Споры об Ильиче

95 лет назад, 27 января 1924 года, состоялись похороны умершего шестью днями ранее Главы Совета Народных Комиссаров РСФСР Владимира Ильича Ленина. И вот уже добрых 3 десятилетия в обществе не стихают споры: как же относиться к человеку, чье тело лежит в Мавзолее на Красной площади? 

В основном, спор ведется на тему «необходимости предания тела Ленина земле». Ага, по христианскому обычаю должны перезахоронить атеиста. Странно, почему тогда, скажем, не предложить кремацию в духе дохристианских обычаев славян?
На самом деле, конечно, у подавляющего большинства авторов подобных рекомендаций (по удивительному совпадению относящихся либо к правоконсервативно-православному, либо к либеральному лагерям), мотивацией является вовсе не какой-то «посмертный гуманизм» к усопшему. Просто в их глазах Ленин уже «давно осужден судом истории за свои преступления», стало быть, никак не может продолжать оставаться объектом почитания, пусть даже и не маленького числа российских граждан. 
Как там у покойного Игоря Талькова, в песне насчет «великой России, которую мы потеряли»?

Сверкнул топор над палачом
А приговор тебе прочел
Кровавый царь
Великий гений…

Вот только все ностальгирующие по этой самой «великой потерянной России» почему-то не задумываются о том, какая именно страна досталась «вождю мирового пролетариата» в октябре 1917 года, и кто в этом виноват.
А все потому, что виноваты в этом … как раз те, кто являлся «духовными предтечами» нынешних либералов! Все эти «октябристы», «кадеты» и прочие ставленники мелкой и крупной буржуазии, промышленников, купечества, обслуживающей их интеллигенции, долго «комплексовавшие» по поводу «ущемления своих политических прав».
Да, местное самоуправление, тот же суд присяжных, и другие либеральные нововведения им даровал еще Александр Второй «Освободитель», в ходе своих реформ 60-х-70-х годов XIX века. Но этой публике хотелось большего – реального доступа к высшей власти! Возможности влиять на высших чиновников и самого царя не посредством взяток, как это имеет место, в общем, во всех странах и при всех режимах – но, так сказать, официально. Через проведенных в парламент своих представителей, да еще с возможностью назначать и контролировать исполнительную власть. Чтобы было «все, как на Западе».
Конечно, не на благо широких слоев населения – ради набивания собственной мошны. А то, понимаешь, всякие там благородные окружили «кормило», никак «башковитым мужикам»-мироедам развернуться не дают. О какой-то там «дворянской чести», «славе России» говорят. 
Не все, конечно – значительная часть дворянства давно превратилась в полностью паразитический класс. Лишь получавших ресурсы из родовых имений и активов, но не приносящих стране, ее экономике никакой пользы. Но, как минимум, то же служивое офицерство, часть чиновничества еще сохраняли какие-то хотя бы отдаленные понятия о долге перед Отечеством, а не только перед собственным кошельком.
Ну и, наконец, оставался же царь! Самодержец всероссийский или, как он писал на вопросы анкеты во время переписи населения, «хозяин земли Русской». Передающий власть по наследству, не зависящий от политиканов, получающих мандаты благодаря покупке голосов избирателей своими «спонсорами». Это тоже – как кость в горле жадной до денег и власти «стяжательной» публике.
Ей, в принципе, дали новые преференции, в виде созыва той же Думы, других либеральных свобод – в ходе реформ Николая Второго уже после революции 1905 года. Но все-таки доступ к власти – еще не ее полнота. И когда неудачи на фронтах Первой Мировой войны снизили популярность царя до минимума, представители либеральной буржуазии и решились на революцию новую.

