Две пули для атамана Дутова

Разбитые Красной Армией и оказавшиеся за пределами России, лидеры Белого движения вовсе не считали свою борьбу оконченной и не уставали выступать с громкими заявлениями о скором новом освободительном походе. Большевики решили не ждать, пока сама жизнь ответит, насколько реальны эти мечты, и принялись вычеркивать своих врагов из политической жизни одного за другим. Их обманом выманивали на территорию Советской России, где арестовывали и судили, склоняли к возвращению в СССР, выкрадывали. Но чаще всего ликвидировали прямо на месте. Первой такой операцией ЧК, завершившейся успехом, было убийство атамана Дутова.

Непримиримый борец с большевиками 

Атаман Оренбургского казачества Александр Ильич Дутов был не из простых казаков. Родился в 1879 году в семье казачьего генерала, окончил Оренбургский кадетский корпус, затем Николаевское кавалерийское училище, а в 1908 году – Академию Генерального штаба. 
К ноябрю 1917 года полковник Дутов имел за плечами две войны (русско-японскую и германскую), ордена, ранения, контузию. Был очень популярен среди казаков, которые выбрали его делегатом на II Общеказачий съезд в Петрограде, а затем председателем Совета Союза Казачьих Войск. 
Воевать с большевиками оренбургский казачий атаман Дутов начал с первого же дня. 8 ноября 1917 года он подписал приказ о непризнании в Оренбургской губернии совершенного большевиками в Петрограде переворота и взял на себя всю полноту государственной исполнительной власти. Огромная территория Оренбургской губернии была очищена от большевиков, и хозяином здесь был казачий атаман Дутов и его Оренбургская армия. В ноябре 1918 года он безоговорочно признал власть Колчака, считая, что во имя общей победы должно жертвовать личными амбициями. 
В сентябре 1919 года армия Колчака окончательно выдохлась. Одно военное поражение следовало за другим. Разгромлена была и Оренбургская армия. 2 апреля 1920 года Дутов и остатки его войска (около 500 человек) перешли российско-китайскую границу. Сам атаман обосновался в приграничной крепости Суйдун, большая часть казаков осела в близлежащем городе Кульдже.

Не смирившийся с поражением

Дутов сразу же заявил, что не собирается складывать оружие: «Борьба не закончена. Поражение – это еще не разгром», и издал приказ об объединении всех антибольшевистских сил в Оренбургскую Отдельную армию. Его слова «Я выйду умирать на русскую землю и обратно в Китай не вернусь» стали знаменем, под которое собирались оказавшиеся в Китае солдаты и офицеры. 
Для туркестанских чекистов Дутов стал проблемой № 1. Ячейки белого подполья были обнаружены в Семиреченской области, в городах Омске, Семипалатинске, Оренбурге, Тюмени. В городах находили дутовские воззвания: «К чему стремится атаман Дутов?», «Обращение к большевику», «Слово атамана Дутова к красноармейцам», «Обращение к населению Семиречья», «Народам Туркестана» и т.п.
В июне 1920 года восстал против советской власти гарнизон г. Верный (Алма-Ата). В ноябре поднял мятеж 1-й батальон 5-го пограничного полка, был захвачен г. Нарын. И ниточки от всех этих разгромленных подпольных организаций и подавленных мятежей вели в пограничную крепость Суйдун к атаману Дутову. 
Осенью чекисты перехватили эмиссара Дутова в Фергану. Оказалось, что атаман ведет весьма успешные переговоры с басмачами об одновременном наступлении на Советскую Россию. В случае первых успехов совместного наступления Оренбургской Отдельной армии и «воинов Аллаха» в игру мог включиться Афганистан. И в центре всего этого стоял атаман Дутов. 
В недрах ЧК возникла дерзкая идея выкрасть грозного атамана и судить его открытым пролетарским судом. Но кто возьмется и главное, сумеет близко подобраться к атаману и выполнить задание? Стали искать такого человека. И его нашли.
«Князь» Чанышев 
Касымхан Чанышев родился в приграничном городе Джаркенте (29 км от границы) в богатой татарской семье. Считался потомком князя или даже хана. В течение десятилетий купцы Чанышевы вели контрабандную торговлю с Китаем опием и пантами оленьих рогов, знали тайные тропы через границу, имели сеть поставщиков и информаторов. Касымхан был отчаянно смел и сам неоднократно ходил через границу с группой лично преданных ему джигитов. 
Кроме родного татарского знал русский и китайский. Был правоверным мусульманином, чтил законы шариата и еще до революции совершил хадж в Мекку. Никто не удивился, если бы Касымхан в революцию стал одним из лидеров басмаческого движения. Но жизнь порой выкидывает просто удивительные коленца.
В 1917 году Касымхан примкнул к большевикам, а в 1918 сформировал из своих джигитов отряд Красной гвардии, захватил Джанкерт, установил в нем советскую власть и взял на себя хлопотную должность начальника уездной милиции. 
При этом у Чанышева в Китае в г. Кульдже проживал родной дядя (весьма уважаемый богатый купец), у отца Касымхана были конфискованы сады, от раскулачивания пострадала многочисленная родня. По мысли чекистов Чанышев вполне мог сыграть роль обиженного на советскую власть, а его должность начальника милиции должна была стать той наживкой, на которую клюнет атаман Дутов. 

