Листая старые страницы

Что писали о Галиции в 1915 г.

.

Книга Н. А. Крюкова¹ о Галиции, издана Департаментом земледелия в 1915 г. в Петрограде, и что важно, отнюдь не славистом, а хозяйственником. Автор публиковал, например, в том же Департаменте земледелия работы по сельскому хозяйству в разных областях не только Российской Империи, но и земного шара. Т. е. он специалист по сельским вопросам. И мы намеренно взяли именно его книгу, а не какого-либо профессора слависта, из серии «Славянские земли. Сельское хозяйство в славянских землях… Галиция». Труд серьезный, с живыми цифрами и фактами. И, разумеется, в такой работе нельзя было обойтись без краткого исторического очерка, а главное без описания населения края. Кого же называет автор? Это малороссы равнинные и горные: гуцулы, бойки, лемки; поляки, горалы, немцы, армяне, евреи, венгры, румыны, итальянцы. Вот, как будто и все. Ни о каких «украйнцах»² (об их искусственных обществах и напористости, отнюдь не славянской, немного говорится в разделе, посвященном общественным организациям) и помину нет. Повторим, работа ученого, занимавшегося сельским хозяйством, отчасти вопросами этнографии, не влезавшего в те искусственно-искусные дрязги, которые уже к тому времени пышным цветом расцвели в Австрии.

.

.

А теперь обратимся к любопытному тексту этой книги, цитируя автора.

.

В предисловии он, в частности, указывает, что это работа, «представленная на суд русских людей, касается той страны, значительная часть которой 900 лет назад входила в состав Киевской Руси». В настоящем случае показателен пример евреев, сумевших вернуться на землю Обетованную и обустроивших там свое государство.

Обратимся к разделу «История»:

«… простирается страна, именуемая Галицией, причем она занимает не только склоны и предгорья Карпат, но и захватывает часть низменности по верхнему бассейну Вислы и Днестра.[После великого переселения народов]… Галиция совершенно открытая с востока, сделалась ареной наездов и нападений кочевников из Черноморья, начиная печенегами и кончая татарами. К этой последней эпохе относится первое знакомство с названной страной киевских славян. Еще в самом начале киевского периода истории России упоминается город Перемышль. Он возник в VII веке и был основан польским князем Пржемыславом. О Перемышле упоминается в Несторовой летописи, как о городе, который завоевал Владимир Святой. Затем возник г. Галич на Днестре, по имени этого города и стала называться целая страна (Галиция, а также Галичина).

В княжение Св. Владимира (973-1015) произошло воссоединение местностей по среднему и верхнему течению р. Днестра и р. Буга с княжеством Киевским; в то же время указанная страна стала именоваться “Червонной Русью”³.

С присоединением Червонной Руси к Киевскому княжеству славяне, в ней обитавшие, приняли православие и тамошние церкви были подчинены Киевскому митрополиту.

.

После Владимира Святого и в славное княжение Ярослава Мудрого (1028-1054). Червонная Русь была нераздельна с княжеством Киевским, но при потомках названного князя началось ее обособление. Три внука Ярослава — Рюрик, Володарь и Василько Ростиславичи — получили в удел Галицию, причем западная ее часть с Перемышлем досталась Рюрику, средняя с Звенигородом — Володарю и южная с Теребовлем — Василько. Сын Володаря, Владимирко, впоследствии объединил (1134) в своих руках все три удела, сделал г. Галич своей столицею и таким образом явился основателем княжества Галицкого. Князю Владимирко наследовал Ярослав (1152-1187), прозванный Осмомыслом; в его княжение Галиция достигла значительного процветания. По смерти этого мудрого князя в Галиции начались смуты и непорядки, виновниками которых были бояре, желавшие играть роль и иметь влияние на управление страной. Сравнительно лучшее время настало, когда Галицкое княжество досталось внуку Киевского князя Изяслава Мстиславича — Роману.

Роман Мстиславич был храбрый и воинственный князь⁴, объединивший под своей властью Галицию и Волынь… Киев, утративший тогда былую славу, признал его своим князем… В 1205 г. князь Роман неожиданно умер во время похода против поляков, и в Галицко-Волынском княжестве тотчас же начались смуты. Дело в том, что после князя Романа остались малолетние дети… Власть над страной приняла вдова.., но она решительно не могла справиться с боярством… Начались интриги, непорядки и смуты, вызвавшие вмешательство Венгрии в дела Галиции⁵.

.

В 1215 г. последовало соглашение, чтобы Даниил (1205-1264), сын Романа, был князем Владимирским, а Коломан, сын венгерского короля, князем Галицким (а вслед за ним, добавим, приспело и католическое духовенство). Но Коломану недолго пришлось быть в Галиче, на него напал князь Мстислав Новгородский, изгнал его и посадил на его место Андрея. Однако последний не имел здесь ни силы, ни влияния, и был вскоре изгнан вышеупомянутым Даниилом Романовичем, объявившим себя князем Галицким. Князь Даниил Романович отличался большим умом и хитростью и достиг значительного могущества. В 1235 г. он из политических соображений признал верховенство Венгрии»⁶.

