Конец великой эпохи

Загрузить статью с иллюстрациями в формате PDF...

«Берегите власть… Ибо власть – это эпоха, которую легко разрушить, но так сложно возобновить в прежнем ее величии».

Сергей Варяжский

11 ноября 1982 года  был, в общем-то, обычный день, хотя он был также день послепраздничный и предпраздничный. Только-только прошли массовые торжества, посвященные 65-летию Великого Октября, а на 11-е число ожидался, как всегда, грандиозный концерт, посвященный 65-летию советской милиции. Однако, с первыми лучами солнца позднего осеннего дня, ни в сетях радиотрансляций, ни в телеэфире радостных ноток не было, всю эфирную паутину заполнило исполнение «Лебединого озера». Тогда еще советские люди не знали, что музыка знаменитого балета со временем станет символом бед и трагедий.  Люди узнают об этом сколько-то лет спустя, а вот обычная пятница 11 ноября 1982 года станет символом конца великой эпохи…

Советские люди еще не знали о кончине многолетнего лидера своей могучей державы, как не знали об этом и советские воины, поднятые по боевой тревоге во всех гарнизонах и базах от Камчатки до западных групп войск и от Заполярья до гарнизонов в Афганистане. И всё же тревога, навеянная «Озером», не отпускала.

Лишь, когда в 21-00 по московскому времени диктор Игорь Кириллов сообщил о смерти советского лидера 10 ноября, стало ясно – страна переходит в новую эпоху, эпоху «без Брежнева». Далеко не все спокойно смогли принять эту информацию. Несмотря на появлявшиеся всё в большем количестве, анекдоты про «Ильича», значительная масса советских граждан восприняла скорбное сообщение со слезами и настоящей тревогой. Конечно, это печальное событие нельзя было сравнить с кончиной Ленина или Сталина, но… Умер Леонид Брежнев, человек, руководившей одной из сверхдержав почти два десятилетия. Не стало личности,  роль и место которой признавались всем миром.  Как и кончина Сталина, смерть Брежнева была, в общем, внезапной, ведь всего за несколько дней до этого, Генеральный Секретарь Центрального Комитета, Председатель Президиума Верховного Совета, Маршал, Четырежды Герой Советского Союза и Герой Социалистического Труда, Лауреат различных государственных премий и других титулов, стоял на трибуне Мавзолея и выглядел, довольно-таки, здоровым и относительно активным.

Сегодня в различных изданиях появляются все новые и новые «исследования» на тему смерти Брежнева или «завещания Брежнева», которые, порой, настолько далеки от истины, что не заслуживают внимания. Я же хочу обратиться исключительно к теме смерти Брежнева как теме окончательного завершения эпохи развитого социализма. Можно как угодно оценивать словосочетание «развитой социализм», но нельзя отрицать того, что он был, как был и руководитель страны, в которой эта форма общества возникла, – Леонид Ильич Брежнев. Поколение бывших советских людей, которых молодежь называет сегодня «люди со стажем», помнит о том, что в период с 12 по 15 ноября по всей стране был объявлен государственный траур, а в день погребения бывшего вождя в Москву прибыли руководители всех стран мира, представители всех трех лагерей земного политического шара – социализма, капитализма и развивающейся его части. С одной стороны – это был показатель уважения и признания мощной страны и ее лидера. С другой – всем хотелось получить ответ на вопрос, какой будет следующая эпоха и будет ли она вообще.

Достаточно перечислить лишь общее число руководителей государств, представленных Президентами, Премьер-министрами, Главами парламентов или Министрами иностранных дел, чтобы понять – та смерть стала событием мирового значения. Руководители всех тринадцати соцстран прибыли в столицу Советского Союза; лидеры тридцати восьми развивающихся стран прибыли, чтобы отдать дань уважения руководителю страны, помогавшей им в борьбе за выживание; не счесть было и лидеров стран, прямо противоположных по своему статусу и уровню развития своих народов, но они прибыли, причем, все. Нет смысла давать полный список державников «загнивающего мира», но напомнить, что прибыли государственные руководители США, Великобритании,  Франции, ФРГ, Италии, Бельгии, Аргентины, Греции, Индии, Дании, Канады, Норвегии, Испании, Нидерландов, Финляндии, Португалии, Турции, Швеции, Японии… В этом же списке и Генеральный Секретарь ООН, и представитель Ватикана. А о руководителях коммунистических, рабочих, национально-демократических партий и иных левых партий и говорить не надо – они были все.

