Бабий Яр

Каждый год появляются всё новые и новые авторы, которые, по их словам, развенчивают мифы о Великой Отечественной войне. Обвиняют и клеймят всех: Красную Армию, партизан, оборонную промышленность, не говоря уже о кремлёвском руководстве.

В то же время Рейх, Вермахт, СС предстают безвинными жертвами агрессивной советской пропаганды. 
Дошло до того, что даже всемирно известную трагедию Бабьего Яра сегодня объявляют фальшивкой. 
«В действительности никаких массовых убийств в местечке Бабий Яр не имело места за весь период немецкой оккупации. Овраг Бабьего Яра не использовался немцами для массового захоронения евреев».

Это пишут со ссылкой на альтернативного исследователя Михаила Никофурука. Сам автор даёт следующее объяснение:
«Национальные архивы в Вашингтоне содержат более одного миллиона ста тысяч аэрофотографий. Из них более 600 аэрофотографий Киева и его предместий, включая Бабий Яр. Все эти фотографии были сделаны во время более чем 20 воздушных облётов данной территории».
«Последовательные серии аэрофотографий показывают, что растительность и почва Бабьего Яра остались совершенно нетронутыми за всё время двухлетней немецкой оккупации».
« с 1939 по 1944 год не обнаруживается никаких следов не только человеческой, но даже и животной деятельности».
«Десятилетиями аэрофотосъёмка используется в археологии как незаменимый метод исследования».
Тут возникает масса вопросов: кто делал эту аэрофотосъёмку, чьи самолёты, с какой целью? Неужели с археологической?
Как плёнки попали в Америку? Какова вообще достоверность этих материалов? Где заключения эксгуматоров, профессиональных криминалистов, тех же археологов?
Вместо ответа нас потчуют следующим пассажем: «не было найдено ни одного реального свидетеля, который бы подтвердил официальную версию бериевского НКВД».

Между прочим, официальная версия закреплена приговорами Нюрнберга. Вот, что говорится в материалах международного трибунала, вердикт которого до сих пор никто не отменял:
«…На еврейском кладбище города Киева было собрано большое количество евреев, включая женщин и детей всех возрастов;
перед расстрелом всех радели догола и избили;
первую отобранную для расстрела партию заставили лечь на дно оврага вниз лицом и расстреливали из автоматов;
затем расстрелянных немцы слегка засыпали землёй, на их место вторым местом укладывали следующую партию казнимых и вновь расстреливали из автоматов…».

В Киеве замучено, расстреляно и отравлено в душегубках более 195 тысяч советских граждан, в том числе:
В Бабьем Яру – свыше 100 тысяч мужчин, женщин, детей, стариков.
В Дарнице – свыше 58 тысяч советских военнопленных и мирных граждан.
В противотанковом рву у Сырецкого лагеря и на самой территории лагеря – свыше 25 тысяч советских мирных граждан и военнопленных.
На территории Кирилловской больницы – 800 душевнобольных.
На территории Киево-Печерской Лавры – около 500 мирных граждан.
На Лукьяновском кладбище – 400 мирных граждан.
Что касается отсутствия реальных свидетелей, то тут ложь ревизионистов рассчитана на лень и нелюбопытство читателя.

При желании каждый может узнать в том же интернете, что из десятков тысяч, попавших за оцепление Бабьего Яра сумели спастись 29 человек.
Одна из этих 29-ти, Раиса Вадимовна Майстренко и сегодня живёт в Киеве на Оболони. 
– Аркадий, Боря, Миля, да Миля, это я, это Рая, это Маня, это Вася, вот нету его, нет их двоих, про него не знаю, – вспоминает, показывая фото Раиса Вадимовна.
Осенью 41-го Рая Майстренко была ещё совсем ребёнком, но ужас Бабьего Яра она запомнила на всю жизнь. 
«У меня мама была еврейка, папа украинец. Дедушка умер, приехал со своей семьёй. Дед мой, Пётр, он не разрешал нам ехать. Он: я вас, это самое, я вас спрячу. Но когда приехала вся семья, мы чепуха, как это называют. Они говорят, Филя, ну что будешь одна с детьми, а потом ехать туда. Давай уже вместе. Они не думали, и никто не думал, что это везут на расстрел. Вы понимаете?
Евреи шли, кто там шёл? Женщины, старики и дети. Кто мог сопротивляться?
Бабушка взяла паспорт с собой на всякий случай, не знаю, почему она взяла, но она вот так вот меня держала, в руке у неё паспорт, так вот она меня обнимала. Она крестилась и кричала: – Я русская, я русская. К ней подошёл полицай и говорит: – Чего орёшь, здесь все жиды. 
Размахнулся, прикладом хотел ей голову разбить. Целился именно по голове, а бабушка подставила плечо. Он её ударил так сильно, что у неё кровь пошла и она упала. Подходит немец и спрашивает: – Йуды?
Что там полицай ответил, я не знаю, короче этот немец, он вот так вот взял и бабушку поднял за шиворот и бросил в толпу. Она уже совсем обезумела от боли, от страха и продолжала креститься, люди стали расступаться, и она оказалась на краю колонны и получилось так, что эти конвоирует, а она где-то посредине между ними. И она бросилась бежать в сторону Лукьяновского кладбища. 
В нас начали стрелять. Мы забежали на это кладбище, там заборов не было, наверное, не знаю, как там. В общем помню я хорошо, как мы сидели с бабушкой, кусты над нами и листья шелестят… Ещё с нами девчоночка побежала лет 11-ти – 12-ти. Она нас обнимает и так, как зомби, как можно сейчас выразиться: – Тише, тише, тише…»

