Елена Серова: «В космосе я испытала чувство свободы и полёта»

Она четвертой из наших соотечественниц смогла поработать на орбите и увидеть Землю через иллюминатор. Какая она, космонавт и земная женщина Елена Серова? Как попала в такую неженскую профессию и как чувствовала себя первое время в невесомости? Насколько человек космичен по своей природе и как проходит его рабочий день на орбите, если он всё-таки отправился в космический полёт? Существуют ли какие-то поблажки для представительниц прекрасного пола, которые сейчас захотят пройти отбор в отряд космонавтов, и почему так мало женщин «слетали к звёздам»? Об этом и многом другом мы беседуем с лётчиком-космонавтом Героем России ЕЛЕНОЙ СЕРОВОЙ.

– Елена Олеговна, недавно стартовал новый отбор в отряд космонавтов. Семнадцать лет назад вы сами проходили через это сито. Насколько тяжело поступить в отряд космонавтов?

– Отбор, действительно, чрезвычайно жёсткий, и многие не проходят этот путь. Желающие попробовать свои силы в этой довольно редкой профессии должны обладать недюжинным здоровьем и быть отлично подготовлены физически. А также иметь профильное образование и стаж работы в космической отрасли.
Когда я пробовала свои силы в 2006-м году, у нас не было открытого набора. Претенденты приходили строго из ракетно-космической отрасли и из среды военных лётчиков.
Я несколько лет проработала инженером в Центре управления полётами. К нам предъявляли достаточно серьёзные требования. Кроме «железного» здоровья и прекрасной физической формы, о которых я говорила, мы сдавали экзамены на знание баллистики, истории и постоянно действующих систем корабля «Союз» и МКС. Кроме того, необходимо было хорошее знание иностранного языка. Поскольку я тогда уже закончила аспирантуру в РКК «Энергия», мой инженерный английский был отличным. На сегодняшний день экзаменационные испытания несколько изменились. Ведь сейчас проводится открытый отбор, хотя требования ужесточились в части профильного образования и стажа работы в космической отрасли.

– А какие-то отличия в требованиях для мужчин и женщин существуют? Может, представительницы прекрасного пола могут рассчитывать на небольшие поблажки?

– Никаких поблажек нет. Мне часто задают вопрос: существует ли женский космический отряд? Нет, не существует. И мужчины, и женщины проходят одинаково жёсткий отбор. Никаких поблажек ни в плане физической подготовки, ни по здоровью не существует. Подготовка, которая требуется для космического полёта и всех предшествующих ему испытаний, для всех одинаково серьёзная. В том числе и физическая.

– Получается, что и на центрифуге вас крутят также, как и представителей сильного пола?

– Совершенно верно! И центрифуга, и кресло ускорения Кориолиса, и барокамера – все испытания одинаковы для всех. Ведь в дальнейшем нам всем придётся испытывать эти перегрузки, работать в одной и той же среде. Надо сказать, что центрифугу не каждый мужчина выдержит.

– Почему так мало женщин идут в мужские профессии, в частности, пытаются стать космонавтами?

– Ничего удивительного в этом нет. Этот факт был обусловлен исторически в нашей стране. Во время Великой Отечественной войны женщины не только занимались тяжёлым физическим трудом в тылу, собирая танки и отливая пушки, но и воевали в различных родах войск наравне с мужчинами. Вспомним легендарных «Ночных ведьм», которых так боялись фашисты. И после войны Сталиным был издан негласный указ не брать женщин в мужские тяжёлые профессии. Ведь необходимо было восстанавливать народонаселение.
Кстати, именно поэтому в своё время так тяжело проходила свой путь в авиацию легендарная Марина Лаврентьевна Попович. Ей пришлось дойти до Москвы, чтобы ей разрешили летать.
Так повелось, что в послевоенные годы женщина стала олицетворять хранительницу домашнего очага, женщину-мать, которая рожает и растит детей. И это, действительно, немаловажно. Но наши российские женщины таковы, что способны одновременно и вершить великие дела, и заниматься домом и семьёй. И сейчас таких примеров немало.
Многим женщинам дано работать в тяжёлых мужских профессиях. Есть женщины, заточенные на мужские профессии, обладающие всеми необходимыми для этого качествами. Ввиду существования запрета, о котором я говорила, женщины мало шли в подобные профессии. В советское время, например, было достаточно мало женщин – водителей автомобилей. Но, как говорится, все течёт, всё меняется. С изменением условий жизни, мышления женщины становились более самостоятельными. Особенно ярко это проявилось в постперестроечный период. Тогда было необходимо выживать. Женщинам пришлось взвалить всё на свои, как оказалось, не такие уж хрупкие плечи.

