«Птичка в лавочку не ходит, ей и мелочь не нужна»

Птичка Божия не знает
Ни труда и ни забот:
Птичка сахар не скупает
И муку не бережет.

Птичка в песнях век проводит,
Ей не скучно без вина,
Птичка в лавочку не ходит —
Ей и мелочь не нужна…

Перед кем мне быть в ответе?
Это ж свинство бытия:
Почему на белом свете
Не родился птичкой я?..

Аркадий Бухов

В своих статьях я уже упоминала некоторых критиков, на полном серьезе задающихся вопросом (https://voplit.ru/column-post/o-literature-v-anabioze-iskusstvenno-podderzhivaemogo-postmodernizma/): «А как же субъективное видение и оценка [критики]?» Притом что давно уже пора спросить: а как же объективность? Объективность критики, а главное, самого критика? На него и так влияет слишком многое: и политика издательства, и личные взаимоотношения, и вкусы, и пристрастия, и симпатии-антипатии… Ну и, наконец, вопросы оплаты.

Время от времени в обществе возникает полемика на тему «Можно ли быть честным, будучи оплачиваемым?» — и затрагивает буквально все стороны жизни. Когда видишь в Сети предложение:

…поневоле спрашиваешь: насколько объективен будет критик, если за рецензию на произведение ему станет платить не журнал, не издательство, а непосредственно автор? Насколько строг будет главный редактор, отбирая работы в печать, если автор выкупит себе площадь для публикации, отзыв на опубликованное, предисловие от мэтра и проч.? Не будет ли нынешняя критика руководствоваться двойными (или тройными) стандартами: к студенческой курсовой мы относимся с одними оценочными критериями, к научной статье коллеги — с другими, а к трудам непосредственного начальства — вообще без оценочных критериев, с чистым восторгом? Не нужно ли тогда и рубрики всюду специальные завести — и назвать их, скажем, «Песочница» или «Детсад», дабы читатель не путался в оценочных системах? Можно и на книжные blurb’ы ставить маркер «Платная услуга»…

Однако не стоит сразу возвышать голос в защиту критиков оплачиваемых или, наоборот, нечеловечески бескорыстных. Пусть идея продавать рецензию на творчество какого-либо автора непосредственному объекту разбора выглядит сомнительно (писатели, как известно, люди обидчивые, но вместе с тем и прагматичные, чаще всего они видят в критиках обслуживающий персонал — но кому-то действительно хочется улучшить свой «писательский навык»)… И в этой системе есть резон.

Можно купить так называемую внутреннюю рецензию или редакторский разбор, консультацию, помощь в писательском деле, не пытаясь приобрести всего критика, его симпатии, его связи, его «продвигательную способность» и т.п. Тем более если сам-то критик не продается (причем именно этот факт порой вызывает у некоторых господ писателей форменную ненависть и желание отомстить). Неужто согласно вышеприведенному объявлению все критики готовы публиковать в известных журналах и номинировать на главные литературные премии любого, кто заплатит?

Хотя об успешности продаж, если ты не продаешься весь, без остатка, тоже придется забыть. А ведь мы живем в эпоху, когда успешность определяется уровнем продаж, и не только в профессиональном, но и в личностном плане. Если тебя не хотят оплатить и приобрести — профессионал ли ты?

Не секрет, что во все времена рецензии были инструментом давления на автора: существовали платные рецензии, бартер рецензий, заказ на рецензии… В журнале «Енисей» (№1, 2020) писатель Сергей Кузнечихин пишет о поэте Анатолии Третьякове и Красноярском книжном издательстве: «Меня в нашем издательстве не любили. Поэтому, когда я принёс рукопись, отдали её на рецензию тому, кто, по их мнению, не примет моих стихов». Однако после некоторых перипетий А. Третьяков все-таки написал положительную рецензию.

Тем не менее, «такой поворот не устраивал редактора Ермолину... Ермолина предложила Третьякову переписать свою рецензию — сменить «плюс» на «минус». Это его очень удивило. Наивный поэт, в отличие от опытного работника издательства, не подозревал, что взгляд человека на одни и те же стихи способен так быстро меняться». Забавнее всего был вопрос, который поэт задал директору издательства: «Послушай, — сказал Третьяков, — ты поэт, и я поэт, ответь мне, пожалуйста: может быть у поэта два мнения об одной рукописи?» Директор с радостью успокоил: ну конечно, так тоже можно!

