Критика без страха и упрека

В последнее время с высоких трибун, так и из частных бесед можно услышать – у нас нет литературной критики. «У нас» – это в белорусской современной литературе. Придется обратиться к простому приему – к скучной статистике. Возьмем, к примеру, декабрьский номер любого журнала, там представлены все авторы, которые были опубликованы в течение года. Меня интересуют самые-самые литературные жанры – проза и поэзия.

Проанализируем означенные рубрики, вот какая любопытная картинка наблюдается. Журнал «Нёман» за 2012 год. Рубрика «Поэзия» – 66 авторов, рубрика «Проза»  соответственно – 35. А как же дело обстоит с критикой? В рубрике «Литературная критика» за весь год скромно представлены всего несколько статей следующих  авторов: В.Гниломедов «Где прожил жизь – там родина», Г. Киселев «Кирпичом по Пушкине», О.Попко «Лицо белорусского женского романа» и А.Тявловского «О рифмах и не только». Не густо. Более широко в журнале публикуются книжные рецензии. Читатели ознакомились  с тридцатью книжными новинками.

В журнале «Полымя» за 2011 год приблизительно такая же история: «Поэзия» – 46 авторов, «Проза» – 21. Под одной рубрикой редакция объединила два жанра  «Критика и литературоведение”, но современная литература вряд ли от этого выиграла, критика по-прежнему отводится роль скромной золушки. В 13 опубликованных статьях свое отражение нашли многие жанры критики: литературные очерки, история литературы, обзоры, сведения из архивов, материалы о литераторах-юбилярах, но только не критические статьи о современных поэтов и прозаиков. Три автора – З.Дроздова, Т.Нуждина и М.Шамякина приблизились в своих статьях к анализу творчества некоторых авторов.

Статья З.Дроздовой “Человек в морально-духовном контексте” по своему новаторская и обращает на себя внимание, т.к. критик взялась за большое сравнительное исследование французской и белорусской современной прозы, возможна ли в этих литературах общность и какое различие.

Так в чем же дело, почему образовалась такая несправедливая диспропорция, такой перекос в жанрах? На одной чаше весов, очень увесистой – опубликованная журнальная  проза и поэзия, на другой – развивается легковесными надувными шариками современная критика.

Нет-нет, современная литература жива и развивается, чему свидетельствуют вышеперечисленные публикации. И в то же время у меня же рождается какое-то невнятное и смутное сомнение: так ли на самом деле все хорошо в нашей современной  отечественной литературе… без современной критики.

Ведь все писатели, не зависимо от того, новичок он или ветеран в литературе, не только с нетерпением ждут выхода своих произведений в “толстых” журналах, но и с не меньшей жаждой хотят быть оценены современной критикой. На деле получается, что вся эта critical mass свежих текстов так и останется никогда не оплодотворенной современной критикой. В идеале литература и критика должны плодотворно сосуществовать, и полнокровное развитие одного жанра немыслимо без другого.

Где-то пусто, а где-то густо. Так и с критикой. С литературного ландшафта исчезает  принципиальная, независимая критика, но именно она может рассмотреть творчество современных писателейв контексте объективного процесса отражения действительности.

На мой взгляд,  сегодня утрачивается преемственность и традиции прежней школы и современной. Прежние публикации, как духовный прошлый  опыт доказывают,  что такая школа критики существовала, как и ее  яркие представители, когда-то они пыталась повлиять на литературный процесс. Но по большому счету в наши дни почти нет продолжателей тех традиций, идет  тиражирование обычных  книжных рецензий, больше похожие на универсальную штамповку, меняются разве что фамилии.

Все-таки книжная рецензия не заменит полнокровную  литературную критику, отсутствие которой на страницах изданий может внушить молодому поколению иллюзию, что именно книжная рецензия и есть та самая литературная критика.

Кто-то мне может возразить, а чем собственно книжная рецензия отличается от литературной, ведь это один жанр. Не совсем. Тотальное присутствие в СМИ книжной рецензии опасно тем, что все чаще от нее отдает обычной рекламой. В этом нет ничего плохого, книга – товар, его надо продавать.

Но мы ведем сейчас речь о более широкой и глубокой проблеме – о забвении настоящей литературной критики, которая,  как независимый творческий акт способна повлиять не только на эстетический вкус читателя, но и на формирование и отражение многих социальных процессов в лбществе.

Вот здесь и кроется существенное  различие. Написать книжную рецензию под силу любому студенту филфака,  сжато ответив на несколько простеньких вопросов – что и где происходит по сюжету, кто герои и т.д.

