Времён причудливая вязь

Наше время не обходится без сенсаций, хотя, казалось бы, изучено всё на планете и практически нет «белых пятен» даже на самых отдалённых её пространствах. И, тем не менее, время от времени появляются сообщения, которые буквально завораживают и расширяют наши познания о самих себе. Так, в средствах массовой информации появились корреспонденции, рассказывающие о последних исследованиях испанских учёных. Масштабный генетический анализ, проведённый на протяжении ряда последних лет, показал, что древние испанцы были почти полностью вытеснены выходцами из Причерноморья. И те, кого мы сегодня называем испанцами, на самом деле потомки первых племён индоевропейцев, переселившихся со своих мест в Иберию, так прежде называлась Испания. Иными словами, они потомки славян и родственны нынешним русским, как это ни удивительно воспринимается в наше время. 
Группа исследователей секвестровала геном четырёхсот иберийцев, живших в период между 6000 годом до нашей эры и 1600 годом нашей эры. Результаты анализа показали, что население Иберии изменилось разительным образом с течением времени, в результате массового притока новых людей в поздний медный век. Это переселение походило на половодье, разлившееся весной, когда бурный поток размывает прежние земли и образует иной ландшафт.
Человечество обладает удивительной Машиной времени, позволяющей путешествовать и становиться свидетелями тех преобразований, которые меняли облик государств и населявших их народов. Воспользуемся этой Машиной и переместимся в Иберию, древнюю Испанию, на шесть с лишним тысячелетий назад.

…Весна в тот год, с которого мы хотим начать наше повествование, запаздывала. Уже нужно было начинать сев хлебов, а раскисшая от дождей земля ещё курилась паром, и сохи вязли в ней. Небо, затянутое белёсым покровом облаков, не пропускало солнечные лучи, и холодные порывы ветра гуляли по просторной степи. 
Вождь иберийского племени кельтиберов Садун ходил по окраине поля и недовольно хмурился. Земля до сих пор не вспахана, жара может обрушиться на степь внезапно, и тогда поле оденется в жёсткую корку, которую не возьмёт деревянная соха. А это значит, урожай будет скудным. Само племя будет недоедать, и те изделия и товары, которые выменивали на хлеб, не удастся приобрести. Недород повлечёт за собой многие беды.
Садуна отвлёк от тягостных раздумий крик бегущего к нему соплеменника. Это был пахарь Залин. Он размахивал руками и оскальзывался на влажной земле.
– Едут! – кричал он. – Уже близко.
Вождь понял, что хотел сообщить ему кельтибер. Два лета назад к ним пришли чужеземцы. Их было немного, чуть больше пятидесяти человек. Все рослые, бородатые, в одежде из плотных тканей и выделанной кожи. С ними был один из племени лузитан, занимавшийся торговлей и побывавший за пределами Иберии. Он встречался с жителями Причерноморья и понимал их язык. Лузитанин сообщил вождю племени кельтиберов, что пришельцы ищут места, пригодные для поселения. У моря им стало жить невозможно, они постоянно подвергаются нападениям сарматов, которые грабят их селения и захватывают жителей в плен. Обращают в рабов и продают кочевникам.
Пришельцы стояли плотной толпой и прислушивались к разговору Садуна с лузитанином.
– Это разведчики, – сообщил лузитанин. – Когда они в Иберии подыщут места, подходящие для них, то прибудут остальные племена.
– Как они называют себя? – спросил вождь кельтиберов.
– У них много племён, все разные: поляне, древляне, полочане, но, в общем, именуют себя славянами.
– Их племена многочисленные?
Лузитанин обменялся несколькими словами с пришельцами.
– Племена большие, – сказал он. – Больше, чем наши гальвеги, астуры и турдетяне вместе взятые.
– Что они умеют делать? – поинтересовался Садун.
– Всё необходимое для жизни. Они земледельцы, охотники, ремесленники, животноводы. Иберийцам они будут полезны.
Садун задумался.

