Ангел-хранитель

…Двое вынесли длинное что-то,
Аккурат в человеческий рост.
Алексей Калинин. «Мысли в Ковид», 2021.

Где-то к десяти ночи пластиковая дверь скрипнула, и в слабо освещенную, тесную палату вошел медик в сплошном защитном костюме. 

Судя по обозначавшимся округлостям, это была женщина, а неуверенность, с которой она входила, наводила на мысль о вновь прибывшей медсестре. 

Еще мгновение – и девушка, похоже, нашла того, к кому пришла: на четвертой кровати у окна лежал парень – единственный с кислородной маской.

Она подошла к нему и почти прошептала, опасаясь, вероятно, разбудить соседей:
– Вы пейте по стакану воды из термоса, лягте на грудь и побудьте в таком положении хотя бы до утра! 
Руки в перчатках напоили парня, поправили подушку, кислородную маску. Инъекций, как ни странно, не последовало, а в ласковых интонациях послышалось что-то подозрительно знакомое.

– Да пробовал я! – хрипло ответил больной, сдерживая кашель: уже много дней парень замечал за собой способность опускать длинные и сложные для легких слова. – Ничего не получится, – я ведь уже говорил, что от постоянного кипятка меня тошнит, а маска спадает с лица во время сна! 
– А вы попробуйте еще раз! До утреннего обхода врачей. И все получится! – убеждала медсестра, поправляя простыню. – Вы только начните – а я буду наведываться каждый час. Буду дежурить у вашей кровати до утра.
Часы тянулись, будто это и не часы вовсе, а вечность. 

Мозг назойливо прокручивал один и тот же сюжет: маятником качающаяся огромная, светящаяся изнутри «черная дыра»; в нее то вливалась кипяченая вода, то из ее пустоты вырывался, дуя в лицо, свежий, будто пузырящийся ветер, а вокруг «дыры» кружил нацеленный на звездные войны двухместный космический корабль.

…Ближе к очередному «витку» «корабля», когда в палату возвращалось утро, резиновые перчатки вновь напоили парня, потом прикоснулись сначала к выпуклому шраму на переносице, затем – к сломанному мизинцу правой руки и коленной чашечке…

Стоп! О старых болячках парня, доставляющих ему страдания в ненастную погоду, знали только он сам, мать, и... и... и... она, Рахиль! 

Что-то будто ударило в грудь. 

«Дуууура! Как она сюда попала? Все въезды и выезды в больницу перекрыты, везде установлены блокпосты. Милиция никого не пропускает. Проникнуть сюда – чистое самоубийство». 

Ах да, это он накануне признался ей в бессилии врачей и рассказал про дыру в заборе позади дополнительного корпуса… Она и воспользовалась пересменкой и поздним временем. Стащила новый одноразовый защитный костюм, ловко притворившись медсестрой. И проникла в палату как ни в чем не бывало, устроив этот карнавал.
 
«Это уже слишком! Неужто это ты? – думал парень. – Неужели ты? Ах, Рахиль, Рахиль...»

С этой мыслью он проснулся – на самом восходе солнца. Все было как прежде, только тревога отпустила. Повернув голову, посмотрел в окно: реактивный самолет, прочертив белую полосу в синеве, растворился в небе.

Парень потрогал охладившийся после высокой температуры лоб, вдохнул полной грудью воздуха ожившими легкими, ощупал свое лицо, будто заново привыкая к нему, погладил щетину и потянулся руками вверх. 

«Выжил ведь, выжил! Словно заново родился, – подумал он. – Некролога с моей фамилией благодаря ей не случилось. Смерть отступила, вывесив из окна палаты белый флаг. Рахиль в очередной раз оказалась права…»

Набрав знакомый номер, парень произнес:
– Слушай, Рахиль, если ты, не дай Бог, тоже подхватишь какую-нибудь хворь и сляжешь в этом дурацком «корабле», а я залезу к тебе через форточку и устрою «космос», меня зараза не убьет?
– Здравствуй, во-первых. К чему этот глупый вопрос?
– А ты, наверное, думала, что я от вируса настолько отупел, что не узнал вчера твои голос и руки? Да я тебя узнаю, будь ты хоть в трех скафандрах! Ты у меня не только красавица, но и умница!
– Что ты хочешь? Чтобы я встретила тебя через два дня у ворот? 

Действительно, через два дня больничные ворота на роликах раздвинулись, и из больницы вышел он, оправившийся от болезни и сияющий от счастья, а она ждала его. И оба во вполне себе земных костюмах.

Любая хворь бессильна перед любовным иммунитетом. Она, любовь, лишит короны любой вирус, заставив его уступить свой престол силе чувства.

Художники: И. и В. Нагий.