Андроповские облавы: ещё раз о преимуществах социализма

7 августа 1983 года вышло Постановление «Об усилении работы по укреплению социалистической дисциплины труда», предусматривавшее серьёзные меры, касающиеся дисциплины на производстве и не только. Несмотря на ожесточенную и по сей день критику этих мер, сама необходимость их появления лишний раз доказала уникальные преимущества созданной при Советской власти социально-экономической модели.

Постановление №744 от 7.08.1983 хотя и обладало наивысшей для СССР легитимностью будучи изданным совместным решением Центрального комитета правящей в стране партии, правительства и профсоюзов, всё же не отличалось излишней детализацией.
В тексте больше доминировали «общие фразы». Констатировались накопившиеся в советской экономике недостатки – прогулы, пьянство на работе, другие нарушения трудовой дисциплины, предписывалось всем ответственным за это органам улучшить ситуацию, но без указания конкретных критериев этого улучшения и положенных к исправлению ситуации мер. Кроме, разве что, угроз для не справившихся с поставленной задачей руководителей в виде лишения их премий и даже увольнения с занимаемых постов.
Видимо, не в последнюю очередь из-за этого, и сразу, и ныне, спустя 40 лет, и в памяти заставших это время людей, и в публицистике современных авторов, наиболее известным проявлением начатой борьбы за укрепление трудовой дисциплины упоминаются так называемые андроповские облавы, включавшие внезапные проверки документов работниками правоохранительных органов в рабочее время – в кинотеатрах, магазинах, а то и на улицах. Объектами проверки становились лица явно трудоспособного возраста, дети и пожилые люди обычно не проверялись.
Проверяемым предлагалось ответить на вопрос: «Что вы здесь делаете в рабочее время?». Хотя в стране тогда (как, впрочем, и сейчас) было достаточно категорий граждан, имевших вполне законные основания находиться вне места работы или учёбы в дневное время. Те, кто работал в режиме «сутки через трое» – многие сотрудники пожарной охраны, «Скорой помощи», милиции, работники, занятые на производстве во вторую (вечернюю), а то и третью (ночную) смену. Именно для этой части советского населения в стране и работали утром и днём магазины, кинотеатры, парикмахерские и другие подобные учреждения. А вовсе не для того, чтобы соблазнять на прогулы нестойких к таким соблазнам работников, школьников и студентов. 

Отношение к облавам было неоднозначным. По крайней мере, говорить о том, что все простые граждане были новацией недовольны, не приходится.
В самом деле, ну чем могли быть недовольны, например, рабочие на заводах и фабриках, которым и без всякого дополнительного внешнего контроля приходилось стоять за станками от звонка до звонка. Отлучиться в кино (или попить пивка в скверике) могли себе позволить лишь работники непроизводственной сферы вроде сантехников при ЖЭКах, и служащих всевозможных «контор». Что греха таить, именно прослойка служащих в советское время больше всего была проявлением эффективности борьбы Советской власти с безработицей. Увы, в рамках этой борьбы создаваемые рабочие места (особенно в «конторах») далеко не всегда были насущно необходимы экономике, больше служа цели полной занятости как таковой. 
Именно такие сотрудники (при должностях без серьёзных обязанностей), склонные отлынивать даже от простой «отсидки» на своих рабочих местах, и составляли основной контингент любителей посещать кинотеатры, парикмахерские и бани в дневное время. 
Тем удивительнее читать мнения об андроповских облавах вроде такого: «Всё-таки в последние годы правления Леонида Ильича Брежнева советские люди действительно несколько поотвыкли от внимания государства к тому, как они проводят своё время…»
Позвольте, но какое же это «СВОЁ время»?! Время, отработка которого проверялась на улицах советских городов, было не своим, а уже оплаченным государством РАБОЧИМ временем! 
Кроме того, предприятиями и организациями руководили не какие-то изверги, и любой сотрудник, при желании, мог написать заявления о предоставлении отпуска за свой счёт, пусть обычно и не должного превышать в общей сложности больше 15 дней в году. Так что «за свой счёт» можно было почувствовать себя свободным вполне законным путём. Но прогульщики предпочитали получать деньги за невыполненные обязанности. 