Подавляющее большинство иберийцев жило в небольших селениях, рассеянных по обширной территории. Принять славян несложно, земель более чем достаточно. Иберы не представляли собой единый народ, который населял бы всю территорию полуострова и подчинялся одной власти. Каждый народ и каждое племя жили независимо друг от друга. Дорог не было, и потому едва поддерживали между собой связи. Мало того, что между племенами была вражда, время от времени оборачивавшаяся стычками, так ещё досаждали египтяне, вторгавшиеся на земли Иберии. Поселить у себя славян – означало обрести союзников в междоусобных войнах, да ещё можно будет привлекать их для отражения набегов египтян. А раз они многое умеют, тем более, будут полезны кельтиберам.
– Мы примем славян, – сказал вождь кельтиберов. – Они нам не помешают. Пусть их посланцы посмотрят наши земли и выберут себе подходящие, кроме пахотных полей, конечно.
Лузитанин передал прибывшим славянам слова вождя кельтиберов. Их лица прояснились.
– Вы не пожалеете, что приняли нас, – заверил старший из них. – Мы будем вам полезны.
Садун махнул рукой. Слова есть слова, только время покажет, не ошибся ли он.
– Я советую побывать вон там, – он махнул рукой в сторону восхода солнца. – Там свободная территория. Неподалёку горы, где можно охотиться, есть леса, протекает река Эбро. Лучшего и желать не надо.
Пришельцы понравились вождю племени кельтиберов. Все рослые, крепкого сложения, немногословные. К тому, что говорил Садун, прислушивались внимательно, не перебивая.
Их старший склонил голову, выражая признательность. 
– Мы посмотрим места, на которые вы указали, потом скажем: подойдут ли они нам. 
– И если подойдут?
– Тогда половина из нас уйдёт к Причерноморью и скажет нашим народам, что можно переселяться. На всё, про всё уйдёт года два. Сборы займут немало времени, и путь нелёгкий. Нужно будет отбиваться от сарматов и кочевников, а это тоже задержки.
– У вас так много врагов? – полувопросительно поинтересовался вождь племени кельтиберов.
– Много, – ответил старший из славян. – Они живут грабежами и разбоем. Нападают только мужчины, а нам связывают руки женщины и дети.

Местность, на которую указал посланцам славян вождь кельтиберов, понравилась им. Обширная степь примыкала к Иберийским горам, поросшим лесами и богатыми дичью. Были леса и на равнине, кроме того, большая площадь поросла кустарником, а это топливо, материал для изгородей и загонов, молодые побеги пойдут на корм скоту. Река Эбро плавно катила воды по степи.
Действительно, лучших земель не сыщешь.
Посланцы славян ушли на родину, к своим городищам, оставшиеся принялись осваивать приглянувшиеся им территории.
Вождь кельтиберов присматривался к ним. Пришельцы сложили из камней хижины, возвели высокие ограды. Занимались охотой и рыбной ловлей. Излишками добычи делились с иберийцами, те в обмен снабжали их зерном и плодами земледелия. Славяне оказались работящими, открытыми и дружелюбными. Словом, если все они окажутся такими, то можно благодарить богов за то, что послали иберийцам таких подходящих людей. 
Два года истаяли незаметно, и вот славянские племена прибыли на новое место жительства. Их оказалось немало, счёт шёл на тысячи. Мужчин и женщин было примерно поровну.
Кельтиберы радушно встретили пришельцев и дивились им, а дивиться было чему. С собой славяне пригнали много скота: коров и быков, овец и коз. Что больше всего поразило иберийцев, это то, что у славян были одомашненные лошади и телеги на больших колёсах. Такого иберийцы не имели. На телеги было нагружено много скарба, сидели на них старики, женщины и дети. Телеги сверху были закрыты плотной тканью, вроде шатров, что защищало от дождей, холодов и палящего солнца. Было на что посмотреть, было, что перенять в будущем.
Кельтиберы с удивлением рассматривали лошадей, вот на ком вспахивать земли, а не тянуть за собой сохи по полям.

