Все глядят в Виссарионы

Любите ли вы литературные премии так, как я люблю их: со всем энтузиазмом, со всем исступлением? Или, лучше сказать, можете ли вы не любить их больше всего на свете, кроме блага и истины?

А истина, если уж речь о ней, такова: Маркс пристыженно курит. Ибо мы блистательно опровергли закон соответствия базиса и надстройки. Литературы у нас давно в помине нет, но есть как минимум 60 литературных премий – от всероссийской «Большой книги» до местечковых, вроде нижегородского «Пробуждения» или питерской Набоковской.
Пора бы усвоить: парады – неважная замена боевой подготовке. Однако премиальный зуд не унимается: намедни в Екатеринбурге вручили премию «за значительные достижения и творческую активность в области критики, обращенной к современной отечественной литературе». Впервые в истории. А название какое – право слово, боевое!.. И эмблема под стать: гонг, то есть общественный резонанс.

И как у нас в указанной области? Есть поточное производство гоголей – скоропортящихся, но это пустяки: новые всегда наготове. Есть комплименты в ассортименте: от подслащенных до приторных. Есть дилетантство в чине эталона: наша критикесса № 1 не отличает Симонова от Дудина, а критикесса № 2 считает выражение «философская интоксикация» метафорой. И никакого общественного резонанса. Вот и все наши активы.
Понимаю, мое мнение не в счет: пожизненно исключен из литпроцесса за ревизионизм, правотроцкистский уклон и активную подрывную деятельность. Остается дать слово участникам этого вашего литпроцесса.

Павел Басинский: «Если бы Белинский сегодня почитал нашу литературную критику, он пришел бы в ярость! Все, что он заповедовал, на что положил жизнь, за двести лет улетучилось безвозвратно... Вряд ли “неистовый Виссарион” был бы в восторге от нашего дележа литературных премий, от сбивания критиков в стаи для травли одного писателя, от принципа “против кого дружим”, от чудовищной невнятицы в оценках». 
Вадим Левенталь: «Невидимая рука рынка вычистила из газет, журналов и интернет-изданий все площадки для профессиональной литературной критики, оставив рекомендательные рубрики, филиалы издательских пиар-отделов».
Между прочим, PR – далеко не худший из суррогатов критики, как выясняется. Вот несколько номинантов, прошу знакомиться. Тексты, правда, не конкурсные, зато все в них как на ладони.
Валерия Пустовая: «Человек литературен по природе – потому что не может не вжевывать резину в почву опыта». Вообще-то, после таких откровений пациентка П. подлежит неотложной госпитализации с диагнозом «шизофазия в терминальной стадии». Доктор, ей еще какой-то в попу ган мерещится – приезжайте скорее!
Анна Жучкова: «Мужественный красавец Снегирев смело держит путь вперед… Снегирев победоносно шествует по литературе: имидж брутальный, взгляд самцовый». Сексопатологи лихорадочно ищут название для новой перверсии – «Неистовую Эммануэль» авторессе, ср-рочно!
Игорь Гулин: «В накрепко установленных волей Бога и автора координатах рождается вихрь. Он расшатывает стройные структуры мира, книги и тела, втягивает их в водоворот четвертого измерения. Так поэзия рождает парадоксальную геометрию спасения». «Взгляд и нечто» в пересказе неудавшегося лирика – впечатляет, да. В основном восьмиклассниц предпенсионного возраста.

Гаспаровская методика анализа? – фи, моветон и вчерашний день. Мутный поток откровенного бл…словия дается не в пример проще и дешевле. Но все глядят в виссарионы. 
Да, пора бы уже и о премии.