Маленькой Рае тогда повезло. Мама отца, бабушка Таня, всё-таки спасла её. Ночью они пробрались в город и спрятались в каком-то подвале, а всю её еврейскую половину семьи: маму, вторую бабушку, деда – всех расстреляли и присыпали землёй в Бабьем Яру.
Бабий Яр. В 40-х годах прошлого века – гигантский природный овраг на северо-западной окраине Киева. Длина только основного русла, около 2,5 км., а площадь, на которой располагался Яр целиком – 60 гектаров.
Не позднее 27-го сентября 41-го года в верховьях оврага начинаются ежедневные массовые расстрелы военнопленных и мирных жителей. Их пик приходится на уничтожение киевских евреев – 29-30 сентября. По современным оценкам за два года оккупации здесь было убито свыше 150 тысяч человек.
В августе 43-его, согласно директиве Гиммлера «О ликвидации следов массовых захоронений», начинаются работы по уничтожению останков расстрелянных, которые продолжались до конца сентября. После сожжения трупов в специальных печах, обгоревшие кости дробились, человеческий прах разносился по территории оврага на всём его протяжении. 
В настоящее время Бабий Яр засыпан. На его месте разбит парк. 
Первые кощунственные публикации о том, что в Бабьем Яру якобы не было никаких расстрелов начали появляться ещё в 90-е годы. 

В газете «Вечерний Киев» автор Татьяна Тур обличает выживших очевидцев трагедии во лжи. Они, видите ли, все утверждают, будто последние дни сентября 41 года выдались в Киеве очень тёплыми и солнечными.
В свидетели она призывает самого маршала Баграмяна. 
«Это никак не согласуется с воспоминаниями Баграмяна, где сказано о погоде 29-го сентября: прошёл дождь, машины буксовали, увязая в грязи».
Действительно эти слова есть в воспоминаниях Баграмяна, только вот какое дело, Баграмян пишет о боях за Штеповку, а это уже Сумская область. Именно там в это время проходила линия фронта. 
Татьяна Тур почему-то решила, будто между Штеповкой в Сумской области и Киевом существует некая особая метеосвязь. Как только в Штеповке проходит дождь, то и в Киеве наступает ненастье.
Сегодня живых свидетелей трагедии Бабьего Яра остались буквально считанные единицы. Их воспоминания очень мешают тем, кто на свой лад пытается переписать нашу историю. 
Это, Анна Ивановна Бебих, в девичестве Хуторская. Осенью 41-го она жила на Куренёвке, в каких-то нескольких сотнях метров от печально известного оврага.
«Это было 29-го сентября 41-го года, мне было шестнадцать лет. Всё-таки любопытство детское побеждает, мы позже побежали на Фрунзе, Советская проходила через улицу Фрунзе и шла на Сырец и там Бабий Яр соединялся.
Сосед мой, Шура, поначалу, говорит: а давайте посмотрим, что там. Мы: хорошо. Мы собрались пять человек и побежали. Никто нам ничего не сказал и выбежали на эту гору, поднялись в самую рань. Только поднялись увидели не так далеко люди стоят голые. А мы всё видели как на ладони. И стоят голые все люди и вдруг, ну крик был такой ужасный, и тогда застрочили пулемёты, автоматы. Пулемёт впереди и сзади автоматы. И они падают в яму. Крик был ужасный, потом видим выхватывает с рук ребёнка, живого туда, маленьких детей вообще не стреляли, они ниже стояли, их держали за ручку. Их всех швыряли туда. Плакали страшно, кричали. Это был ужасный вид, ужасный». 