Каждое племя славян имело своего вождя, но был и верховный правитель Савелий. Мужчина пожилой, но крепкий, степенный и обстоятельный. Он обменялся рукопожатием с вождём кельтиберов, и тот оценил по достоинству силу его руки.
В общении трудностей не возникало. Те тридцать человек из первых поселенцев за два года хорошо освоили языки кельтиберов, турдетанов и турдулов, наиболее развитых племён Иберии, и разговаривали с ними без затруднений. 
– Спасибо за то, что согласились принять нас, – сказал Савелий вождю кельтиберов. – Мы в долгу не останемся.
– Гостеприимство в крови нашего народа, – отозвался Садун. – Чем больше притоков в реку, тем она полноводнее.
Прибывшие славяне одеты были добротно, вооружены топорами на длинных рукоятках, мечами и луками. Воины прикрывались щитами из плотного дерева. Щиты были обтянуты воловьей кожей, что увеличивало их прочность.
Кельтиберы не переставали дивиться славянам. Их топоры и мечи были сделаны из железа, которое было редкостью и высоко ценилось в Иберии. Сами иберийцы изготавливали всё это из меди, которую выменивали у египтян, но медь не шла ни в какое сравнение с железом.
– Где вы берёте всё это? – осведомился Садун, указав на топор в руке предводителя славян.
– Делаем сами, – отозвался тот.
– Делаете железо? – изумился вождь кельтиберов.
Савелий кивнул.
– Вы увидите, если мы в горах найдём руду и уголь. 
– Научите нас?
– Научим всему, что знаем и умеем.
Начало знакомства было многообещающим.
Задерживаться не было смысла, и прибывшие славяне отправились к Иберийским горам, к тем местам, где им предстояло обживаться.

Кельтиберы без надобности не беспокоили новоприбывших. Садун лишь изредка наведывался к ним и поражался их умению быстро и слаженно трудиться. Славяне возводили свои жилища вроде крепостей, складывали их из обтёсанных каменных плит и ограждали высокими стенами. Внутри были помещения для скота и конюшни для лошадей, построенные на зимнее время. Летом скот содержался в загонах, ограждённых плетнями. По всему было видно, что славяне обустраивались на долгое время, и это успокаивало кельтиберов. Им нужен был прочный союз с умными и покладистыми поселенцами.
Не все иберийцы были одинаковыми в своём развитии. Турдетаны и турдулы были высокоразвитыми племенами. У них было крепкое сельское хозяйство, они знали ремёсла и занимались товарообменом, который строился на обмене изделиями и зерном. Животноводство у них было развито хуже, одежду вязали из растительных волокон. Турдетаны и турдулы имели свою письменность, вели летописи, складывали поэмы. К сожалению, эти письменные памятники не дошли до нашего времени.
Славяне тесно общались с этими племенами и образовали с ними дружественный союз. Снабжали турдетанов и турдулов выделанными кожами, шерстью, продуктами животноводства, а взамен получали изделия ремесленников. Кельтиберы ревниво относились к дружбе славян с другими племенами, но вреда им это не приносило, и они примирились с такими взаимовыгодными связями, тем более что и сами включились в них.

Другие племена, такие как гальвеги, астуры, кантабры находились в полудиком состоянии. Они были бедными, но в то же время сильными и недружелюбными людьми, с жестокими обычаями. Ходили полуголыми, спали на земле, зимой и летом мылись в холодной воде. Жили за счёт грабежей, нападая на соседние племена. Несколько раз пытались налетать на славян, но пробиться в их крепостные сооружения не могли и, получив жёсткий отпор, обращались в бегство. Славяне помогали отбиваться от врагов дружественным племенам, вместе с которыми создали сильное войско.
Иберийцы натирали тело растительным маслом и ароматическими эссенциями, носили чёрные плащи, отпускали длинные волосы, наподобие женщин.
– Вы называете себя славянами, – спросил как-то вождь кельтиберов Савелия. – Что значит это понятие?
Савелий задумался.
– Можно по-разному толковать его. Одни племена считают, что это от реки Славы, Славицы, возле которой мы жили. Другие полагают, что славяне значат «славные», прославившиеся силой, умением и разумом. Третьи, к примеру, древляне, именуют себя «словляне», от словить, значит, добыть, поймать, заполучить дичь охотой, ловкостью, храбростью. Добычливые, одним словом. Многие тысячелетия живут у нас эти определения, сразу и не скажешь, какое толкование верное.

