«Цель не оправдывает средства»: приговор «медицинского Нюрнберга» срока давности не имеет

75 лет назад в старинном немецком городе начался первый из так называемых «малых Нюрнбергских процессов» – над нацистскими врачами-преступниками. Суд не просто осудил и приговорил к виселице рекордное количество убийц с медицинскими дипломами, но создал и фундаментальные этико-правовые основы медицинских экспериментов и медпомощи вообще. Которые, увы, все более цинично попираются в настоящее время… 

В отличии от «большого Нюрнберга» – более известного, как «суд народов» над главными «заправилами» гитлеровского Рейха – 13 «малых» судебных процессов в том же городе были инициированы правительством США. Что, впрочем, на тот момент тоже не сулило виновным в чудовищных преступлениях нацистам ничего хорошего.
Первым из этих «малых процессов» стал начавшийся 9 декабря 1946 года суд над рядом врачей, виновных в проведении преступных экспериментов над людьми, обычно заключенных нацистских концлагерей. На скамью подсудимых сели 23 человека (если их, конечно, можно вообще называть людьми), большинство из которых имело при Гитлере «генеральские» должности в СС и Вермахте, включая министра здравоохранения, руководителей медицинских служб той же СС и отдельных родов войск и так далее.
Выдвинутые против этой мрачной компании обвинения по форме практически не отличались от тех, за что судили главных нацистских бонз – преступления против человечества и военные преступления, заговор, членство в преступных организациях.
Отличался лишь состав преступления, который состоял в проведении опасных для жизни и здоровья медицинских экспериментов над узниками гитлеровских концлагерей. Перечень сих «опытов» весьма обширен, он состоял из 18 пунктов. 
Среди них исследования эпидемиологических особенностей малярии, тифа, холеры, ряда других инфекционных заболеваний. Влияние на организм человека переохлаждения, низкого давления, использования морской воды, терапии «сульфаниламидными» препаратами раневых инфекций, возможности трансплантации и регенерации органов и тканей и многое другое.

***

Подобная тематика является предметом изучения серьезной медицинской науки по сей день. Причем важность полученных новых знаний при этом трудно переоценить и для тех же летчиков, рискующих жизнью при разгерметизации кабины самолета в стратосфере, и при вынужденной посадке на воду зимой, и после кораблекрушений, когда закончился запас пресной воды. А уж значение эпидемиологических исследований в комментариях не нуждается.
То есть сводить проводивших соответствующие эксперименты нацистских докторов лишь к образу неких «врачей-садистов», получающих удовольствие от мучений своих подопытных, не приходится. Эти экспериментаторы были очень рациональными людьми и без особой нужды свой «материал» не мучили. 
Но для нормальных людей такой «рационализм» мало чем принципиально отличался от тех же нацистских лагерей смерти с их «безотходным производством» вплоть до изготовления мыла из подкожного жира и матрасов из волос замученных жертв.
А потому, по итогам процесса, семеро (из 23-х) обвиняемых 20 августа 1947 года были приговорено к повешению. Еще пятеро – к пожизненному заключению, четверо – к различных срокам тюрьмы, семеро оправданы.
Большинство из осужденных своей вины не признало, патетически вопрошая суд: «А нас-то за шо?!» В частности, Карл Брандт, личный врач Гитлера и министр здравоохранения Третьего Рейха, получивший по приговору заслуженную «петлю».

«Есть слово, которое кажется таким простым, – «приказ». Насколько колоссальны его последствия. Насколько неизмеримы конфликты, которые кроются за словом «подчинение». Меня затронули оба – подчинение и приказ, и оба возлагают ответственность. Я являюсь доктором, так что на моей совести лежит ответственность за людей и их жизнь», – пытался оправдаться сей «честный служака» перед судьями. 

А одна из медсестер, допрашиваемых на процессе, говорила:

«Я жалела пациентов, но меня не спрашивали, хочу я или нет, я должна была следовать указу врача. Я чувствовала себя обязанной выполнять данную клятву, исполнять свой долг. Хотя мне сейчас говорят, что данная мной клятва обязывала меня только хранить молчание, а не фактически убивать, я отвечаю, что кто-то должен был это делать, а доктор сказал, что выбрали меня. Доктор доверял мне, чтобы я исполняла его приказания».

