Послевоенная Украина: применим ли опыт Финляндии и Австрии?

В последние недели политологами, в том числе и на Западе, живо обсуждается возможная «финляндизация» Украины. Увы, течение специальной военной операции против нацистского режима показывает всё меньшую осуществимость такого сценария. 

Интерес к данной теме связывают с заявлениями президента Франции Макрона по итогам его многочисленных переговоров с руководством России. Достаточно оживлённо «финляндизация» обсуждалась и в украинских СМИ – правда, преимущественно до начала «специальной военной операции» Вооружённых Сил России. 

Ныне в «незалежном» медиапространстве куда более доминирующей стала тема «близкой победы над российскими агрессорами» с попутным ожиданием как «500 миллиардов долларов российских репараций», так и не менее щедрых выплат из ЕС «на восстановление и экономический рывок Украины», которую в Брюсселе якобы «готовы принять по ускоренной процедуре – как только закончится война».
Понятно, что подобные размышления нацистских пропагандистов больше всего относятся к категории, выраженной меткой украинской же пословицей «дурень думкой богатеет». Впрочем, этим персонажам не привыкать: вся незалежная идеология за последние 30 лет – это квазирелигиозный культ «дырки от бублика». Будь то «скорое вступление в единую Европу» (конечно же, с немедленным прилагающимся повышением зарплат и пенсий до уровня минимум немецких), «принятие в НАТО» и прочие подобные «хотелки».
Реально же, как услужливо сообщают Киеву его же «стратегические партнёры» из Вашингтона, споры идут не о принципиальной возможности победы российской армии – но лишь о точных её сроках. А потому возможное будущее Украины после прекращения военных действий в российских медиа обсуждается лишь в таком ключе. 
Одним из вариантов опять же звучит тема «финляндизации». Тем более что время от времени спикеры МИДа РФ вновь озвучивают не самые приятные и для российских бойцов, и для вменяемых украинских жителей, ждущих освобождения от нацизма, тезис о том, что «Россия не собирается ликвидировать украинскую государственность».

Но если данная государственность не будет ликвидирована, как же тогда осуществить озвученные Москвой цели «демилитаризации и денацификации»? В качестве одного из теоретически возможных вариантов решения и приводится пример послевоенной Финляндии.

***

Действительно, на первый взгляд данный опыт выглядит достаточно привлекательно. Эта небольшая скандинавская страна, сохранив рыночную экономику и формальную независимость, тем не менее была достаточно серьёзно ограниченной в возможности каких-либо враждебных СССР шагов, как во внешней, так и во внутренней политике. 
Кроме того, что вопрос о возможности вступления Финляндии в НАТО не стоял в принципе – в стране практически невозможно было сделать карьеру любому политику, агрессивно настроенному по отношению к Советскому Союзу. Очень серьёзный контроль вёлся и над гуманитарной политикой: из библиотек были изъяты книги, возбуждающие «реваншистские» настроения, они же были исключены и из газет и телевизионных передач. Но понятно, что в наш «век Интернета» гарантировать абсолютно эффективное противодействие разрушительным идеям и призывам, распространяющихся через те же соцсети, имеющиеся технические средства просто не позволяют. 
Хотя большинство рядовых военнослужащих и офицеров финской армии и «шюцкора» (аналога «фольксшурма» времён и Третьего, и «Укро-Рейха») и избежало заслуженной ответственности за военные преступления на советской территории – но больше десятка ведущих политиков и высших офицеров, игравших ведущую роль в годы Второй мировой войны тем не менее приговорили к немалым срокам заключения. 

Немаловажным было и то, что значительная часть финской промышленности (выпуск бумаги, морских судов, холодильников, других товаров) была ориентирована на экспорт советским потребителям – что создавало дополнительную заинтересованность местных бизнес-кругов в хороших отношениях с мощным соседом.
Однако, при положительной оценке всего вышеперечисленного, не стоит забывать и о многих других важных моментах «финляндизации», без которых она вряд ли стала бы возможна.
Для начала – летом 1944 года правящие круги Хельсинки сами захотели выйти из войны, в которой они выступали на стороне Гитлера. Кстати, захотели отнюдь не в одиночестве, практически синхронно с финнами союзнические отношения с Германией тогда разорвали Румыния и Болгария.
Понятно, что такое «переобувание в полёте» было сделано ими «не от хорошей жизни». Третий Рейх всё отчетливее приближался к сокрушительному поражению, и его союзники сочли за лучшее «сбежать с тонущей лодки».
Можно ли сказать, что сходная ситуация наблюдается в настоящий момент? Нет, конечно, патриотические российские публицисты и экономисты вполне обосновано пишут о скором вероятном крахе Запада из-за нарастания экономического кризиса, но пока это ещё только прогнозы.
В 1944-м году Бухаресту, Софии и Хельсинки было просто некуда деваться – Гитлер уже стал крайне «токсичным» союзником, а англичане и американцы, во всяком случае официально, находились в союзе с СССР и не хотели портить с Москвой отношения. Вот и пришлось немецким сателлитам хочешь не хочешь идти на поклон к нашей стране. На Украине же мечта о «еврочленстве» давно стала практически официальной религией, и Запад (официально, но не на деле) развенчивать эту пустую веру не спешит.