В наши дни даже самый наивный творческий деятель уже не настолько наивен. Да и критик подчас готов иметь столько мнений о чем угодно, сколько начальство прикажет. Стесняться «заказухи» многим даже в голову не приходит. Сменилась парадигма, система ценностей. А с ними — и список того, за что можно оправдываться, а чем — гордиться.

Сегодня работа по заказу, как и наличие собственно заказа есть предмет гордости. Нельзя отрицать, что инди-проект, а вернее, инди-творец — это не всегда independent, независимый, но чаще попросту никому не интересный предмет. Нет спроса — нет проекта. Нет проекта — нет творца.

Недаром автор и ведущий программы «Тем временем» на канале «Культура», лауреат премии ТЭФИ, писатель, литературовед, кандидат филологических наук, профессор НИУ ВШЭ Александр Архангельский в интервью (https://vashifinancy.ru/stars/aleksandr-arkhangelskiy-literatura-i-finansovaya-gramotnost/) заявляет: «…когда книга сформатирована под продажу… само по себе — это не плохо и не хорошо. Поясню на примере. Писатель может понимать, что его дарование — проектное, потолок высокий, но он все-таки есть, и писатель заранее чувствует этот потолок. Был такой честный с самим собой писатель Илья Эренбург, и он одному из своих приятелей как-то сказал: „Тебе неважно, когда твоя книжка выйдет, ты пишешь для большого времени, а я — писатель средний. Моя книжка через пять лет уже читаться не будет, поэтому она должна выйти сейчас и поэтому я иду на компромиссы“».

Разумный подход к своему «потолку», разумное стремление получить то, что можно получить от эпохи. Завышенные требования никогда не приводят к гармонии с собой, не всех ждут великие дела, что бы с утра ни наобещал камердинер. Но пока человек живет, он надеется. А человек XXI столетия к тому же неистово надееется на пиар и ждет чуда не от Санта-Клауса и Деда Мороза, а от рекламщика. Кому-то кажется, будто вопрос его творческого успеха есть вопрос денег; кому-то кажется, что это вопрос связей; и никому уже не кажется, что это вопрос времени. Наоборот, большинство старается забыть о том, что время самый лучший фильтр, со временем проявится, кто из современников достоин памяти, а кому не светит «большое время». Да и маленькое-то не светит.

На чувствах этих людей играют те, о ком г-н Архангельский говорит с большим уважением: «…если брать героев советской литературы, то Остап Бендер прекрасно управляется с деньгами»; среди классических героев он с таким же уважением отзывается о Чичикове. Нельзя не признать: оба отменно монетизировали свои творческие проекты. И кабы не небольшие препятствия в виде закона, далеко бы пошли!

Но не будем пенять нашему современнику за своеобразный выбор — время не столько формирует, сколько форматирует систему ценностей. Неудивительно, что нынешний литератор, как гречневая каша из пословицы, сам себя хвалит и неустанно ищет, кто будет хвалить его завтра или предоставит ему ресурс для восхваления. Его цель — не «большое время» и не творческая самореализация, его цель — сиюминутная монетизация. Цель понятная, распространенная, жизненно важная в области, скажем, телевидения, кинематографа, масс-медиа…

Одного не понимаю: литература тут при чем? Мне, как читателю и искусствоведу, всегда казалось — она немного другая, нежели изобразительные и медийные искусства. Литературное произведение не требует немедленной и обильной монетизации, а также громкого, пусть и быстро преходящего успеха, чтобы остаться в мировой культуре. Но сегодня все смешалось в храме искусств. Критик должен послужить читателю Вергилием (прошу прощения за ассоциацию современной литературы с дантовым адом), поэтому, если верить самим критикам, от них и зависит, кто из литераторов войдет в историю.

