Свечечка

Иногда чего-то желаешь и не желаешь одновременно. Виктор положил в холщовую сумку кулич, упаковку с пасхальными яйцами и творожную пасху. Пора было идти в храм – святить всё это добро. Но, если уж откровенно, этого ему не очень-то хотелось. 
Обычно освящала всё необходимое для пасхального стола жена, теперь же у неё выдались дела, не терпевшие отлагательств. А Виктор и так в этом году сделал серьёзный духовный шаг. Так, по крайней мере, думалось Виктору Лобанову – пятидесятилетнему мастеру авторемонтной мастерской, не слишком много думавшему о Боге всю свою жизнь, но теперь постепенно воцерковлявшемуся.
Как он вспомнил о Боге? Трудно сказать. Не было ни какой-либо трагедии, ни озарения. Просто вдруг стало душно жить без смысла в пустоте сменяющих друг друга однообразных буден. И – вспомнились рассказы прабабушки, заботившейся о нём лет до пяти, – сказы о Царствии Небесном.
Речи о нём начинались, когда мальчик смотрел вместе с прабабушкой в окно на вздымавшиеся на небе прекраснейшие кучевые облака: казалось, кто-то должен был быть на них. 
Прабабушка готовила тогда дивное для мальчугана кушанье – толчёные белые сухари с песочком. Это блюдо казалось Витюше куда вкуснее любых сладостей, и он спрашивал прабабушку: 
– А там, на облаках, тоже такое едят?
– Да, – отвечала она. – Господь с ангелами. И они тебя очень любят.
Витя довольно улыбался. Он любил, когда его любили.
И вот с некоторых пор Виктор Лобанов как-то постепенно стал входить в тогдашнее детское ощущение того, что Бог есть, Он правит его жизнью, жизнью всех людей. Виктор стал ходить в храм (хорошо, что был крещён, благодаря прабабушке, при равнодушии родителей), исповедоваться и причащаться, а теперь вот «выдержал» Великий пост… Чем не подвиг?
Но, как уже было сказано, идти святить кулич, яйца и пасху Виктору не хотелось. За окном дул леденящий апрельский ветер: даже с седьмого этажа было видно, как он налетал на стоящие у дома деревья, которые качали своими ветвями, словно танцуя. И этот танец был совсем не радостным. Но, впрочем, чему и радоваться-то: пока суббота – Христос ещё во гробе…

Виктор хлопнул ладонью по карману куртки. Так, спички чтобы зажечь свечу на куличе, на месте. 
Он вышел из квартиры в коридор, и тут его настроение испортилось совсем. Вспомнил об объявлении, которое во время утренней прогулки увидел на дверях подъезда. Оно гласило, что в течение дня в неопределенное время на короткий срок будет отключена электроэнергия. А это означало, что в любой момент могут остановиться лифты.
Кому-то оно и ничего, но Виктор страдал редким заболеванием – клаустрофобией, то есть страхом замкнутого пространства. И значит, оказаться в запертом в темноте лифте было для него смерти подобно.
Потому Виктор вздохнул и отправился пешком вниз по лестнице. Что ж, вниз, как говорится, оно не вверх…
Путь к храму занимал не менее получаса: дворами домов, парком, опять дворами… Никаким транспортом воспользоваться возможности не было. 
В парке Виктор поскользнулся на апрельском грязном льду, и буквально сел в лужу. Хорошо, что удалось сбалансировать и удачно «прилёдить» сумку с ценным содержимым. 
Подняв голову, Виктор увидел сидевшую напротив него на ветке ворону. Ворона внимательно и как будто с сожалением посмотрела на него. Потом склонила голову набок, каркнула и улетела. И в этом «Ка-а-ррр!» пятидесятилетнему авторемонтнику послышалась какая-то издёвка. Он погрозил вслед улетевшей вороне кулаком.
И всё-таки до храма он добрался благополучно.
Возле церкви он купил свечку – небольшую, недорогую. 
– Да, какая разница, – сказал он сам себе. – При таком ветре она всё равно не загорится.
Вокруг храма стояли столы, люди освящали принесённое – потом освобождали место для других. 
Вскоре Виктору удалось пристроиться сбоку у одного из столов. Он разложил яйца, вынул из сумки кулич. Воткнул в него свечу и попытался зажечь её. Как и ожидалось, свечка погорела с десяток секунд – и погасла.
– Ладно, – подумал Виктор, – не в этом же дело. 
И когда подошедший священник окатил его святой водой с пением во славу Господу, он улыбнулся: вон сколько благодати на него снизошло. А свечка – что свечка?!
Домой добраться вышло как-то попроще. У Виктора было хорошо на душе, и он даже не заметил, как оказался у подъезда дома.
Но дальше случилось ужасное.

Он вошёл в лифт, не думая ни о чём. И вдруг через несколько секунд тот остановился.
Ужас объял Виктора. 
– Это конец, – подумал он. 
Сердце колотилось бешено, и, кажется, готово было вырваться из груди. Мысли мутились, по позвоночнику поползла холодная липкая змея.
Света в лифте не было, но уже угасающее сознание подсказало Виктору: у тебя есть спички, есть свечка. Виктор достал спичку, чиркнул ею о коробок, ещё, ещё... 
Спичка вспыхнула, Виктор поднес огонёк к свече, которая осталась почти нетронутой после пасхального освящения.
Свеча загорелась. Виктор увидел кнопку вызова экстренной помощи и нажал её…
– Помогите! – закричал он. – Я застрял в лифте!
– Ждите, – буркнули в ответ.
Виктор стоял с зажжённой свечой и истово молился. Время текло, а воск со свечки тек ему на пальцы. 
– Господи, помоги и спаси! – в очередной раз возопил Виктор.
И вдруг дверь лифта открылась.
К дверям квартиры Виктор так и шёл – с сумкой в одной руке и горящим огарком свечи – в другой. Позвонил в дверь – теми пальцами, в которых держал свечечку.
Открыла жена. Она посмотрела на мужа с удивлением, смешанным с испугом.
– Христос воскресе! – дрожащим голосом возвестил Виктор.
– Да вроде рано ещё, –  улыбнулась жена.
Виктор шагнул в квартиру.
– Нет-нет, уже… Уже… Я чувствую…