Годы шли. Славяне обжились на новом месте. Их количество увеличивалось. Семьи были многочисленными. Иметь большое потомство считалось достоинством. Не случайно, понятие «семья» образовалось от «семь я», семь повторов родителей. Славяне были противниками родственных браков, справедливо полагая, что это ведёт к вырождению народа, и потому вступали в браки с высокоразвитыми племенами иберийцев, тем самым вливаясь в состав коренного населения. Первыми породнились вожди славян и кельтиберов Савелий и Садун. Сын Савелия женился на дочери Садуна, и их примеру последовала остальная молодёжь этих племён.
Историки отмечают, что славяне, избравшие местом жительства земли Иберии, положили начало Великому переселению народов, результатом которого стало образование новых государств и наций. С древнейших времён славян отличала подвижность. Они были, как говорится, легки на подъём и в ходе столетий освоили огромные территории в Европе и Азии, сходные с континентами.
Роль славян и, в частности, русов или русичей, как ещё называли они себя сами, в стремительном прогрессе европейских народов ещё ждёт обстоятельного изучения.
Славянские племена венедов, склавянов, андов расселились по всей Европе. Их пребывание в этих местностях сохранилось в названиях. Так, провинция Венеция и город Венеция берут своё начало от живших там некогда славян-венедов, хотя об этом мало кто вспоминает.

Иберийские горы, возле которых поселились славяне, оказались богатыми железной рудой и каменным углем. И кельтиберы, турдетаны и турдулы с изумлением смотрели на сложенные из камней башни, появившиеся близ славянских селений. Их вершины курились дымом, а внутри полыхало жаркое пламя. Первые металлурги засыпали в башни слоями железную руду и уголь и поджигали его. Воздух внутрь таких примитивных домен нагнетали кожаными мехами. Но температуры горения угля было недостаточно, чтобы расплавить железную руду до жидкого состояния. Она спекалась в глыбу, крицу, состоявшую из железа и примесей, в виде окалины и гари. Крицу извлекали из печи и молотами обжимали её, выбивая примеси. Потом снова раскаляли и снова оббивали молотами. И так по пять-шесть раз. В конечном итоге получали железный слиток, уже пригодный для дальнейшей работы. Процесс получения железа таким способом был долгим и трудоёмким, но результат стоил затраченных усилий. Железо ценилось дорого, постепенно вытеснило мягкую медь и ускорило поступательный ход цивилизации. Из железа славяне изготовляли оружие, серпы и косы и другие необходимые предметы. Боеспособность славян возросла в разы. Само железо они не обменивали на изделия иберийцев, а взамен на товары предлагали им оружие и металлическую утварь, тем самым сохраняя высокую значимость железа.
Понятие денег в то время отсутствовало, но натуральный обмен был неудобен, не всегда можно было выменять то, что необходимо. Славяне предложили использовать при расчёте металлические полоски с выдавленными на них цифрами. Но железо всё-таки не было редкостью и, как деньги, не ценилось. Позднее первые деньги стали изготавливать из золота, которого добывали немного и вид которого был привлекательнее. Торговые операции расширились, иберийские племена теперь активнее взаимодействовали одно с другим, ремесленное производство расширялось.

Славяне покорили иберийцев своей открытостью, радушием, готовностью поделиться тем, что могли делать сами и что имели. У них приобретали лошадей, и земледелие иберийцев облегчилось. Поездки по пределам Иберии были не столь сложны, потому что стали прокладывать дороги от селения к селению.
Иберийские племена враждовали из-за пахотных земель и лесных массивов. Они пытались вовлекать славян в такие распри, но те отказывались. Более того, они выступали посредниками между противоборствующими сторонами и гасили вооружённые столкновения. 
Но не всегда славяне оставались в стороне от войн. Иберийцам досаждали египтяне. Природные условия у них были скудными, земледелие зависело от разливов Нила, наносный ил которого обогащал почву. Но засухи были нередкими, и тогда египтяне нападали на соседние государства, чтобы захватить добычу и рабов, и тем самым обеспечить себе выживание. 
На лёгких кораблях египтяне приплывали к берегам Иберии, высаживались на них и, разделившись на отряды, вторгались в селения иберийцев. Они были подвижными, предпочитали не ввязываться в крупные сражения и, захватив добычу и пленников, тотчас же уплывали прочь. Их нападения были неожиданными, и потому отразить их своевременно не получалось. Вооружены египтяне луками, короткими медными мечами и пращами, которые применяли с большим искусством. Свинцовые шары, пущенные из пращи, летели далеко и поражали противников.

