Не быть Пастернаком, или Полный ППЦ

Есенин, по легенде, говаривал Мариенгофу: «Надо скандалить, Толя. А без скандала так и проживешь Пастернаком». Да-а, не глуп был Сергей Александрович…

 

ВОКРУГ И ОКОЛО

Без теоретического экскурса здесь не обойтись – уж не взыщите. Постараюсь покороче.
Сергей Чупринин писал: «Неписаные правила литературного общежития рекомендуют, во-первых, скандалов избегать, а во-вторых, ими не интересоваться, так же, как все благовоспитанные люди будто бы не интересуются слухами и сплетнями» («Русская литература. Жизнь по понятиям»).
Чупрининские соображения – чисто этического свойства. А этика, дело известное, – наука не о сущем, а о должном. Оттого скандал – едва ли не самая популярная PR-технология на книжном рынке. Попробуем разобраться в причинах.
Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе? Правильно, постиндустриальная эпоха. Время постмодерна и постправды. Если угодно выслушать авторитетного Ихаба Хасана, то выяснится, что нынешний категорический императив – примат семиологии над онтологией, то бишь видимости над сущностью. Грех не вспомнить еще одного умного теоретика – Ги Эрнеста Дебора. А именно – его определение интегрированного спектакля, где «приобретение “медийного статуса” обретает куда большее значение, нежели действительная способность заниматься каким-то трудом». 
Применительно к изящной словесности это означает следующее. Мастерство писателя нынче – условие весьма факультативное. В фокусе читательского внимания оказываются паралитературные факторы. Ибо книжный рынок подчиняется общим законам постиндустриальной экономики: 70 процентов цены товара составляет бренд – постулат вусмерть избитый, но абсолютно точный. Именно по этикеткам и ориентируется потребитель, а скандал – ну о-очень броский ярлык. «Громкий скандал необходим для привлечения внимания к персоне или событию. Не важно, за или против, важно, чтобы обсуждали… Перспективы данного формата PR в России весьма неплохие… Грамотно срежиссированный скандал однозначно будет востребован», – заметил Даниил Ермилов, член Российской ассоциации политических консультантов.
К месту будут два слова о грамотной режиссуре скандала. Она строится по формуле ППЦ: парадокс + повестка дня + ценность. Парадоксом обычно служит некий когнитивный диссонанс: шокирующее поведение или высказывание, необычный товар и проч. С повесткой дня все понятно: PR-акция должна быть привязана к текущим событиям. Роль ценности играет медийная фигура. Остаются разные мелкие детали, но о них в свой черед.

 

АКЕЛА ПРОМАХНУЛСЯ

27 июня 2002 года рядом со зданием Минкульта появились плакаты с цитатами из романов Владимира Сорокина «Лед» и «Голубое сало». Возле Большого театра возник пластиковый унитаз циклопических размеров – туда летели брошюры с означенными цитатами. Агитбригада активистов щедро поливала книжки хлоркой. Так «Идущие вместе» протестовали против сорокинской трансгрессии. «Сорокин – порнограф и калоед», – объяснял журналистам Борис Якеменко. «Идущий» Артем Мугунянц подал в органы телегу о привлечении Великого и Ужасного к ответственности по статье 242 УК РФ («Незаконные изготовление и оборот порнографических материалов или предметов»).
Ранние PR-выходки братьев Якеменко отличались комсомольским задором и комсомольской же глупостью. Первым наездом на В.С. была акция «Книги ни о чем»: все желающие могли сдать книги, чья художественная ценность вызывает сомнение. Организаторы надеялись, что граждане начнут дружно избавляться от Пелевина и Сорокина, – но в итоге получили горы Марининой и полное собрание сочинений Маркса. Тут бы всерьез задуматься, – ан снова да ладом на те же грабли…
Есть в Public Relations понятие ментального барьера – то есть, годами сложившихся стереотипов сознания, которые нельзя не учитывать. Будущие нашисты слабо представляли систему ценностей образованщины и пролетели, как фанера над Парижем. Уничтожать книги, каковы бы те ни были, означает встать в один строй со штурмовиками Эрнста Рёма и орла нашего дона Рэбы – ведь не бином Ньютона. А что аутодафе обернется промо-акцией – так это к бабке не ходи: сюжеты на ТВ, репортаж в «Коммерсанте»…
Зато Сорокин выжал из скандала все возможные дивиденды. Во-первых, толково поддержал интерес к своей персоне, обратившись в суд с иском о нарушении авторских прав – брошюры-то печатались самочинно. Во-вторых, намертво закрепил в массовом сознании ассоциацию с SA: дал интервью газете «Консерватор», где назвал «Идущих» «провокаторами, сжигающими книги» (хотя огня и близко не было).
Что в итоге? Скромный концептуалист, известный от силы десятку филологов, угодил в литературные генералы – приобрел сотни поклонников, расстался с «Ad Marginem» и стал печататься в респектабельном «Захарове». «Идущие» потеряли нескольких спонсоров. «Прислали нам письмо по факсу – мол, денег вам не дадим, потому что вы фашисты», – причитал растерянный Мугунянц.
Мораль: всяк пляшет, да не как скоморох.