Сегодняшние попытки отменить Бабий Яр, объявить бывшее не бывшим, предпринимаются неспроста. Всё дело в том, что на Украине поднял голову национализм. Национализм самый оголтелый. 
Наиболее агрессивно ведут себя погромщики из всеукраинского объединения «Свобода». 
Какую же роль сыграла ОУН, организация украинских националистов в массовых киевских расстрелах 41-го года?
Оперативное донесение по СССР № 101
Айзацгруппа «С»
Расположение Киев
Начальнику СД и полиции безопасности
2-го октября 1941 года
«Зондеркоманда 4А в сотрудничестве с двумя полицейскими подразделениями из бригады «Юг» ликвидировала 29-го и 30-го сентября 1941 года в городе Киеве 33 771 еврея…»
Историков всегда интересовал вопрос, кто конкретно скрывается за названием бригады «Юг»? По другим документам, полицейский полк «Юг».
С эсесовской айзацгруппой «С» всё ясно, ею командовал бригаден-фюрер Отто Раш, умер в тюрьме в 48-ом году.
Зондеркоманду «4А» возглавлял штандартенфюрер Пауль Блобель, повешен по приговору Нюрнберга в 51-ом. Кто же остальные?
Бригада «Юг» – это 45-ый полицейский батальон, командные кадры из Гамбурга и 303 батальон из Бремена. Руководили батальонами немецкие майоры Эссер и Ганибалл, а дальше очень интересно. Оказывается, заместителями у немцев были члены ОУН, националисты Петро Онуфрик, псевдоним Богдан Коник, и какой-то Кидюмич.
Немецким батальонам Бабьего Яра были переданы подразделения, сформированные из ОУН, это чины украинской вспомогательной полиции, прибывшие в Киев из западных областей республики – Галиции, Волыни, Закарпатья, были буковинцы.
Их привёз в Киев вот этот благообразный  старичок, фото сделано в девяностые годы. Имя палача – Пётр Вайновский. Он безнаказанно доживал свой век за океаном.

Разместились националисты в здании бывшего милицейского управления. Первый, самый респектабельный этаж заняли немецкие начальники, обслугу и ЗУ гитлеровцы отправили на верхотуру. 
Общее руководство действиями палачей осуществлял уроженец с Тернопольщины, крупный идеолог ОУН, комендант Украинской вспомогательной полиции Дмитро Мирон Орлик. 

Этот документ один из подлинных его приказов:
«Всем управляющим домами города Киева до 24 часов сообщить о всех жидах, работниках НКВД и членах ВКП (б), проживающих в их домах, в ближайшие комиссариаты и команды украинской полиции…»
Именно с таких вот распоряжений и начиналась трагедия Бабьего Яра.
Вскоре уличили Орлика в банальном мародёрстве, выгнали из комендантов, а в 42-ом он был застрелен неизвестными прямо на улице. И, надо признать, поделом. 
После этого становится понятно, кому и зачем нужны писания Татьяны Тур, Михаила Никофорука и прочих национально озабоченных публицистов. Они отравляют сознание людей злобной оуновской пропагандой, например такой:
«Распространённая нынче выдумка о Бабьем Яре была создана для сокрытия преступлений».
«Здесь нашли последний приют сотни тысяч украинцев – жертв Гоолодомора и террора ЧК-НКВД».
А что же евреи, как быть с ними? А их, оказывается просто «согнали к оврагам, приказали раздеться догола, выпороли всё золото из одежды, забрали драгоценности из узлов. После этого их вывезли из Киева».
Куда? Об этом нам не сообщают. 
Тем, кто отрицает Холокост абсолютно не интересно, каким образом в Киеве всего лишь за несколько дней смогли без вести исчезнуть около пятидесяти тысяч горожан.

Эти фото из Бабьего Яра. Такие кадры в дни расстрелов снимал военнослужащий немецкой пропагандистской роты Йоганнес Хеле. Ему категорически запретили документировать на плёнку саму экзекуцию и тела казнённых, пришлось довольствоваться некими жанровыми композициями на тему бренности всего сущего. Людей уже нет и вот, что от них остаётся. Вещи, вещи, ещё вещи.., много вещей. Целые залежи чужого имущества растянулись на километры. Тут есть, чем поживиться.

Самое ценное немцы и украинские полицаи забирали себе. А пустяки, всякая мелочь, чьи-то письма, какие-то фотографии так и валялись вокруг Яра.
Этими предметами были усеяны окрестности Лукьяновки, Куренёвки, Сырца. Их собирали уже после войны, собирали несколько лет. Сегодня они хранятся в двух комнатах Еврейского Совета Украины. Ведь в Киеве до сих пор так и не появился музей Бабьего Яра. 

