Реквием квалифицированному потребителю

Международный мультимедийный проект Russia Beyond, следуя своему слогану, в очередной раз осмыслил национальную идентичность: опубликовал рейтинг отечественных литераторов «112 Russian writers ranging from great, to absolutely freaking great» – «112 русских писателей, от великих до абсолютно офигенных великих». Прозаиков и поэтов выстраивала по ранжиру Александра Гузева, выпускница журфака МГУ, поклонница Снегирева и постоянный автор «Октября».

Текст попался мне на глаза спустя два года после публикации. Тем не менее, считаю его полноценным информационным поводом – уж очень показателен.

На что я человек привычный, но форма подачи и меня озадачила. Ладно, черт с ним, с амикошонством – наверно, в проклятом Буржуинстве так принято. Глянец, взятый напрокат у «Сosmo» & Co – «10 способов сделать карьеру», «15 способов разнообразить вашу интимную жизнь» – тоже не слишком вязался с изящной словесностью. Но барышня культуртрегерством занимается – простим гламурность, разве это сокрытый двигатель ея? Как говорится, дело не в цвете, а в сюжете.

Сюжет оказался таков, что лучше б глаза не глядели. Авторесса продемонстрировала отменное знание предмета. Цитаты (перевод онлайн-толмача, редактура моя) в студию:
«Роман Сенчин родился в сибирской Республике Тыва, переехал в Москву в 1990-е гг. Сейчас он заместитель главного редактора “Литературной газеты”». Вообще-то, «Литературной России», но сравнительно с дальнейшим это мелочи.
«Роман 2015 года “Жених и невеста”, вошедший в шорт-лист премии “Русский Букер”, изображает традиционную кавказскую свадьбу». Хм. До свадьбы-то у ганиевских персонажей как раз и не дошло…
«“День опричника” изображает времена Ивана Грозного с четкими параллелями к современной России». Без комментариев.

После этого гузевский опус можно не читать, – но читать нужно. Ибо он живо свидетельствует о чудовищной разрухе в головах образованщины.

Хоть убейте, не пойму, отчего нет в списке великих умного и жесткого Бондарева, но есть Васильев, автор слезливой залепухи, как пять девчушек-зенитчиц наглухо уделали отделение немецких спецназовцев-паршей «под два метра и весом пудов на шесть с гаком». Не возьму в толк, отчего Введенский, опередивший Ионеско, Беккета и Мрожека, уступил в рейтинге попсовому до мозга костей Елизарову. Или как Герцен и Чернышевский, с которых делали жизнь русские гимназисты, оказались позади клоунов Евтушенко и Вознесенского. И еще много чего не пойму, – но все это, видимо, личные пристрастия, которые обсуждению не подлежат. Да и незачем тревожить классиков. Давайте лучше о современниках. Пример-другой не повредит.

Можете смеяться, но каким-то мусорным ветром в разряд великих занесло Сергея Лукьяненко. И на вполне почетную 83-ю позицию. Заслуги его, ясен пень, несомненны: «Задолго до серии “Сумерки” Стефани Мейер и менее чем через год после первой книги о Гарри Поттере Лукьяненко придумал уникальный русский сверхъестественный мир». Ну, еще бы не сверхъестественный. И до того уникальный – дальше некуда. Милости прошу удостовериться: «Гондола была квадратная, три на четыре метра» («Пристань желтых кораблей»); «Скелет попытался зажмуриться» («Временная суета»); «Опытный камикадзе» («Ночной дозор»). 

На 36-й ступени пьедестала, совсем близко к небожителям стоит Алексей Иванов: «На сегодняшний день это один из самых популярных и плодовитых авторов в России. Он написал более 20 книг, в том числе бестселлеры “Общага-на-Крови”, “Географ глобус пропил”, “Золото бунта” и “Сердце Пармы". Иванов работает в разных литературных жанрах в числе которых городская фантастика, интеллектуальный триллер, исторический роман». Замечу: лучше прочих ему удается синергия жанров. «Золото бунта», к примеру – вроде бы исторический роман, а наткнешься на «вареного утопленника», тут и поймешь: городская фантастика.

Классиков в рейтинге не слишком много. И все сплошь из школьной программы. Зато новым гоголям нет числа. И один другого краше. Яхина («щепотка сала»), Прилепин («блинцы с изразцом по окоему»), Ганиева («заработал скулами»), Шаров («баранья бекеша на голове»), Терехов («убедительно сгораемая жизнь»), Сорокин («тесовая дубина»), Глуховский («вот-вот взойдущее солнце»), Шаргунов («горькая интонация лица»), Чижова («расплавленная ртуть»), Степнова («кошерные поросята»)… А еще Акунин, Шишкин, Зайончковский, Аствацатуров, Славникова, Пелевин, Водолазкин… имя им легион (евангельская аллюзия обязательна).
Думаю, про опус Гузевой вы все поняли. Самое время с ней проститься. Ан нет, жаль отпускать барышню без подарка. Так вот: что у Ленина бесспорно, так это его определение интеллигенции.

*   *   *

Никогда не любил высказывание нашего бывшего наркомобраза Фурсенко: «Задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других». А нынче вижу: прав был Андрей Александрович, ой как прав. Нужен квалифицированный потребитель, способный отличать эксклюзив от ширпотреба и фирму от контрафакта; «112 Russian writers» – это, воля ваша, показатель полной и безоговорочной потребительской деквалификации. Попробуем разобраться в причинах.

Из всех видов критики у нас уцелела лишь рекомендательная. Подробности у Левенталя: «Невидимая рука рынка вычистила из газет, журналов и интернет-изданий все площадки для профессиональной литературной критики, оставив рекомендательные рубрики». Так что критик большей частью выполняет работу товароведа – решает гамлетовский вопрос read or not to read. Товароведом первой… да что уж там, высшей категории у нас числится Галина Юзефович. Стало быть, ей слово:
«Классическая литература наша очень великая, но не очень большая: если мы начнем перечислять великих, ну или просто важных английских писателей XIX века, мы устанем. А чтобы пересчитать русских за тот же период, нам хватит пальцев двух рук и одной ноги» (Интервью «Правмиру»).

Зато пересчитать великих и уж тем более офигенно великих современников не под силу даже тысячерукому бодхисаттве Авалокитешваре. Звезды первой величины вспыхивают на литературном небосклоне регулярно – примерно раз в полгода.
О «Петровых в гриппе» Сальникова (9 сентября 2017-го): «Книги такой яркости и новизны по-русски появляются хорошо если раз в пять лет».
О «Рассказах» Мещаниновой (27 января 2018-го): «Не всякий год в русской словесности раздается голос такой чистоты и силы».
Об «Острове Сахалин» Веркина (8 сентября 2018-го): «Даже в своем нынешнем виде он определенно может претендовать на звание одной из самых значительных книг года».

А теперь сравните «112 Russian writers» с высказываниями Г.Ю. – сходство поразительное. И вполне закономерное. Слушать больше некого: иных уж нет, а те далече. Ушли из критики Немзер и Арбитман: первый занялся чистой филологией, второй сначала переключился на кино, нынче пишет любимую социальную фантастику. У Иваницкой микроскопическая площадка – страница в соцсетях. А самому подумать над прочитанным – не-е, миссия невыполнима (см. ленинское определение интеллигенции).

Во блаженном успении вечный покой подаждь, Господи, усопшему квалифицированному потребителю и сотвори ему вечную память.