Одним словом, ясно, что именно княжеские междоусобицы, борьба за власть, интриги бояр, вожделения венгров и Ватикана, возможно, еще некоторые причины, — все это послужило тому, что Галиция постепенно как бы вырывалась из русского «тела», отторгалась от матрицы своей, словно бы ускользала. Дальнейшие события тому свидетельство. Любопытны и следующие факты.

.

«Когда в 1241 г., теснимый полчищами Батыя, князь Даниил Романович обратился за помощью к папе Иннокентию IV, папа принял в нем горячее участие, объявил даже крестовый поход на татар, к сожалению не состоявшийся и поручил своему делегату возложить на князя Даниила корону Галиции. Но так как союз с папой существенного ничего не дал и он не получил той помощи, на какую рассчитывал, то Даниил Романович вновь присоединился к православной церкви» (4). Этот факт заслуживает, на наш взгляд, специального внимания: он предопределил и в дальнейшем метания обитателей окраинных русских земель от православия к папе и, в конце концов, породил униатство».

«Между прочим, этот князь основал город Холм, сделавшийся центром Холмской Руси [ныне восточная Польша, а также город Львов, назвав его так в честь сына своего Льва; ясно, что название представляет собой притяжательное прилагательное. Львов особенно возвысился после разорения Галича татарами и со временем стал столицею края]. Будучи не в силах бороться с татарами, Даниил Романович признал владычество татарского хана… и так сумел себя поставить, что татары его больше не трогали.

В XII в. Галиция достигла значительного благосостояния; будучи защищена с востока Киевским княжеством от нападения степных кочевников, эта страна могла развивать свою промышленность и торговлю. Находясь в постоянном общении с западной Европой и востоком, Галиция привлекала к себе многих предпринимателей и купцов. Здесь было много поляков, появились также немцы, евреи, армяне и проч.» (4) [тоже весьма немаловажный факт, ибо психология торговца формируется поиском выгоды, здесь нет и не может быть никакого христианского сознания, не говоря уж о патриотизме].

.

«Татарское нашествие в XIII в., разгром Киева и перенесение центра государства во Владимир на Клязьме как бы отторгли Червонную Русь от единения с Великороссией. С тех пор и до нашего времени Галиция находилась во владении то Польши, (1340; 1382) то Венгрии (1370), то Австрии» (1772 – первый раздел Польши)». (5). В Австрийской монархии она составляла автономную область под названием «Königreich Galizien und Ladomerien».

Далее следует очень важный на наш взгляд вывод: «Но несмотря на то, что в течение последних шести веков в Галиции господствовали порядки, чуждые массе коренного населения, тем не менее оно, это население, или, точнее, население восточной части Галиции, — сохранило главнейшие черты киевских славян. Галичане, как по говору и одежде, так и по обычаям и по укладу своей жизни, напоминают малороссиян; их называют часто “русинами”, по-немецки и по-венгерски — Ruthen» (5).

.

.

Не менее важным оказался для Галиции и вопрос о «киевской вере». Здесь, очевидно следует процитировать несколько документов, проливающих свет на этот вопрос.

Обратимся к Н. Д. Тальбергу: «Верными Православию оставались князья дети и внуки Даниила и брата его Василько. Но около 1336 г. угас в мужской линии род Галицко-Волынских князей, потомков Мстислава II Изяславича. Две галицких княжны были замужем — одна за литовским князем Любартом Гедиминовичем… другая за мазовецким князем Тройденом. Любарт по жене получил Волынь, сын Тройдена Юрий II— Галич. Любарт остался верен Православию, Юрий же, воспитанный в греческой вере, затем по наущению польского короля, отпал в католичество. Сделавшись галицким князем, Юрий II — Болеслав, по наущению папы и поляков, теснил православных и вообще все русское. В 1340 г. он был отравлен галицкими боярами. Мстителем за него… выступил король Казимир Великий. Папа усердно помогал ему… В 1340 г. Казимир вторгся в Галицию, замышляя подчинить всю страну римской церкви. На время Любарту удалось вытеснить поляков. Но затем Казимир уже прочно завладел Галицией. Любарт отстоял Волынь… Одно время Галицией правил потомок Пяста, польский князь Владислав Опольский. Покидая позднее Галицию, он увез древнюю чудотворную икону Божией Матери, которая по преданию принесена была из Византии еще при св. кн. Владимире. Эту икону он поставил в Ченстохове… Папа учредил для Галиции, входившей в состав Польши, и юга России латинские епископства… особым рвением отличались монахи доминиканцы. В 1381 г. учреждена была там, под заведыванием доминикан, инквизиция»⁷.

.

Не имея возможности и не стремясь излагать всю страдальческую историю Галичины, остановимся еще на нескольких фактах.

В 1305 г. скончался Киевский митрополит Максим. По его кончине было выдвинуто два кандидата — игумен Геронтий св. Михаилом Ярославичем Тверским и игумен Петр вел. кн. Галицким для поставления его в отдельные митрополиты галицкие. Однако конст. патриарх Афанасий поставил Петра — митрополитом Киевским и всея Руси, полагая, очевидно, что Петр, пребывая во Владимире, будет иметь попечение и о галицкой земле (1308), в том же году святитель прибыл в Киев, посетив Юрия Галицкого, отправился во Владимир.