Но вернёмся к отрицанию Холокоста в Бабьем Яру. Все без исключения свидетели трагедии, как ныне живущие, так и те, кто, к сожалению, покинул этот мир, прямо указывают: палачами были не одни лишь немцы, но и полицаи – националисты, прибывшие в Киев с Западной Украины в составе походных групп.
Вспоминает Анна Бебих (Хуторская), свидетильница расстрелов в Бабьем Яру.
«Немцы пришли в наш город. Меня поразило: они были хозяевами, они как будто бы всё знали, но тут же сразу появились, я тогда не знала, что это бандеровцы, я так думаю, что это бандеровцы, украинцы… В таком же чёрном, с этими же бляхами, с этими.., свастикою.
Вот эти люди, как бы полицейские. Они появились. И сразу заняли бывшую милицию. На Советской была милиция, они сразу там обосновались и разговор, я когда, почему я думаю, кто это такие, это я сейчас знаю, тогда я просто слышала интонацию: буллы малы, шось такэ – знаете, это акцент, сейчас я убеждена, потому что сейчас эта речь кругом звучит у нас на Украине и с этим акцентом, они считают, что они разговаривают с чистым украинским языком, но это лексикон их. Само место жительства, где они находились – и Закарпатье и в Тернопольской, Львовской, Ивано-Франковской, Ровенской областей – раздевали вот эти же людей, полицейские.
Немцев было считанное количество – впереди, сзади, там по бокам. Это делали всё полицейские.

Это Инна Михайловна Заворотная. В детстве она жила на улице Бабий Яр дом №1. Так случилось, что девочка наблюдала за расстрелом, находясь в самой опасной близости от места казни. В этот день 29-го сентября 41-го года она вместе с другими детьми играла на чердаке офицерской столовой, опустевшего военного городка. А тут от чердака до края ограды Бабий Яр было не больше полусотни метров. Она не только всё видела, она всё слышала. 
«Но были такие, что говорили на украинском языке. Западные украинцы конечно, западные, полицаи…
Раздевали, причём раздевали почти догола, а девочки молодые, они не хотели раздеваться, они сражались, они прямо плевали на них, а мы всё это видим. Девчата не хотели раздеваться, и их расстреляли на месте. Вот это мне запомнилось на всю жизнь. А потом их за руки, за ноги в яму тащили. Люди падают, люди падают, детей хватали из пелёнок вытряхивали и бросали прямо так, не стреляя даже. Всё это я видела. 
Ну, после этого я уже спать не могла, я заболела, бабашка спит и так губами, знаете пухкает, а мне выстрелы, выстрелы, я бредила, всё это в голове, это страшно, это кровь. У меня выпали все волосы на голове, я болела, наверно, недели две. Ну потом, прошло всё…»
К же всё-таки быть с материалами аэрофотосъёмок, якобы хранящимися в американском архиве? Шестьсот снимков, это не мало. В чём они нас должны убедить? В том, что в Бабьем Яру никогда ровным счётом ничего не происходило?  И это вопреки всему, что мы видим, слышим, знаем. 
В законодательстве современной Германии есть специальный 130-й параграф. В соответствии с этим параграфом, публичные попытки отрицания Холокоста наказываются лишением свободы на срок до пяти лет. Аналогичное преступление, совершённое на территории Украины не наказывается никак. Местные законодатели не видят  в этом ничего опасного. 
Чтобы окончательно разобраться с историческими спекуляциями, которые выдаются за некие альтернативные исследования, давайте рассмотрим несколько фотографий.
Это Бабий Яр из буклета для офицеров Вермахта СС, наступавших на Восточном фронте. Сорок первый год, здесь даже указана глубина оврага и неспроста, наверное – 80 метров.

А вот снимок осени сорок третьего. 

Наши войска только что освободили Киев, это официальный документ Чрезвычайной Государственной комиссии по расследованию злодеяний фашистских оккупантов и их пособников.
Сравните, в 43-м Яр оказался частично засыпанным. За два года оккупации его глубина уменьшилась как минимум наполовину. 
И наконец последнее доказательство: фото, которое в начале октября сделал уже упоминавшийся Йоганесс Нелле из роты нацистских пропагандистов. 

Дно оврага. Наши военнопленные ровняют землю над телами недавно расстрелянных киевлян. 

