60 лет, полёт нормальный? Или как собака Стрелка стала матерью после витка на Спутнике

Ракета улетела.
Налей ещё стакан.
И пусть теперь охрипнет
Товарищ Левитан!

Я сидела на Луне,
Чистила картошку,
Вдруг Гагарин прилетел,
Заиграл в гармошку. 
(Частушки 60-х)

В преддверии круглой космической даты в глянцевом журнале Esquire вышла статья про Гагарина и покорение Советским Союзом Космоса. (Авторы С. Зуев, А. Кувшинников)
Наткнувшись на привлекательную гагаринскую обложку среди библиотечных полок, я пролистнул текст — полюбовался яркими картинками, фото. 

При первом же взгляде пахнуло чем-то застойным, пыльным, перевёрнутым, — как при упомянутом там Хрущёве: — с ног на голову. Причём с приличной долей безграмотности и откровенных орфографических ошибок. 
Ещё раз раскрыл обложку: может, это подделка, фейк — какой-то провинциальный «Эскуайр»? — типа деревенской стенгазеты. Нет — главред Сергей Минаев, указано. Я его знаю (он меня вряд ли), сталкивался с его шоу на ютубе. Дальше очень мелкая печать — не видно без очков: хоть глаз выколи. 

С увертюры комического… — тьфу ты! — космического опуса стало ясно, откуда ноги растут, точнее, уши: «Ухи. Ухи-ухи!» — как стоически хрипел приснопамятный Хмырь из «Джентльменов». 
Праздничное произведение — практически копипаст с монументально-добротной, насыщенной материалом книги Л. Данилкина «Юрий Гагарин» (Москва, Молодая Гвардия, 2011 г.). 
Леший бы с ними, экспресс-шабашниками, — можно и плюнуть. Уж такая нынче копипастно-гастарбайтерная журналистика. 
Тем более что и сам Минаев не отличался раньше «чистоплотностью» в выборе тематики программ и публикаций: взбирался на прожорливый хайп, как на ретивого коня. И погонял, пришпорив. [Хотя соглашусь, прыгуновский фильм «Духless» по сценарию С. Минаева  вполне качественный, ноу проблем. Собственно книгу я не читал, sorry.] 
Но — не выдержала душа поэта… (Дрогнула редакторская жилка. Может, эта заметка чему поучит «глянцевых» первоклашек от литературы.) И выписал пару-тройку «мыслей»-заключений из данной по-социалистически душещипательной галактической эпопеи.

Представлю некоторые:

«Рост курсанта всего 162 см, ему тяжело определить при посадке расстояние до земли».
*
«Спутник делает оборот вокруг Земли и благополучно возвращается. Через три месяца после полёта у Стрелки рождаются шестеро щенков». (Логика! — авт.)
*
«В последний момент кто-то из команды заметил, что на скафандре Гагарина нет никаких опознавательных знаков. Выход нашли быстро: на шлеме космонавта написали красной краской четыре буквы: СССР». («Красной краской» — вершина тавтологической лит-ры, — авт.)
*
«287-тонная ракета понесла одного смелого человека в космос».
*
«Никто не знал, что произойдёт с человеком, когда он впервые заглянет в ледяную бесконечность, — у собак уже не спросишь». (И вновь логично, — авт.)
*
«Парень из деревни, затерянной между реками Гжать и Вопь, смотрел на Землю…» (Красота лит. построения, — авт.)
*
Да, можно возразить, — мол, про скромный рост Гагарина из «затерянной между реками» деревни действительно шла речь и у Данилкина, и в бумагах на отчисление Юры из лётного училища. 
Но именно что сам по себе рост — никак не влиял на посадку истребителя! 
Вот что пишет преподаватель Гагарина Я. Акбулатов (из той же книги): «Я ещё меньше ростом Юрия Гагарина на два-три сантиметра, может, я уже имел опыт какой-то: у меня полёты были с хорошим и отличным качеством, особенно посадка. Здесь дело в другом. Гагарин имел налёт по сравнению с другими курсантами в два раза меньше на учебных самолётах. Поэтому опыта было меньше и труднее давались полёты и особенно основные элементы: взлёт, расчёт, посадка». — Вот и всё. (Пунктуация сохранена. Что простительно — речь идёт о документе.)
Мало того, сам Гагарин упоминал (там же), что именно на этом самом «высоком профиле» (при посадке, — авт.) горели многие курсанты, независимо от роста. 
В эсквайровской же статье рост указан как основная(!) причина полётных неудач и рапорта на отчисление. И это, своей неправомерностью, — слишком уж бросается в глаза. 

