Западно-Карпатская операция: не числом, а умением

Почти 2 месяца с середины января 1945 года продолжалось наступление Красной Армии с целью освобождения Словакии. Несмотря на сложнейшие условия боев в горной местности и небольшой численный перевес над противником, наши бойцы добились значительных успехов.

К концу Великой Отечественной войны в наступательной тактике частей Красной Армии выделилось два основных направления – «берлинское» и «южное». Первое, как нетрудно догадаться, было для Ставки Верховного Командования приоритетным. В силу чего, после создания там значительного перевеса в силах в ходе Висло-Одерской операции, начавшейся с середины января, наши армии за каких-то 2-3 недели вышли к Одеру, оказавшись всего за 60-70 км от Берлина.   
С юга ситуация для наших войск также развивалась достаточно успешно. Выход из войны на стороне Германии (с последующим вступлением на сторону СССР) Румынии и Болгарии способствовал стремительному продвижению советских частей по территории этих двух бывших гитлеровских сателлитов. Да и ту же Югославию, благодаря этому фактору (а также – из-за действовавшей там мощной партизанской армии маршала Тито), удалось освободить довольно быстро.
А вот с «чехословацким» направлением у наших сил возникла определенная задержка. Судя по всему, это направление в планах Ставки занимало, скажем так, несколько вспомогательную роль. А потому действовавший там 4-й Украинский фронт под командованием генерала армии Петрова имел, пожалуй, самую минимальную численность среди своих «коллег», по крайней мере, на западном направлении. 
То есть те фронты, которые добивали гитлеровские группировки в Прибалтике, конечно, могли иметь и еще меньше войск. Но последние, и правда, выполняли больше вспомогательные задачи – по ликвидации фашистских недобитков. 
А перед 4-м Украинским стояла намного более важная и, главное, более трудная задача – освобождение от гитлеровцев Чехословакии. Тем более что хоть последняя формально и считалась оккупированной страной (во всяком случае – Чехия, в Словакии-то после захвата страны Гитлером функционировало марионеточное правительство), но чешские предприятия, особенно знаменитые и по сей день оружейные заводы, исправно выдавали на-гора свою продукцию для нужд Вермахта.
Даже и без этого оставлять посредине уже освобожденной на севере, в Польше, и на юге, в Румынии и части Венгрии, территорию, занятую противником означало возможность неприятных сюрпризов вроде ударов в тыл наступающим на Берлин советским частям. Так что Чехословакию освобождать было обязательно надо – не просто «для коллекции», а из военно-стратегической необходимости.  

***

Вот только, как указывалось выше, сил для этого у генерала Петрова было, мягко говоря, маловато. Всего две армии, из числа которых, например, незадолго до наступления – в декабре 1944 года – изъяли два корпуса, перебросив их на другие участки. Зато в качестве «компенсации» прислали маршала Тимошенко, курировавшего Юго-Западное оперативно-тактическое направление нашего наступления от Генштаба. 
Что, в общем, в очередной раз показывает, что этот участок не считался приоритетным, раз его «куратором» назначили военачальника, не слишком удачно проявившего себя в первые трагические месяцы 41 года, когда гитлеровцы дошли почти до самой Москвы.
В силу вышеуказанных причин, декабрьское наступление 4-го Украинского фронта захлебнулось. Впрочем, сам факт того, что его командующего генерала армии Петрова за это не то, что не отстранили от командования, но даже толком и не «пожурили», лишний раз показывает, что в Москве понимали: он сделал все, что мог. При имеющихся в его распоряжении силах, во всяком случае.
Но с началом Висло-Одерской операции оставлять между «берлинским» и «южным» направлением солидный плацдарм, занятый вражескими войсками, стало уже невозможно. А потому 12 января 1945 года свое наступление начали и бойцы генерала Петрова. Тем более, что их к этому времени усилили еще одной армией, впрочем, и после этого общая численность сил 4-го Украинского составила всего 265 тысяч человек.
Правда, с юга им должны были помочь соседи, 2-й Украинский фронт маршала Малиновского, своим правым крылом. Но даже с учетом такой поддержки, как показали дальнейшие события, больше теоретической, преимущество наших сил над вражескими в численности, в ходе Западно-Карпатской наступательной операции, было небольшим – примерно в 1,2. Хотя согласно правилам тактики удачу наступления гарантировано обеспечивает лишь 3-кратное преимущество над противником. 
Да, Красная Армия на этом участке имела почти двукратное преимущество в орудиях и минометах, а также в авиации. В танках – всего в 1,3. И на первом этапе мощная артподготовка действительно поспособствовала успешному прорыву первой линии вражеской обороны. Так что за первую неделю боев, к 19 января, войска 4-го Украинского продвинулись в глубь оккупированной территории до 80 км.
Но ведь немецкая оборона в Карпатах была намного мощнее – ее «эшелоны» тянулись вглубь до 300-500 км! А самым главным оборонительным рубежом врага была гористая местность. Ведь и в обычных боях и то – важнейшее значение имеет занятие той или иной высоты, дающее важное тактическое преимущество. 
Так в таких боях речь идет обычно о простых холмах, а в этом районе расположены настоящие горы! Не Альпы, конечно, но тоже достаточно высокие и труднопроходимые. Особенно – в зимнее время. Это в детских играх приятно спускаться с ледяной горки на санках, а если приходиться штурмовать противника, поднимаясь вверх по обледенелому склону, тут уже не до смеха.