***

Все эти персонажи так и не смогли понять главного: цель не оправдывает средства. Конечно, тоже весьма рационалистическому Западу никогда не понять максиму Достоевского о возврате билета в рай, если он будет оплачен хотя бы одной слезинкой ребенка. 
Но в 40-е годы там еще существовал пиетет перед правом людей (пусть даже только «цивилизованных») на свободный выбор. И попрание этого права автоматически считалось тягчайшим преступлением, заслуживающим самой суровой кары. 
На конечном этапе многих медицинских исследований без проверки новых методик на людях действительно не обойтись, и так было с давних пор. Просто с не менее давних пор среди ученых-медиков было принято проводить такие опыты на самих себе и лишь потом на «добровольцах», если таковые найдутся. 
Скажем, известный создатель вакцины от чумы, наш соотечественник Владимир Хавкин первым опробовал спасительный укол именно на себе, введя для демонстрации безвредности препарата пятикратную дозу. А известный французский врач и путешественник Ален Бомбар, в одиночку пересекший на надувной лодке без запасов пищи и воды Атлантику, доказал на себе, что морскую воду в небольших количествах пить все же можно. И именно поэтому эти Люди с большой буквы признанно считаются героями, в отличии от «экспериментаторов на людях» из Третьего рейха. 
Соответственно, разглагольствования о том, что хладнокровное уничтожение сотен и тысяч заключенных (согласия которых на эксперимент никто не спрашивал!), дескать, оправдано тем, что полученные данные помогли спасти жизнь на порядки большему количеству других людей, в качестве смягчающего обстоятельства судьями в Нюрнберге не принимались. В чем, кстати, особой революционности нет – с давних времен основным принципом медицины считалось «не навреди!», возможная польза от лечения стоит на втором месте. 
Примечательно, что получили заслуженную «высшую меру» не только те нацистские врачи, кто лично проводил преступные эксперименты над людьми, но и руководители немецкого здравоохранения. В конце концов, их «под дулом пистолета» занимать свои высокие посты не заставляли, могли подать в отставку без особых последствий для себя лично. А не подали, значит, разделили ответственность с главными «столпами» преступного режима – поделом и приговор. 

***

Однако значение «медицинского Нюрнберга» далеко не исчерпывается справедливым возмездием наиболее одиозным представителям гитлеровских военных преступников в белых халатах, обильно обагренных кровью невинных жертв.
Под конец заседаний суд выработал еще и базисные этико-правовые подходы при проведении медицинских экспериментов в частности и оказания медицинской помощи вообще. Это так называемый «Нюрнбергский кодекс», состоящий из 10 пунктов.
Впрочем, для понимания его непреходящего значения достаточно хорошенько вчитаться в первый же пункт этого документа:

1. Абсолютно необходимым условием проведения эксперимента на человеке является добровольное согласие последнего. Это означает, что лицо, вовлекаемое в эксперимент в качестве испытуемого, должно иметь законное право давать такое согласие; иметь возможность осуществлять свободный выбор и не испытывать на себе влияние каких-либо элементов насилия, обмана, мошенничества, хитрости или других скрытых форм давления или принуждения; обладать знаниями, достаточными для того, чтобы понять суть эксперимента и принять осознанное решение. 
Последнее требует, чтобы до принятия утвердительного решения о возможности своего участия в том или ином эксперименте испытуемый был информирован о характере, продолжительности и цели данного эксперимента; о методах и способах его проведения; обо всех предполагаемых неудобствах и опасностях, связанных с проведением эксперимента, и, наконец, возможных последствиях для физического или психического здоровья испытуемого, могущих возникнуть в результате его участия в эксперименте. Обязанность и ответственность за выяснение качества полученного согласия лежит на каждом, кто инициирует, руководит или занимается проведением данного эксперимента. Это персональная обязанность и ответственность каждого такого лица, которая не может быть безнаказанно переложена на другое лицо. 

Что это положение не пустая декларация, может без труда убедиться каждый, кто обратит внимания на размеры и содержания инструкций к лекарственным препаратам, особенно западного производства. Размером с небольшую «простыню», такие инструкции мелочно и дотошно информируют пользователей препарата обо всех без исключения возможных осложнениях вследствие его приема, даже если вероятность таковых не больше одного случая на миллион. 
Потому что если фармкомпания такого предупреждения не сделает, а пусть редчайшее, но грозное осложнение у человека все же наступит, опытные юристы тут же забросают фармацевтов многомиллионными исками! А что делать! Медицина, по определению, наука не точная, а гуманитарная. А потому и даже вроде бы вполне заурядное лечение таким же заурядным антибиотиком может в редких случаях стать опасным экспериментом над здоровьем больного, о чем его обязаны максимально точно информировать.
По тем же причинам любой человек может отказаться от любого предложенного ему лечения (исключение – недееспособные и опасные для окружающих психические больные). Россиянам, например, такое право гарантирует Федеральный закон РФ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» от 21 ноября 2011 г. № 323: 
Так пункты его ст. 19 гласят, что пациент, среди прочего, имеет право на:

7) защиту сведений, составляющих врачебную тайну;

8) отказ от медицинского вмешательства;

А идущая следующей ст. 20 конкретизирует п. 8 ст. 19:

1. Необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя на медицинское вмешательство на основании предоставленной медицинским работником в доступной форме полной информации о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи.