Скажем, совершенно в стилистике брежневской эпохи в Esquire указано: 

«Британское правительство поначалу относится к этому визиту с опаской — майор Гагарин не только суперзвезда, но и офицер армии потенциального противника». — А, каково? 
Автор перелицовывает на свой лад цитату (из книги Данилкина) из Herald Journal от 12 июля 1961 г.: «Гагарин не кто иной, как солдат коммунизма. А вот для британцев, похоже, не имеет значения то, что он за честь почтёт сбросить на свободный мир водородную бомбу…». Далее оттуда же, от 13 июля 1961 г.: «Гагарин — коммунист. И все те, кто приветствует коммунизм, напрашиваются на проблемы…». 
*
«Эсквайр»: «Всего через месяц после его визита в Лондон гэдээровские солдаты обнесут Западный Берлин колючей проволокой, заложат кирпичом окна и двери домов, выходящих на Берлинскую стену. Через год советские суда выгрузят на Кубе ракеты с ядерными боеголовками — начнётся Карибский кризис, чуть было не случится атомная война. Но Гагарин не перестаёт сиять — кредит доверия, выданный ему человечеством, слишком велик». — Тут авторы наверняка запоем выли-ревели в обе сопелки от ощущения литературной гениальности: «обнесут проволокой», «заложат кирпичом», «выгрузят ядерные ракеты», «сияющий Гагарин».
Вот как сей момент отмечен у Л. Данилкина: «На фоне Берлинского кризиса, эскалации конфликта во Вьетнаме и неудавшегося американского вторжения на Кубу это непосредственное излияние народного чувства в честь советского авиатора, который действовал как неофициальный посол, может на первый взгляд казаться неуместным. Однако при ближайшем рассмотрении причины того тёплого приёма, который был оказан Гагарину, понять нетрудно»…
*
«Эсквайр»: «Гагарин — не просто первая советская поп-звезда, он — первая советская поп-звезда мирового уровня. В 1961-м есть «Битлз» — для молодёжи, которой хочется прыгать и кричать. Революционный дуэт Фиделя Кастро и Че Гевары — для идеалистов и романтиков. Папа римский — для католиков. (Ааааааааааа!!!!! — авт.) И Гагарин — для всех». 
Л. Данилкин: «…он был поп-идолом, не имевшим аналогов — более популярным, чем «Битлз», чем Мэрилин Монро, чем Че Гевара». — Минаевские гении заменили Мэрилин на Папу. А — внимание! — «поп-идола» заменили «поп-звезду»! Это успех. [В своё время сам Минаев разнёс бы такой «успех» к чертям собачьим на ютубе: под скабрезные прикольчики с вискарём и сигарой.]
*
В общем, там этих «сочинительств» — будто от лица простого пятиклассника (что было бы простительно) — много. Уж молчу про пунктуацию. Как редактор нескольких изданий, я вытирал скупую кровь. Выделявшуюся из глаз от вида, точнее, от неимения нужных знаков препинания. 
Оставим сие «творчество» в покое. Пусть будет такой небольшой тут хохмической (не космической) ремаркой. Ведь проще было дать из Данилкина прямые цитаты о грандиозном всесоюзном торжестве, — и дело с концом. 
Что, кстати, следует в апрельском номере дальше. Где даны выписки из дневников С. Королёва. Также К. Циолковского. В заключение праздничного раздела выложены с десяток клёвых фотокарточек скафандров, ракет и спутников. После полёта на одном из которых у Стрелки родилось шестеро щенков.
Есть ещё над чем работать новоиспечённому главреду «Эсквайра». Есть. [Хотя нет — посмотрел — уже пять лет зачёсывает, руководит. Мог бы и разглядеть пунктуацию-то, главред, э-э-э.]