Поэтому вполне реальным представляется, что большинство действительно трудящихся, у которых не было даже возможности для незамечаемых администрацией прогулов, восприняли меры по борьбе с бездельниками исключительно позитивно. 
Другое дело, что наведение дисциплины лишь среди гуляющих в рабочее время представителей «офисного планктона», а также старшеклассников и студентов-прогульщиков заметного прироста производства дать не могло. 
Но на этот счёт быстро появились и другие нормативные акты. Например, постановление Совмина СССР и ВЦСПС №745 «О дополнительных мерах по укреплению трудовой дисциплины», принятое тоже 7 августа 1983 года. Там уже было немало конкретики, причем конкретики весьма эффективной:

«6. Для усиления борьбы с прогульщиками и другими злостными нарушителями трудовой дисциплины признать необходимым, что:
рабочим и служащим, совершившим прогул без уважительных причин, очередной отпуск в соответствующем году уменьшается на число дней прогула, при этом отпуск не должен быть меньше двух рабочих недель (12 рабочих дней);
к рабочим и служащим, отсутствующим на работе более трёх часов в течение рабочего дня без уважительных причин, применяются такие же меры ответственности, какие установлены за прогул;
рабочие и служащие, допускающие нарушения трудовой дисциплины, прогул без уважительной причины или появление на работе в нетрезвом состоянии, могут быть переведены на другую нижеоплачиваемую работу на срок до трёх месяцев или смещены на другую низшую должность на тот же срок. Увольнение по собственному желанию в этот период не производится, а время выполнения работ, на которые рабочие или служащие переведены за нарушение трудовой дисциплины, в срок предупреждения об увольнении не засчитывается;
рабочим и служащим, уволенным за систематическое нарушение трудовой дисциплины, прогулы без уважительной причины или появление на работе в нетрезвом состоянии, премии по новому месту работы в течение шести месяцев выплачиваются в половинном размере. Если в период первых трёх месяцев работник будет добросовестно относиться к выполнению своих трудовых обязанностей, администрация по согласованию с профсоюзным комитетом и с учётом мнения коллектива может решить вопрос о полной выплате премий в дальнейшем. <…>
8. Считать грубейшим нарушением трудовой дисциплины появление на работе в нетрезвом состоянии или распитие спиртных напитков на рабочем месте. В борьбе с этими явлениями повысить дисциплинарную и материальную ответственность рабочих и служащих, для чего предусмотреть:
в качестве самостоятельного основания расторжения трудового договора по инициативе администрации появление рабочего и служащего на работе в нетрезвом состоянии;
материальную ответственность рабочих и служащих в полном объёме ущерба, причинённого по их вине предприятию, организации, учреждению, когда ущерб причинён действием работника, находившегося в нетрезвом состоянии. Взыскание производится в судебном или ином, установленном законодательством, порядке».

В этом же Постановлении была обозначена и официальная юридическая база, в том числе и для тех самых облав, пусть буквально и не упомянутых:
«Органам прокуратуры, юстиции, государственного арбитража, внутренних дел и судам провести работу по укреплению законности на предприятиях, в организациях, учреждениях; усилить связь с администрацией, юридическими службами, а также общественными организациями, группами и постами народного контроля в целях предупреждения нарушений государственной и трудовой дисциплины, улучшения правового воспитания рабочих и служащих в духе неукоснительного соблюдения советских законов».

Конечно, говорить о том, что вышеперечисленные меры радикально улучшили производственную дисциплину, полностью искоренили пьянство на рабочем месте и т.п., не приходится. Как показывает мировая практика, такой эффект достигается лишь «абсолютным кнутом» в виде угрозы увольнения с перспективой надолго оказаться в рядах безработных. Да ещё когда «еда-коммуналка-медицина» стоит не символически, как в СССР, а занимает весомую долю расходов даже неплохо зарабатывающих граждан.
Данное директору в соответствии с новыми постановлениями право уволить пьяницу без особых проволочек, как это было раньше, само по себе хорошо. Но где потом найти этому пьянице замену? Особенно, если слесарь или токарь, помимо пагубной привычки, обладал неплохим опытом и мастерством, а вместо него отдел кадров предлагал разве что выпускника ПТУ, которого ещё учить и учить? 
Тем не менее, промышленное производство СССР в 1983 г. выросло на 4% по сравнению с 1982 г.; производительность труда поднялась на 3,5%; объём продукции сельского хозяйства увеличился на 5%.
Как знать, возможно, продолжение взятого курса привело бы и к дальнейшему росту эффективности советской экономики. Но смерть тяжелобольного уже к началу выполнения обязанностей лидера СССР Андропова, продолжение «гонки на лафетах» ненадолго пережившим его Константином Черненко, приход к власти «могильщика СССР» Горбачёва поставили крест на многообещающей тенденции. 
Например, уже 8 декабря 1987 г. Постановлением ЦК КПСС и Совмина СССР №1398 «О признании утратившими силу некоторых постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР по вопросам премирования работников производственных отраслей народного хозяйства», пунктом 70 были отменены санкции о лишении нарушителей дисциплины премий. Это привело к расхолаживающей старательных работников «уравниловке», не лучшим образом сказавшейся на эффективности производства.
Ну а после 1991 г. функцию эффективного контроля отработки рабочего времени взяли на себя уже главные бенефициары распада СССР – всевозможные «новые русские», на работе у которых те, кто жаловался на «бесчеловечные» андроповские облавы, сполна узнали, что такое настоящая дисциплина труда.

Художник: Ю. Ведерников.