«Вниманье дружбы возлюбя…»

21 августа – 230 лет со дня рождения Петра Плетнёва

Судьба одного из ярких представителей русской словесности XIX века – Пётра Александровича Плетнёва (1792–1866) – как удивительная книга. 
По словам Владимира Набокова, это был «тихий, высокообразованный человек, исступленно преданный таланту и поэзии». 
Уроженец дальнего села Тверской губернии, он на протяжении нескольких десятилетий был заметной фигурой в Петербурге. 
Близкий друг и издатель Александра Сергеевича Пушкина Пётр Александрович и сам был известен как поэт и тонкий литературный критик, которого ценили современники. Его мнением очень дорожили Василий Жуковский, Николай Гоголь, многие другие русские писатели. 
По рекомендации В. А. Жуковского, с 1828 года Пётр Александрович преподавал литературу наследнику престола Александру II и великим княжнам.
Плетнёв был и заметным для своего времени учёным: с 1832 года по 1849 год он читал лекции в качестве профессора русской словесности в Петербургском университете, в котором с 1840 года до 1861 года состоял и ректором. 
С 1841 года он являлся академиком Отделения русского языка и словесности Петербургской Академии наук.
…Последние пять лет жизни Плетнёв провёл во Франции, куда отправился на лечение. Уехал он туда вместе с женой, княжной А.В. Щетининой, и двумя сыновьями.
Скончался Пётр Александрович после продолжительной болезни 29 декабря 1865 года (10 января 1866 года) в Париже, и был погребён в Петербурге на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.

***

Петр Александрович Плетнёв родился 10 (21) августа 1792 года в большом и старинном селе Теблеши (первое упоминание относится к ХVI в.) Бежецкого уезда Тверской губернии, где и ныне сохранилась улица Поповка, на которой селились священнослужители с семьями. 
Храм, о котором Плетнёв писал «Забуду ль на холме твой новый Божий храм…», утрачен. На его месте построен новый храм, освящённый в 1819 году. 
А родниковый ручей, которому посвящены строки: «Забуду ли тебя, о Теблежский ручей…», по-прежнему живописен. 
…Его отец Александр Плетнёв был дьяком, пономарём, затем священником. Он умер в 28 лет, оставив семью в бедственном положении. Сыновья, по обычаю того времени, должны были также идти по духовной линии.
Пётр Плетнёв оканчивает Бежецкое духовное училище и поступает в Тверскую губернскую семинарию. 
Вместе с ним училось ещё 72 семинариста. 30 из них решили после выпуска уйти в гражданскую службу, 12 были зачислены в Петербургский педагогический институт. Одним из них и стал Пётр Плетнёв. 
Директор института Е. А. Энгельгардт (позже ставший директором Лицея) заметил большие способности Плетнёва и привлёк его к педагогической деятельности. 
После окончания Педагогического института Пётр Александрович стал преподавать русскую словесность в женских институтах, кадетских корпусах и в Благородном пансионе Санкт-Петербурга. 

***

В 1819 году Плетнёв вступил в Вольное общество любителей словесности, наук и художеств и Вольное общество любителей российской словесности. Сблизился с В. К. Кюхельбекером и А. А. Дельвигом. 
Известность на литературном поприще Плетнёв получил в 1820-х годах после публикации элегий, посланий, баллад. Они появились на страницах «Соревнователя», «Северных цветов» и ряда других изданий. Критики отмечали изящество и поэтическую искру произведений. 
К этому периоду относится лучшее его стихотворение «Родина» (1823):

Есть любимый сердцу край,
Память с ним не разлучится:
Бездны моря преплывай -
Он везде невольно снится.
Помнишь хижин скромный ряд,
С холма к берегу идущий,
Где стоит знакомый сад
И журчит ручей бегущий.
Видишь: гнётся до зыбей
Распустившаяся ива,
И цветёт среди полей
Зеленеющая нива.
На лугах, в тени кустов,
Стадо вольное играет.
Мнится, ветер с тех лугов
Запах милый навевает.
Лиц приветливых черты,
Слуху сладостные речи
Узнаёшь в забвенье ты
Без привета и без встречи.
Возвращаешь давних дней
Неоплаканную радость,
И опять объемлешь с ней
Обольстительницу младость.
Долго ль мне в мечте одной
Зреть тебя, страна родная,
И бесплодной жить тоской,
К небу руки простирая?
Хоть бы раз глаза возвесть
Дал мне рок на кров домашний
И с родными рядом сесть
За некупленные брашны!

***

Большое значение имела деятельность Плетнёва в качестве критика. В первых критических статьях Плетнёв отстаивал идею о том, что поэтом можно только родиться, однако необходимо неустанно трудиться, чтобы развить врожденный талант, овладев стихотворной формой и придав ей гармонию и красоту. 
Такие мысли в то время были новаторскими, отрицая псевдоклассицизм с его представлениями о возможности искусственно создавать поэтов. Кроме того, речь шла именно о выработке форм поэзии и языка.
В своих критических статьях Плетнёв затрагивал вопросы о национальных особенностях литературы, о значении народной стихии, сочетая разработку этих проблем в духе исторического метода с характерным для его группы вниманием к формальной стороне разбираемых произведений. 
Он приветствовал появление таких восходящих светил 1840-х годов как Иван Тургенев, Фёдор Достоевский, Александр Островский, Виссарион Белинский и других писателей, критиков, публицистов, оставивших значимый след в отечественной литературе и развитии общественной мысли.
Пётр Александрович писал и публиковал биографические очерки-портреты, посвящённые Пушкину, Крылову, Жуковскому, Баратынскому.
Плетнёв был первым, кто обратился к этому жанру. В скором времени герои очерков стали его добрыми друзьями.