 

НЕ ЗЕВАЙ, ВАНЬКА, НА ТО И ЯРМАНКА!

Марта 8 числа 2013 года случилось в Берлине необыкновенно странное происшествие: коллежский секретарь Михаил Павлов Шишкин отказался представлять Россию на книжной ярмарке BookExpo America 2013. Шишкин в некотором отношении был исторический человек. Ни на одном собрании, где он был, не обходилось без истории: не плагиат, так фронда…
Последняя в исполнении М.Ш. выглядела на редкость драматично. И ярость благородная вскипала, как волна: «Страна, где власть захватил криминальный коррупционный режим, где государство является воровской пирамидой, где выборы превратили в фарс, где суды служат начальству, а не закону, где есть политические заключенные, где госТВ превращено в проститутку, где самозванцы пачками принимают безумные законы, возвращая всех в средневековье, такая страна не может быть моей Россией. Я не могу и не хочу участвовать в официальной российской делегации, представляя такую Россию».
Широк человек, я бы сузил. Дважды Михаил Павлович получал «Большую книгу». Четыре миллиона рублей от равноприближенных к «воровской пирамиде» Абрамовича и Мамута, – и на челе его высоком не отразилось ничего. Но поездка на книжную ярмарку в составе российской делегации невзначай стала поводом для праведного гнева. Та еще антиномия – одному Канту по силам…
К осени 2013-го антиномия Шишкина разъяснилась сама собой. Лондонское издательство «Quercus Publishing» выпустило перевод «Письмовника» под названием «The Light and the Dark». Белые ленточки – ходовой товар на мировом рынке. Грех не поймать конъюнктуру за хвост, правда?

 

МАСТЕР-КЛАСС ОТ ПРИЛЕПИНА

Что знал продвинутый Евгений, пересказать мне недосуг: от устава НБП до пошива ватников. Но в чем он истинный был гений, что знал он больше всех наук – манипулятивные технологии. Не сомневаюсь: в ходорковской Школе публичной политики Прилепин был одним из лучших.
30 июля 2012 года на сайте «Свободная пресса» появилось «Письмо товарищу Сталину». Ну, вы помните: «Ты сохранил жизнь нашему роду… Ты положил в семь слоев русских людей, чтоб спасти жизнь нашему семени… Мы очень стараемся и никак не сумеем растратить и пустить по ветру твое наследство, твое имя, заменить светлую память о твоих великих свершениях – черной памятью о твоих, да, реальных, и, да, чудовищных преступлениях. Мы всем обязаны тебе. Будь ты проклят».
«Письмо» обсуждали все: Быков, Иртеньев, Липовецкий, Бондаренко, Швыдкой, Радзинский… Сам автор объяснял свой демарш туманно-романтически: «Этим летом мне исполнилось 37 лет. Это знаковый возраст для русского литератора. В это время либо стреляются с Дантесом, либо пускают пулю себе в лоб» (Интервью «Московскому комсомольцу», 6 сентября 2012).
Но гармонию поверяют алгеброй, а метафизику экономикой.
Летом 2012-го З.П. имел пять поводов для громокипящего скандала. Практически синхронно вышли «К нам едет Пересвет», «Книгочет», «Восьмерка», «Подельник эпохи: Леонид Леонов» и «Дорога в декабре». Суммарный тираж, чтоб вы знали, составил 44 000 экземпляров: явный кризис перепроизводства. Ситуация требовала экстренных мер – сильную болезнь, по слову Вильяма нашего Шекспира, врачуют сильнодействующим средством.
Прилепин работал с отменным знанием целевой аудитории. «Рейтинг Сталина в РФ неуклонно растет. Социологи Левада-Центра в многочисленных опросах с 1989-го по 2012 год просили респондентов ответить на вопрос: “Назовите, пожалуйста, 5-10 имен самых выдающихся людей всех времён и народов?” Получилось, что Сталин за это время поднялся с 11 на 1 место (12% от числа опрошенных в 1989 и 42%  в 2012 году)», – сообщал сайт kprf.ru.
В начале 2017-го Прилепин вновь нашел вескую причину пошуметь: начало продаж «Взвода». Информационный повод выдумывать не пришлось: украинский кризис, куда уж актуальнее. З.П. гордо продемонстрировал репортерам майорские погоны и ТТ, сопроводив шоу придуманной цитатой из Пушкина: «Война гораздо более важное занятие, чем собачья свадьба нашей литературы» («Комсомольская правда», 13 февраля 2017). И сурово добавил: «Меня волнует, чтобы бронежилеты были у всего личного состава» («Свободная пресса», 13 февраля 2017 года).
С нами Бог и андреевский флаг! Да вот ведь странное дело: собачья свадьба в итоге перевесила. Бравый солдат Прилепин, сняв камуфляж, отправился в литературный анабасис: концерт в Волгограде, спектакль в Саратове, презентация в Челябинске – далее по списку. И, не щадя живота, вел кровопролитные бои с журналюгами по всему пути следования: «За мной ездят федеральные каналы. Я за последнее время отказал им в 18 интервью» (http://www.penza-online.ru/novost/kultura/vzvod-politruka-prilepina-?ELEMENT_ID=10455).
Классик предупреждал: «Если хочешь быть майором, / То в сенате не служи…» Умей публика мало-мальски анализировать, галоп на двух стульях грозил бы политруку невосполнимыми репутационными потерями и девальвацией бренда. Но мы ленивы и нелюбопытны, а З.П. свою аудиторию знает. Крикнешь: «Прилепи-ин!» – а эхо доносит: «Симоно-о-в… Гайда-а-ар…»
Эпилог: апреле этого года «Взвод» в рейтинге продаж сайта moscowbooks.ru занимал почетную вторую позицию.