Операция началась

В сентябре 1920 г. Чанышев с несколькими джигитами совершил свою первую ходку в Кульджу. Предполагалось, что в городе Чанышев встретится с проживавшим там Миловским – бывшим городским головой Джанкерта (когда-то его и Чанышева связывали «торговые дела»), а дальше – «действуйте по обстоятельствам», как сказал Чанышеву представитель ЧК. Через несколько дней Чанышев вернулся. 
Его доклад безмерно обрадовал чекистов. Касымхан сумел не только встретиться с Миловским, но и вышел на контакт с полковником Аблайхановым, выполнявшим при Дутове функции переводчика, и тот пообещал Чанышеву организовать встречу с атаманом. 
Еще пять раз ходил через границу Чанышев, дважды встречался с Дутовым, сумел убедить того в своей нелюбви к советской власти, в существовании в Джанкерте подпольной организации, передал некоторое количество оружия и «устроил» на работу в милицию человека атамана – некоего Нехорошко. Один из джигитов Чанышева – Махмуд Ходжамиаров регулярно доставлял послания от Нехорошко в Суйдун: шпион докладывал, что в Джанкерте все готово и только ждут атамана, чтобы начать восстание. Как только дутовцы перейдут границу, милиционеры Чанышева захватят город, сдадут его и сами примкнут к Дутову. 
В свою очередь чекисты получали сведения о силах, которыми располагал Дутов. И сведения эти были тревожными.

Обстановка усложняется, планы меняются

По данным Чанышева в распоряжении атамана были 5-6 тысяч штыков, два орудия, четыре пулемета. В Кульдже Дутов организовал завод по изготовлению винтовочных патронов. Оренбургская Отдельная армия была вовсе не мифом, как надеялись некоторые. Кроме того, Дутов имел связь с подпольными организациями в Пржевальске, Талгаре, Верном, Бишкеке, Омске, Семипалатинске, готовых поднять мятеж по его сигналу.
В начале января 1921 года в Пегановской волости Ишимского уезда произошли несколько столкновений крестьян с бойцами продотрядов. В несколько дней волнения охватили весь уезд и перекинулись в соседний Ялуторовский. Это было начало Западно-Сибирского восстания, которое вскоре охватит Тюменскую, Омскую, Челябинскую и Екатеринбургскую губернии и в котором примут участие около 100 000 человек. 
В ЧК решили, что далее медлить нельзя. На плане выманить Дутова для рекогносцировки и переговоров с «лидерами подпольного движения» на территорию Советской России, захватить в плен и судить «беспощадным пролетарским судом» поставили крест, решили ограничиться ликвидацией. 
31 января группа из шести человек перешла советско-китайскую границу. Старшим в группе был Чанышев, у которого был приказ ликвидировать Дутова и как можно скорее. Чтобы у Касымхана не возникло соблазна остаться в Китае, не выполнив задания, в Джанкерте были арестованы 9 его родственников. 
Несколько дней Чанышев и его джигиты кружили вокруг Суйдуна, надеясь подкараулить Дутова вне крепости, пока не приехал посланец из Джанкерта и не передал, что если до 10 февраля Чанышев не осуществит ликвидацию, заложники будут расстреляны. Для Чанышева не оставалось другого выхода, кроме как провести акцию в самой крепости. 

