В Среднеуральском, схиигумен Сергий. Записки паломника

16 июля 2018, понедельник

Красный автобус, словно бы в мученическом облачении к празднику, промчал Екатеринбург насквозь, не подъехав к Храму-на-Крови. Ведущая группы торопилась в Среднеуральский монастырь – занять места в гостинице, на трапезу и пообщаться с о. Сергием, настоятелем монастыря, к которому, как оказалось, некоторые в основном и ехали – за исцелением.

17 июля, вторник, день 100-летия расстрела Царской семьи

…К вечеру автобус вернул нас с Ганиной Ямы, куда мы прошли Крестным ходом.
В огромной новой Троицкой церкви схиигумен отец Сергий беседовал с паломниками.
Вокруг солеи сдавленная толпа, словно б центробежной силой люди притянуты к алтарю. Длинные брюки, бороды, женщины без макияжа, юбки до пола, косынки – те одежды, которые делают благообразными почти все лица. О. Сергий в схиме. Принимает сидя. Под иконами алтаря исповедник на коленях. Впрочем, кому «просто исповедаться», – объявляет келейник о. Сергия, – тому лучше подойти к другому священнику, есть к кому. 
У о. Сергия русское лицо, нос прямой, лицо изнурённое. Все помнят, что он Романов и был первым настоятелем монастыря на Ганиной Яме, что воспринималось многими особо. Ему передают записки, наверняка с просьбой помолиться о горестях, с приложенными деньгами. Скрученные в трубочки записки он терпеливо разворачивает немолодыми пальцами, внимательно прочитывает, передаёт келейнику – монаху с суровым лицом решительного человека, – сопровождая коротким словом, а деньги (я видел дважды – бумажки по 500 рублей) возвращает просителям: «Не надо. Нет, не надо». Рядом со мной появляется очень высокий молодой человек. Он аккуратно пострижен и хорошо по-летнему одет (не джинсы и майка, а лёгкие отглаженные серые брючки и рубашка). Какая-то маленькая старушка просит его встать на колени, потому что не видно, он покорно исполняет. Но нелегко долго стоять на коленях, вскоре поднялся, словно б опомнился. Наконец, схимник махнул и ему рукой, подозвал. 

Михаил (скоро весь храм узнает его имя), – встав на колени, склонил голову в руки священника, о чём-то ему говорит. И вдруг некая внутренняя сила начала крутить тело парня – то влево, то вправо, буквально как тяжёлую тряпку выкручивая, вроде мокрой шинели, придавленной к полу. Словно б кто огромный и невидимый его выжимал. Парень начал рычать, потом залаял, он хлопал ладонями себя по лицу, произнося «что это такое, что это такое!?», явно стесняясь происходящего и не в силах справиться с напастью. О. Сергий извлёк из внутреннего карманца небольшой металлический крест и стал им водить по хребту парня, шепча молитву… Нисколько не помогло! Схимник что-то сказал келейнику, тот быстро подал пластиковую бутылочку с маслом. Быть может, оно из особого святого места. Схимник налил золотистой жидкости в ладонь и омыл ею лицо страдальца. Но и умывание не помогло. Парень лаял! Отец Сергий, чей вид был скорбен и спокоен, вновь кивнул келейнику. Вдвоём они подхватили бесноватого под локти, отвели в центр храма, к большой иконе Почаевских чудотворцев Иова и Амфилохия. Там молодой человек стал ещё сильнее бесноваться, не успокоился и тогда, когда нечаянно ударился о твёрдое лбом. Я слушал звук удара. 

Привели обратно, к солее, схиигумен почти в отчаянии воскликнул: «Молитесь все о рабе Божием Михаиле!». И все, человек 50-70, стоявшие поблизости, стали в голос повторять, как он научил: «Господи! Помилуй раба Божия Михаила!» Какая-то женщина не расслышала, стала просить «помилуй нас грешных», её поправили и храм взмолился как бы единым духом: «Господи! Помилуй раба Божия Михаила!» И молодой человек вдруг обмяк… Перед священником на колени опустилась девушка, которая прежде всё время находилась рядом с нами. Я услышал последние слова, которые ей сказал о. Сергий: «Вы дружите, дружите!» Как я понял, благословил не бросать Михаила. Михаил с девушкой вышли из храма через по-летнему распахнутые боковые двери.
Слышал разное об о. Сергии, мол, делает большое дело (создал такие монастыри!), но не старец, не провидец. Не знаю, возможно. Но то, что не шоу (в этом тоже обвиняли) – точно не шоу.
Подошла и моя очередь, дал записку: «О здравии Иоанна». Попросил помолиться о тяжко болящем сыне, сказал, что на завтра назначена вторая операция. И я увидел, как от начертанного в воздухе отцом Сергием креста, дрожал воздух.