Преемником св. Петра был поставлен святитель Феогност (1328), и что любопытно, прибыв на Русь, прежде всего, посетил волынскую землю. «Много забот доставляли м. Феогносту церковные дела в юго- и северо-западной Руси, где Польша и Литва, поделившие исконные русские земли, старались иметь там отдельных митрополитов, не связанных с Москвой. М. Феогносту пришлось добиваться в Константинополе упразднения открывавшихся патриархом периодически галицких митрополий». В 1347 г. патриарх упразднил галицкую митрополию. Патриаршая грамота об этом включала и золотую буллу. «<…>Народ русский долгое уже время, в течение уже почти четырехсот лет, признавал одного митрополита, всегда управлявшего митрополиею Киевскою… <…> “Святейшие епископии, находящиеся в стране Малой России, названной Волынью, как-то Галицкая, Володимирская, Холмская, Перемышльская, Луцкая и Туровская, с того самого времени, как народ русский по благодати Христовой познал Бога, входили в состав митрополии Киевской, которою ныне управляет… кир Феогност… Между тем в бывшее незадолго пред сим время нестроения не только заправлявшие делами государства, но и предстоятель Церкви вопреки долгу… приготовили всякий вред и бедствие, а также сделали и то нововведение, что отделили от святейшей митрополии Киевской помянутые епископии Малой России и подчинили их власти архиерея Галицкого, рукоположив его из епископа в митрополита. Это послужило к нарушению обычаев… <…> Ибо тамошние христиане не терпели, чтобы древний их обычай был отменен. <…> …мое величество заблагорассудило, постановило и определило издать настоящую золотую буллу, да будут вновь подчинены святейшей митрополии Киевской, находящиеся в сказанной Малой России святейшие епископии — Галич, Володимир, Холм, Перемышль, Луцк и Туров… <…> Соответственно этому, как надлежало, и наша мерность собранных при нас святейших архиереев… постановила, чтобы названные епископии: Галиция, Володимир, Холм, Перемышльь, Луцк и Туров — вновь вошли в состав святейшей митрополии Киевской и были подчинены ей, как прежде, и на все последующее непрерывное время, а все находящиеся в них боголюбезнейшие епископы почитали митрополитом и первым между ними Киевского и повиновались ему, как было изначала ”»⁸.

.

Не вдаваясь в сложные перипетии истории, процитируем «Соборное деяние 1371 г. о поставлении Антония, митрополита Галицкого». Этот документ носит уже совсем иной характер, словно вступая в противоречие с предыдущим: «Так как святейшая митрополия Галицкая с давних пор вдовствует без своего архиерея и необходимо было ей поставить митрополита для утверждения Божественных заповедей Христовых и умножения чрез то и приращения христианского народа, то мерность наша вместе с священным Божественным Собором, принимая это во внимание, рассудила определить архиерея в сию святейшую митрополию Галицкую. <…> В придачу же он должен принять святейшие епископии — Холмскую, Туровскую, Перемышльскую и Володимирскую, да прекратятся происходящие там нестроения… <….> А… все обязаны воздавать ему честь и почтение, покорность и подобающее послушание как настоящему архиерею…обязаны слушать и повиноваться ему во всем… »⁹. Так разделилась Церковь Русская, так окончательно отпали Галиция и Волынь.

А теперь обратимся вновь к исследованию Н. А. Крюкова.

«Как было уже сказано, христианская вера а Галицию… пришла из Киева; галичане восприняли православие и крепко держались его. Но с переходом Галиции под власть польских королей, началась пропаганда католичества. В страну понаехали иезуиты, францисканцы, доминиканцы и другие ярые католики и начали повсюду всякими способами вытеснять православие и насаждать католичество. Влияние всех этих проповедников усиливалось еще тем обстоятельством, что с унижением Киева и перенесением политического центра России на север, Галиция оказалась изолированной, как бы оторванной от материнского государства. В то же время и высший класс, местное дворянство или боярство, оказался не в состоянии бороться с наплывом католических идей; мало помалу дворянские семьи, под влиянием красноречия католического духовенства и умения его влиять на душевное миросозерцание, стали переходить в католичество. Только простой народ в Галиции оказался неподатливым и ни за что не хотел расставаться с обрядами православной церкви; народ хотел молиться так, как это заповедано было Киевом. И вот, чтобы победить это народное упорство в своей старой вере, возникла идея у н и и. Католическая церковь, кажется, в первый раз за все время своего существования, пошла на уступки и придумала нечто среднее между католичеством и православием. Уния утвердилась в Галиции в конце XVII в, а именно: епископ перемышльский принял унию в 1696 г., галицко-львовский и подольский епископ Иосиф Шумлянский — в 1700 г. Православие удержалось лишь в немногих местах; его поддерживали церковные братства, возникшие при некоторых православных храмах. Это были последние светильники, напоминавшие галицкому народу о его старой “киевской вере”» (6)¹⁰.

