Библейская история сотворения миропорядка, космогония и космология Библии

Лев КРИВИЦКИЙ (Беларусь) 07 января 2017 975

Лев Кривицкий

Библейская история сотворения миропорядка,

космогония и космология Библии.

В начале библейского рассказа о сотворении мира следует тезис о том, что было сотворено в начале, то есть определённая теория первоначала. Первоначалом мира утверждается Бог. Соответственно, любая философия, которая содержит какое-либо иное представление о первоначале, отрицает исходный тезис Библии и любой основанной на ней религии. В начале сотворил Бог небо и землю, то есть наблюдаемые первоначала бытия, без которых не может обойтись и креационистское представление об исходной основе миропорядка. В этом отношении библейская картина мира полностью совпадает с мифологическими картинами всех древних народов и цивилизаций, хотя в некоторых рассказах о творении существование неразделённых между собой земли и неба предшествует деятельности или даже самому существованию богов.

Далее следует вполне научное для древнего состояния знаний описание первобытного хаоса, состоящее из следующих положений:

1) земля была безвидна, то есть имела неприглядный вид и не была расчленена на виды, не имела разнообразия форм;

2) земля была пуста, то есть на ней не было ничего, что заполняет нынешнюю Землю;

3) земля представляла собой бездну, то есть, по-видимому, имела вогнутую форму, в то время, как такой же пустой небесный свод имел, очевидно, выпуклую форму, то есть представлял собой купол, возвышавшийся над землёй, только, как мы узнаем из Библии позднее, не твёрдый, а влажный.

4) бездну земли и купол неба покрывала абсолютная темнота;

5) бездна земли была заполнена водой;

6) Дух Божий носился над водой, то есть двигался с очень высокой скоростью, стремясь найти путь для изменения данной однообразной ситуации с помощью каких-либо альтернативных решений.

Итак, важнейшими характеристиками первоначального абсолютного беспорядка являются: однообразие, неприглядность внешнего вида (отсутствие эстетической составляющей, характерной для упорядоченной Вселенной), пустота, наличие зияющей бездны, на которую ничто не может опереться, абсолютная темнота, наличие водной стихии, движение в которой было беспорядочным или же вообще полностью отсутствовало, абсолютная инертность всех вышеуказанных материальный явлений, неспособных ни к каким самопроизвольным изменениям, наконец, наличие Божьего Духа, который такие изменения подготавливал и проводил извне.

Весьма важно учесть, что абсолютный хаос рисуется здесь не в виде беспорядочного движения типа броуновского, а в виде полной инертности, неподвижности и «безвидности», бескачественности первоначальной материи. Заметим также, что, судя по вышеприведённым описаниям, Дух Божий носился в пространстве, ограниченном твердью «первобытного яйца», образованного единством неба и земли. Каким же мог быть хаос вне этого пространства, ответа мы не найдём.

Первым актом творения по преобразованию первоначального хаоса в первоначальный порядок было, согласно Библии, возникновение Света. Свет возник путём преобразования Слова Божьего и связанного с ним образа божественного сознания в материальный фактор без всякого материального же взаимодействия. Этим снова подчёркивается могущество божественного Духа, не нуждавшегося для созидательной деятельности в неких материальных взаимодействиях. Но здесь же содержится и наивное представление о нематериальной природе света.

Далее творческий миросозидательный процесс приобретает характер отделения противоположных начал как метода упорядочения. Бог отделяет свет от тьмы и называет свет днём, а тьму – ночью. Это не потому, что создатели Библии не видели связи между днём и движением Солнца, как думали многие «научные атеисты». Здесь вполне правы теологи, когда они пишут, что на этом этапе творения, согласно Библии, были созданы не ночь и день, как таковые, а лишь план создания дня и ночи на основе их словесных обозначений с целью воплотить эти обозначения в реальность после создания Солнца, Луны и звёзд. На этом закончился первый этап творения, который условно назван днём.

Поразмышляем над тем, насколько условно, тем более что эта тема «дней творения» постоянно всплывает в спорах между креационистами и эволюционистами. С одной стороны, если понимать буквально, здесь сплошная бессмыслица, абсурд, по поводу которого средневековый теолог Тертуллиан высказался: «верую, потому что нелепо». День и ночь созданы в проекте, в названии, в процессе отделения света от тьмы, и, тем не менее, уже существует день, окончание которого побуждает Бога отложить дело творения на завтра. Вряд ли эту несуразицу, проистекающую из смешения понятий дня и этапа творения, не замечали создатели мифа и редакторы Библии. По-видимому, они хотели подчеркнуть могущество и упорядочивающие возможности Бога, который выстраивает последовательность творения по мере возникновения божественных замыслов, а эти замыслы группируются в определённые этапы в связи с возникшим в божественном сознании понятием дней. Таким «днём» может быть не только «тысяча лет» или целая эпоха, как утверждают креационисты под давлением рационалистической критики, но и одно мгновение, миг. Но, скорее всего, это всё-таки день, сутки, что подтверждается зафиксированным в тексте Писания наличием вечера и утра.

