Вести с Нацбеста: Жизнь и Смерть. И всё про всё

Манович, Лера. Прощай, Анна К.: рассказы. — Нур-Султан: Фолиант, 2021. — 336 с.

«Мать умерла тихо и быстро, не успев даже выключить телевизор»... Из книги

Лера сравнила литературу с «Зоной» Тарковского. Со своими законами-стратегиями. И отсутствием рецептов.

Это очень метко проронено и тонко подмечено. Так и есть. Но приступим к обзору…
Хотя слов будет, собственно, немного, — как и у мэтра-Тарковского.

Я — новичок в системе премиального жюри. «Дух», — как говорили в армии. 
И не вижу смысла посылать на конкурс бестселлеров цикл рассказов. Ведь разумеется, что даже если среди сорока(!) добротно скроенных историй есть три гениальных, то остальные — чуть пониже рангом. Оставшиеся — ещё пониже. Одна-две — совсем не очень. И тэ. дэ.
Ну согласитесь, нельзя ж написать сорок стопроцентно качественных рассказов, нет? Пусть даже из разных периодов жизни. Пусть даже красиво сложенных в красивые «возрастные» блоки. [В книге пять тематических частей.]
Но, покуда руководство конкурса взя́ло тексты к прочтению, — значит, будем рассуждать далее. Будем думать, читать и делать выводы. 
Ещё раз повторюсь: взрывное бестселлерское предубеждение критика — никуда не девается. 
Всё-таки проснуться знаменитым, по моему мнению, может автор одного убойного, сверхзавлекательного беллетристического романа. Ну ладно, хватит ныть…
Как редактор, избороздивший сотни текстов, сразу смотрю на язык — поэзию слов, их фонетику. (Если ошибок, конечно, нет, — а тут их нет.)

И что?..

Отличный язык. Великолепные недлинные предложения. Смысловые сингулярные потоки. Острые короткие фразы. Не зашоренные, незамыленные — блеск, а не фразы, скажу я вам!
Детские воспоминания. Девчачья летняя жись на даче. Наглые пацаны. Деревенские перипетии, семейные дрязги. Добрые обиды. Злые шутки.
Всяческая «цыганско-сельская», «изумрудно-городская» взрослая жизнь. Разные одинаковые в своей неизбежности измены. Поиск чёртового счастья. (Это я назвал счастье «чёртовым», не автор.) Разрушенные семьи, сотканные из повседневности.
И главное — в тексте полно совершенно замечательных фраз (кто-то может изречь, чеховских, кто-то — пришвинских, с лермонтовскими вкраплениями) навроде: 

«Как смеешь ты вот так ходить с лицом порядочного человека?» 
*
«Муж и свекровь были похожи: светловолосые, с ярким пятнистым румянцем и крупными руками и ногами».
*
«Теперь он смотрел на несколько тел, плавающих в прозрачной, как стекло, воде и пытался вспомнить цвет её купальника».
*
«Я смотрел в её гладкое, желтоватое лицо, в бледно-голубые глаза и удивлялся, как выцветает с годами человек».
*
«Настино маленькое тело двигалось порывисто, но неласково. Всюду, куда бы ни ткнулся губами, он чув¬ствовал приторный, удушающий запах».
*
«Я, точнее, Виталик имел этих чёртовых шлюх во всех позах, они хрипели и захлёбывались».
*
«Я не мог видеть, но отвечаю: маленькая рука с красными ногтями потрогала мой член!»
*
«Встретила председателя садового товарищества. Председатель потен, рыж и гол по пояс».

Подобными блестящими сентенциями, — будто ласковым авторским Солнцем, уходящим за горизонт к «нарождающемуся месяцу»: — запружена, залита книга. И это — радует как члена жюри. Бодрит как читателя. 
Книга, в общем, — обо всём на свете. И о Любви с большой буквы в частности. 
На конкурсе рассказов Лера Манович заняла бы первое место! Шутка.

NB