.

Приводя данные по численности населения на 1910 г., автор делает вывод, что западная Галиция страна по преимуществу польская, а восточная — малороссийская. А воссоздавая религиозную картину говорит, что «в Галиции господствуют две религии: католическая и еврейская, остальные совершенно незаметны» (65). Но все же из предлагаемых им статистических данных заметен и достаточно высокий процент униатов (видимо, и по праву, он их относит к католикам). Причем отмечает, что униаты — это по преимуществу малороссияне, весьма незначительная часть поляков и армян.

«Нельзя не признать, — пишет Крюков, — что введение латинского богослужения в Польше и ярая его защита духовенством и королями воздвигло как бы средостение между Русью и Польшей. Не случись этого, быть может не существовало бы того отчуждения между братскими народами, которое много веков мешало столь желаемому единению славянских народов в лице его главных представителей» (66).

.

Предлагает автор и интересную врезку-комментарий об униатах.

«Униатское духовенство поставлено очень хорошо и проходит основательную подготовку. Доступ к священническому сану не стесняется никакими сословными ограничениями… молодые люди поступают на богословский факультет Львовского университета…. Униатские священники получают, помимо своего специального, общее высшее образование и это сближает их с местной интеллигенцией. <….> Чтобы держать духовенство на уровне современности, в Галиции устраиваются в известное время съезды и собрания священников... Униатское духовенство не ограничивает своей деятельности религиозно-просветительскими задачами, но участвует по мере сил и возможности, во всех мероприятиях общественного характера, которые имеют целью увеличить благосостояние местного населения; с этой целью священники являются активными пособниками и советниками всяких кооперативных организаций (сел.-хоз обществ и товариществ, кредитных товариществ, молочных артелей и разных других), содействуя сначала возникновению в своем приходе таких учреждений, а затем всячески помогая им и привлекая на общее дело своих прихожан.

Таким образом, униатское духовенство, будучи по своему образованию и развитию выше прихожан, чутко относясь к потребностям паствы и идя навстречу повседневным нуждам сельского населения, достигло огромного влияния на народные массы и сделалось для галицких малороссиян опекуном, ходатаем и советником. Галицкий народ, лишенный дворянского элемента и имеющий слабый по численности класс интеллигенции видит в своем униатском духовенстве тех руководителей и радетелей, без которых пока он не может обходиться» (67-68).

А вот как раз православие в Галиции выражено очень слабо, православных считалось на 1912 г. около 3000 душ, во Львове был всего один православный храм и второй — домовый при тюрьме в Станиславове (Ивано-Франковск) с подчинением Черновицкому митрополиту.

А в заключение краткого статистического обзора о вероисповеданиях Крюков дает любопытную таблицу о храмах, духовенстве, приходах и проч.

Из нее следует, что в Галиции на то время был 1 архиепископ и 3 епископа католических, , 4 собора, 95 благочиний, 967 приходов и 338 монастырей. У униатов — 1 архиепископ, 2 епископа, 3 собора, 115 благочиний, 1873 прихода и 37 монастырей.

А у православных всего лишь 3 прихода… евреи имели 252 синагоги (68).

.

В разделе «Население и административное устройство», конечно, нас привлекли сведения именно и прежде всего о малороссах, населяющих эти земли; чудные лапидарные, но при этом вполне исчерпывающие этнографические очерки, на которых мы считаем необходимым остановить внимание. И повторим еще раз, что пишет человек, занимавшийся хозяйством, живой жизнью, а не какими-то умозрительными политическими рассуждениями.

Первая группа — малороссы.

«…население Галиции и особенно восточной ее части составляло часть Киевской Руси, а самая страна была известна под именем Червонной Руси; затем с падением Киева и перенесением центра тяжести русского государства на север, во Владимир и Суздаль, Червонная Русь оказалась отрезанной от главного массива русского государства и подпала под власть Польши, а в конце XVIII в. вошла в состав австрийских земель. В течение этого долгого периода, т .е. более пяти столетий (с 1382 по 1914 г.) Галиция подвергалась энергичной полонизации, но галицкие малороссы, именуемые часто русинами, с замечательным упорством отстаивали свою веру, свой язык, свою устную и книжную словесность, добиваясь при этом своих собственных школ и своих собственных народных учреждений.

Галицкие малороссы, которых и немцы, и поляки усердно выделяли в самостоятельную этнографическую группу “русин” (Ruthen), в сущности, представляют из себя малороссов юго-запада России, приобретших вследствие долгой обособленности и отчуждения некоторые особенности; эти особенности проявились как в языке (создался как бы особый диалект), так и в постройках, в костюмах, образе жизни, верованиях и обычаях. Сообразно с этими особенностями малороссы Галиции делятся на несколько групп, носящих свои народные названия» (69).

.

Автор выделяет среди малорусского населения Галиции 2 большие группы: малороссы равнинные и малороссы горные. «Первые, т. е. малороссы равнинные, весьма близки к соседнему населению Подолии и Волыни: большое сходство и в языке, и в одежде, и в постройках; но вторые, т . е. малороссы горные, имеют многие особенные черты и некоторые заметные отличия.