В Бабьем Яре расстреливали не только евреев. Расстрелы продолжались вплоть до бегства немцев из Киева. 
10 января 1942 года были расстреляны около 100 матросов Днепровского отряда Пинской военной флотилии. 
В 1941-1943 гг. в Бабьем Яру были расстреляны ОУНовцы – 621 человек (фракция А. Мельника), среди них украинская поэтесса Олена Телига и ее муж, редактор «Украинского слова» Иван Рогач, у которого была возможность спастись, но он предпочел остаться с женой и коллегами по редакции.
Были расстреляны цыгане пяти цыганских таборов. 
Всего, по разным подсчетам, в Бабьем Яре в 1941-1943 было расстреляно от 70000 до 200000 человек, и вторая цифра мне кажется более близкой к истине.
В Бабьем Яру рядом расстреляны и похоронены и палачи, и их жертвы. Два батальона украинских националистов (ОУНм) принимали участие в отлавливании евреев и их уничтожении. Расстреливали в Бабьем Яру гитлеровцы. Но участие в экзекуции принимали и два батальона украинской полиции, выполнявшие охранные функции.

На месте, где проводилась казнь, висели транспаранты с надписями на украинском языке: «Исполняем волю украинского народа». И после войны не только немцев, но и украинских полицаев признали военными преступниками, и многих из них осудили.
Но сегодня многие жители Украины, особенно ее западной части, считают ОУНовцев борцами за создание независимой Украины.
Да, они хотели независимости, но при этом разделяли расистские взгляды нацистов. И не просто разделяли, но и принимали участие в уничтожении людей.
Нацисты казнили их за чересчур сильное стремление к государственности, не совпавшее с планами руководителей III Рейха. Но антисемитизм, как был их гнилой сердцевиной, так и остался до настоящего времени. И ничего не изменилось. Они по-прежнему стоят на расистских, ксенофобских позициях.

В газете «Киевский вестник» от 26 марта 1993 года было опубликовано заявление, публично сделанное на сессии Ровенского городского Совета депутатом националистом Шкуратюком:
«Я горжусь тем фактом, что среди 1500 карателей в Бабьем Яре было 1200 полицаев ОУН и только 300 немцев…»
«Классик украинской литературы» Самчук описывает: «29 сентября в Киеве был великий день. Немецкая власть, ИДЯ НАВСТРЕЧУ ПЫЛКИМ ПОЖЕЛАНИЯМ УКРАИНЦЕВ, приказала всем евреям, которых в Киеве еще осталось около 150000, покинуть столицу. Каждый час приносит все более нормальную жизнь в городе. Освобожденный от восточных варваров Киев начинает дышать полной грудью, начинает жить новой жизнью».
Теперь украинских детишек заставляют заучивать отрывки из книг этого «классика». В этом же номере, кстати, описывается, как Самчук принял самое активное участие в открытии памятника «освобождению» (т.е. оккупации), вместе с нацистскими оккупантами почтив и «памятник погибшим воинам Немецкой Армии». В этом же номере есть и антисемитская статья самого Самчука, а также коллаборационисткая заметка другой подпевалы оккупантам, которую теперь бедные украинские дети тоже обязаны учить в школах – Олены Телиги.

Нацисты подготовили надежное обеспечение акции: кроме спецподразделения СС была привлечена новосозданная киевская полиция для обеспечения «порядка». Распространялись слухи о переписи евреев, их переселении, проинструктированы тысячи управдомов и дворников, осуществлено множество других мер... Вермахт, СС и украинские «вспомогательные силы» работали четко и слаженно. Никаких разногласий между ними не было. Командовавший эсэсовской айнзацгруппой «С» д-р Раше сообщал в Главное управление имперской безопасности, что «предусмотрена казнь по меньшей мере 50000 евреев. Вермахт приветствует эти меры и просит о радикальных действиях»
Известны свидетельства Д.М. Проничевой, И.Н. Егорычевой-Минкиной, Р.Г. Дашковской, К.П. Белоусова (Л.Б. Пинзаветского), Е.Е. Бородянской-Кныш, Н. Эльборт, Альпериных. 