 

КАК ЧЕЧЕНЕЦ С БОЛГАРИНОМ РУССКОЕ НЕБО ДЕЛИЛИ

Весной 2017-го Герман Садулаев, уволенный с должности Великого Кавказского писателя, в очередной раз попытался восстать из небытия: после трехлетнего молчания издал «Ивана Ауслендера» и угодил в нацбестовский лонг. Следом возникла крутая фейсбучная предъява Кинчеву: «Авторадио опять передавало твою знаменитую песню “Небо славян”. Раньше я все время молчал. Но мне надоело молчать. Я 44 года живу среди расизма, нацизма и ксенофобии… И я решил, что теперь никогда не буду молчать».
Право, лучше бы молчал. Аргументация Г.С. на 99 процентов состояла из наивной софистики: «Ты поешь: “Нас точит семя орды”. Тут надо определиться. Какой именно орды тебя точит семя, Костя? Большой Орды? Золотой Орды? Белой Орды? Или, может, Синей? Здесь важна точность, Костя». Герман Умаралиевич, одна из ваших книг называется «Прыжок волка». Какого именно волка – манитобского, флоридского черного, тибетского? Или, может, ванкуверского островного? Здесь важна точность, Герман Умаралиевич… Оставшийся процент текста был безнадежно изгажен корявой грамматикой: «Красноармейцы в красивых теплых дубленках, помогаемые генералом Морозом…» Ксенофобия, значит? Ну-ну…
Кстати, о ксенофобии. Кавказец в сознании российского обывателя – это черная метка, помноженная на волчий билет. Побоища в Кондопоге и лагере «Дон», святотатство в элистинском хуруле – факты забываются, но поганое послевкусие остается. А эмоциональное отторжение информации – вещь опасная.
Добавьте так называемый логический барьер: недоступность информационного блока адресату. Белая Орда, Синяя Орда… да хоть в крапинку, какая, к лешему, разница? Мы Вторую мировую с Троянской путаем.
И режиссура... хотя где тут режиссура? – так, малохудожественная самодеятельность. Повестка дня? «Небо славян» звучит в России с 2002 года. Да и Садулаев – далеко не медийная фигура, выбыл из разряда таковых после кадыровской фетвы: «не мусульманин, не чеченец и даже не человек».
Словом, лезгиночка с выходом не задалась. И «Нацбест» прошел мимо, и «Ауслендер» в рейтинге продаж moscowbooks оказался на 754-й позиции. Беда, коль сапоги начнет тачать пирожник.

 

ВАМ ШАШЕЧКИ?..

Напоследок – недавний пассаж Романа Сенчина: «Одного текста мало… На текст попросту не обратят внимания. К тексту нужна фигура живого, реального, что-то еще сделавшего человека. Сделавшего даже глупость, но шумную… Ни один заметный писатель не приходил в русскую литературу тихонько, скромно, бочком. Чаще всего – врывались» («Время врываться»).
Однако вот ведь парадокс: «Письмо товарищу Сталину» ничуть не улучшило безграмотную «Восьмерку». И «Письмовник» остался насквозь вторичным после авторской эскапады…
Вам шашечки или ехать? Вам скандал или литературу?

 

5
1
Средняя оценка: 2.88475
Проголосовало: 295