***

Именно поэтому, перед той же вакцинацией в большинстве стран мира от пациента требуют подписать бумагу относительно того, что он предупрежден – как о возможной пользе от этой процедуры, так и о возможном вреде от нее.
Жаль только, кампания превозношения пресловутой пользы (и «жуткой опасности» в случае отказа от прививок при ковид-19) приобрела просто гигантские масштабы, превратившись в откровенную рекламу. Между тем информация альтернативного характера не просто загоняется на периферию «мейнстримных» СМИ, но еще и всячески высмеивается и шельмуется, вплоть до уголовных мер к ее распространителям. 
Как, например, в Греции, где Афинская прокуратура выдала ордер на арест адвоката Никоса Антониадиса, обвинив его в «распространении ложных сведений о вакцинации».  
Раздаются уже и призывы (правда, к счастью, пока не перешедшие в практическую область) и о привлечении к ответственности всех, кто выступает против таких прививок – за действия, якобы «повлекшие за собой тяжелые последствия», среди заболевших непривитых граждан.
То есть, по сути, людей под угрозой уголовного преследования пытаются заставить молчать о вполне известных, хоть и не слишком рекламируемых фактах, выбивающихся из лоббируемой мировой глобалисткой элитой «антиковидной вакцинаторской компании».

Таких, что в Великобритании, на фоне достигнутого достаточно высокого процента вакцинированных (около ¾ населения), процент заболевших среди них оказался даже побольше, чем среди невакцинированных – доходя до 80% и больше среди лиц, старше 40 лет. Также на привитых пришлось 80,3% от всех летальных исходов, связанных с ковид-инфекцией, что, напомним, повыше, чем даже доля привитых граждан (75,8%).
Причем, эти данные – не какие-то «конспирологические фантазии» на тему «вживляемых с вакциной микрочипов» – они содержатся в официальном докладе правительственного британского Агентства по обеспечению безопасности в сфере здравоохранения. 
С другой стороны, только по официальным данным, число умерших от поствакцинальных осложнений только в США в октябре этого года составило 200 тысяч человек, при том, что общее число жертв Ковид-19 за тот же период составило 695 тысяч.
Но при этом в тех же американских источниках есть данные и о том, что цифры таких осложнений занижаются в разы. Это было замечено еще до 2019 года.
Значит, можно говорить, что вакцины от ковида, как минимум в США, забрали жизней сопоставимо с тем, что якобы забрал сам «смертельно опасный вирус».

Но, увы, такая информация хоть и лежит в свободном доступе в интернете, но в каждом выпуске новостей и «ковидных» ток-шоу о ней не упоминается. А потому рассчитывать на ознакомление с ней любого человека, рассматривающего все «за» и «против» вакцинации, не приходится. 
В информационном вакууме находится также элементарное положение эпидемиологической науки о том, что общее число заболевших ковидом (как и любым другим вирусом) в легкой форме в десятки и сотни раз превышает число тех, кто заболел тяжело, а потому и обратился к врачам, которые зарегистрировали этот случай. 
Соответственно, якобы «жутко высокий» процент смертности от ковид-19, выведенный на основе анализа случаев заболеваний лишь значительной и средней тяжести, на деле надо делить в десятки и сотни раз. После чего этот показатель тут же станет меньше, чем при обычном сезонном гриппе, на который практически никто не обращает внимания. Для справки: летальность от ковида колеблется в мире от 0% до 4,5% – https://coronavirusstat.ru/#world

*** 

А без ознакомления со всеми такими фактами, какое ж может быть «информированное согласие» на вакцинацию? Не говоря уже о ее «добровольности», регламентируемой запретом Нюрнбергского кодекса «испытывать на себе влияние каких-либо элементов насилия, обмана, мошенничества, хитрости или других скрытых форм давления или принуждения». 
Особенно «фарисейски» в плане «отказа от принуждения» выглядит практика форменного «запрета на профессию» (и получаемых этим путем средств на жизнь), когда отказавшихся от прививок работников ряда сфер отправляют в «принудительный отпуск» без содержания. Вот уж свобода – так свобода…
На тему Нюрнбергского процесса над врачами-убийцами и исповедуемыми ими «моральными принципами» можно было бы говорить еще очень долго. Но важно знать одно: преступления такого рода срока давности не имеют! И их исполнителям не стоит обольщать себя мыслью, что «с нами будет все по-другому» – подельники Гитлера, когда Третий Рейх находился на пике своего могущества, завоевав почти всю Европу, думали так же. Однако заслуженной «петли» или многолетних тюремных сроков за свои преступления, оправдываемые якобы «гуманными целями сохранения значительно большего числа человеческих жизней», все равно не избежали. 
Потому что даже самая формально благородная цель преступных средств к ее достижению не оправдывает! Этот урок 75-летней давности, преподанный «медицинским» Нюрнбергским процессом, надо помнить всем. И всегда.