Горные малороссы, в свою очередь, распадаются на три группы: гуцулы, бойки, лемки.

Гуцулы. Гуцулы обтают в горах и называют себя “руснаками”. В Галиции они занимают юго-восточную часть Карпатских гор или точнее Лесистых Карпат; район их обитания простирается от границы Буковины и до реки Быстрицы, а вниз по последней они спускаются до м. Надворной. Живя в трудно-доступных местностях, они избежали крепостного права и достигли некоторого благосостояния. Они высокого роста, с черными волосами и темной кожей, вообще народ красивый Главное занятие их летом пастьба скота и овец на вершинах гор; из молока готовят сыр… Зимою гуцулы работают на лесных промыслах, занимаясь также сплавом леса, что бывает ранней весною до начала пастбищного сезона на горах.

Среди гуцулов очень распространены кустарные промыслы; этим делом очень любят заниматься как женщины, так и мужчины. В этих изделиях важную часть составляют украшения… У них имеется склонность ко всякого рода орнаментам…

Живя в высоких мало-доступных горах, гуцулы почти не занимаются земледелием, а добывают себе средства существования скотоводством. <…> Зимою, как только горы покроются снегом, начинается рубка леса. На эти работы идут главным образом молодежь и мужчины среднего возраста, а пожилые остаются дома и занимаются кустарными работами. Нарубленные в известных местах деревья… спускаются с горных склонов по особо устроенным желобам к берегам рек Черемош, Прут и других. По берегам рек деревья связываются в плоты или по-местному “дарабы”; эти плоты остаются лежать до весны. Как только реки вскроются, плоты сталкивают в них и сплавляют вниз по течению. <…> Кроме рубки и сплава леса гуцулы также хорошие мастера по выделке разных деревянных изделий, нпр., бочек, разной посуды и проч. Помимо этих работ, гуцулы также с большим искусством выделывают кожи сбрую, разные металлические вещи, женщины ткут шерстяные и льняные материи и т. п. <…> возле усадеб всегда имеется огород, где выращиваются разные… овощи: главным образом капуста, бобы, картофель, свекла и проч.

Главной пищей гуцулов служит особая похлебка “кулеша”; она варится из кукурузной муки с прибавкой сала и проч. Вместо хлеба пекутся лепешки из кукурузной или какой-либо другой муки с мятым картофелем. Как праздничное кушанье — борщ из разных овощей с куском баранины или свинины. Одежда гуцулов и оригинальна, и живописна; для одежды употребляются ткани разных цветов и по большей части с вышивками весьма разнообразных рисунков… “Киптарь” или безрукавка, в роде теплого жилета, является непременной частью гуцульского костюма; сверху надевается “сердак” из цветного сукна, чаще всего красного… штаны или “сподни” тоже из цветного сукна с вышитыми краями.

Костюм гуцулов в общем очень похож на малороссийский, с тою лишь разницей, что гуцулки любят украшать верхнюю часть одежды медными бляхами, которых иногда бывает множество¹¹.

Гуцульские деревни очень разбросаны, дом от дома… всегда на некотором расстоянии. Это, впрочем, вытекает из характера этого народа: гуцулы предпочитают замкнутую жизнь отдельными семействами и общественной жизни у них нет никакой. Даже при тех немногих сношениях друг с другом, которые вызываются необходимостью, проявляют неуживчивость, заводят ссоры и тяжбы. <…> Судьи тех уездов, где живут гуцулы, завалены жалобами и кляузными делами, большинство которых по пустяковым случаям.

Живут гуцулы в деревянных домах, разделенных на две половины. <…>

В общем гуцулы довольно ленивы и беспечны, а также падки на водку и склонны к займам. Это последнее обстоятельство ставит многих из них в тяжкую зависимость от ростовщиков, которые здесь все евреи. В то же время гуцулы очень религиозны, строго соблюдают посты и охраняют семейное начало. На их праздниках можно видеть оригинальные пляски и слышать чудесные песни» (69-73).

Следующая группа малороссов (о которых говорит автор) — бойки, они живут западнее гуцулов, в районе гор, называемых Бескидами. «В общем занятия бойков такие же, как и гуцулов, т. е. летом скотоводство, а зимой рубка леса, но в этих работах, да и во всех других они уступают гуцулам в сметливости и в умении вести хозяйство. Питаются они и вообще живут хуже гуцулов, Замечательно, что между бойками не мало попадается светловолосых, что объясняется их помесью с соседями, так как они живут менее замкнуто, чем гуцулы. В домах у них нет труб, и топят по-черному; поэтому внутренность дома всегда черная, прокопченная, слой сажи покрывает стены и потолок.

Питаются бойки вообще скудно, кроме того строго соблюдают все посты. <…>

Сами себя бойки называют “верховинцами”. Они носят длинные волосы, но бороды бреют. Одежда их в общем такая же, как и у гуцулов, только у них меньше ярких цветов и меньше украшений. <…> У женщин обращает на себя внимание очень старинная форма головного убора; она состоит из белого платка, прижатого к голове [сверху] особым кольцом.

