Будьте моим респондентом. Состоявшаяся встреча и несостоявшееся интервью с Баадуром Цуладзе

Ехали в маршрутке с бубенцами… В прямом смысле, потому что одна актриса из нашего творческого коллектива отличается особым талантом швеи-портнихи и с детства сама себе шьёт наряды, в том числе и сценические. На этот раз платье её было украшено крошечными колокольчиками, приятно позванивавшими в такт тряске белой «антилопы гну», попадавшей колёсами – «копытами» в ямки да колдобинки в общем-то сравнительно с 1990-ми не просто сносной, а отличной дороги. Дорога вела нас на знаменитый курорт Боржоми, а лучшее место в салоне занимал юбиляр – замечательный актёр Зураб Кипшидзе, справлявший 60-летие и по этому случаю пригласивший на свой творческий вечер (и банкет) артистов и музыкантов, в числе которых оказался и ваш покорный слуга, в качестве гостя, а по совместительству ещё и летописца-журналиста. 
Рядом со мной оказалась прекрасная джазовая певица и импровизатор Майя Бараташвили, позади – сам Зураб с товарищами по театру.

Майя дарит мне свой диск с тёплой надписью на память о столь для меня неожиданной гастроли. Лёгкой волной запаха душистого коньяка обдаёт нас – дарящих и принимающих – сзади. Зураб Кипшидзе приступает к празднованию юбилея, перед нами повисают в воздухе стаканчики. Ну что ж, не грех и глотнуть за здравие. 
- Разве дашь ему 60? – полушёпотом вопрошаю Майю. Она молча, но убедительно качает головой – нет, конечно. 
Впрочем, все в микроавтобусе кажутся молодыми и всемогущими, особенно с порозовевшими щеками и блестящими глазами после коньячного дебюта. 

По другую сторону салона, чинно, с выражением лица пай-мальчика, мечты классной наставницы, озирает прорезаемое пространство… неповторимый и моментально всюду узнаваемый Баадур Цуладзе. Кто помнит хозяина харчевни из советского мюзикла о приключениях Буратино? Поднимите руки! Кто помнит остолопа-рыбака Вано из культовой трагикомедии «Не горюй» Георгия Данелия? И вы тоже поднимите руки! Кто помнит участливого участкового из лирической комедии Аллы Суриковой «Будьте моим мужем»? О, рук я вижу целый частокол… А всего этот серьёзный и глубокий актёр и режиссёр по имени Баадур Цуладзе сыграл в кино едва ли не 100 ролей, выступил режиссёром-постановщиком доброго десятка художественных лент… И вот он рядом. 
- Батоно Баадур! Будьте моим респондентом, - обращаюсь я к прославленному попутчику, используя аллюзию названия знаменитого фильма. 
На меня устремлён проницательный взгляд. 
- Мы ведь уже однажды договаривались побеседовать…

"Приключения Буратино" (1975)

И тут я вспоминаю черноморское побережье Кобулети, где играл за одну из грузинских команд на чемпионате Южного Кавказа по спортивному «Что? Где? Когда?». Ну и память… И это на пороге 80-летия… Да, действительно, тогда Баадур Цуладзе устроил разнос «неорганизованным организаторам» приёма в центральной гостинице  съёмочной группы то ли творческой бригады. «Не умеете принимать гостей, не приглашайте!» - бушевал он, и провинившимся было совсем не смешно. 
Ладно, на свою мнемозину тоже не жалуюсь. Вспомнил. И промямлил, что вот телефон тогда не догадался записать, а потом «найти вас было трудно». 
«Ладно, будет ещё возможность. А спрашивать о чём будете? Что я люблю на завтрак? Когда в первый раз поцеловался?».
«Вдова начала медленно закипать» - так, кажется, у Ильфа… «Разве я похож?!».
«Нет, нет, не похож», - успокоил меня король комического эпизода. «Только я злой, когда голодный. На банкете воздадим должное. И поговорим. Выйдем и поговорим».
В общем, договорились.  

"Женатый холостяк" (1982)

Завершив свои блокнотные пометки с юбилейного вечера в боржомском театре, я сталкиваюсь в вестибюле с великим Резо Чхеидзе, автором великого фильма «Отец солдата» с великим Серго Закариадзе в главной роли. По вестибюлю неуверенно снуют и другие члены нашей делегации. Никто не знает, где банкет. Колокольчики на платье актрисы позванивают как-то жалобно, можно сказать, попискивают. Все основательно настроены поужинать. 
- Батоно Резо, куда бежать, где немцы? – выдаю я ещё одну аллюзию, на этот раз пародируя сцену из фильма, где Закариадзе умудряется в самом жерле трагедии блеснуть патетикой юмора.
Усмехнувшись в тонкие усики, мэтр пожимает плечами. 
Однако вот и распорядитель. Гуськом идём за ним в банкетный зал, расположенный неподалёку от театра. 
Начинаются тосты. Знающий знает, что это значит. 

Цыплёнка коршун подхватил,
Цыплёнок крикнул: «Вай!».
И перья по ветру пустил – 
Гуд бай, май лав, гуд бай…

, - читает пришедший в отличное расположение духа Баадур Цуладзе. Хохочут гости, хохочет губернатор со свитой и даже высокие представители духовенства.
Прощается Баадуру Цуладзе и «грех» лёгкого сквернословия. Анекдот рассказан по всем правилам театрального искусства: с паузами, силовыми и смягчающими акцентами, прочими атрибутами сценической речи: 
Худсовет принимает сценарий. Фильм называется «Эх, … твою мать!». Полное одобрение, все персонажи идеологически безупречны, свои в доску ребята, заголовок тоже подходит. Председатель худсовета делает единственное замечание: «Эх» надо убрать, а то цыганщина получается…». 
Пир в разгаре. Мы с Баадуром Цуладзе выходим на террасу. Воздух – как в раю. Сумерки уже вступили в права. Договариваемся о встрече в Тбилиси, беседе вне временных лимитов. 
- У меня увидимся, материал иллюстративный имеется. Добраться бы только домой.
- А в чём проблема?
- Понимаешь, я только из любви к Зуре Кипшидзе приехал. Накануне в подъезде неловко повернулся и копчиком ступеньки пересчитал. Теперь на букву «ж» всё болит. 

"Блондинка за углом" (1984)

На том и распрощались – Баадур Цуладзе уехал в Тбилиси на чьей-то частной машине, вместе с Резо Чхеидзе. А мы вернулись в маршрутку и весело завершили путь в родных тбилисских пенатах.
И с тех пор я, кающийся, но не ленивый, а не имевший свободных «окон», всё собирался-собирался, да так и не позвонил, не напомнил о договорённости. 
Говорили, что Баадур Цуладзе тяжело болен. Но я всё равно намеревался позвонить – а вдруг примет?

13 мая пришла скорбная весть – выдающийся комик скончался. Он упокоен на Сабурталинском кладбище. 1935-2018. Баадур Цуладзе прожил 83 года.