Обратимся к истории, к ее классическим канонам. Литературные герои и образы выступали в статьях русских критиков ХIХ века как бы действительными лицами. На примерах  художественной литературы В.Белинский и его последователи критики-демократы анализировали реальную жизнь. Критик в области художественного творчества выступал бескорыстным и образованным судьей, таким рыцарем без страха и упрека.

И в прошлые времена и сегодня от критика требовалось мужество, гражданская позиция, обширные знания, зажигательная пафосность и яркий стиль изложения. Можно ли утверждать, что сегодня в нашем современном литературном процессе существует и развивается такого классического  уровня критическая мысль, которая в близкой перспективе может иметь сильное влияние на умы  и национальное значение?

Да, у нас есть фундаментальные работы ученых-филологов о классиках прошлого, иногда промелькнут статьи-обзоры о современной поэзии молодых (М.Шамякина «Эстэтычны ідэал маладой беларускай паэзіі» «Полымя» №2 2011г.), литературные очерки, книжные рецензии, но те слишком узкие рамки отечественной критики, качество и уровень оценки, в которых немногие авторы пытаются осмыслить современные литературные процессы,  никоим образом не могут повлиять на национальное самосознание.

По В.Белинскому художественная критика – это способность  открыто выражать свои взгляды на жизнь. «Поэт мыслит образами; он не доказывает истины, а показывает ее».

Материалом для таких тектонических сдвигов и  исследований должны быть, прежде всего,  наши литературные герои-современники, явления  и образы со всеми их противоречиями, драмами, архетипами, мифологией и реалиями, отраженными в нашей литературе через призму существующей действительности.

Получается, современная литература есть, а продолжение ее – дискуссий критиков на страницах литературных изданий – нет. Тогда у меня появляется не менее коварный и провакативный вопрос: какая это современная литература без сопровождения критики?

Мало в произведении показать характерное явление или образ, каковыми они есть на самом деле – та же безработица, упадок духа, безденежье, одиночество, отсутствие любви, страх смерти, болезни, какой наш герой подлец, негодяй, трус, слабый или ленивый, но какими должно быть, не отделяя от общественного идеала ни первое, ни второе!

Конечно, за два века со времен А.Пушкина и В.Белинского  термин «литературная критика» очень трансформировался, от пушкинского определения «Наука открывать красоты и недостатки в произведениях искусства и литературы» до современных представлений: критика литературная, критика филологическая, критика книжная, социальная публицистика, вплоть до суждений крупных писателей. Здесь царит  огромный разброс мнений: от академического толкования ученых до непринужденной и вольной манеры эссеистики писателей.

Так случилось, что несколько лет назад волею судьбы (все в ее руках), меня сбило с нахоженной тропы писателя, и занесло в края нехоженые, почти заповедные – современную литературную критику.

Человек я любопытный, азартный, с богатым опытом заядлого книгочея, вот и решила – с меня не убудет, откликнусь, подам свой слабый голос в защиту литературы, может коллеги чуть потеснятся, впустят в свой круг посвященных и вольных ремесленников.

Труд литературного критика – не для всякого подъемный, может оттого этот род занятий  так табуирован, и почти не обсуждается в литературных кругах. В чем же секрет этого древнего жанра, вечного спутника литературы?

Из многих критических жанров – тематическая статья,  рецензия, аннотация, очерк – мне близка подвижная  эссеистика, такой сплав различных форм творческой мысли. Только на первый взгляд может показаться, что свободомыслие – это некая необязательность в прочтении и понимании того или иного чужого произведения. Нет, скажу я вам, здесь тоже действуют свои рамки и ограничения.

Коротко напомню – в теории литературоведения задача литературной критики понимается, как род литературного творчества, который направлен на понимание и оценку современных произведений.

А что имеем на практике, есть ли эта честная, принципиальная оценка современных произведений?  Сегодня можно встретить на литературных сайтах различные виды публичных порицаний, осмеяний, ёрничества, издевок под «критику» и даже глумления над новыми произведениями.  Стало модным прикрываться «прикольным» стёбом, в надежде обогатиться кое-какими дивидендами, снискав славу неутомимого ругателя и насмешника, забывая, что  памфлетная риторика и трактовка произведения – критика в ее классическом понимании, это  относится уже к другим жанрам, например, к фельетону, пародии или той же сатире.

Еще Добролюбов удивлялся – «…как почтенные люди решаются признавать за критикою такую ничтожную, такую унизительную роль. Ведь ограничивая ее приложением «вечных и общих» законов искусства к частным и временным явлениям через это самое осуждают искусство на неподвижность, а критике дают совершенно приказное и полицейское значение».