В районе поселений бойков встречаются очень оригинальные храмы… Все они деревянные, по большей части трехглавые, с очень затейливо сделанными крышами и разными узорами» (73-74).

Лемки. Западнее бойков живут лемки. «Местности, где обитают лемки, отличаются большей доступностью, чем у предыдущих народностей; земледелие здесь еще более развито, чем у бойков… Находясь в близком соседстве со словаками (на юге) и поляками (на западе и севере), лемки подверглись известному влиянию этих народов как в одежде, так и в некоторых обычаях. Например, их рубахи застегиваются или завязываются позади, под затылком; штаны носятся очень узкие и вышитые шнурками. Верхняя одежда мужчин называется “чуга”; она отличается огромным воротником, спускающимся по спине до пояса и длинными рукавами, причем воротник и рукава снабжены бахромой из особых шнурков. Женщины носят головной убор из белой тонкой материи, образующий над головой нечто похожее на веер» ¹².

Итак, племя малороссийское, ни о каких «украйнцах» не обремененный политическими болезнями автор и не вспоминает. Племя разнообразное, «разноцветное» тем более обнаруживавшее многоликость великого племени русского. Помнится, как-то попалась нам книга, изданная до 1917 г. «Народный костюм Рязанской губернии»; порядочный фолиант, где каждый уезд, каждая волость были представлены во всем многообразии и особенностях своей народной одежды, и всего только одной губернии! Что же говорить о большом народе, раскинувшемся по необъятным пределам «шестой части земли с названьем кратким Русь»?!

Рассказывая об административном устройстве Галиции, автор сообщает, что, например, в Галицком сейме (так и в общеимперском парламенте, рейхсрате) «малороссы пропорционально своей численности представлены слабее, чем поляки. Это происходит оттого, что те общественные учреждения, которые имеют право выбора представителей, состоят главным образом из поляков и евреев. Как в научных учреждениях, так в промышленных и торговых, малороссы почти отсутствуют, поэтому неудивительно, что все такого рода учреждения избирают выборщиками поляков. По выборам последних лет из 106 представителей в рейхсрате — 78 поляки и только 25 малороссы» (79). Но есть и еще причина такой ситуации: это рознь и даже вражда в недрах самого малороссийского населения. «Во все времена галицкие малороссы считали себя единоплеменными с русским народом. Но с половины XIX ст. возникло так называемое “украинство”; появились писатели и агитаторы со странным образом мыслей, которые начали утверждать, что украинский язык какой-то особенный, не являющийся ветвью русского, а украинский народ заслуживает самостоятельного политического существования. Слабо образованная интеллигенция малороссов скоро примкнула к этому движению. Людей, которые находили такие стремления созданными искусственно, без корней в народной массе, — стали называть “москвофилами”. Произошел таким образом разлад, который был на руку лишь полякам и евреям… Между прочим “украинцы” изобрели особую азбуку и вводят значительное число польских и немецких слов взамен русских. Впрочем, народ относится довольно равнодушно к таким, чисто партийным, стремлениям своей слабо-образованной интеллигенции, потерявшей к тому же национальное чутье. Народ предпочитает уезжать в Америку, где легче можно добиться экономического улучшения, чем на родине» (80, сноска).

Кстати, автор отмечает и гораздо меньшую образованность малороссов (особенно гуцулов) по сравнению с поляками.

.

В 1851 г. во Львове началось строительство «москвофильского» Народного дома на народные пожертвования; в том же году во Львовском университете была учреждена кафедра русского языка. «Однако, вскоре после этого в высшей австрийской администрации укрепился взгляд, что не следует поощрять в Галиции распространение русского языка, а следует стремиться к тому, чтобы язык малороссийского населения восточной Галиции был обособлен от русского¹³. Эта правительственная идея нашла отклик среди более образованного класса малороссов, и возникла партия “украинофилов” или “украинцев”. Украинцы стали мечтать о большой независимой (самостийной) Украйне и о самостоятельном украинскомя языке [сегодня без труда можно наблюдать работу этого далеко идущего варварского проекта, в осуществлении которого не последнюю роль сыграли и большевики; но тогда в Австрии виделась как будто лишь попытка сохранить империю накануне эпохи великих бурь]. Но и русская народная партия, или как их начали называть “москвофилы”, работала, сколько могла, над идеями как раз обратными украинским. В последней четверти прошлого столетия подвизался знаменитый народный деятель, священник Иоанн Наумович¹⁴; он в 1875 г. основал во Львове “Общество имени Михаила Качковского” ¹⁵. Эта общественная организация широко раскинула свою просветительскую деятельность… В последние годы это общество имело 20 отделений, около 600 читален, а книг и брошюр было издано 2.000.000 штук. Но деятельность Наумовича не встретила одобрения высшей администрации, а его выступления во Львовском сейме и Венском парламенте считались “противогосударственными”. Он даже под конец был вынужден оставить родину и умер в России ((1891) (172).