– В стрессовых ситуациях женщины показывают себя более стойкими и жизнеспособными.

– Верно. Представительницы прекрасного пола не только стали садиться за руль автомобилей, они пошли в бизнес. И это был во многом вопрос выживания. Женщина стала не только хранительницей очага. Ей пришлось защищать его, зарабатывая деньги.
Как показывает практика, мужчины зачастую тяжелее приспосабливаются к стрессовым переменам. Женщины чисто психологически более гибкие и адаптивные в подобных ситуациях. Любой мужчина априори физически сильнее женщины. Так заложено природой. И это нормально. Но если женщине под силу справляться с мужскими нагрузками и достойно выполнять мужскую работу, то почему бы и да, как я говорю (улыбается).
Например, женщины в лётной профессии – это довольно новая тема. Всего несколько лет назад Министерство обороны начало набирать представительниц прекрасного пола в Краснодарское авиационное училище. Кстати говоря, девушки показали прекрасные результаты. Надеюсь, что в ближайшее время мы увидим, что девчонки будут активно приходить в Отряд космонавтов.

– До вас 17 лет женщины не летали в космос.

– Совершенно верно.

– Командир отряда космонавтов Олег Кононенко озвучил, что из шести человек, которых планируется отобрать, половину должны будут составлять женщины.

– Это было бы замечательно. Женщины адаптируются и выполняют работы не хуже мужчин, а в некоторых случаях что-то – даже лучше.

– А какими качествами должна обладать женщина, чтобы стать космонавтом?

– Женскими качествами, она должна оставаться в первую очередь женщиной. Но также необходимы усидчивость, настойчивость, целостность личности, сильный характер.

– Вы как-то специально готовились к отбору в отряд космонавтов? Вообще к этому можно как-то подготовиться?

– Я в течение нескольких месяцев достаточно серьёзно занималась, чтобы подготовиться к тесту на велоргометре (PWC). Физически я всегда была хорошо подготовлена. Данный тест заключается в том, что пошагово повышается нагрузка на велогрометре и при этом контролируется пульс и давление. Специалисты смотрят, насколько твоё сердце и организм в целом могут работать под нагрузкой.
Можно тренироваться самостоятельно, что я и делала. За остальное я не беспокоилась. И медицину я прошла быстро, даже не ожидала.
Ещё раз повторю, что поблажек не было никаких. Возьмём ту же центрифугу. Мы крутили 4 и 8 единиц перегрузки. Это жизненно необходимо в нашей профессии. Если при посадке мы попадаем в баллистический спуск, то перегрузки там периодами доходят до 11 – 12 единиц. К этому нужно подготовиться. Если при испытаниях на центрифуге ты потеряешь сознание, то и при спуске такое вполне возможно. А там нужно работать.
А кроме центрифуги ещё были барокамера, вращение на кресле ускорения Кориолиса, ортостатические пробы и т.д.

– Ваша космическая командировка длилось почти полгода. Если проанализировать, то космос это всё-таки недружественная среда для человека? Насколько мы вообще космичны по своей сути?