Хорошо, коли выбранный для этой цели критик изворотлив, коли он способен найти сверхценности и сверхзадачи в произведениях, написанных чиновником-взяточником или плохоньким сериальным сценаристом; когда он не стесняется и Гарри Поттера Христом объявлять (https://novayagazeta.ru/articles/2016/12/23/70356-garri-potter-i-holodnaya-voyna-lektsiya-dmitriya-bykova)... Хорошо, когда есть сайты, обещающие похвалить «где надо» и научить писать. (Что само по себе довольно проблематично: взрослый, самодостаточный человек, пишущий литературные произведения не в стол и не в блог, а в журнал, готовый заплатить за публикацию их и разбор, вряд ли податлив и обучаем, как ребенок или подросток, которому все еще можно «поставить руку» и помочь сформировать стиль.)

Однако следует учесть: сайтам, журналам, порталам и критикам — всем нужны средства. Время от времени на круглых столах главреды и издатели, журналисты и медиаменеджеры сетуют: как нам содержать все это великолепие никому не нужной критики? Да, так и говорят: никому не нужной.

А. Бабяшкина, главный редактор cайта «ReadRate», рассказывает (https://literratura.org/non-fiction/2146-setevaya-kritika-i-transformaciya-chitatelskogo-vkusa.html): «Книжные рецензии вычеркивают из редакционных планов, потому что этот раздел не приносит доходов, под него не дают рекламу. Он не может состязаться по экономическим показателям с автомобильной тематикой или рубрикой «Кулинария», где запросто выкупят пару полос для рекламы мультиварки и макарон. Если в рубрике есть реклама — конечно, эта тема будет процветать в СМИ, нет — на какие же средства журнал будет содержать журналиста, который эту рубрику ведёт? Чтобы книжная критика процветала, у неё должен быть экономический базис». 

Да что ж мы, читатели, звери, не понимаем, что оно всё для нашей же пользы? Ведь если за что не заплатить, то этого вскоре и не станет. Ни искусство, ни наука, увы, не исключения. А уж тем более — медиа. Но и в искусстве, и в науке, и даже в медиа должны существовать области фундаментальной деятельности — в качестве генератора идей и независимых мнений. И все же, где должна гнездиться эта независимость, когда со всех сторон на нее наступает рентабельность? А главное, как нам, читателям, отличать рентабельное от независимого? Как нам-то понять: вот здесь господин критик пишет по зову сердца — а здесь по зову кошелька?

На вышеупомянутом круглом столе 2016 года было представлено мнение множества людей, убежденных в том, что критика есть и что она есть навигация, лоция и просвещение читателя. К которому традиционно отнеслись — внимание, цитата из высказывания Константина Мильчина (впоследствии доведшего свое определение до совершенства — «эти люди снизу»): «С детьми ты говоришь о серьёзных вещах, а с читателем как с «„тётей Машей из Конотопа“?» — ну да, как к недоумку. Коему, сколько ни разъясняй, как читать «по-умному», подавай формат девочки, которая «держала в руках книжку Джоджо Мойес и говорила буквально следующее: „Вы знаете, я не знаю, почему я покупаю эти книжки — у меня их уже четыре и я пока ни одну не прочитала — но они такие красивые. Когда-нибудь я до них дойду, и мне кажется, что вам тоже стоит купить и посмотреть, может быть, вы мне расскажете“».

С одной стороны, коммерческая сфера снабжает читателя анонсами и рекламными объявлениями простейшей конфигурации «Эта книга взорвет вам мозг!» — с другой стороны, существует критика некоммерческая, посвященная большой литературе, «критика умных книг для умных читателей». Но и она все отчетливее углубляется в нишу так называемой рекомендательной, маркетинговой критики, в которой оценочные критерии, мягко говоря, расплывчаты. И чем дальше, тем больше они расплываются, со временем становясь совершенно невидимыми.

Так, может, критики за последнюю пятилетку окончательно в нас, тетях Машах, разочаровались? И начали, как та виртуальная пейзанка с сотнями тысяч подписчиков, монетизировать свои критические отзывы без оглядки на читателя, писателя, критику и собственно литературу? Возможно, так оно и есть. И придется нам, читателям, принять тот факт, что скоро от всей критики останется исключительно рекламно-рекомендательная, никакой «фундаменталки» с ее попытками сохранять объективность и развивать критическое мышление в условиях новой грамотности. Однако прибавит ли это критике уважения и доверия со стороны публики? Не убьет ли коммерциализация критику как таковую?

Художник: Ольга и Андрей Дугины.