Предателям – иудино…

16 января 1947 года Верховный Суд СССР приговорил к высшей мере наказания через повешение представителей верхушки казачьих формирований, состоявших на службе у Гитлера. Приговор был приведен в исполнение.

Процесс по делу шестерых главарей гитлеровских прислужников начался вскоре после их передачи советской стороне пленившими их в конце войны англичанами, согласно договоренностям, достигнутым на Ялтинской конференции в феврале 1945 года.

Тогда в СССР было этапировано больше 20 тысяч «борцов с большевизмом», но судили в Москве только шестерых, занимавших самые высокие должности среди «казачков фюрера». 

В советской прессе того времени этот суд чаще всего именовалась «процессом над агентами германской разведки, главарями вооруженных белогвардейских частей в период гражданской войны». Однако на скамье подсудимых находились не только беглые полководцы разбитой в Гражданскую Белой армии. К ним относились лишь атаманы Петр Краснов, его племянник Семен Краснов, Андрей Шкуро и главарь антисоветски настроенных горцев Северного Кавказа Султан-Клыч Гирей.

А вот Тимофея Доманова к заметным фигурам Гражданской войны отнести нельзя. Он сражался на стороне белоказаков, но в звании всего лишь сотника. К таким победившая Советская власть в случае отказа от сопротивления относилась чаще всего гуманно. Вот и Доманов, не сбежавший на чужбину, продолжал жить в СССР, работая бухгалтером в ряде советских хозяйственных организаций. 

Есть сведения о том, что он сотрудничал с НКВД и даже по заданию органов остался на оккупированной территории, но наниматься на службу к оккупантам, чтобы дослужиться при них до походного атамана (генеральский чин), его никто не заставлял.

А уж генерал-лейтенант Ваффен-СС Гельмут фон Паннвиц (ему присвоили чин «Верховного походного атамана Казачьего стана и всех казачьих армий», который до революции обычно носили только цари) к Белому движению вообще не имел никакого отношения, будучи кадровым офицером германской армии. 

Действовавший в Советском Союзе стране Указ Президиума Верховного Совета СССР № 39 от 19 апреля 1943 года «О мерах наказания для немецко-фашистских злодеев, виновных в убийствах и истязаниях советского гражданского населения и пленных красноармейцев, для шпионов, изменников родины из числа советских граждан и для их пособников» не делал особой разницы между изменниками Родины и их пособниками. Шестерке подсудимых был вынесен суровый, но справедливый приговор. Верховный Суд СССР приговорил их к повешению. Они именовали себя «беззаветными борцами с большевизмом» за «возрождение великой России без коммунистов», но измена Родине оставалась изменой Родине, военные преступления оставались военными преступлениями.

И о какой «великой России» можно было говорить, если они служили врагу, подчиняясь Главному управлению казачьих войск, находившемуся в ведении Имперского министерства по делам оккупированных территорий?! Тот же командир Дикой дивизии Султан Клыч-Гирей, который до войны входил в ЦК эмигрантского Северо-Кавказского национального комитета и готовил на Северном Кавказе антисоветское и антирусское восстание, должен был стать одним из инструментов политики Гитлера по расчленению советской державы на карликовые «национальные» государства.

Что касается Петра Краснова, то он предал Россию ещё раньше. В 1936 году он перебрался из Парижа в Берлин, готовясь принять участие в походе немцев на Восток. Есть данные, что перед смертью главарь казаков-эсэсовцев раскаялся и заявил: «Мне нет возврата. Я осуждён за измену России, за то, что я вместе с её врагами бесконечно много разрушал созидательную работу моего народа… и отлично понимаю, что мне нет места среди людей, и я не нахожу себе оправдания». Однако так ли это было, точно неизвестно.

…Их не расстреляли, а повесили. Расстрел как вид казни не предусмотрен для тех, кто запятнал себя предательством и кровью соотечественников. А предводители казачьих частей СС были предателями Родины и палачами своего народа. По делам – и заслуженная кара: предателям – Иудино. 

Художник: П. Брейгель.