«Их уже не осталось почти…»
«Их уже не осталось почти…»
***
Их уже не осталось почти,
Отдаляется линия фронта.
Обожжённые письма прочти,
Сохрани пожелтевшие фото.
Подо Ржевом и возле Москвы,
В Старой Руссе затепли лампаду.
Ленинградские сфинксы и львы
Пережили с народом блокаду.
Был священен и порох, и хлеб,
Тяжела ледяная дорога…
Сколько юных трагичных судеб
Обрели утешение Бога.
Ну а мне остаётся весна
И глубинной России печали,
Где с клюкой ковыляла война
И за грустные вести прощали.
***
Качались крылышки погон,
Звезда коптила.
Вторые сутки перегон –
На фронт из тыла.
Два лейтенанта у дверей
Курили грустно.
И надрывался соловей,
Наверно, курский.
А вслед смотрели города:
«Вот, снова едут…»
Никто не мог предугадать,
Когда победа.
На запад пятилась война,
Дымилось поле.
Была четвёртая весна
В слезах и боли.
Позвякивали котелки.
Весь день вчерашний
Темнели женские платки
На чёрной пашне.
За паровозом тлел рассвет,
Звезда остыла
И облаком махала вслед
Сама Россия.
Качались крылышки погон
И самокрутки.
Тянулся к фронту эшелон
Вторые сутки.
Мемориал
На Братском кладбище сквозь плиты
Растёт трава. Вы не забыты!
Теперь весна, раскрылись почки,
Как письма, клейкие листочки,
Как будто весточки оттуда,
Где все надеялись на чудо,
Что повезёт, и пуля ми́нет,
Не подорвётся друг на мине,
Что уцелеешь под обстрелом
В окопчике заиндевелом…
…Запомни имена на камне,
По плитам проведи руками.
Здесь вербы – белыми свечами,
А раньше и не замечали…
***
Командир полка слегка небритый,
Одинокий на сыром плацу.
Если жизнь – разбитое корыто,
То небритость, в общем-то, к лицу.
Ведь он был когда-то лейтенантом,
Девушки шептались за спиной…
Наделён осанкой и талантом, –
Стройный тополь раннею весной.
А теперь ветра и злая осень,
Затяжные тусклые дожди.
И темнеет неизбежно в восемь,
И огни слепые впереди.
Дни и ночи холодны и мглисты,
И луна сквозь тучи не видна.
Но броня крепка и танки быстры,
И плутает в чёрном сне война.
***
отцу
На Братское с мамой поеду
(Пускай передали: дожди)
Отпраздновать нашу Победу,
Жаль только отец не дожил.
Затеплим свечу и помянем.
По-русски. Всевышний поймёт.
…И верится, что над полями
Душа дорогая плывёт.
***
Поэт попал в больницу,
Почти на двадцать дней.
Тревожились синицы,
Отнюдь не соловей.
Слежался снег на взгорке
И медленно сходил.
И медсестра с иголкой
Земных сулила сил.
Звенящие иголки,
Искристая капель,
И сумерки не горьки,
Особенно – теперь…
И белизна халата,
Палаты простота,
Как будто медсанбата
Похожа – да не та…
Выдумывать не стоит
О времени былом.
Микстуры и настои,
И лампа над столом.
Из гаубичной гильзы,
Закопчены края…
Халаты, словно ризы,
И родина – моя!
***
Незаметный дождик моросящий,
Подмосковный тихий городок.
Между будущим и настоящим –
Через речку сгорбленный мосток.
Неказиста милая округа,
Фабрики щербатая стена…
Шорохи проснувшегося луга,
Где печаль не допита до дна.
А река среди ракит петляет,
И кувшинок светится фарфор.
Эхо в белой рощице плутает,
Удаляясь в лес за косогор.
Имена на скромном обелиске,
Русская святая простота.
И плывут из прошлого записки –
Облаков прозрачных береста.
