Ужесточение естественного отбора в культурной среде

Писательницу Линор Горалик исключили из программы международного литературного Prima Vista после протеста украинских поэтесс Анны Грувер и Олены Гусейновой. Об этом сообщают эстонские СМИ. Потери для культуры не случилось бы и в том случае, если бы Prima Vista не состоялась/состоялся, а все три поэтессы не появились бы на свет вовсе. Или, родившись в семьях, далеких от политики и графомании, занялись бы выпечкой печенья с предсказаниями. Однако дело, как вы сами догадываетесь, не в космическом конфликте жаб с гадюкой, а в поиске новых сфер самоутверждения со стороны «культурных беженцев».

О том, что Линор Горалик не выступит на фестивале, стало известно в день открытия фестиваля 8 мая. Председатель фестиваля Криста Ару объяснила исключение писательницы тем, что «необходимо снизить градус напряжения среди иностранных гостей». Сказать, что эта отмазка удивительно нечистоплотна — ничего не сказать. Заявила бы уж напрямую, как «поэтесса» Олена Гусейнова: на данный момент «невозможно обсуждать проблемы, связанные с русской культурой», поэтому принесем в жертву пресловутую Горалик, которая к России отношения практически не имеет. Но надо же кем-нибудь пожертвовать? А чтобы выглядеть приличнее, заявим вслед за украинской графоманкой, убирающей конкурентку, что онлайн-издание писательницы Горалик «ROAR — Вестник оппозиционной русскоязычной культуры» защищает русскоязычных. 

Хохлушки ненавидят русскую, скажут те, кто не знаком с биографией писательницы Горалик. Линор Горалик родилась на Украине, а потом вместе с родителями переехала в Израиль, где окончила университет. Недолгое время жила в Москве, после 2014 года вернулась в Израиль. В 2022-м Горалик создала интернет-издание «ROAR», основная задача которого — познакомить читателей с современной русскоязычной культурой. В том же году сайт заблокировал Роскомнадзор. У писательницы нет гражданства России, но есть гражданство Израиля.

Вот такая русская, прости Господи, писательница. На русском пишет плохо, но что поделать, на иврите гораликовы труды вообще никто читать не будет. Украинским конкуренткам Горалик, однако, обидно и за этот сомнительный успех.
«Его (журнала «ROAR» — И.Ц.) внешний вид менялся вместе с тенденциями так называемой либеральной интеллигенции, уехавшей из России. Они не пошли на фронт воевать на стороне Украины. Они не остались бороться против своего режима. Они не хотят поражения для своей страны», — считает Гусейнова. Пусть всякий, кому довелось хоть недолго пожить в РФ, заплатит этим психически недужным украинкам за то, что Россия не потонула в крови гражданской войны. За то, что правительство России не настолько безнадежно, как правительство Украины, и народ не так плох, как украинский, с готовностью продающий свою Родину на корню или идущий, как скот, на бойню.

Понимают ли читатели сюрреализм этого, как говорят в интернете, жабогадюкинга? На каком-то чухонском Парнасе две широконеизвестных знаменитости не больно-то украинского происхождения скидывают с вершины третью, беспримесную украинскую еврейку, за то, что она русская. У нее есть онлайн-журнал, а у них нет. У нее есть шанс, что хоть кто-то послушает ее вирши, а у них нет. Надо приписать ее к русской культуре и отменить.

Разумеется, это никоим образом не значит, что украинки Грувер и Гусейнова (сразу видно — украинки, коренные) будут писать стихи на мове, да так, что Леся Украинка им из гроба поаплодирует. Они просто заберут талоны на питание, полагающиеся участнице Горалик, и пойдут, гордые, есть ее еду. Это, собственно, нынешний Парнас и предполагает: беспощадная и бесчестная конкуренция за чужую еду.

Примерно в то же время по тем же причинам обидели Дмитрия Быкова, который считает, что «случилось страшное»: «Страшнее ведь другое, понимаете? Я сегодня о судьбах русского языка читал лекцию.
И там была девушка-украинка.
И она на плохом русском с американским акцентом сказала: “Понимаете ли вы, что говорите с нами на языке-убийце?”
Я говорю: “Может быть, на языке убийц?”
“Нет, — говорит она. — Это язык-убийца”.
Я говорю: “Ну как, как можно, разве это не ФАШИЗМ? Всех носителей языка мазать этой краской, сам язык обвинять в этом, объявлять его ответственным?”
А она радостная, гордая, ей там товарищи из землячества аплодируют: “Неужели вы не понимаете, что вы убиваете нас?”
Я говорю: “Да, я понимаю, но не примазывайтесь к тем, кого убивают. Вы — в Америке, вас не убивает никто. И предъявлять мне — беженцу от этого режима — претензии вы никакого права не имеете”.
“Нет, вы убийца, вы представитель убийц, вы говорите на языке-убийце”.
“Ну, это ваш способ повышать самооценку и самоутверждаться на мне, но на мне не больно-то самоутвердишься: у вас это не очень получится”...»

