Операция «Багратион»: как Красная Армия отметила 3-ю годовщину начала Великой Отечественной войны

22 июня 1944 года началась крупнейшая операция нашей армии по освобождению Белоруссии. В ходе ее наши бойцы окончательно взяли реванш над фашистами за тяжелые поражения начала войны. А заодно и спасли англо-американских союзников – ныне столь кичащихся своей «выигранной войной» на пресловутом «втором фронте» – от сокрушительного разгрома уже сразу после высадки в Нормандии. 

Летом 44 года ситуация на фронтах продолжала в целом благоприятно складываться для СССР. Украина была уже практически полностью освобождена, и именно там Гитлер ждал новых ударов Красной Армии. 
Особенно фюрер опасался угрозы потери нефтепромыслов румынского Плоешти с перспективой лишения значительной части резервов топлива для техники Вермахта. Собственно, когда это и произошло чуть позже, немецкое контрнаступление в Арденнах против «победоносной» армии союзников захлебнулось в первую очередь не из-за их несуществующего героизма, а именно потому, что гитлеровским танкам элементарно не хватало горючего.
Так или иначе, наступления советских войск на северном участке фронта фашисты почти не ожидали. Ставка верховного главнокомандования не стала их разубеждать в этом заблуждении, но уже с мая начала готовить крупную операцию по освобождению Белоруссии и Прибалтики. 
Подготовка велась в режиме строжайшей секретности. Вплоть до того, что все важные приказы передавались «сверху вниз» исключительно устно, без использования телефонной или радиосвязи. И, судя по всему, даже без пресловутых «запечатанных конвертов» с посыльными – во избежание их перехвата вражескими диверсантами.

***

В результате операция «Багратион» во многих деталях живо напоминала события трехлетней давности – в первые тяжелые месяцы нападения Гитлера на СССР, к которому наши Вооруженные Силы были, увы, недостаточно подготовлены.
И сходство это заключается не только в формальном совпадении дат начала массированных боевых действий – 22 июня. Силы Вермахта в Белоруссии, например, первые недели наступления Красной Армии были почти лишены истребительной авиации, отчего наши штурмовики и бомбардировщики бомбили обороняющиеся и отступающие вражеские колонны практически без опаски. 
Сыграла свою роль и реальная неготовность вражеских войск в активным боям. Дошло до того, что отдельные высокопоставленные вражеские командующие даже отправились было в июне в отпуска! Вроде командиров Красной Армии, не ожидавших нападения Гитлера на СССР. Но в 41-м году, по крайней мере, между Советским Союзом и Германией действовал мирный договор, а спустя 3 года активных военных действий «головотяпство» немецких военачальников не имеет никаких оправданий.
С успехом применила наша армия и немецкие «наработки» 41-го года по использованию диверсантов. Тогда гитлеровские диверсионные батальоны, вроде «Бранденбург-800», состоящие из переодетых в красноармейскую форму живших в России немцев и предателей Родины, типа белоказаков атамана Краснова, еще до начала войны сумели практически парализовать связь между нашими подразделениями, прервать многие коммуникации, захватить военные склады и проч.
Теперь же сходную «ответку» получили уже фашисты, причем с очень большими «процентами». Благодаря белорусскими партизанам, по приказу Большой Земли резко активизировавших свои операции, Вермахт лишился уже не только большей части проложенных линий телефонной связи, но и железнодорожных путей, мостов. Только в первые дни операции «Багратион» народные мстители произвели 10,5 тысяч минирований, и всего треть из них удалось обезвредить вражеским саперам. Остальные сработали, да так, что гитлеровцы еще очень долго не могли даже доставить до своих дивизий переднего края стратегические резервы.
Ну так ведь и партизанили в Белоруссии почти 200 тысяч человек. Оттого и численность населения этой братской республики в ходе войны уменьшилась на четверть – наибольший процент среди всех республик СССР. Настоящий народ-герой, не то, что «южные» соседи, по некоторым данным, имевшие во время оккупации до миллиона полицаев и прочих «коллаборационистов», не считая откровенных бандеровцев и «дивизийныков» СС «Галичина»…