***

Особенно тесные отношения сложились у него с Александром Сергеевичем Пушкиным. 
Александр Сергеевич познакомился с Плетнёвым до своей ссылки на юг. Первая их встреча произошла в 1816 году в доме родителей поэта. 
В 1817–1820 годах они постоянно виделись на литературных «субботах» у В. А. Жуковского и в обществе А. А. Дельвига и В. К. Кюхельбекера. Сближение произошло не сразу. Но потом – дружба их с годами крепла. 
Живя в Петербурге, они дружили семьями, виделись чуть ли не ежедневно, а когда Александр Сергеевич был в ссылках или путешествовал по России, вели постоянную переписку.
Из этой обширной переписки сохранилось 30 писем Пушкина к Плетнёву и 23 письма Плетнёва к Пушкину. Они делились самым сокровенным, подбадривали друг друга. 
Начиная с 1826 года, Плетнёв был издателем сочинений Александра Сергеевича. Он выпустил в свет более 20 книг Пушкина, причём делал это совершенно бескорыстно. При деятельном его участии были изданы отдельные главы «Онегина», «Граф Нулин», «Полтава», «Борис Годунов», «Повести Белкина» и другие сочинения.
Пушкин необычайно ценил нравственные качества Плетнёва. Александр Сергеевич, считал, что Плетнёв «есть воплощённая совесть». 
Пушкин доверял его литературному вкусу. Посылая Плетнёву в Петербург первую главу «Евгения Онегина», он писал:
«Беспечно и радостно полагаюсь на тебя в отношении моего «Онегина»!»

Плетнёв вспоминал о Пушкине: 
«Привычка относиться во всём ко мне, опыты прямодушия моего и – может быть – несколько счастливых замечаний, которые мне удалось передать ему на его сочинения, до такой степени сблизили его со мною, что он предварительно советовался с моим приговором каждый раз, когда он в новом сочинении своём о чём-нибудь думал надвое. Присылая оригинал свой ко мне для печатания, он прилагал при нём несколько поправок или перемен на сомнительные места, предоставляя мне выбрать для печати то, что я найду лучше».
Пушкин в письмах называет Плетнёва «кормильцем», «благодетелем» и признается, что независимостью своей он «обязан Богу и тебе». 
Плетнёв находился на Мойке возле умирающего Пушкина до последних минут, тяжело пережил его смерть. 
«Я имел счастье, в течение 20 лет, пользоваться дружбою нашего знаменитого поэта Пушкина, – писал Плетнёв после гибели Александра Сергеевича одному из друзей. – Я был для него всем: и родственником, и другом, и издателем, и кассиром. У него не было других доходов, кроме тех, которые собирал я от издания и продажи его сочинений».
…Плетнёв также был «правой рукой» Пушкина в основанном им журнале «Современник». 

После гибели Пушкина Плетнёв вместе с другими друзьями поэта издаёт очередной номер «Современника» в пользу его семьи, а затем – с 1838 по 1846 год – продолжил издание уже самостоятельно, по определению И. С. Тургенева, «унаследовав» журнал от Пушкина.
«Заслуги, оказанные им отечественной литературе, – так характеризовал Плетнёва Вяземский, – не кидаются в глаза с первого раза. Но они отыщутся и по достоинству оценятся».

***

В августе 2015 года, отыскав среди надгробий других знаменитых людей на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры, памятник на могиле Плетнёва, мы с супругой остановились перед ним, вспоминая строки Александра Сергеевича Пушкина. 

Именно Плетнёву Пушкин посвятил одно из самых лучших своих произведений – роман в стихах «Евгений Онегин»:

Не мысля гордый свет забавить,
Вниманье дружбы возлюбя,
Хотел бы я тебе представить
Залог достойнее тебя,
Достойнее души прекрасной,
Святой исполненной мечты,
Поэзии живой и ясной,
Высоких дум и простоты;
Но так и быть – рукой пристрастной
Прими собранье пёстрых глав,
Полусмешных, полупечальных,
Простонародных, идеальных,
Небрежный плод моих забав,
Бессонниц, лёгких вдохновений,
Незрелых и увядших лет,
Ума холодных наблюдений
И сердца горестных замет.

Да, трудно, пожалуй, более точно определить свойства личности Петра Александровича, чем это сделал Пушкин в «Посвящении», назвав его человеком «души прекрасной, святой исполненной мечты, поэзии живой и ясной, высоких дум и простоты». 
«Посвящение» впервые появилось в отдельном издании четвёртой и пятой главы «Евгения Онегина» с указанием адресата – «Петру Александровичу Плетнёву». 
А перед всем романом было напечатано в последнем прижизненном издании в январе 1837 года, которое некогда было и в нашей домашней библиотеке.

***

Воспоминаний о Пушкине Плетнёв не оставил. Петру Александровичу принадлежат мемуарные рассказы о Пушкине, любовь к которому он сохранил до самой смерти. 
«…ни за что он столько не уважал другого, как за характер, – читаем в одном из рассказов Плетнёва о Пушкине. – Он говорил, что характер очищает в человеке все неприличное его достоинству. Так хорошо понимал он все прекрасное в другом...». 
Эти рассказы, широко использованные Анненковым, Бартеневым, Гаевским, Гротом, ценны деталями, рисующими бытовой облик Пушкина, его привычки, передачей его слов. 
Пётр Александрович первым назвал Пушкинскую эпоху – «золотым веком нашей словесности».

Фото из открытых источников