Дня и ночи ещё не было в реальности, но они, по мысли создателей библейского мифа, уже были в Сознании Бога. Поэтому день творения – это не мера реального времени вообще, не миг, не день, не тысяча лет, не миллиард и не эволюционная эпоха. Это – этап божественного творения, соответствующий той мере духовной деятельности Создателя, которая соответствовала уже созданному им в акте отделения света и тьмы понятию дня. Значит, по земным меркам, в последующем материальном выражении, это именно есть сутки («и был вечер, и было утро», а если они были, то прошла и ночь).

Другой абсурд возникает на второй день. Бог создаёт уже созданное им небо. Этот абсурд тоже при желании можно истолковать рационалистически. Вода как текучая и не сохраняющая собственную форму, но готовая принять любую форму ограничивающего её сосуда вещественная среда, казалась создателям Библии наиболее подходящей стихией для описания первоначального хаоса, из которого Бог своими велениями мог «лепить» любые формы. К тому же вода для всех народов Передней Азии, в том числе и для древних евреев, была живительной субстанцией, важнейшим и дефицитным ресурсом. Альтернативой воды была твердь. Почти аналогичным образом рассуждал и древнегреческий философ Фалес, создавая первое в мире некреационистское учение о первоначале мира. Фалес считал воду всепроникающей вещественной средой, сгущения которой образуют все твёрдые материальные формы.

Что касается древнееврейского Бога, то Он действовал скорее не по Фалесу, а по Гегелю. Он создал твердь не из воды, а посреди воды, поскольку он создавал мир не из материи, а лишь на основе размышления над уже созданной материей, из стремления её разнообразить, прежде всего, методом создания простых альтернатив. Альтернативами типа «свет - тьма», «день - ночь», «жидкое - твёрдое» начинается длинная цепь альтернатив, которыми проникнуты как библейская космогония и космология, так и библейская «биология», то есть учение о создании животных, и «антропология», и священная история.

За этими альтернативами сокрыта заимствованная из зороастризма идея о создании Творцом порядка из хаоса путём отделения упорядочивающего начала от неупорядоченного, позитивного от негативного, добра от зла. Смешение же их приводит к разрушению порядка, воссозданию хаоса и торжеству злых сил. Нельзя даже исключить того, что редакторы Библии обработали попавший к ним древнееврейский перевод какого-то зороастрийского текста, а затем переделали и обработали его в духе господствующей во всей Библии концепции Создателя миропорядка, стремящегося наставить на путь истины созданное по его образу и подобию, но погрязшее во грехе человечество.

Итак, Бог создал твердь посреди воды, отделил ею воду, которая была под твердью, от воды над твердью, и назвал эту твердь небом. Такова физика и метеорология Библии. Бог заменил влажное небо твёрдым куполом, отделив тем самым поднебесную влагу от наднебесной. При этом совсем необязательно представлять небесный купол прозрачным, сделанным из хрусталя, как это домысливали в Средневековье, когда научились создавать изделия из высококачественного стекла. Небесный свод по представлениям авторов библейских текстов был, скорее всего, непрозрачным, и сделан из какого-то необычайно твёрдого металла. Эти авторы придавали созданию тверди очень важное значение, поскольку отвели на это целый божественный рабочий день.

На третий день Бог использовал создание тверди для формирования суши. Для этого он приказал воде, находящейся под небом, собраться, и превратил её в сушу путём простого изменения названия. Соответственно, он отделил сушу от морей, и увидел, что это хорошо. Это «хорошо» означает, что Создатель действовал методом проб и ошибок, хотя и ошибался редко, что исключает истинность тезиса о всемогуществе и всеведении.

Таким образом, Богу понадобилось всего два с половиной дня, чтобы создать весь космос как материальную основу бытия, поскольку вторую половину или часть третьего дня он посвятил созданию растительности. Тем самым, третий день принёс третий абсурд: растительность была создана до создания Солнца, и могла поддерживать своё существование не солнечной энергией, а благословением Божиим.

На четвёртый день Господь создал небесные светила для реального, а уже не только идеального, как ранее, отделения дня от ночи. Тем самым он положил начало времени, которое в условиях отсутствия чётко выраженной философской категории времени мыслилось создателями Библии как простое сложение дней в годы и смена одних времён другими. Весьма характерно и указание создателей Библии на то, что одной из важнейших целей, достигаемых созданием светил, была передача сообщений от Бога посредством знамений.