– По поводу космичности человека можно рассуждать достаточно долго. Если мы говорим про внешнюю часть космоса, то это, безусловно, агрессивная среда. Радиация, различные космические излучения… Многого мы ещё не знаем, поскольку не всё открыто учёными-физиками. Мы до конца не можем быть уверенными, через что космонавт проходит, работая на орбите, каким рискам в полёте он подвергается.
Например, у каждого космонавта есть индивидуальный дозиметр, который постоянно находится с нами, в том числе и во время выхода в открытый космос. Когда экипаж возвращается на Землю, специалисты Института медико-биологических проблем исследуют, какую дозу радиации получил каждый космонавт. Полученные данные учитываются при планировании последующих полётов.
Нельзя забывать про наличие тяжёлых частиц на орбите. Например, мы видим, как на матрице фотоаппарата выбиваются пиксели. Некоторая аппаратура может выходить из строя. Естественно, и на человека эти тяжёлые частицы также оказывают определённое влияние.
Когда я встречаюсь со студентами или школьниками, то спрашиваю: «А вы знаете какова толщина стенок орбитальной станции?» Практически никто не отвечает правильно. А её толщина – всего-навсего 3 – 4 мм алюминиевого сплава!
С другой стороны, я могу сказать, что на Земле живут очень сильные люди. И даже не подозревают об этом. Особенно ярко это ощущается при приземлении. Когда ты становишься на землю, то чувствуешь невероятную силу притяжения нашей планеты. Мы очень тщательно готовимся перед возвращением домой из космической экспедиции, каждый день занимаемся физкультурой по два часа, а крайний месяц – по четыре. И тем не менее, ощущая это земное притяжение, возникает мысль, что оно какое-то не родное, не наше. Безусловно, это сиюминутное чувство. Но оно есть. И люди даже не догадываются, насколько они сильные, когда ежедневно преодолевают земную силу притяжения.

– Ваши первые ощущения, когда вы оказались на борту Международной космической станции, помните? Вот вы вошли туда, хотя, наверное, правильнее сказать, вплыли, и что почувствовали? Многие космонавты рассказывают, что поначалу двигаются в невесомости не очень уверенно, постоянно за что-то цепляются и ударяются. Вы долго приноравливались к новой, если так можно выразиться, действительности?

– Да, я слышала об этом. У меня было ощущение, что как будто я уже знала, что такое невесомость и как здесь нужно передвигаться. В детстве и юности мне часто снились сны, что я летаю. Попав на МКС, я поняла, что в тех снах я не летала. Я плавала. Я ощутила ровно то, что ощущала в своих снах. Меня это потрясло. Эти ощущения мне были очень знакомы.
Я испытала чувство свободы и полёта, возможность передвигаться во всех плоскостях. Непередаваемые ощущения, когда ты можешь находиться в совершенно любой точке окружающего тебя пространство. Мне, с моим маленьким ростом, это было особенно актуально.
Первое время мне очень нравилось передвигаться только по потолку, потому что это очень непривычно по сравнению с Землей. Говорят, что такое желание бывает у многих новичков. Хотя сразу же наступает понимание, что внизу условный пол, сверху – условный потолок, а по бокам, соответственно, стены. Но всё равно при этом ты можешь перемещаться так, как тебе удобно.

– Вы готовились к своему космическому полёту практически восемь лет. Теоретически вы знали, с чем столкнётесь на МКС. Насколько ваши ожидания оправдались?

– Оправдались полностью. У нас прекрасная тренажёрная база в Центре подготовки космонавтов. В тренажёрах примерно та же аутентичная обстановка. Единственное отличие в том, что запанельное пространство на станции заполнено аппаратурой, различными укладками и запчастями. Знаете, это, как два типовых дома. Только во втором ты не знаешь, что и где лежит, потому что всё размещено по-другому.
Запанельное пространство можно сравнить со шкафом. Представьте, что вас окружает куча закрытых шкафов, в которых очень много всего лежит. Безусловно, существуют база, по которым можно определить, что и где находится, шкафы все пронумерованы.
А вот работы, проводимые с различными системами на станции, которые отрабатывались ещё на Земле, имели полное соответствие с полученными ранее навыками.