Есть несколько рассказов жителей Киева, русских и украинцев, провожавших соседей до места сбора. Эта информация в СССР долгие годы была закрытой. Она обнародована в 1991 г., в связи с 50-летием трагедии.
Рассказ солдата Вермахта военного шофера Хефера: 
«Однажды я получил задание поехать на грузовике за город. При мне в качестве провожатого был украинец. По дороге мы обогнали евреев, шедших колонной с поклажей в том же направлении... На большой открытой поляне лежали груды одежды – за ними я и ехал. Украинцы стали нагружать машину вещами. С этого места я видел, что прибывавших евреев – мужчин, женщин и детей – встречали также украинцы и направляли к тому месту, где те должны были по очереди складывать свои пожитки, пальто, обувь, верхнюю одежду и даже нижнее белье. В определенном месте евреи должны были складывать и драгоценности. Все это происходило очень быстро: если кто-нибудь задерживался, украинцы подгоняли его пинками и ударами. Не проходило и минуты с момента, когда человек снимал пальто, до того, как он уже стоял совершенно голый...
Раздетых направляли в овраг примерно 150 метров длиной, 30 метров шириной и 15 метров глубиной. Туда вели 2 или 3 узких прохода. Когда они подходили к краю оврага, немецкие полицейские хватали их и укладывали на трупы уже находившихся там расстрелянных евреев. Это происходило очень быстро. Трупы лежали аккуратными рядами. Как только еврей ложился, подходил немецкий полицейский с автоматом и стрелял лежавшему в затылок... Это был конвейер...
В яме я увидел трупы, лежавшие в ширину тремя рядами, каждый примерно 60 метров. Сколько слоев лежало один на другом, я разглядеть не мог. Вид дергающихся в конвульсиях, залитых кровью тел просто не укладывался в сознании, поэтому детали до меня не дошли... Дул сильный ветер и было очень холодно. Выстрелов в овраге не было слышно... Из города прибывали все новые массы людей и они, по-видимому, ничего не подозревали, полагая, что их просто переселяют».

О том, что происходило в БЯ через два года после сентябрьских событий 1941 г. сообщил Н. Панасик: 
«Задачей бригады было раскапывать и сжигать трупы, пепел развевать, а кости перемалывать специальными машинами, присланными из Германии, просеивать сквозь сито и зарывать в землю. Раскапывать эти ямы приходилось босиком, ногами, закованными в кандалы. Трупы были давние и свежие. Возле них невозможно было стоять, голову дурманило от запаха, но их приходилось брать руками. Были у нас крючья по полметра, ими били по голове, крюк врезался в голову…С 27 августа до 29 сентября жгли день и ночь – беспрерывно. Кучи от 2,5 тыс. до 5 тыс. трупов».
Нацистские палачи 7 октября 1941 г. докладывали в Берлин:
«Путем совместной работы штаба и 2-х команд полицейского полка Юг зондеркоманда 4А провела 29 и 30 сентября экзекуцию 33771 евреев. Акция проведена безупречно. Никаких происшествий не было. Проведенное мероприятие, обозначенное как «переселение евреев», нашло полное одобрение населения. Вермахт тоже поддержал проведенные мероприятия».
Через неделю после начала расстрелов немцы объявили территорию Киева свободной от евреев – юденфрай.
Спаслось из Бабьего Яра 29 человек. 11 человек выбрались из рва в сентябре 1941 года, другие 18 бежали в 1943 году во время восстания заключенных евреев, сжигавших трупы расстрелянных и обреченных на смерть.
Киевлянка Гуменная, вспоминала: «Подло поступил Гитлер с евреями!»
Оккупанты уже после расстрела в БЯ вновь с помощью листовок обратились к населению, требуя: «Если кто-нибудь пустит еврея на ночлег или жительство, будет немедленно расстрелян не только сам, но и его семья.»

Известно, что до деталей продуманное изуверское уничтожение почти 75 тысяч евреев в течение первых 5 дней было осуществлено 150-ю эсэсовцами из зондеркоманды «4А» во главе с полковником «СС» П. Блобелем, и 1200-ми украинскими полицаями в составе 45-го, 118-го и 303-го украинских полицейских батальонов «Буковинский курень» во главе с П. Войновским, при общем руководстве заместителя начальника украинской полиции Киева (и, одновременно, члена Украинской военной организации) Р. Беда. Об этом писал М. Коваль, ссылаясь на опубликованные источники.
«Украинский след» в уничтожении киевских евреев, безусловно, есть.
Во-первых, открытки с требованием ко всем евреям Киева собраться в специальных местах расклеивали добровольцы из числа воинов «Буковинського куреня» – националистического формирования числом около 400 лиц, которое ОУНм направило в Киев из Черновцов в иллюзорном ожидании подкрепить этими ребятами будущую искренне украинскую власть.
Во-вторых, среди тех, кто отбирал у обреченных на смерть их вещи, по более поздним воспоминаниям немецких участников событий, было несколько десятков только что завербованных на службу фюреру полицаев-украинцев.