Зильбертруд, из которого русский писатель также как из факин шит пуля, попадает под словопомол хохляцких «землячков», удравших за океан и не собирающихся возвращаться ни при каких обстоятельствах: ах, он убийца! Убивает нас, говорит на языке-убийце! Притом, что сами они ни на каком не говорят — все эти защитники мовы ее, как правило, почти не знают. У них другое дело — поливать грязью русский язык, как Грувер с Гусейновой поливают Горалик. Правда, в отличие от всяких гораликов русский язык — распространенный, развитый, полезный и востребованный. И так будет всегда, потому что развивать мову — это долгая и сложная работа, а выгонять таких же, как ты сам, бессловесных и бездарных предателей собственной Родины с мероприятий, где выдают талончики на питание — это занятие куда проще: обеспечение себе теплого местечка, освободившегося у кормушки.

Периодически в столь важное занятие влезают какие-то и вовсе у кормушек «не зарегистрированные» патриоты. Дикие, так сказать. Обвиняют четко блюдущих «правила у блюда» быковых-горалик в том, что те — убийцы. Предлагают лишить их чего-нибудь (а лучше — всего) ценного по факту знания русского языка и неучастия в государственном перевороте в России. Этих двух «статей» достаточно, чтобы в глазах неграмотной (даже по сравнению с негритянкой из неблагополучного района) девицы-мигрантки выглядеть преступником, а не защитником западных свобод, какую бы мерзость ты ни ваял про Россию, где тебя, местечкового еврейского хитрованца, назначили писателем и даже сделали преподавателем высшей школы.

Количество диких патриотов множится — это неизбежно ввиду разбегающихся с интенсивностью тараканов жалких смердов. Если «культурных беженцев» диаспора споро пристраивает читать лекции и вирши (на пару лет занятия хватает), то смерды должны либо работать на пыльной низкооплачиваемой работе, либо воровать, либо организовывать сообщества диких патриотов, которых опасаются не меньше террористов, поэтому, бывает, и подкармливают. А основным занятием сообществ диких патриотов оказывается моральное унижение культурных беженцев — тех самых, у которых имеется работа и связи. Так что ни пожилая младопоэтка Линор Горалик, ни старичок «Дима» Быков отныне нигде не в безопасности. Смерды, которым тоже нужно кушать, открывают на них сезон охоты. В любой культурной тусовке им могут «предъявить за шмот».

Вдобавок если учесть, что России тоже надоело панькаться с существами вроде Горалик… В частности, с режиссеркой Евгенией Беркович, кидающей в «свободные» опусы не больно-то тонкие намеки «Время уходить в ИГИЛ*». Роман Силантьев, российский религиовед, рассказывает об экспертизе спектакля «Финист — Ясный сокол», поставленного Евгенией Беркович.

«Да, делала лаборатория деструктологии экспертизу по данному спектаклю. Поступил запрос нам, мол, создается из спектакля такое впечатление, что якобы в ИГИЛ* лучше, чем в России. Якобы настолько плохо в нашей стране жить, что надо понять и простить тех девушек, которые предпочли русским парням террористов. И что они — несчастные жертвы обстоятельств. Взята за основу история Варвары Карауловой, которую в этой пьесе оправдывают — довела ее до этой ситуации несчастная любовь. Хотя я хорошо знаю историю Карауловой. Она сама нашла вербовщиков ИГИЛ*, сама предлагала им теракты устраивать, никакой там несчастной любви не было, она хотела убивать. И подавляющее большинство женщин, которые в эту организацию вошли, не по любви туда поехали. Романтизация этого дела — опасна. Это действительно оправдание терроризма. Тема ИГИЛ* на фоне СВО немного потускнела, но до сих пор предотвращают теракты и ловят террористов. Потому это недопустимо, особенно, когда за это премии театральные дают. Это безобразие надо прекращать, тут действительно невыдуманные претензии. Спектакль действительно об оправдании терроризма, о тех, кто поехал убивать».

История Карауловой и правда далека от какой-либо любви, хотя для сокращения срока адвокат упирал на психологическую обработку подозреваемой и постепенное «зомбирование» русской студентки, у которой было всё, от любящей семьи до учебы в престижном вузе. Вербовка действительно строится не на «чистом чувстве», а на планомерном искажении восприятия: в процессе нее человек на определенное время (а то и навсегда) входит в измененное состояние сознания. И романтизировать безумие — не что иное как продолжать ту же обработку. А если случится, то и закрепить идеалы, делающие вербовку возможной.

Думала ли об этом Беркович? Спрашивала ли себя, насколько нравственную цель ставит ее спектакль? А вот это уже совершенно неважно. Пусть этим вопросом занимается ее адвокат. Россиянам пора подумать о другом: о том, что русской культуре давно не нужны ни Быковы, ни Беркович, ни Горалик. Пусть их либеральные ценности родная украинско-еврейско-американская диаспора с кашей ест. Нам, россиянам, нужны другие культурные деятели. Которые не будут искать «оригинальных ходов» для опорочивания истории и культуры России, прикрываясь свободой и западными идеалами. Не будут радостно соглашаться с нацистами в надежде получить приглашение на мероприятие, где кормят по талончикам. России пора отмежеваться от «мастеров пера, кисти и кадра», не способных выразить свою мысль, не прибегая к восхвалению идей и идеалов нацизма.

* запрещенная в России международная террористическая организация. 

Художник: Питер Брейгель старший.