У нас наблюдается еще одна чрезмерная крайность: в статьях о предмете можно услышать или унылую пресность, или излишнюю сладость, такой искусственный тошнотворный сахаринчик.

Сегодня многими признается и это нашло уже  свое отражение в словарях, энциклопедиях и других исследования, что существует, как минимум три разновидности критики – профессиональная, писательская и читательская.

Профессиональной критикой само собой должны заниматься профессионалы, т.е. ученые, лингвисты, филологи, литературоведы. Но вот здесь, на мой взгляд, наметилась некая брешь. Наши чистые профессионалы почти бросили на произвол судьбы современную литературу, и подались в более легкий отхожий промысел – исследование литературы прошлого. Там уютно и не хлопотно работается с текстами, почти все отклассифицировано другими предшественниками. Писатели прошлого давно ушли в небытие, оставив нам богатое наследие, хватит не одному поколению профессиональных ученых разбираться с архивами и делать открытия.

Профессионализм представителями ученого лагеря понимается как набор «эксклюзивных» знаний, часто очень внушительный, весомый и буквально академический. Наши профессионалы, безусловно,  могут понять и оценить новое произведение, разобрать его на эмпирические составляющие, вширь и глубь,  с привязкой к прошлому и смелм заглядыванием в запредельность, в контексте осмысления всего литературного процесса, его глобальности и мирового значения, истории культуры, и даже социального бытия общества.

Но их  заумная стилистика и избыточность научных терминов часто делает такую супер профессиональную критику недоступной для рядового читателя. Профессионалы  традиционно тяжелы на подъем, не очень разворотливы в фарватере новых веяний, у них сложная «интерТрепация» научной мысли. Отсутствие в их статьях метафоричной публицистичности, одухотворенной образности, личностности, профессиональной смелости  снижает отдачу от критических статей, и как следствие, наблюдатся слабая диалогичная  активность читающих масс.

Мне ближе писательская критика, читай в скобках непрофессиональная, и я нормально отношусь к этому определению, потому что могу анализировать, сопоставлять  и оперативно отзываться на то или иное художественное современное  произведение своего коллеги по писательскому цеху. Замечу, что писательская критика, как раз отличается от профессиональной более яркой стилистикой,  высоким градусом образности, индивидуальности и  проницательности, а значит и доходчивым изложением. Такая литературная критика близка мне по духу, форме и содержанию. Как то же занятие литературой, то есть продолжение творчества.

Не соглашусь, когда меня называют критиком. Наверное, такое случается, когда и на безрыбье  рак – рыба. Не от того ли перевелись независимые, принципиальные критики в нашем пруду, что сегодня в нашей современной литературе воцарилась бездарность и тихое безвременье! Скоро не с кем будет не только поговорить, но и поспорить о вожделенном предмете, обогатиться знанием, опытом, набраться ума-разума, сравниться и примериться с другими.

Очень это ответственная профессия – литературный критик, и работают в этой профессии все-таки специалисты, т.е. профессионалы. В рутинных буднях больше скучных обязанностей, нежели блеска софитов и более чем скромных премиальных от курчавых, упитанных купидонов, скорее унижающих писателя, чем возвышающих его труд.

Но мне ничего не мешает выступать на этом словесном поле брани со своими мыслями, предложениями, сомнениями,  возможно спорными, но уж точно не банальными, анонимно позаимствованными у других. За свои слова привыкла держать ответ, что и остальным советую.

Да, мои статьи отражают в первую очередь  мое субъективное мнение (а какое еще?), как  писателя или, если хотите, того же  взыскательного читателя. Субъективность более приветствуется в литературной критике, как доказательство личности автора, чем обкатанный официальный объективизм.

А для кого, как не для читателя адресуется труд критика, который обязан квалифицированно направлять его интересы. Но возможно ли сегодня быть честным и принципиальным литературным критиком? Однозначно ответить не могу,  сомнений много.

Еще раз надоедливо замечу, так как наша отечественная критическая школа  почти бездыханна или делает вид, что жива, приходится следить за развитием российской школы критики. В российском современном литпроцессе существует не одно направление критики,  слежу за новинками  представителей того или иного направления, и это нормально. Полярность мнений и взглядов на современный литературный процесс подтверждает многоплановость и сложность  российского ландшафта.

А что же у нас, почему такая благодатная тишина, нарушаемая радостными воплями о новых книгах самых-самых-самых! Не всякая новая книга сопровождается хвалебным хором достойного  панегирика, а только из одной обоймы, каких там только не встретишь восторженных прилагательных – талантливый, известный, широко известный, знаменитый, замечательный, блистательный, «блещет яркими метафорами и неожиданными сравнениями»…!