Славяне откликнулись на призыв иберийцев покончить с набегами сынов песчаных пустынь. Были созданы объединённые отряды. Их разделили на четыре части и расположили в разных сторонах Иберии. Патрули на лошадях разъезжали по побережью, наблюдая за проплывающими судами.
Египтяне не ожидали такого массированного противодействия. Как всегда, после высадки, они устремились вглубь Иберии, рассчитывая на внезапность нападения. Предводитель славян Савелий возглавил боевые действия против грабителей. По его сигналу отряды иберийцев, находившиеся в засаде, двинулись на врагов, зажимая их в кольцо. Египтяне бросились к своим кораблям, но путь им преградили славяне. Они двигались слитной колонной, устремив на грабителей длинные копья с железными наконечниками и прикрываясь широкими щитами. Свинцовые шары из пращей и стрелы, пущенные египтянами из луков, не причинили славянам особого вреда. Враги столкнулись на побережье. Длинные мечи славян поражали грабителей, противостоять им было невозможно. Египтяне завязли в битве, а тем временем отряды кельтиберов и лузитан обошли их и захватили корабли.

Победа была полной. Больше половины египтян было убито, остальных захватили в плен. Они побросали оружие и стояли толпами, ожидая решения своей участи. Смерть казалась им неизбежной. Но предводитель славян Савелий, посоветовавшись с вождями иберийских племён, решил по-иному. Он предложил небольшому отряду египтян отправиться на родину, корабль для этого они получат, и попросить фараона выкупить своих пленных. Золота желтокожие сыны пустыни добывали много, и оно было необходимо иберийцам при развивающейся денежной системе. В рабах же особой нужды иберийцы не испытывали. Кроме того, Савелий обратился к фараону с предложением направить в Иберию знатных египтян для заключения мира с иберийцами. Торговля и тесное взаимодействие будут полезнее для обеих сторон, чем постоянные столкновения.
Египтяне приняли предложение главы славян. Договор о мире и прекращении грабительских набегов был заключён, и иберийцы вздохнули свободнее.

Славянские племена продолжали прибывать в Иберию с исконных мест своего проживания. Росло количество тех, которые переселились на земли испанцев десятилетия назад. Иберийцев и славян уже связывали не только дружеские и деловые отношения, но и родственные, поскольку браки между теми и другими стали привычным явлением. Славянские юноши были привлекательны для молодых турдетанок, турдулок, астурок, кантаброк и других. Они были рослыми, крепкого сложения, отличались деловитостью и покладистыми характерами. Кроме того, славяне образовывали крепкие семьи, разводы у них не были приняты.
Слияние двух народов было неизбежным и происходило незаметно. Влияние славян на иберийские племена было значительным. У каждого из племён были свои боги. Известно, что некоторые из них считались более важными. Вероятно, это были боги племенных федераций или больших авторитетных племён. Именно такими богами у иберийцев были Нетен и Баудваэт, боги войны, Юнодис – верховное божество и богиня плодородия Атаэксина. 
Молебны иберийцев были сложными, с долгими обрядами, пением гимнов и щедрыми дарами богам. Не всё нравилось славянам в религиозных церемониях жителей Иберии. Так, лузитане обрекали на заклание богам пленников, и жрецы по их внутренностям гадали о том, что ждёт племя в дальнейшем. Славяне были противниками таких жертвоприношений и постепенно добились, чтобы людские жертвы лузитане заменили приношениями в жертвы животных.
Иберийцы из дерева или мягких камней вырезали статуэтки своих богов и постоянно носили с собой, полагаясь на их охранную силу.