В день похорон Леонида Ильича были даны траурные орудийные залпы в столицах союзных республик, городах-героях Ленинграде, Волгограде, Одессе, Севастополе, Новороссийске, Керчи, Туле, крепости-герое Бресте, а также в Калининграде, Львове, Ростове-на-Дону, Куйбышеве, Свердловске, Новосибирске, Чите, Хабаровске, Владивостоке, Североморске, Днепропетровске, Запорожье и Днепродзержинске. На пять минут была остановлена работа абсолютно всех предприятий и организаций в Советском Союзе. Весь морской и речной флот и железнодорожный транспорт, а также заводы и фабрики отдали трехминутный прощальный салют гудками.

Эпоха Брежнева, в прямом смысле, была погребена у Кремлевской стены, а после нее пошли по нисходящей, эпохи, названные именами Андропова, Черненко, Горбачева, но того величия уже не было…

Сегодня нам, точнее нашим детям, пытаются привить миф о том, что Брежнев, в общем-то, не был сильной политической личностью, а так… Что Леонид Брежнев, мол, был малозначимой фигурой «эпохи Аллы Пугачевой» и т.д.  Однако людям старшего поколения, достаточно лишь сказать «эпоха Брежнева», как вспомнят они о стабильном советском рубле, который копейка берегла…

Вспомнят о столь критикуемой, но надёжной советской бытовой технике…

О замечательном символе Московской Олимпиады, на долгие годы признанным самым душевным и приятным глазу…

О том, что главным в жизни трудового человека, был почет и уважение в коллективе. О том, что человека труда уважали, как в его молодые заводские или крестьянские годы, как и со временем, не забывая его прежние заслуги и авторитет перед молодёжью…

А мы, те, кто в «брежневскую эпоху» выполняли завет «другого Ильича»  «учиться, учиться и учиться» вспоминаем свои школьные дневники, содержание которых не очень-то и хочется показывать детям и внукам…

… Ведь кроме «пятерок» и «четверок» были и «пары», а также записи для родителей вроде: «Поведение «четыре», качался на стуле… На уроке рисует машинки…».

А еще помнится та эпоха, экскурсионными поездками всей бригады с семьями по историческим и героическим местам бывшего Отечества…

А также участием дедушек, бабушек, пап, мам и нас, детей, в первомайских и ноябрьских демонстрациях, на которые, и это правда, особо-то и не загоняли. Ибо на них шли все, именно шли, как на праздник.

А еще та эпоха вспомнится тем, что, в общем-то, никакого государственного запрета на западную и вообще современную культуру и не было. Да, надо признать, органы «культурной цензуры» действовали серьезно и основательно, но повсеместной борьбы с «загнивающей» культурой не было. А примером тому могут служить выпускавшиеся массовым тиражом грампластинки знаменитой Апрелевки, которые мог приобрести, в принципе, каждый желающий. И какие пластинки…

И, конечно же – той, другой, далёкой уже Аллы Пугачевой…

А главное в той эпохе то, что была стабильность, была уверенность в завтрашнем дне, была работа и бесплатная учеба, была достаточно доступная медицина, были радость детства, надежда молодости, уверенность старости. Всё это – БЫЛО!

День 30-летия кончины советского лидера не вспоминался широко на государственном уровне в бывших советских республиках, но прискорбно, что это событие осталось незамеченным и на уровне общественном. Причем, не только в России, но и в Украине, подарившей нашему обществу лидера, имя которого из истории вычеркнуть невозможно.

А еще хотел бы напомнить «патриотам разных мастей и народностей», что Леонид Ильич Брежнев до конца своих дней гордился, что вырос на Украине и в подтверждении этому привожу фотокопию его паспорта, где четко, каллиграфическими буквами, вписано: «Национальность украинец».

Там помянем же нашего великого земляка и вспомним о его эпохе, шутливо называвшейся «эпоха Брежнева - эпоха Прежнего», что само по себе и говорит о той стабильности, которой нам сегодня так не хватает.