времени, все подытоживается для будущего, то подчеркиваются достижения, а не одни только ошибки. А в результате очернения советского периода, получилось, что мы сегодня не знаем, как праздновать первый полет человека в космос. А, между прочим, это был советский человек! На фоне яростной десоветизации пропадает сам смысл покорения космоса советской наукой. А уж сегодня мы только и заняты тем, что унижаемся перед всем миром и предаем своих героев, не замечая, как лишаем энергии жизни подрастающее поколение, которое нас уже презирает.

В послевоенное время люди думали, прежде всего, об общественном. Такое мышление было. Оратория. Нужно было восстановить страну, лежащую в руинах. Воспитать поколение, чтобы оно не вывихнутое было. Молодой человек быть может, в бараке жил, но назначал свидание девушке в метро. И там, среди дворцовой красоты, он чувствовал себя человеком. Он понимал, что живет в великой стране, которая о нем думает.

…Между докладом Астраханцевой на Лондонском конгрессе и первой публикацией по этой теме в журнале «Юный художник» (2005, № 5) - дистанция в 5 лет. А между конгрессом и первой выставкой, отобразившей стиль «Победа» – 10 лет. Стоит ли говорить о зажатости нашего общества в сталинский период? Мы зажаты до сих пор. Мы, словно, боимся собственной истории. Мы, при всем богатстве нашей материальной и духовной культуры, будто, опасаемся быть счастливыми. Парадокс. 50 лет держать «под сукном» исключительные произведения искусства, вместо того, чтобы изучать их, как феномен советского строительства жизни на земле и как результат этого строительства беспримерный прорыв в космос.

Мы - наследники мировой культуры, невероятной ценой сохранившие её для всего человечества, сегодня вдруг ударились в ничем не оправданный духовный мазохизм, не знающий себе равных в мире. Мы, словно лапутяне какие-то принялись искать русскую идею везде, только не там, где она заявила о себе со всей очевидностью. Фонд «Стиль Победы», думается, станет одним из тех рычагов общественного движения, который вернет наше раздрызганное общество к себе самому, помогая вновь обрести свое истинное лицо, каким его видели наши гениальные художники, создавшие Стиль Победы.

Беседу вела Александра КОРОЛЁВА