Сегодня читателю надо очень быть осторожным в выборе книги, чтобы не попасться на такие щедаые и  цветистые завлекалки.

И. Бродский как-то раздраженно заметил: «Прилагательными обычно прикрывают  слабость.  Вместо употребления  любого  из  них достаточно сказать, что Ахмадулина  куда более сильный поэт, нежели  двое ее  знаменитых  соотечественников  – Евтушенко и Вознесенский».

Кто-то скажет – грубо, резко, но честно. Честно по отношению к кому? Наверное, прежде всего к самому себе.

Так вот о дружбе, в литературе по большому счету дружить нельзя, или это будет называться как-то по-другому, но только не дружбой. Коррупция дружбы, да,  уже теплее, уже как-то ближе. Задружится писатель с критиком домами, чай-кофе-потанцуем и пропала искренность, строгость критика. Ну как тут сказать другу, что написал он очередной роман средненький, читаться широкой аудиторией он вряд ли будет, но в библиотеки попадет.

У нас сегодня многие взяли за модную привычку заявлять, что создается институт критики. Звучит, конечно, интригующе красиво, но кроме декларативности за этой фразой ничего нет, пустота. В настоящей критике, а это тяжелый труд, затратный на большие эмоции, мышление, память, воображение и другие психические процессы, работают живые люди и им надо помогать не на словах, а на деле. Но что-то никто не спешит во всех отечественных литературных изданиях давать «зеленый» свет острой, талантливой, неординарной критике, а наоборот, ведут себя, как известные страусы. Но сколько можно прятать свои пугливые головы в песок, не замечая так быстро меняющегося мира, с его проблемами и печалями!?

Может, не институт критики сейчас необходим литературе, а живая «школа критики», соседствующая рядом с «детскими яслями». На тех же газетных и журнальных литературных площадках

В книге воспоминаний В.Гниломёдова «Семь лет в ЦК (роман-дневник)», напечатанной в семи номерах журнала «Полымя» за 2011г.  действия происходят более сорока лет назад. С тех пор много воды утекло, поменялось все, времена, люди и страна, но неизменными остались проблемы литературы. Ненавязчиво мягко автор пишет о том,  как много внимания государство уделяло тогда гуманизации общества, книге, и труду  писателя в том числе, почитайте.

Та исчезнувшая страна, что  от океана до океана, давала большие возможности творческим людям, писатели и поэты от Прибалтики до Сибири, Закавказья и Дальнего Востока объездили стройки, поля,  шахты, виноградники. Дружили писательские союзы, встречались беларусы и грузины, литовцы и поляки, москвичи и киевляне, пили водку, чай и молдавское вино. На творческих семинарах спорили о будущем и настояшем поэзии, проблемах прозы, о поисках современного героя, читали свои стихи, получали высокие государственные премии и награды, встречались на съездах и в редакциях московских журналов.

Тот национальный котел выплавил многих писателей не благодаря, а вопреки многим трудностям и сопротивлениям.

Сегодня нам нужно брать из недавнего прошлого все самое полезное, перерабатывая прошлые приобретения. Современным писателям не так и много надо,  но для творческого роста и диапазона нам всем не хватает регулярных тематических диспутов, обмена мнениями, открытых дискуссий, творческих семинаров, и не только для молодых, но для всех активных участников литературного процесса.

Мне, как любому человеку,  свойственно сомневаться, ошибаться, меняться. А кто не мучается сомнениями? Как человек творческой организации (читай – легкоранимый, любознательный, открытый, доверчивый и даже незащищенный), нахожусь в поиске новых тем,  новых героев, задаю не только себе вопросы, но ищу их в творческой среде единомышленников.

Но в этом одиноком деле, уж извините,  я – сама по себе, и никто никогда не заставит меня говорить с чужого голоса, так как «не служила, не привлекалась, не проходила» ни по одному литературному ведомству, то есть верна одной-единственной системе ценностей – Литературе.

Сюда можно приплюсовать также массу негативных сопутствующих моментов, которые получаешь от активной работы в критике – не совсем адекватная реакция участников литпроцесса, их завышенная самооценка своей значимости, пустые амбиции, всяческое торможение моих начинаний и так далее, и так далее. Перечислять можно долго. И заметьте, сплошной альтруизм, бескорыстие, ежедневная работа за письменным столом без каких-либо надежд на материальную поддержку.

Она одна, Литература, моя первая и последняя любовь, мой алтарь и свобода, наваждение и поэзия, моя религия и песня, вот  на чем стою и буду стоять.