Михаил Сидько, выживший в Бабьем Яру: «Что касалось присутствия и действий украинских нацистов в Бабьем Яру, мы скрывали, потому что нельзя было говорить. Сказал – значит, попадёшь по статье. Это 58 статья – измена Родине. Раз ты хвалишь немцев, а ругаешь полицаев, своих, так сказать, значит, ты – враг народа».
Похоже, эсэсовцы  лишь координировали те расстрелы. Айнзатцгруппа «Ц», пронеся смерть через всю Европу, на Украине изменила тактику своего так называемого «окончательного решения еврейского вопроса». О том, что евреев по европейским рельсам отправляли на верную гибель в концлагеря, в оккупированных нацистами странах слабо догадывались. Уничтожение евреев на Западе было чем-то вроде секретов Третьего Рейха, даже для жителей самой Германии, которым врали, что обреченных всего лишь выселяют из городов – такими вагонами для перевозки скота. 
Но в СССР фашисты уже не стеснялись людских глаз. Зайдя в Киев, они не заставляли евреев носить желтые звезды на одежде и переезжать в гетто, а в первые же дни погнали на расстрел – и то недалеко, приглашая всех желающих нажать на курок. До Бабьего Яра такой открытой и циничной жестокости эсэсовцы себе не позволяли.
Поняли, что пора, когда их вот так, радостно встречали идейные последователи и соратники Степана Бандеры на размалеванных улицах Киева – свастикой с украинским трезубом. Расчётливые немцы всего за десять дней рекрутировали здесь не только пропагандистов, но и масштабный аппарат полицаев, которые мечтали развернуть свою «борьбу за чистую нацию» Украины.
Михаил Мягков, профессор Академии военных наук РФ: «А полицаев там около двух тысяч человек. В советское время говорили, что расстреливали немцы и Зондеркоманда 4-А, но их 50 человек всего было. Они физически не могли расстрелять от 37 до 50 тысяч человек за два дня 29-30 сентября 1941 года».

В архивах Вермахта в руководстве бригады «Юг» числятся как раз члены Организации Украинских Националистов – некие Нуфрич и Кидюмич. В это смешанное подразделение вошли украинские добровольцы, уже доказавшие свою преданность фашистам в Галиции и Закарпатье.
ОУНовцам поручали в Бабьем Яру самую «грязную» часть работы – отрывать детей от матерей и добивать выживших.
Раиса Майстренко, выжившая в Бабьем Яру: «Нелюди, потому что людьми их нельзя назвать. И они вот это выползающих людей на подводу сажали и завозили на КП. Это не фашисты были, это были наши».
Вот приказ коменданта украинской вспомогательной полиции о том, что все киевские управдомы должны составить списки жильцов евреев и членов коммунистической партии. Подпись – Дмитро Мирон Орлик. 
Однако спустя более полувека, словно в издевку над всеми жертвами Бабьего Яра, в честь Орлика соорудили мемориальную доску, которая висит и по сей день на здании Оперного театра, главного культурного центра украинской столицы.

Ничего с этим уже не поделать, безнадежно вздыхает в Израиле спасенный, а теперь и бежавший из Киева Михаил Сидько. Украина вновь опасно больна, и он не верит, что застанет момент, когда его правда поможет Родине.
Гражданин Израиля Михаил Сидько, представленный на ток-шоу Савика Шустера как последний оставшийся в живых свидетель трагедии Бабьего Яра, подчеркивает, что в Бабьем Яру на его глазах за 50 секунд были убиты его сестра, брат и мать полицаем именно с Западной Украины. И если мать Берта убита «традиционным» способом – выстрелом, то 3-х летняя сестричка Клара и братик Володя, 4-х месячный грудной младенец, раздавлены ногой западноукраинца, как тараканы.
Западноукраинцы выделялись из остальных киевских украинцев специфическим диалектом украинского языка. Цитирую:
«Клара увидела меня, подняла ручки: Миша, хочу на ручки. Побежала к нам. Полицай догоняет ее – бах по башке сверху, она упала. Он каблуком ее бац на грудь – задавил! Мама это увидела – в обморок. Ребенок выпал. Ребенок кричит, а он подходит и этого ребенка – сапогом! А маму – застрелил, на моих глазах. 
Может быть, в силу того, что я не знал немецкого языка, но у меня в памяти только язык украинский западенский. 
Все два половиной года, что я жил в оккупированном Киеве, я немцев не так боялся, как боялся полицаев».

Михаил Сидько вспоминает, что полицаи избивали несчастных с особым садистским ражем. Немец еще мог сжалиться, но не украинский фашист.
«Другой раз приснится вот это их западенское наречие, мокрый подымаешься».
Михаил Сидько, выживший в Бабьем Яру: «И больше об этом никто не расскажет. Нету. Я один. Скоро уйду и всё».
Михаил Сидько возвращаться на Украину даже не думает и последние дни хочет провести в Иерусалиме. Только тут он может, ничего не боясь и ни от кого не прячась, спуститься в холодный грот музея, чтобы поговорить с тенями тех десятков тысяч невинно убиенных холодной осенью 41-го в Бабьем Яру.