Светил было только два: Солнце, светило большее, для управления днём, и Луна, светило меньшее, для управления ночью. Оба этих светила названы в Библии великими светильниками, что отличает их от звёзд как малых светильников. Все они были прикреплены к небесной тверди специально, чтобы светить на землю. Так закончился четвёртый день творения. Был создан, по библейским представлениям, весь миропорядок. Осталось населить его живыми существами и венцом творения – человеком.

Подведём предварительные итоги. Растительность на Земле была создана раньше небесного космоса, который представлял собой твёрдый купол, к которому для освещения и посыла знамений были прикреплены светильники, причём Солнце было и является светильником большего размера, предназначенным для освещения Земли днём, а Луна – светильником меньшего размера для освещения Земли ночью. Звёзды же были разбросаны по небосводу в качестве светильников гораздо меньшей, чем Солнце и Луна, величины. Если именно Бог вдохновил создателей Библии на изображение такой картины творения, значит, Он явно не располагал сведениями о Вселенной за переделами Земли.

На пятый день Бог пожелал, чтобы вода произвела пресмыкающихся и рыб, оживил их, то есть наделил душой и поселил в воде. Далее он реализовал желание о возникновении птиц и их способности летать над землёй и по небесной тверди. Он, по-видимому, забыл о том, что к тверди были прикреплены Солнце, Луна и звёзды, или, может быть, он прикрепил их на внешней стороне тверди, но если твердь была непрозрачной, то как они могли просвечивать через неё? Но даже невооружённым глазом можно заметить, что птицы летают ниже и Солнца, и Луны, и звёзд, так что птицам, когда они летают по тверди, не нужно облетать небесные светила.

Интуитивный эволюционизм, заключающийся в этом путанном повествовании, связан с признанием того, что рыбы и птицы менее высоко организованы, чем наземные животные, так как были созданы на «день» раньше.

На шестой день Бог приказал Земле произвести живые души различных родов животных, включая скотов, гадов и зверей. Налицо своеобразная классификация типов живых существ – водных, небесных и земных. Последние, еще раз заметим, подразделяются на скот, гадов и зверей. При этом скот был создан одновременно с дикими животными, а не возник посредством приручения некоторых видов «зверей».

В тот же день Бог сотворил человека по образу и подобию своему, назначив его владычествовать и рыбами, и птицами, и скотом, и гадами. Создав одновременно мужчину и женщину, Бог благословил их и напутствовал плодиться и размножаться, наполнять Землю и обладать ею, и владычествовать на ней. Религиоведами давно отмечалось, что здесь наблюдается несостыковка мифов, заимствованных из разных источников, поскольку миф о творении человека явно противоречит мифу об изгнании из рая после грехопадения Адама и Евы. Редакторам библии, безусловно, было важнее нравоучительное содержание космогонического рассказа, чем непротиворечивость его изложения. Поэтому они скрупулёзно компоновали источники, имевшиеся в их распоряжении, несмотря на их очевидную несовместимость.

На седьмой день Господь почил от дел по созданию неба и земли, животных и человека. Следует заметить, что это были именно дела, а не только слова, Слово использовалось только как средство, орудие для производства реальных вещей. Поэтому вполне прав Гёте, когда в «Фаусте» он восклицает: «Вначале было дело!» Практика создания, как и у людей, вызвала перенапряжение естественной составляющей творческих сил, что потребовало отдыха для их восстановления. Бог благословил этот день, а вместе с ним и будущее мира, который Он создал.

Именно так следует понимать слова о том, что Бог благословил и всякий полевой кустарник, которого ещё не было на земле, и всякую полевую траву, которая ещё не росла. Растительность же, уже созданная до создания Солнца, поддерживалась паром, который поднимался с земли и орошал её поверхность, поскольку Бог ещё не посылал дождя на землю.

Какая же философия стоит за этой противоречивой космогонической картиной? Она заключается, прежде всего, в попытке рационального объяснения возникновения всех наблюдаемых явлений. Это означает, что перед нами не просто мифология, а мифологическая преднаука, синкретически (нераздельно) соединяющая в себе антропоморфно-креационистические, натурфилософские и наблюдательно констатируемые элементы. Ведущая концепция, заимствованная, по-видимому, из зороастризма, или же созданная независимо по той же схеме, состоит в представлении о хаосе как нераздельном единстве противоположностей.