Мы же, оставшись наедине с Юрием Алексеевичем, пробежимся по… анекдотам и байкам, собранным в книге Данилкина — и не только.
Ведь анекдоты — не что иное, как бесценно-бесхитростная хроника нашего неспокойного времени. Истории той несуществующей страны. Тех великих в ней — людей.

Собственно, книга Данилкина начинается с анекдота. Итак…

Перед прорывным полётом в Космос НАСА потратило $18 млн. на создание письменных принадлежностей для невесомости. «А как вы извернулись с чернилами и ручками?» — спросили они русских. Коих необычный вопрос ошеломил: — «А у нас простые карандаши», — ответили наши.
*
В квартире Гагариных звонит телефон. Подходит дочка: «Алло? Нет, мамы-папы дома нету. Папа? Папа летает по орбите Земли и вернётся сегодня вечером ровно в семь. А мама ушла в магазин за продуктами. Так что когда будет — неизвестно».
*
Советский космический корабль «Восток» был так же надёжен, как знаменитый автомат Калашникова. И безукоризненно работал в любых условиях.
*
Православная Пасха в 1961 г. пришлась на 9 апреля. 12 апреля, соответственно, было средой Пасхальной недели. И падение на пашню под Смеловкой удивительно вписалось в календарный миф о возвращении-воскрешении. Полёт был своего рода распятием. А возвращение — Пасхой. 
*
Гагарин: «Приземлился. Никого кругом нет. Не успел прийти в себя — уже набежало полно народу. Сначала женщина с маленькой девочкой подошла, потом группа механизаторов. И один так, знаете, ключом гаечным поигрывает. Ну, думаю, наверное, бить будут. Ведь всего два года назад Пауэрса сбили, вдруг и меня за шпиона примут? Говорю: это я, Гагарин. А механизаторы мне: ну да, знаем, только что передавали, Гагарин над Африкой пролетает. Эх, думаю, попал…»
*
«Юра, ты видишь их? Это они тебя породили, так что не зазнавайся», — напутствовал С. Королёв. Показывая Гагарину на людей, сидевших даже на деревьях, чтобы рассмотреть героя.
*
Королева UK:
— Полетит ли в Космос девушка?
Гагарин:
— Обязательно. Ведь в СССР — равноправие.
Снявшись с Гагариным на память, что по этикету и по статусу не положено ни в коем случае, Елизавета II сказала репортёрам в оправдание:
— Я сфотографировалась не с человеком. А — с небесным чудом. Неземным. Поэтому ничего не нарушила.
*
В Кремле Хрущёв отвёл в сторонку Гагарина.
Спросил:
— Юра, в Космосе Бог есть?
— Да, есть, — ответил космонавт.
— Я так и знал, чёрт возьми! Только никому не говори.
Потом Гагарин был на приёме у Папы Римского:
— Вы видели Бога? — спросил Папа.
— Не видел. Нету там никакого Бога.
— Я так и знал. Только пожалуйста, никому больше не сообщайте об этом!
(Анекдот от Г. Гречко)
*
14 апреля 1961 г. Кеннеди вызвал главных сотрудников своего правительства в Белый дом — обсудить очевидный факт, что Америка проиграла космическую гонку: «Может ли кто-нибудь сказать мне, как догнать этих русских… Давайте найдём кого-нибудь. Мне всё равно, если он в курсе как. Пусть это будут хоть сторож, хоть дворник. Хоть прачка-кухарка. Нет сейчас ничего более важного!» — И тут в кабинет входит Штирлиц.
Но это уже совсем, совсем другая история… 

На обложке: открытка из комплекта, посвященного Юрию Гагарину. 1987 г.