Русское дело в Галиции было под постоянным давлением австрийского правительства и, очевидно, некоторых международных финансовых кругов, заинтересованных в расчленении русского этноса, а далее (как показали события уже наших дней) развале Великой России.

После Наумовича в обществе было немало деятелей, стремившихся продолжать его работу, таких, как Добрянский, Дедицкий, Мончаловский… но все они не имели поддержки свыше. Постепенно деятельность общества угасала. Прежде всего, дело касалось русского языка (!). В некоторых школах до 1894 г. еще велось на нем преподавание, но именно тогда русский язык был изгнан из школ. «Тогда общество М. Качковского стало устраивать при школах особые общежития или “бурсы”, где дети по вечерам могли бы изучать русский язык, литературу и историю. Но через некоторое время и эти бурсы стали ограничиваться. В последние года, особенно после общеславянского съезда в Праге (1908) положение русофилов или москвофилов… стало очень тяжелое, а деятельность общества Качковского протекала в весьма стеснительных условиях.

.

В гораздо более благоприятном положении были общества, основанные украинцами. Важнейшее из них “Просвет” (1868, Львов)… К этому обществу в большом числе стала примыкать образованная молодежь и деятельность его быстро расширялась. К концу 1912 г. общество… имело 74 отделения и насчитывало 35.000 членов, оно имело 2.611 читален… При читальнях общества устроено было 540 потребительских лавок, 339 кредитных касс и 121 амбар для зерна. Кроме того, читальни общества являются центрами, при которых устраиваются любительские хоры, оркестры, сценические любительские кружки, лекции и проч. Общество имеет во Львове большой каменный дом, а общая стоимость имущества оценивается выше 1 млн. крон (400 тыс. руб.); кроме того отделения имеют имущества на такую же приблизительно сумму» (174). И хотя далее автор замечает, что все это было собрано мелкими взносами и трудом его членов, все же позволим несколько в этом усомниться. Ибо именно это «украйнское общество» (как и другие подобного рода организации) пользовалось поддержкой австрийского правительства, и как знать, кто и какие пожертвования отпускал на его развитие, слишком большое богатство в перспективе стояло на кону. Война уже витала в воздухе, и, конечно, австрийскому правительству гораздо удобнее было иметь у себя неких украйнцев (отдельную от русских «народность»), нежели порядочную территорию, населенную ветвями племени именно русского (т. е. осознающих свою связь крепкую с Россией).

.

Автор замечает, что благодаря общественным организациям в Галиции «малороссийское население стало сорганизовываться в различные товарищества и союзы хозяйственного, торгового или просветительного значения. <…> Ко всем таким общественным и товарищеским организациям народ относится в высшей степени сочувственно и охотно несет свои трудовые копейки на общее дело, очевидно чувствуя, что путем таких союзов подымется как его (народа) общее экономическое благосостояние, так и умственное развитие» (174-175). Увы, время показало, что не по «узкому пути» пошел народ, а уж поводырей было великое множество. Страшна трагедия русских в первых лагерях по уничтожению славян — Терезин и Талергоф, страшна участь и тех, кто пошел за бандерой, страшна — и тех, кто сегодня марширует по св. граду Киеву, выкрикивая лозунги, не слыханные для уха русского, кто вырезает русский народ по всей Малороссии.

Прекрасно показана в этой книге хозяйственная жизнь Галиции (но не она есть цель нашего короткого обзора), интересны многие цифры и факты, любопытны некоторые мелкие штрихи и детали. Увы, за редкостию издания мы не можем рекомендовать ее читателю, но попытались хоть как-то представить, на наш взгляд, весьма занимательный труд Н. А. Крюкова

 

 

.

1 Крюков Н. А. Славянские земли. Сельское хозяйство в славянских землях в связи с общим развитием этих стран. Т. II, ч. I. Галиция. С 3 картами и 47 рисунками. Петроград. 1915.Следует отметить, что автор посетил Галицию в 1912 г.

2 «ВЕСЬ трагизм галицких “украинцев” состоит в том, что они хотят присоединить “Великую Украину”, 35 млн., к маленькой “Западной Украине” (так они стали называть после первой мировой войны Галичину) - 4 млн.., то есть, выражаясь образно, хотят пришить кожух к гудзику (пуговице. – публик..), а не гудзик к кожуху. Да и эти 4 млн.. галичан нужно разделить надвое. Более или менее половина из них, то есть те, которых полякам и немцам не удалось перевести в украинство, считают себя издревле русскими, не украинцами, и к этому термину как чужому и навязанному насильно они относятся с омерзением. Они всегда стремились к объединению не с “Украиной”, а с Россией как с Русью, с которой они жили одной государственной и культурной жизнью до неволи. Из других 2 млн. галичан, называющих себя термином, насильно внедряемым немцами, поляками и Ватиканом, нужно отнять порядочный миллион несознательных и малосознательных “украинцев”, не фанатиков, которые, если им так скажут, будут называть себя опять русскими или русинами. Остается всего около полмиллиона “завзятущих” галичан, которые стремятся привить свое украинство (то есть ненависть к России и всему русскому) 35 миллионам русских людей Южной России и с помощью этой ненависти создать новый народ, литературный язык и государство». (См.: И. ТЕРЕХ: “Украинизация Галичины” “Свободное слово Карпатской Руси”, 1960, №№ 9-10. В редакционном предисловии сказано, что статья была написана вскоре после присоединения к Советскому Союзу Галичины и других западнорусских земель, находившихся под польской оккупацией).