Материя как хаотическое переплетение стихийных сил не могла сама по себе породить порядок, и потребовалось творческая, созидательная духовная Сила, чтобы установить этот порядок путём своеобразной «антидиалектики», разделения противоположностей и установления чётких границ между ними. Эта Сила обладает абсолютной властью над вещественными образованиями, но сама ограничивает свою волю, чтобы устроить мир «хорошо». Она, безусловно, не обладает всезнанием, и лишь проведя определённое действие, убеждается, что это «хорошо».

Эта Сила не является Абсолютной Идеей в духе Гегеля, она не материализует итоги своей познающей природу деятельности, она лишь оперирует Словом как духовным инструментом, чтобы создавать альтернативу природному хаосу («да будет свет, и стал свет») и формировать порядок путём отделения смешанных стихий (отделил «свет от тьмы», «твердь от воды», «небо от земли», «сушу от морей», «зелень от воды», «день от ночи», «рыб от воды», «птиц от неба», «животных от земли», «человека по образу и подобию Своему», то есть от Себя).

Вскоре после одновременного создания на шестой день мужчины и женщины будет предложен другой вариант в виде отделения женщины от мужчины путём «хирургической» операции» в «крепком сне» путём извлечения из мужского тела ребра и последующего закрывания его плотью. Человека же Бог создал из праха земного, и вдунул в него дыхание жизни, то есть оживил своим дыханием и передал частицу Себя.

Создание из праха – великолепный художественно-философский приём, призванный показать ничтожность человеческого тела, предрасполагающего к греху, и оттенить потенциал человеческого духа, идущего от Бога. Для этого при редактировании сюжета, заимствованного, по-видимому, из вавилонской традиции, слово «глина» была заменена на слово «прах», а исходное понятие глины озвучено в имени первочеловека Адам, означающего не что иное, как «глина».

Как бы ни относиться к физико-биологической стороне библейского повествования о начале мира, которое для своего времени тоже было достижением рационального мышления, художественно-философская сторона этого повествования, безусловно, гениальна и заслуживает восхищения. Ни одному народу не удавалось создать более яркой, убедительной, фундаментальной и драматической картины создания мира.

Это не просто мифологическая космогония, а последовательная (несмотря на все противоречия), стройная, глубокая мировоззренческая система космического креационизма. Недаром она сохраняет свою актуальность вплоть до нашего времени, несмотря на то, что благодаря неустанному труду учёных мы знаем сейчас о космосе в миллиарды раз больше, и он предстаёт перед нами совсем другим, чем он представлялся во времена создания Библии. Начало книги Бытия, посвящённое сотворению мира, задаёт мировоззренческий импульс всей этой великой книге и всей библейской традиции, то есть выступает в качестве космогонического первоначала не только иудео-христианской, но и мусульманской религиозной традиции, охватывая, тем самым, своим влиянием не только Запад, но и постоянно контактирующую с ним часть Востока.

Эта религиозная картина мира ценна и своей поэзией, она концентрирует в себе не только высокохудожественное описание происхождения и сущности мира, но и глубочайшее постижение человека, психологию взаимоотношений мужчины и женщины, борение в сознании человека космического порядка и первобытного хаоса, творческой сущности и греховности, добра и зла, прекрасного и безобразного, возвышенного и низменного и т.д.

Мировоззрение космического креационизма, выраженное в Библии, впитало в себя и ряд прогрессивных для того времени эволюционных идей. Творение мира в Библии – не однократный акт и не последовательность простых действий, как в мифологиях многих других народов. Творение мира проходит ряд последовательных этапов – семь дней творения, но оно продолжается и во взаимоотношениях Бога с человеком и миром на всех последующих этапах относительно самостоятельного развития и мира, и человека.

Идея постоянного творения, творческого процесса как первоосновы бытия, постоянного диалога человека с Богом – это тоже всецело заслуга Библии. В процессе непрерывного творения эволюционно изменяется и мир, и сам человек. В этом смысле космический креационизм Библии выступает в качестве предшественника эволюционизма вообще и предтечи космического эволюционизма в частности.

Библейский Бог – это, в сущности, персонифицированное и антропоморфное перевоплощение мобилизационного фактора, который непрерывно творит порядок в мире и обеспечивает саму возможность прогрессивного развития, как в природе, так и в человеческой истории. В этом смысле космический эволюционизм есть не что иное, как эволюционное продолжение и развитие культурной традиции космического креационизма. Именно космический эволюционизм, как это ни парадоксально, является преемником и наследником этой великой традиции, а не так называемый «научный креационизм» с его нелепыми попытками зафиксировать человеческое познание на уровне, достигнутом более трёх тысяч лет назад.

2) земля была пуста, то есть на ней не было ничего, что заполняет нынешнюю Землю;

4) бездну земли и купол неба покрывала абсолютная темнота;

5) бездна земли была заполнена водой;