***

Однако очень быстро оказалось, что захватить власть, заставив самодержца отречься от престола, пожалуй, самое легкое. Труднее этой властью распорядиться так, «чтобы не было мучительно больно» «облагодетельствованному» народу, в первую очередь. Себя любимых, конечно, деятели Временного Правительства, образованного Думой, не забывали.
Но с плодами «свободы и демократии» у «временных» получалось как-то не очень. Для начала, оказалось, что оных жаждут не только «столичные штучки» в Москве и Питере, но и крупные и мелкие «элитки» по национальным окраинам Российской империи, и даже внутри самой, что ни на есть, России.
Ладно там Великие Княжества Польское и Финляндское – там хоть формальная автономия была, подавляющее большинство нерусского населения, мягко говоря, прохладно относящегося к «метрополии». Их отпадение в этом смысле было достаточно прогнозируемо, хотя возможны были и контрмеры.
Вот только последние ну никак не могли даже в принципе исходить от совершенно «бесхребетного» нового «революционного» правительства! «Силовой ресурс» у него практически отсутствовал. За исключением, разве что, «революционной гвардии» Петрограда. 
То бишь, тех трусов, которые после призыва проходили обучение на сборных пунктах вблизи столицы, в довольно солидном количестве – около 160 тысяч человек – перед отправкой на российско-немецкий фронт. Но когда в феврале 17-го у них появился шанс этой оправки избежать, горе-вояки предпочли использовать оружие для «силового» поддержания беспорядков в столице. 3,5 тысячи полицейских, понятное дело, справиться с такой «оравой» не смогли. 
Тем более, что бунтовщиков поддержали еще и … казаки! Да-да, те самые, потомки которых из числа тех, что смахивает непрошенную слезу при воспоминании о своих предках на службе у Гитлера в качестве «борцов на свободную Россию», в феврале 17-го довольно лихо рубили шашками пытавшихся помешать тогдашним «майдановцам» «городовых».
Кстати, вышеупомянутая «революционная гвардия» первым делом истребовала у новых властей «иммунитета» от отправки на фронт. Став чем-то вроде «преторианцев» при владыках Древнего Рима, вершивших суд и расправу в этой столице могучей империи. Но, понятно, что отправляться для боевых действий с теми же сепаратистами эти мятежники и дезертиры желанием тоже не горели.
Правоохранительные органы, какие-то «внутренние войска»? Да не стало их у «временщиков». Полицию распустили, как «прислужников царского режима». Та же участь постигла и жандармерию – кстати, не только «охранку» по борьбе с политическим инакомыслием, но и контрразведку тоже. 
Вместо этих однозначно профессиональных структур появилась «народная милиция» из добровольцев-профанов. И ладно бы только пресловутых «революционных энтузиастов», так туда же, обвязать рукав красной повязкой, поступало и немалое количество «урок» – уголовников, желающих получить солидную «крышу» для своего преступного промысла. 
Кстати, как раз с той эпохи в криминальной истории появился термин «птенцы Керенского» – масса бандитов, выпущенная по амнистии горе-премьером из тюрем, как «жертвы царского режима». Куда там «бериевской амнистии» 1953 года, по поводу которой до сих пор бьются в судорогах негодования записные либеральные писаки. 

***

Использовать для спасения единства страны армию, получившую немалый боевой опыт? Ага – счас! Туда же, сразу после свержения царя, тоже пришла «революционная свобода» в виде «солдатских комитетов». 
Полномочия последних простирались вплоть до разрешений командирам отдать приказ на проведение той или иной боевой операции. Если их, командиров, конечно, раньше не успели расстрелять или «поднять на штыки».
Наступают немцы – сначала надо собрать «совет», проголосовать, а уж потом то ли отстреливаться, то ли «брататься». А то и просто бежать с занимаемых позиций. 
Самое смешное, что при таком ужасающем уровне развала Вооруженных Сил Временное Правительство на полном серьезе обещало союзникам по Антанте «продолжать войну до победного конца» и призывало к этому же и российских солдат.
В общем, очень быстро от Центра фактически откололись, кроме Польши и Финляндии, Украина, Прибалтика, Северный Кавказ и Закавказье, Дон и Кубань, Средняя Азия, многие другие территориальные образования помельче… 
Да что там они, если даже в Сибири местные «самостийныки» пытались организовать широкую автономию с перспективой полного отделения от «ненавистной, грабящей нас метрополии». 
То есть размер бывшей «шестой части суши» (и даже поболе с учетом польских и финских территорий) быстро сузился с победой Февральской революции до уровня, в лучшем случае, времен Петра Первого. Если, вообще, не Ивана Грозного…

***

Но, может, «скидывание балласта» Россией, как любят оправдывать свою государственническую профнепригодность «птенцы гнезда Борисова» (Ельцина, то бишь) привело к какому-то повышению уровня жизни россиян? Ага – размечтались!
Уже на второй день после взятия власти Временное Правительство ввело нормирования хлеба по карточкам. Тоже «временно», конечно, в духе пословицы, «нет ничего более постоянного…» 
Кстати, в последние дни перед Октябрьской революцией нормы выдачи по этим карточкам составляли аж целые 200 грамм в сутки. Поменьше даже, чем в блокадном Ленинграде для рабочих в самые трудные дни блокады. 
Нет, конечно, в Питере блокады не было – «рыночная экономика», в том числе торговля хлебом, процветала. Просто далеко не для всех цены там были подъемными… 
А еще свою роль играла галопирующая инфляция. На 20 старых дореволюционных рублей желающий мог купить корову. А уже к лету 1917 года свежеотпечатанные «керенки», 50 купюр по 20 рублей, даже не разрезали перед выдачей зарплат. Это при том, что нередко приходилось отдавать в одни руки даже самому низкоквалифицированному работнику не один такой «денежный лист».