3 Предполагается, что это название (Червонная Русь) произошло от города Червеня, лежащего в долине р. Буга, к западу от г. Владимира Волынского (Крюков Н. А. Галиция. С. 1-2).

4 Любопытную деталь сообщает Н. Д. Тальберг в своей «Истории Русской Церкви», отображающую папские посулы русским князьям: «Папский легат уверял князя Романа, что папа мечем св. Петра покорит народы и сделает его королем. Тогда Роман, обнажив свой меч, спросил легата: “Таков ли меч Петров у папы? Если такой, то он может брать им города и дарить другим. Но это противно Слову Божию: ибо иметь такой меч и сражаться им Господь запретил Петру. А я имею меч, от Бога мне данный, и пока он при бедре моем, дотоле не имею нужды покупать себе города иначе, как кровию, по примеру отцев и дедов моих, распространивших землю русскую”» (Тальберг Н. Д. История Русской Церкви. Киев., 2007. С. 74 — прим. публик.).

5 Венгерский король Белла III еще в 1190 г. пробовал объявить княжества Галицкое… принадлежащим венгерской короне, но имел успех лишь на короткое время и сын его, Андрей, был изгнан из Галича (Крюков Н. А. Галиция).

6 Крюков Н. А. Славянские земли. Т. II, ч. I, Галиция. С.. 1-4. В дальнейшем страницы указываются по настоящему изданию, номера в тексте статьи.

7 Тальберг Н. Д. Исторрия Русской Церкви. Киев. 2007. С. 107-108.

8 Макарий (Булгаков), митрополит. История Русской Церкви. Кн. 3. М., 1995. С.418-420.

9 Там же. С.429-431.

10 В униатской церкви обряды большею частью православные, духовенство женатое, алтари закрытые, богослужение на местном языке и проч., но догматы католические и главой церкви признается римский папа (Крюков Н. А. Галиция).

11 По многим особенностям своего быта гуцулы напоминают очень древних предков. Например., носимые гуцулами стеклянные бусы похожи на те, что находят в курганах юга России; затем ожерелья из крестов (византийского рисунка) почти такие же, какие были находимы в гробницах Киевской Руси. По всем данным в образе гуцулов можно видеть народ, сохранивший более, чем кто-либо другой, древние традиции (Крюков Н. А. Галиция).

12 Кроме указанных народностей малороссийского племени, следует еще отметить несколько других, менее значительных групп. Сюда относятся: подоляне — живут на Подольской возвышенности, любят огородничество и пчеловодство… белжане — обитают от Сана до Буга, представляют помесь с поляками, бужане — живут по Бугу (Крюков Н. А. Галиция).

13 При представлении малороссийских депутатов высшим властям им прямо говорили, что малороссы, населяющие Галицию, могут рассчитывать на поддержку австрийского правительства только в том случае, если они откажутся от единения с народом, живущим вне государства австрийского, т. е. будут русинами (Ruthen) , а не русскими (Крюков Н. А. Галиция). Тут следует добавить, что это было как раз время кануна Восточной войны, когда подготовлялся разгром России, кроме того, в Империи, благодаря в том числе усилиям Нессельроде, славянский вопрос во внешней политике императора Николая I как таковой не стоял.

14 Иоанн Григорьевич Наумович (1826-1891), сын учителя. В молодости увлекался идеей польских повстанцев и старался привлекать русских крестьян в ряды польского легиона. И те же крестьяне выбили из его головы затею польской шляхты. — Кажется, вы — русская детина. Вам приличнее держать с родным народом, чем служить его врагам. С тех пор он просвещал народ, утверждал его в завете и вере отцов. <> Иоанн Наумович — насквозь народный писатель… Как выразитель идеологических стремлений галицко-русского народа он видел его спасение от гибели в польской неволе — в единстве со всем русским этносом. В 1866 г. он заявил в сейме: «Панове, вам не уничтожить Руси, она была, есть и будет! Все ее племена составляют один могучий русский народ. <…> Служба родному народу была целью жизни о. Иоанна Наумовича. В его жертву он принес все свое достояние. Для него он основал культурно-просветительное общество, в углах которого поставил кличи: “молись, учись, трудись, трезвись!” Для него он издавал журнал “Наука”, в задание которого входило распространение в народе полезных знаний по истории русской церкви, русского государства, русской литературы, русской этнографии… » (Ваврик В. Р. Краткий очерк галицко-русской письменности//Русская Галиция и мазепинство. М., 2005. С. 547-548);.

15 Михаил Качковский (1802-1872) всю жизнь посвятил защите русской народности в Галиции и просвещению народа; на это дело отдал и все свое имущество (Крюков Н. А. Галиция).