«Я той войны не знал…»

Личный номер
Посвящается отцу

Скажи, отец, что цифры эти значат?
И почему неровная строка?
Зачем тебе наколки? На удачу?
Прости за любопытство дурака.

Послушай, сын, вопрос не глупый вовсе,
Но как тебе доступней объяснить…
Бывает в жизни «до», бывает «после»
И ты не в силах что-то изменить.

Я до войны не знал, что значит горе
И как ходить у жизни на краю.
Резвился я мальчонкой на просторе,
В семь лет не понимая жизнь свою.

И лишь, когда солдат в немецкой форме
Толкнул меня и маму в общий строй,
И хлеб вкусив по арестантской норме
Я понял: смерть нависла надо мной.

Я повзрослел… И плакать не пытаясь,
Свой страх душил в зажатом кулаке.
А толстый немец, глупо улыбаясь,
Мне выбил личный номер на руке.

С клеймом позорным, даже не подросток,
Судьбы глумливой разглядел оскал.
На первый в жизни взрослый перекрёсток
Я восьмилетним мальчиком попал.

Как выжил?.. Только Бог наверно знает,
Но память до сих пор хранит печать
Того, что забытьём не зарастает,
Что времени у сердца не отнять.

Запомни, сын! Своим расскажешь внукам,
Кто победил и выстоял в войне.
Европа чьим обязана заслугам…
Прочтёшь молитву с ними обо мне.

И пусть, в роду никто такой наколкой
Врагом не будет больше награждён.
А наш народ в своей эпохе долгой,
Как прежде, никогда не побеждён.

Я помню! Я горжусь!

Я той войны не знал,
когда орда нацизма
Страну моих отцов пришла завоевать.
Мой дед в той битве пал,
но землю от фашизма
Сумела защитить народов братских рать.

Я воя не слыхал
летящего снаряда.
Не знаю, как поёт свинца смертельный град.
И, как народ страдал
в блокаде Ленинграда,
Как не был покорён бессмертный Сталинград.

Мне не представить тех,
форсирующих Днепр,
Кого запеленал реки глубокой ил.
Славутич принял всех,
даря за метром метр,
Став самою большой из воинских могил.

Дорогами войны
прошли листая мили,
По выжженной земле в солдатских сапогах,
Солдаты той страны,
чью волю не сломили,
Чей подвиг будет жить и славиться в веках.

У Вечного огня
в безмолвном карауле,
Стою, и слёз своих текущих не стыжусь.
За маму, за меня
вы в том бою уснули.
Я вас благодарю! Я помню! Я горжусь!

Метаморфозы истории

Меняются нравы, истории лики
И даже каноны, и взгляды религий.
Под дикие возгласы западной клики
Ты снова в опале, народ мой великий.

Ведь люди Европы наверно забыли,
Кто нёс поругателям их отомщенье,
Кто их защищал от губительной гнили,
Которая стала чумы воплощеньем?

Не русский ли Ваня в солдатской шинели
Дойдя до Берлина вернулся обратно?
Не лез в ваши души и ваши постели…
Он просто помог и ушёл безвозвратно.

Чьё знамя алело тогда над Рейхстагом?
На чьём языке грянул возглас победы?
А может фашизм вам и вправду был благом,
Коль ныне в Европе гуляют скинхеды!?

А вам всё неймётся! Вы злее и строже,
Поток обвинений неся, как цунами.
Но это вам вряд ли в дальнейшем поможет,
Коль вы никогда не считаетесь с нами.

Гвардейская лента

Гвардейской лентою украшен мой пиджак.
И марш «Славянки» медью трубною несётся.
Колонны строгие чеканят твёрдо шаг,
Парадом шествуя. И громом раздаётся

Салют торжественный, как эхо давних дней,
Во славу воинства единого народа
Великой Родины истерзанной моей,
Под мирным пледом голубого небосвода.

Покуда жив я, буду помнить этот день
И славить воинов погибших, как и прежде.
И будет снова в эти дни цвести сирень,
И бант Гвардейской ленты будет на одежде.

Мы не забудем

Мы не забудем той войны, товарищ!
Нас память не оставит в стороне...
Была Отчизна в пламени пожарищ,
Земля от боли плакала в огне.

Нам не забыть до времени ушедших,
Затерянных навек в дыму войны,
Но вечной славы почести обретших
И с ней – покой, в объятьях тишины.

Мы будем помнить, сколько сердце бьётся,
Что нам подарен жизни мирной свет.
Но миллионов павших не коснётся
Ни зной любви, ни вёсен нежный цвет.

Забыть не вправе годы лихолетья…
Рубцы войны ещё хранит Земля,
Хотя весной их лечат трав соцветья,
И ноет грудь от крика журавля.

Художник: Кукрыниксы