От Пилсудского и Петлюры до ОУН-УПА и НАТО

В Жешуве (Польша), что недалеко от границы с Украиной, местное отделение Польского института национальной памяти (ПИНП) организовало уличную выставку «Юзеф Пилсудский и Симон Петлюра – творцы польско-украинского союза 1920 г.». Официально заявленная цель выставки – обеспечить продолжение исторической памяти польского и украинского народов, уничтоженной коммунистическим режимом.

У фанатиков Речи Посполитой «от моря до моря» есть причины для обиды на советских коммунистов. Выиграв советско-польскую войну 1920 г. и заполучив в свои руки Западную Украину, Западную Белоруссию и кусок Литвы, Польша лишилась всего этого в результате Освободительного похода Красной армии в 1939 г. Украинские, белорусские, литовские земли были возвращены украинцам, белорусам и литовцам. Речи Посполитой «от моря до моря» не получилось.

Теперь Варшаве остаётся разве что воевать на идеологическом фронте. Выставка в Жешуве (кстати, когда-то этот город был самой западной оконечностью расселения древних русичей и носил название Ряшев) нацелена на пропаганду идеологии союза Петлюры с Пилсудским.

Как известно, Петлюра был в этом дуумвирате ведомым, а Пилсудский – ведущим. Согласившись отдать польским оккупантам огромный кусок украинской земли, Петлюра надеялся с помощью польских штыков усидеть во власти на остальной Украине. Для польского патриотического сознания Западная Украина, как и Западная Белоруссия и юго-запад Литвы – это до сих пор польские земли, это «кресы всходни» (восточные окраины), в силу исторического недоразумения вошедшие в состав других государств.

ПИНП хочет приучить современных украинцев, что союз с Польшей против России, даже ценой потери украинских территорий в пользу Польши – это благо; союз с Россией, даже если его итогом является возвращение украинских территорий (как в 1939 г.) – это зло. Отсюда выводится следующая идеологема – поляки и украинцы издавна сообща противостоят варварской русской угрозе, и в XXI в. это противостояние не менее актуально, чем в прошлые века, в т. ч. в рамках восточной политики НАТО. Пилсудский и Петлюра играют здесь декоративно-реконструкторскую роль, дабы придать исторической солидности идее такого союза под зонтиком НАТО.

Но давайте взглянем на ситуацию с другой стороны. В последние годы Варшава не жалеет денег на пропаганду образа польской жертвенности ради спасения евреев в годы гитлеровской оккупации. На такие траты Варшава пошла после того, как в мировых СМИ одна за другой стали появляться публикации о выживших польских евреях, которые свидетельствовали: поляки убивали евреев не менее охотно, чем немцы.

До войны Польша была самым «еврейским» государством Европы, а после войны – государством, потерявшим больше всего еврейского населения в Европе (85%). Гитлеровцы сформировали из поляков т. н. «синюю полицию» (название от цвета мундира), её сотрудники ловили евреев и выдавали немцам. Польский историк Ян Грабовский (Jan Grabowski) горько констатирует: поляки гордятся тем, что в Польше не было национальной дивизии СС, но «синяя полиция» с успехом её заменила. Рядовые поляки тоже истребляли евреев, а отряды Армии Крайовой расстреливали беглых узников концлагерей еврейской национальности.

Польские власти юлят. Сначала отказывались признавать эти факты, потом нехотя заявили, что иногда такое случалось, но не носило массового характера, а многие поляки, дескать, даже спасали евреев от нацистской расправы. Некоторые спасали, и как раз такие спасения, а не убийства евреев, не носили массового характера.

Петлюру в 1926 г. убил в Париже некто Самуил Шварцбурд. Это была месть за гибель сотен украинских евреев от рук петлюровцев. Французский суд оправдал мстителя. Значит, политический антисемитизм процветал в Польше задолго до Второй мировой, раз уж Пилсудский счёл нормальным союз с Петлюрой?

Варшава не жалеет денег и на пропаганду другого мифа – об антифашистском характере польского государства, делая вид, будто это не Польша планировала вместе с Третьим рейхом напасть на Советский Союз, будто это не она участвовала в гитлеровской агрессии против Чехословакии, будто это не польская разведка сотрудничала с конца 1930-х со спецслужбами стран Оси – немецкими, венгерскими, итальянскими, японскими.

Петлюровщина со временем выродилась в гитлеровский коллаборационизм. Племянник Петлюры и его адъютант Степан Скрипник при гитлеровцах занимал пост руководителя Украинского совета доверия Волыни, издавал нацистский журнал «Волынь», называл фюрера Великим Европейцем (с большой буквы) и призывал украинцев к борьбе с московско-жидовской азиатчиной.

Водил дружбу с бандеровскими палачами Уласом Самчуком и Ростиславом Волошиным. Значит, не видел противоречия между бандеровщиной и петлюровщиной. А его и не было, этого противоречия. Петлюровщина – это бандеровщина образца 1920 года. Бандеровщина – это петлюровщина образца 1943 года, когда шайки ОУН-УПА резали поляков и евреев.

Скрипник видел себя продолжателем семейных петлюровских традиций и петлюровской идеологии, как таковой. Бегство в Канаду спасло его от справедливого возмездия.

Союз Пилсудский – Петлюра был идеологическим заделом к тому, к чему уцелевшие петлюровцы пришли в 1941 г. – к союзу с Гитлером. Ведь и у почитателей Пилсудского фюрер тоже вызывал сначала благоговейные чувства. Упомянутая выше Армия Крайова считала Пилсудского отцом нации и грезила о такой Речи Посполитой, какой её видел Пилсудский, т. е. от Балтийского до Чёрного моря.

Ради такой Речи Посполитой Пилсудский готов был заключить союз хоть с дьяволом. И он пошёл на такой союз, сближаясь с гитлеровской Германией. Этот прогерманский импульс сохранялся в недрах польской дипломатии чуть ли не до 1939 г. Посол Польши в Третьем рейхе Юзеф Липский обещал поставить фюреру памятник в Варшаве, если он поможет Польше избавиться от евреев.

Пилсудский, Петлюра, Армия Крайова, ОУН-УПА, нападение Третьего рейха на СССР, Бухенвальд, Майданек, холокост – это один и тот же понятийный ряд.