Раиса Майстренко:
«Пенсию получаю и работаю, помогают немцы: евро они присылают раз в три месяца. Я, по-моему, уже два или три квартала пропустила. Евро мне не надо, пусть на черный день будет. Благотворительный фонд "Хэсэд" помогает, но сейчас редко. Раньше больше помогали посылками разными, а сейчас здесь у нас много евреев, эвакуированных с войны, из Донбасса, здесь живут, их устроили, нашли жилье, и помощь, которую мы раньше получали, теперь им идет. Мы живем же, и им жить надо. Я никогда не думала, что трагедия повторится. Так вот сейчас она повторяется. Вон дети как страдают. Страдают же дети на Востоке. Дети под обстрелами, убивают, прячутся в подвалах, стреляют и бомбят. Не думала никогда, что такое возможно, и я осуждаю эту войну. Это война уже, это не АТО, это война. Надо называть вещи своими именами».
Официальная точка зрения государства Израиль выложена в «Элекронной Еврейской Энциклопедии», над которой работали наиболее авторитетные историки израильских  и других университетов. Вот что в ней говорится об участии немцев и украинцев: 
«Основную роль в уничтожении евреев Киева сыграла эйнзацгруппе «С» под командованием штандартенфюрера СС О. Раша. В акции также участвовали подразделения Вермахта и вспомогательной украинской полиции, в том числе сформированные из жителей Западной Украины».
Это важный момент. Даже израильтяне подчеркивают, что в Киев пришлось вести карателей именно из Западной Украины. Местных киевских карателей было мало. И чтобы организовать ЕвроМайдан, пришлось теперь уже американцам в Киев тащить западноукраинцев. История повторяется.
Руководитель ОУН Стецко: 
«Москва и жидовство – главные враги Украины… Оцениваю как вредную и враждебную судьбу жидов, которые помогают Москве закрепостить Украину. Поэтому стою на позиции уничтожения жидов и целесообразности перенесения на Украину немецких методов экстреминации жидов, исключая их ассимиляцию и т.п.».

30.6.1941 г. глава ОУН С. Бандера обратился к своим сторонникам: 
«Ляхов, жидов, коммунистов уничтожай без милосердия».
С конца 1930-х гг. деятельность ОУН носила не только антипольский и антисоветский, но и антисемитский характер. «Отношение к евреям было окончательно сформулировано на 2-м Великом съезде ОУН  в Кракове» (апрель 1941 г.). В решениях этого съезда говорилось: 
«Евреи в СССР являются преданнейшей опорой господствующего большевистского режима и авангардом московского империализма в Украине. Организация Украинских Националистов борется с евреями как с оборой московско-большевистского режима…».
Все попытки современных «историков» нэзалежной Украины обелить кровавых палачей в оуновской форме и форме полицаев-прислужников фашистскому режиму направлены на то, чтобы придать легитимность преступному киевскому режиму, пришедшему к власти в результате незаконного вооружённого переворота в феврале 2014 года и «достойно» продолжившего дело предков полицаев, оуновцев по убийству мирного населения в Донбассе.
До сих пор неизвестно, сколько евреев расстреляно в Бабьем Яру: эсэсовцы в одном из своих документов привели цифру расстрелянных евреев за первые два дня (29 и 30 сентября): 33170.

Эта цифра приводится в сообщении №106 от 7 октября 1941 года, эта же цифра приводится как минимум еще в двух сообщениях:
в отчете №101 от 2 октября 1941 года;
в отчете N 6 о деятельности эйнзатцгрупп полиции безопасности и СД в СССР за период с 1 по 31 октября 1941 (отчет фигурировал на Нюрнбергском процессе как документ R-102).
Это же цифру повторил потом в своем отчете шеф гестапо, начальник тайной государственной полиции (IV отдел РСХА) Германии (1939 - 1945), группенфюрер СС Генрих Мюллер (Отчет № 6, от 31 октября 1941 г.):
«Нехватка жилья, особенно в Киеве, в результате обширных пожаров и взрывов была ощутимой, но после очищения от евреев ее удалось устранить, благодаря вселению в освободившиеся квартиры…
29 и 30 сентября спецобработан 31771 еврей…
Генрих Мюллер».

Жуткая терминология расистов! Но и это только о первых двух днях...