Смерть атамана

Вечером 6 февраля группа всадников въехала через открытые ворота в Суйдун. Здесь они разделились. Один остался у ворот. Его задачей было не дать караульным закрыть ворота, чтобы ликвидаторы могли беспрепятственно уйти. Двое спешились и заняли позиции недалеко от дома Дутова – они придут на помощь основной группе, если что пойдет не так или начнется погоня. Трое подъехали к дому атамана. Часовой спросил: «Кто?» – «Атаману Дутову письмо от князя».
Махмух Хаджамиаров и Куддук Байсмаков уже не однажды доставляли Дутову донесения из Джанкерта, их знали в лицо. Часовой отпер ворота. Троица спешилась. Один остался с лошадьми перед воротами, двое прошли во двор. Байсмаков затеял разговор с часовым, а Хаджамиаров в сопровождении ординарца вошел в дом. «От князя!» – он протянул Дутову письмо. 
Атаман сел за стол, развернул записку и начал читать: «Господин атаман, хватит нам ждать, пора начинать, все сделано. Готовы. Ждем только первого выстрела, тогда и мы спать не будем». Дутов дочитал и поднял глаза: «А что же князь сам не приехал?» 
Вместо ответа Хаджамиаров выхватил из-за пазухи револьвер и выстрелил в атамана в упор. Дутов упал. Вторая пуля – в лоб ординарцу. Третья – в лежащего на полу атамана. Стоявший у ворот часовой обернулся на выстрелы и в этот момент Байсмаков ударил его в спину ножом. Ликвидаторы выбежали на улицу, вскочили на коней и понеслись вскачь по улицам Суйдуна. 

Последняя точка в операции

Бросившиеся искать убийц их атамана казаки никого не нашли. И неудивительно, поскольку дутовцы бросились в сторону советско-китайской границы, а Чанышев с джигитами скакали в совсем обратную сторону – в Кульджу, где у Касымхана проживал дядя и где они намеревались отсидеться несколько дней. Они считали, что возвращаться в Советскую Россию им пока еще рано, ведь они даже не знали, убит ими Дутов или только ранен?
Атаман Дутов умер утром 7 февраля в 7 часов утра от внутреннего кровоизлияния в результате ранения печени. Его и двух погибших с ним казаков – часового Маслова и ординарца Лопатина похоронили в предместье Суйдуна на католическом кладбище. Играл оркестр, провожавшие в последний путь своего атамана казаки плакали и клялись отомстить. 
Через несколько дней после похорон могила атамана была осквернена: неизвестные выкопали гроб, труп был обезглавлен. 11 февраля Чанышев вернулся в Джанкерт со 100%-м доказательством о выполнении задания – головой Дутова. Заложники были освобождены, в Москву ушла телеграмма о ликвидации одного из самых опасных врагов советской власти. 

Награда

Ходжамьяров получил из рук Дзержинского золотые часы и маузер с гравировкой «За лично произведенный террористический акт над атаманом Дутовым товарищу Ходжамиарову». Чанышев как непосредственный руководитель операции – золотые часы, именной карабин и «охранную грамоту» за подписью чекиста страны №2 Петерса: «Предъявитель сего тов. Чанышев Касымхан 6 февраля 1921 г. совершил акт, имеющий общереспубликанское значение, чем спас несколько тысяч жизней трудовых масс от нападения банды, а поэтому требуется названному товарищу со стороны советских властей внимательное отношение и означенный товарищ не подлежит аресту без ведома Полномочного представительства».
Однако столь высокие награды не уберегли их от чистки в эпоху Большого террора. Ходждамиаров был расстрелян в 1938 году, несколькими годами раньше попал под смертельный каток репрессий Чанышев. Не помогла ему и «охранная грамота» – подписавший ее Петерс сам оказался «врагом народа» и был расстрелян. 
Образцовой операцию по ликвидации Дутова нельзя считать никак. Успешное ее завершение было результатом удачного стечения обстоятельств и отчаянной импровизации непосредственно на месте. Но чекисты быстро учились. Затем последовали акции в отношении Кутепова и Миллера, Савинкова и Коновальца, Бандеры и многих других, которые дилетантскими уже никак не назовешь. Но об этом как-нибудь в следующий раз.