***

Ещё важный момент: после выхода из союза с Берлином бывшим противникам СССР не было разрешено вдруг в одночасье стать «нейтральными». Их армии просто получили другие приказы и стали сражаться на стороне Красной Армии против гитлеровцев. 
И даже Финляндия, пусть РККА и не зашла на её территорию, обязалась в двухнедельный срок выдворить или интернировать немецкие войска со своей территории. А после того, как они интернироваться не захотели, началась Лапландская война. И пусть погибших там было относительно немного (около тысячи на каждой стороне), но огрызающиеся гитлеровцы выжгли весь север страны, оставив без крова около 100 тысяч финнов.
Данные события, конечно, не стали рождением какого-то «боевого братства» между финской и советской армиями, но всё же к концу войны у них появился общий противник, в войне против которого свою кровь проливали и финские бойцы. Думается, вероятность того, чтобы в случае подписания перемирия ВСУ начали боевые операции – ну хотя бы против местных нацистов и иностранных наёмников – крайне мала.
Стоит заметить также, что говорить о каком-то «нейтральном статусе послевоенной Финляндии» не приходится в принципе! Ещё в 1947 году между ней и СССР был подписан всеобъемлющий «Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи», подразумевающий не какой-то «нейтралитет» вроде швейцарского, но именно достаточно тесные союзнические отношения с обязательствами финнов не вступать в направленные против Москвы объединения. Армия – да, у Хельсинки была, и немаленькая, только её вооружали преимущественно советской боевой техникой, а личный состав обучали советские (а не НАТОвские, как на Украине практически с момента получения незалежности) инструкторы.

***

Вообще же, самым действенным стимулом сохранения финскими элитами приверженности к пресловутой «финляндизации» было чёткое осознание ими непреложного факта: в случае нарушения основопополагающих принципов советско-финских отношений в разговор бы вступило не ведомство министра иностранных дел СССР Андрея Андреевича Громыко, а самая мощная в Европе Советская армия. 
С этой точки зрения можно сказать, что именно отсутствие реальной боязни киевских элит перед таким мощным «аргументом» со стороны Москвы и подвигло их на протяжении всей истории незалежной Украины довести свой курс до уже откровенно враждебного России.
Ведь, по сути, многие элементы «финляндизации» на Украине уже были. Тесные экономические связи с российскими «смежниками», российские же рынки сбыта, дешёвые энергоносители, значительное влияние российской культуры – от концертов топ-звёзд до просто российских фильмов, по качеству значительно превосходивших украинскую кинопродукцию. 
Но, как это ни печально, ничто из этого не помогло удержать Киев от роковых шагов в сторону того же НАТО, движение куда официально началось ещё в 2003 году, когда якобы «пророссийская» Партия Регионов Виктора Януковича зафиксировала в принятом Радой законе курс на вступление Украины именно в этот военный блок. 
И даже ныне, когда без поставок российской и белорусской электроэнергии «незалежную» давно уже постиг бы энергетический коллапс, а без российского (именуемого Киевом «реверсным») газа украинцы бы просто замёрзли, накал антироссийской риторики и, увы, куда более опасных военных акций ВСУ и нацистских батальонов ничуть не ослабевает.
Так что нынешняя Украина очень слабо напоминает Финляндию осени 1944 года, когда 2 сентября президент Маннергейм объявил о прекращении огня против советских войск. Тем более, этот бывший царский генерал и патриот своей страны не хотел, чтобы война пришла на его землю, нынешние же марионетки Вашингтона, наоборот, делают всё, чтобы «дядюшка Сэм воевал с Россией до последнего украинца».

***

Вообще, если уж говорить о «послевоенном нейтралитете», более уместно вспомнить австрийский опыт. Эту страну, ближайшую союзницу Германии (собственно, сам Гитлер тоже был по рождению австрийцем) пришлось завоёвывать очень серьёзными усилиями и проводить эффективную денацификацию, опираясь на мощные группировки оккупационных войск – не только СССР, но и других союзников по антигитлеровской коалиции.
Правда, и тут история не позволяет проводить полную аналогию. В той же Австрии после войны были созданы гражданские администрации из членов политических партий, запрещённых при нацистах. 
Но вся беда в том, что на Украине официально запрещена только Компартия, а все остальные политические силы так или иначе поддерживают нацистский режим! Даже прежде считавшаяся «пророссийской» «Оппозиционная платформа за жизнь» (ОПЗЖ), деятели которой ныне соревнуются с куда более откровенными бандеровцами в исполненных ненавистью заявлениях в отношении России.
Кроме того, стоит вспомнить и то, что нейтральный статус Австрии (которого Вена, надо отдать ей должное, придерживается до сих пор) стал плодом очень редко встречающегося «консенсуса» тогдашних ведущих политических игроков – СССР и стран Запада. В той же Германии, которую Москва тоже желала видеть единой и нейтральной страной, бывшие союзники по антигитлеровской коалиции на такое не согласились, предпочтя разделить страну на Восточную и Западную части. 
Хотя, конечно, опыт ГДР, которая после успешной денацификации стала самым надёжным союзником СССР по Варшавскому Договору, тоже является очень поучительным. Но, опять же, он вряд ли смог бы реализоваться, если бы не мощная группировка советских войск на восточногерманской территории, выведенных полностью лишь в начале 90-х. 
Так что говорить о возможности «классической финляндизации» для нынешней Украины, погрязшей в нацисткой идеологии и практике, просто бессмысленно.

Художник: Ю. Журко.