***

Стоит ли удивляться, что незадолго до Октября один из тогдашних политиков, не без отчаяния, заявил: «Не представляю, найдется ли в России партия, готовая взять на себя власть в таких условиях». На что Ленин ответил: «Есть такая партия!». 
Так что Октябрьская революция стала не «гибелью прекрасной России, которую мы потеряли», но спасением тех жалких остатков ее территории, экономики, государственных органов, армии, которые еще можно было спасти.
И с этой задачей большевики справились. Да, в немалой степени благодаря привлечению к сотрудничеству прежних специалистов, что в гражданской, что в военной сфере, но все же. 
Ими был введен «военный коммунизм»? Ну так ведь в условиях «товарного голода» деньги уже мало что значили, а рабочим и служащим, в первую очередь, надо было что-то есть и кормить свои семьи. А для этого как раз лучше и подойдет «паек», а не формальная зарплата, на которую почти ничего нельзя купить.
Но, кстати, и пресловутый «эрзац-коммунизм» на производстве, и «продразверстка» были немедленно отменены на 10-м съезде РСДРП, как только в 20-м году забрезжило окончание Гражданской войны. Кстати, в этом огромная заслуга лично Ленина, для «проталкивания» этого абсолютно необходимого решения угрожавшего однопартийцам даже своей отставкой. После чего в стране и наступила столь вожделенная либералами «рыночная экономика» во многих сферах – пресловутый НЭП.       
А даром, что ли, добрая половина «сухопутных» офицеров и подавляющая часть офицеров флотских сразу после Октября оказалась в Красной Армии? Ведь там они, наконец, снова могли почувствовать себя настоящими командирами или начальниками штабов! 
Конечно, не без комиссаров. Но зато те же комиссары без малейшего колебания ставили к стенке любого подчиненного, возомнившего себя умнее командования. Согласитесь, это лучше, чем быть командиром не роты-батальона-полка, а форменного «сумасшедшего дома», где всем заправляет «солдатский комитет». Да еще и не монолитный, а с отдельными «фракциями» от имеющихся политических партий.  

***

Но, может, порядок в России смогло бы навести «белое движение»? Там ведь тоже быстро покончили с «военной демократией» бандитского образца времен Февральского «беспредела»?
Да не могли, в том-то и дело. Они и победить-то не могли «красных», потому что по методам, а не по задекларированным целям, мало от них и отличались. Да, собственно, и методы эти – изобретение не 1917-18 годов, они были известны века и тысячелетия до этого под названием «законы военного времени». 
Спору нет, крестьянам очень не нравилась «продразверстка», введенная большевиками. Но ведь их противники тоже должны были как-то снабжать продовольствием свои войска, а брать его, иначе как у крестьян, возможности не было. Пусть даже оставляя «расписки» или деньги-«фантики», на которые мало что можно было купить – все равно это было далеко от «рыночных принципов». 
Но даже если бы Деникин или там Врангель смогли бы захватить Москву, изгнав оттуда большевиков? Сумели бы они после победы восстановить былую мощь Российской империи? Да ни в коем разе!
Основная причина – мощная и единая Россия, как тогда, так и сейчас, была абсолютно не нужна Западу. Германия с союзниками уже капитулировали, Австро-Венгрия и Османская империи – так и вообще распались. 
Ну а требовать выплаты астрономических долгов, накопившихся за Первую Мировую можно и у «осколков» Российской империи, на худой конец объединенных для этого в какую-нибудь эфемерную «федерацию» (или даже конфедерацию). Вроде Киевской Руси в эпоху феодальной раздробленности, где «стол» Великого Князя был больше церемониальным, чем реальным. А проводить дальнейшее закабаление страны и ее громадных природных ресурсов гораздо удобнее при марионеточном режиме.
Кстати, одной из причин своего возвращения в Советскую Россию из эмиграции, когда-то самый талантливый белый генерал Слащев называл увиденные им обязательства барона Врангеля перед «союзниками», которые тот обязывался выполнить после победы над «большевизмом».

***

А вот у большевиков обязательств перед «благословенным Западом» не было. Потому, собственно, СССР позже и смог сделать столь колоссальный рывок в развитии, когда с середины 20-х до начала Великой Отечественной его ВВП вырос в 6,5 раз – абсолютный мировой рекорд за такие сроки!
И с возвратом утраченных при «февральских революционерах» территорий правительство Ленина справилось довольно-таки неплохо. В состав единого государства были возвращены Закавказье, Средняя Азия, Белоруссия, Украина. Не говоря уже о Сибири и дальнем Востоке, где при якобы «независимом» Колчаке вовсю хозяйничали «союзники» из Японии и США, опиравшиеся на десятки тысяч своих военных, переброшенных на кораблях. 
А что не удалось к концу Гражданской войны присоединить еще Польшу, Прибалтику и западные области Украины и Белоруссии, ну так и что с того – по итогам Второй Мировой войны под контроль Советского Союза перешла вся Восточная Европа. Результат, которого не достигала Российская империя даже на пике своего геополитического могущества в середине XVIII века, когда, по словам одного из канцлеров, «ни одна пушка в Европе не стреляла без нашего разрешения».
И что, с учетом всего вышесказанного, можно называть первого главу правительства Советской России «разрушителем великой страны»? Да еще принимать упреки от либералов, чей вождь, вечно пьяный «царь Борис» не просто развалил СССР,  но поставил даже нынешнюю Российскую Федерацию на грань распада своим «берите суверенитета, сколько хотите» с соответствующими последствиями?
Как говорится, «чья бы корова мычала…» Для начала пусть эти господа с помощью своих «передовых общечеловеческих идей» восстановят Россию в границах хотя бы той самой, якобы почти сказочной «России, которую мы потеряли» 1913 г. А уж потом судят человека, который остановил антигосударственное «головотяпство» своих предтеч. А без этого им нечего даже пытаться оценивать роль Ленина в российской истории – не тот у них масштаб.