У славян были свои боги, о всесилии которых они отзывались с похвалой. Главным в их пантеоне считался Перун, он же громовержец. Хорс олицетворял солнце, Велес был скотьим богом, покровителем животноводства, Хрила считалась богиней плодородия. Были и другие боги, которых славяне почитали и которым поклонялись. Но происходило удивительное: шли годы, и боги славян и иберийцев обретали общие черты. Славяне, наряду со своими, почитали и лузитанских Немена и Юновиса, а иберийцы приносили дары богам, олицетворявшим Перуна и Хрилу.
То же самое происходило и с языками. Пришельцы говорили на индоевропейских языках, которые сливались с местными говорами. В результате на Иберийском полуострове образовался единый праязык, особенности которого улавливаются в языках, на которых говорят ныне в Европе.

Десятилетия тянулись одно за другим, сливаясь в цепи веков. И в поздних иберийцах уже трудно было выявить тех, которые некогда приняли славянских переселенцев из Причерноморья. Влияние на них мигрантов было очевидным. Прежде полудикие племена, такие как гальвеги, астуры и другие, жившие в шалашах отдалённо от других племён и обходившиеся минимумом удобств в быту, разительно изменили свой образ жизни. Они научились строить дома из камней и кирпичей из обожжённой глины, освоили животноводство и земледелие. Теперь они мало чем отличались от турдетов и турдулов, считавшихся цивилизованными племенами. Прежде жившие уединённо, теперь астуры, кантабры и другие образовали селения, сливавшиеся в иберийские города.
Влияние мигрантов сказывалось и в ремесленном производстве. С их лёгкой руки иберийцы освоили металлургию, и железо потеснило бронзовый век. Мастера изготавливали шерстяные ткани, валяную зимнюю обувь, меховую одежду. Оружие иберийцев не уступало венецианским мечам и доспехам. Процесс освоения ремёсел был взаимным. Славяне многое переняли у иберийцев, и позднее трудно было отличить, кто у кого чему научился.

Как волны мощного потока, разливались племена мигрантов по Иберийскому полуострову. Они были многочисленными, многодетные семьи были нормой, и пришельцы теснили коренное население, побуждая перебираться на те земли, которые прежде никем не заселялись.
Таким образом, мигранты практически полностью вытеснили испанцев и португальцев с их исконных территорий. Было бы ошибочным полагать, что это осуществлялось силой. Археологические раскопки тех времён не нашли следов массовых уничтожений. Как же тогда происходило вытеснение? На этот вопрос историкам ещё предстоит ответить. Пока можно сказать, что спустя пятьсот лет после прихода в Иберию, к раннему бронзовому веку, индоевропейские мигранты составляли сорок процентов общего населения Иберии и практически сто процентов мужского населения.
Уже говорилось, что, возможно, славянские мигранты пользовались большей популярностью у местных женщин, вступали с ними в браки и заводили много детей. Это позволило их ДНК постепенно вытеснить ДНК небольшой популяции местных жителей.
Вообще, процесс формирования генотипа современных испанцев представляет собой обширное поле исследований для учёных. Ведь помимо славян они сливались и с другими народами. Так, в 111-11 веках до нашей эры иберийские племена были завоёваны римлянами и романизированы ими. В средние века Иберийский полуостров захватили мавры и господствовали на нём свыше пятисот лет, что, конечно же, не могло не сказаться на чистоте крови коренных испанцев.

Муза истории Клио щедра на загадки для тех, кто является её приверженцем. И втягивая их в водоворот своих изысканий, она редко когда даёт исчерпывающие ответы, больше полагаясь на догадки и предположения. И в этом одна из особенностей Музы истории, ибо каждому из исследователей находится в потоке событий и времён своя ниша для научных занятий.
И наши рассуждения о формировании иберийских народов тоже нельзя назвать окончательными. Свет истины выхватывает лишь отдельные штрихи, в то время как громадные просторы минувших тысячелетий погружены во тьму невозвратимости.

Художник: Всеволод Иванов