Сопоставить списки номинаторов и номинантов всегда любопытно. Итак: Погорелая номинирует Жучкову, Жучкова номинирует Новикову; Подлубнова номинирует Голубкову, Голубкова номинирует Гулина, а Чанцев – Баллу, кстати, за рецензию на книгу Чанцева. Внучка за бабку, Жучка за внучку, кошка за Жучку. Расклад привычный, тусовочный: добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен.
Правила паралимпиады лишний раз это подтверждают: «Премия присуждается на основании работ, опубликованных в печатном виде (книги, журналы, газеты) или в электронном формате (интернет-издания и порталы). Рукописи и публикации в социальных сетях к рассмотрению не принимаются». А теперь растолкуйте мне, чем аналитические статьи Сергея Морозова на «Яндекс.Дзен» хуже 10-строчных аннотаций финалистки Елены Макеенко на gorky.media.
Вот, до финалистов добрались. Из 68 виссарионышей на финишную прямую вышли 12. Сдается мне, жюри лепило их фотки на доску почета по методу простого случайного отбора. Милости прошу убедиться – шорт-лист, избранное.
Елена Погорелая «“Тобол” vs “Игра престолов”. Когнитивная метафорика современного исторического романа». Воля ваша, но «Игра престолов», не роман, а сериал. Та-ак, Джорджа Мартина удивили, сейчас удивим Иванова: «“То – бол” слышится как “то – боль”; “Боль! Боль! Боль!” – выкрикивают пленные остячки Айкони и Хомани в момент окончательного крушения надежд, сломленные своими “колонизаторами”». Лихо заверчено. Да вот незадача: никакого дуэта пленных остячек в романе нет. Хомани вопила, когда муж, бухарский купец Касым порол ее за измену; вполне свободная Айкони – когда вогулы ейного хахаля зарезали. И где тут колонизаторы провинились? Барышня, вы книжку-то читали, или вам Рабинович по телефону напел? Зато когнитивная метафорика, куды не на фиг.
Галина Юзефович «Три книги современной русской прозы: травля в школе, побег из Учреждения и целый мир в одной маршрутке». Три коротких спойлера, каждый завершается сентенцией космического масштаба и… э-э… ладно, без меня знаете: «Роман (а на самом деле небольшая повесть) Евгении Некрасовой обладает важнейшим свойством… Свойство это – задорная способность видеть свет там, где другие видят лишь мрак, и иррациональный – а потому особенно заразительный – оптимизм». Сжатое изложение с творческим заданием. ГВЭ по русишу за 9-й класс, если кто не в курсе.
Андрей Пермяков «И корабль приплыл» (цитаты и отсылки опускаю из чистого альтруизма): «При чем тут слух? А вот при чем. Именно о слухе писал Хайдеггер… Здесь можно было бы процитировать самого немецкого философа, а потом долго изъяснять его мысль, но, к счастью, это за нас сделал В. Подорога, фрагмент работы которого мы приведем… Примерно то же, но много ранее излагал Иммануил Кант... Давайте вспомним еще одну классическую фразу…» Не верьте, не одну. Впереди у вас Джойс, Гадамер, Витгенштейн, Эпиктет, Рудольф Отто, Умберто Эко, Гуссерль, Дмитрий Кузьмин, Игорь Иртеньев и бригада метамодернистов во главе с Люком Тернером. Безразмерный реферат посвящен фактической ошибке в незатейливом 18-строчном стихотворении. Знаете, кого остро не хватает в команде пермяковских соавторов? Хемницера: веревка – вервие простое…

Это лишь забавные детали. А ежели оно в общем и целом, и в свете последних решений об текущем моменте, то смысла в этой затее, хоть убейте, не вижу. Поощрить благонамеренных? – так они и без того тише воды, ниже травы. Лишить сладкого карбонариев? – а где вы их видели? Проще бронтозавра на улице встретить. Хотя не стоит голову ломать. Сказано же: «способ дать денежку хорошему человеку». Прочее от лукавого, переходим к раздаче слонов.
Хороших людей оказалось трое: неистовый (собственно премия), дерзкий (поощрительный приз «За творческую дерзость») и перспективный (поощрительный приз «Перспектива»). 

Неистовая виссарионша Ольга Балла aka Гертман и впрямь неистова в своем стремлении усыпить читателя. Вечные завитки вокруг пустоты плюс птичий язык образованщины: «общая пластика мировосприятия», «постпамять – искусство дистанций»… Господа судьи, а почему именно она? – у нас таких на дюжину десяток: что Погорелая, что Вежлян, что Подлубнова…
Дерзкая виссарионша Мария Галина, строго говоря, не имеет ни малейшего отношения к «Неистовому Виссариону». Премия, напомню, присуждается за критику, обращенную к современной отечественной литературе. Лаурированная книжка М.Г. «Hyperfiction» – все больше про Жюля Верна и Станислава Лема, Джорджа Мартина и Чайну Мьевиля. Но к дерзости при всем желании не придерешься: «Сексуальные сцены подробны и изобильны, глотки перерезают с очень натуральным хлюпанием».
Перспективная виссарионша Елена Макеенко… Коньяк тому, кто объяснит, отчего почеркушки в два абзаца считаются литературной критикой. Насчет перспективы все и так понятно: «Одна из прелестей текста в том, что даже заспойлерить его практически невозможно», – очень актуальный тренд.

И все они суть ангелицы лаодикийские, ибо ни холодны, ни горячи. Хорошие, стало быть, люди. Всех устраивают.
Коду позаимствую у Михаила Хлебникова – самого, пожалуй, умного из финалистов: «Согласитесь, балаганчик получился отменным. Только верить в него и тем более участвовать в нем нам не обязательно». Жаль, сказано по другому поводу.
И не спрашивайте, по ком звонит гонг.