***

Наступали советские войска силами 4 фронтов – Прибалтийского и 1-го, 2-го, и 3-го Белорусских, которыми командовали, соответственно, маршал Багрямян, генералы Рокоссовский, Захаров и Черняховский. Курировали операцию маршалы Жуков и Василевский; собственно, разработал операцию заместитель начальника Генштаба генерал Антонов. 
Впрочем, свою долю в разработку плана наступления внесли все без исключения военачальники. Уже «хрестоматийным» стал момент настойчивого предложения Рокоссовского наступать на Бобруйск с двух мест одновременно. В Ставке ему несколько раз предлагали «подумать», многие опасались неудачи из-за распыления сил на двух направлениях, но в конце концов, предложение было утверждено лично Сталиным. 
Как показали следующие дни, полководец не ошибся, благодаря его плану вражеские части попали под Бобруйском во внушительный «котел», потеряв в первые же дни нашего наступления под 70 тысяч человек.
Вообще, преимущество Красной Армии в живой силе тут было не таким уж и большим – около 1,6 миллиона бойцов против 1,2 миллиона вражеских. Впрочем, «дежурные очернители» нашей Великой Победы с Запада и доморощенной «пятой колонны» привычно занижают численность Вермахта всего до чуть менее полумиллиона «штыков». 
Ну да, конечно, это на всю группу армий «Центр» плюс примыкающую к ним часть группы армий «Север», прикрывавших от потенциального наступления наших войск добрые две трети Восточного Фронта, на котором Гитлер держал больше 3 миллионов солдат и офицеров. Не верится как-то, право…
А вот преимущество в технике у советских войск действительно было впечатляющим. В 3,5 раза – в артиллерии, в 6,5 раз – в танках, вчетверо – в самолетах, не считая подавляющего преимущества в истребительной авиации. 
Ну так министр вооружений Гитлера еще в декабре 1941 года пессимистически предупредил своего шефа, что война уже проиграна Германией – СССР сумел эвакуировать свою оборонную промышленность, и выпуск продукции начинает превышать немецкий, с соответствующими перспективами для исхода современной «войны моторов». Надо было делать правильные выводы, пока еще не было поздно…

***

Так что советские войска летом 44-го года в Белоруссии  воистину «показали 41-й год» воинству Вермахта. Уже в первые дни и недели после начала операции «Багратион» были освобождены Витебск и Орша, Бобруйск, 3 июля фашистов выбили из Минска, 27 июля наши заняли Белосток и вышли на довоенную границу СССР. А 28 июля Красная армия освободила город-герой Брест – пожалуй, самый известный своей героической обороной в первые страшные месяцы войны.
Дальше боевые действия шли уже на территории Восточной Европы. В конце июля, после освобождения Люблина, там было организовано временное просоветское правительство Польши, в конце концов и ставшее на последующие десятилетия определять политику уже дружественной СССР Варшавы. Советские войска вышли на берега Вислы, нанеся противнику тяжелейшее поражение.
Так, гитлеровцы только убитыми потеряли свыше 400 тысяч человек, еще 150 тысяч – ранеными, и 158 тысяч – пленными. Советские «безвозвратные» потери были существенно меньше – 178 тысяч, впрочем, при почти 600 тысячах раненых и больных.
Другое дело, что благодаря профессионализму советских военных врачей до 80% раненых бойцов возвращались в строй. А вот немецкие раненые, большей частью оставляемые при беспорядочном бегстве частей Вермахта, в лучше случае пополняли собой лишь ряды военнопленных. Так что разница налицо – в виде преобладания немецких потерь в живой силе почти в 2,5 раза над нашими.

***

Последнее, кстати, очень показательный пример насчет «военного искусства» якобы «выигравших войну» своим «вторым фронтом» союзников. Которые при двукратном перевесе в живой силе над оккупировавшими Францию немецкими частями, в ходе ее освобождения потеряли 1,3 миллиона бойцов против полумиллиона немецких потерь. 
И это за всю «французскую кампанию», длившуюся больше полугода. В то время, как в ходе операции «Багратион», длившейся два с небольшим месяца, враг потерял в общей сложности более 700 тысяч человек!
А ведь противостояли союзникам не закаленные трехлетними боями отборные части Вермахта, а, большей частью, полуинвалиды, которых отправляли с Восточного фронта во Францию для «восстановления сил». К тому же немецкие части там были нередко очень слабо укомплектованы и личным составом и техникой.
Заодно этот последний факт дает однозначный ответ на вопрос – кто оказал летом 44-го года большую поддержку союзнику, СССР – Англии и США, или наоборот? Ведь сравнивать «инвалидное воинство» Вермахта во Франции с сибирскими дивизиями, стоявшими на Дальнем Востоке для сдерживания возможной атаки Японии, и переброшенных осенью 41-го для защиты Москвы, просто некорректно. Никакой существенной помощи окопавшимся в Белоруссии немецким частям «французы» оказать не могли. 
А вот сохранись на Восточном Фронте относительное затишье, Гитлер вполне мог бы перебросить во Францию против союзников действительно боевые части. И тогда разгром в Арденнах мог бы осуществиться для американцев и англичан намного раньше декабря 44-го. С перспективой быть сброшенными в океан или, в лучшем случае, повторением «Дюнкерского чуда» 40-го года, с эвакуацией нескольких сотен тысяч британских войск в Англию на подручных средствах, бросивших немцам всю технику.
Так что операция «Багратион» заслуженно считается одной из крупнейших побед Красной Армии в Великую Отечественную войну. А то, что она началась ровно три года спустя печального для СССР начала войны, стало лишь символическим свидетельством «дополнительного» реванша наших бойцов над напавшими на нашу Родину фашистами.