***

Сыграли свою роль и тактические недочеты разработки операции на уровне Ставки. Так, далеко не все дивизии и Петрова, и Малиновского приняли участие в наступлении с первого его дня, 12 января, некоторые вступили в бой аж 18-го. В силу чего вражеские дивизии, буквально «сминаемые» таранным ударом наступающего к северу 1-го Украинского фронта маршала Конева, имевшего аж 3-кратное преимущество над врагом, вместо отхода на запад отступали на юг, тем самым усиливая порядки «карпатских» частей Вермахта. Что, понятно, тоже не приводило к увеличению темпов наступления 4-го Украинского.
Кстати, он ведь имел задачу освобождать не только Словакию, но и южные районы Польши. К тому же Кракову его бойцы лишь чуть опоздали, пропустив вперед соседей-подчиненных Конева. А 2-й Украинский, кроме «словацкого» направления, должен был после взятия Будапешта идти на Вену. Такое вот «распыление сил»…  
К тому же помощь 2-го Украинского фронта бойцам Петрова очень скоро почти сошла на нет. Части маршала Малиновского в Венгрии столкнулись с ожесточеннейшим сопротивлением гитлеровцев. Какая уж там Вена – даже сам Будапешт удалось захватить лишь к середине февраля. 
А уже во второй половине января начались серьезные бои на озере Балатон. Вообще, только значительных контратак по деблокированию венгерской столицы Вермахт предпринял целых три. Соответственно, 2-му Украинскому, как говорится, было «не до жиру – быть бы живу», не отдать врагу Венгрию с ее столицей, а Чехословакии уж как-то придется подождать. 
В силу этого с переходом сил Малиновского на чехословацком направлении к обороне уже с 3-й декады января войскам генерала Петрова пришлось продолжать наступление практически в одиночку. Это, напомним, при численности (и то, в самом начале операции, до начала крупных потерь) всего в 267 тысяч бойцов против превосходящих сил фашистов. Которые, к тому же, оборонялись на хорошо укрепленных позициях, тем самым имея крупное тактическое преимущество перед красноармейцами.

***

Бои были очень тяжелыми. Достаточно посмотреть на цифры наших потерь. Одних танков и САУ мы потеряли больше 350 – на ходу осталась всего сотня. Выбыло из строя почти 100 тысяч красноармейцев – к счастью, больше ранеными и больными, «безвозвратные» потери составили около 16 тысяч. 
Как несложно догадаться, большая часть этих потерь пришлась на 4-й Украинский фронт. Отдельные дивизии которого к концу наступления стали иметь в своем составе чуть меньше 3 тыс. «штыков» – меньше, чем в полноценно бригаде, так, максимум «усиленный» полк. 
Впрочем, потери врага были еще больше. Правда, либеральная историография в последнее время предпочитает оперировать неизвестно с какого потолка взятой цифрой в 80 тысяч, но более общепринятые цифры немецких потерь – около 135 тысяч военнослужащих, как убитых, так и взятых в плен. Танков, кстати, гитлеровцы потеряли тоже всего чуть меньше, чем наступающие части РККА – 320 единиц.  
В целом, по итогам операции, советской армией были освобождены территории южной Польши и Словакии с населением в 1,5 млн человек, фронт продвинулся на запад на расстояние до 230 км. Противник лишился доступа к месторождениям крайне важных для немецкой «оборонки» цветных металлов. Появилась возможность планирования Моравско-Остравской операции – по освобождению уже собственно чешской территории, с расположенным там важным промышленным районом.
Но, в любом случае, успех наступления 4-го Украинского фронта в сложнейших зимних условиях, в гористой местности, при минимальном преимуществе в силах над хорошо укрепившимся противником можно сравнить разве что с легендарным переходом Суворова через Альпы в конце 18 века. Что без всякого преувеличения является героизмом и примером полководческого искусства воевать не числом – а умением, увы, несколько отодвинутым в тень другими операциями Красной Армии на более известных направлениях, вроде берлинского.