– Чем вы занимались на орбите? Как вообще проходит рабочий день в космосе?

– Он расписан буквально по минутам. На Земле в Центре управления полётами специалисты группы краткосрочного планирования составляют подетальный план на каждый день для каждого члена экипажа. Это так называемая «форма-24». Здесь описываются буквально всё: когда встаём, кушаем, принимаем водные процедуры, проводим работы с различными системами, занимаемся спортом, проводим научные эксперименты и т. д.
Безусловно, мы не роботы и иногда позволяем себе минут на 15-20 подольше поспать, если это не влияет на общий график работ, и мы укладываемся в расписание. Иногда какую-то работу я могла закончить немного раньше, и у меня появилось несколько минут, чтобы позвонить домой, когда мы находились в зоне связи.

– На ваш взгляд, женщине работать в космосе сложнее, чем мужчине?

– Могу сказать совершенно точно, что мы все работали на равных. В космонавтике не бывает случайных людей. И не каждый мужчина сможет стать космонавтом, так же как и не каждая женщина.
Хотя, безусловно, если мы говорим о физических данных, то мужчина практически всегда сильнее. Но космос не предполагает ежедневных колоссальных физических напряжений, если только мы не говорим о выходе в открытый космос. Вот это – сверхчеловеческая работа.
Во время космического полёта предполагается работа с различным оборудованием, наличие инженерных и научных знаний. И если человек способен анализировать и применять всю массу полученных знаний на практике, это позволяет ему работать в космосе. И не важно, мужчина ты или женщина.

– Полгода в замкнутом пространстве, вдали от семьи и друзей, лишённые привычного уклада жизни, даже земной гравитации. А ещё напряжённая работа и общение с ограниченным кругом людей. С психологической точки зрения это невероятно тяжело. Что вам помогало, что поддерживало?

– У меня чисто психологически не возникало никаких проблем, что я оторвана от дома. Я успевала позвонить мужу, напомнить полить цветы, позвонить дочке, спросить, как дела в школе, а также позвонить маме… В общем-то, мне этого вполне хватало. Как я привыкла на Земле держать всё под контролем, так мне удавалось делать это и из космоса. Конечно, периодически возникало желание обнять своих родных, но никакого психологического дискомфорта не присутствовало. У меня просто на это не было времени. И после возвращения на Землю, мне показалось, что полгода космической командировки пролетели невероятно быстро, как одно мгновение.

– Елена Олеговна, космический полёт как-то повлиял на ваше мировоззрение, отношение к жизни? В вас самой что-то поменялось?

– С высоты орбиты очень хорошо воспринимаешь место человека в этой жизни. Смотришь в иллюминатор на Землю и понимаешь, что мы похожи на атомы, которые бегают по планете. И жизнь наша невероятно коротка. Но при всём при этом люди умудряются воевать друг с другом, убивать, загрязнять свою планету…
С высоты МКС очень остро осознаешь, что нужно жить, помогая, любя и поддерживая друг друга. Это всё общечеловеческие ценности. И в космосе это воспринимается намного острее.
Во время полёта начинаешь думать о том, как вообще появилось наше человечество. Ведь согласно теории вероятности, возможность зарождения жизни ничтожно мала. И начинаешь серьёзно задумываться, по-особому воспринимая божественную теорию возникновения жизни на нашей планете.

– Чем сейчас на Земле занимается космонавт Елена Серова?

– Сейчас на земле космонавт Елена Серова больше занимается общественной деятельностью. На данный момент я являюсь советником (в ранге министра) губернатора Московской области Андрея Юрьевича Воробьёва. До этого вела депутатскую деятельность в Государственной думе.
Помогала принимать беженцев из Донецкой и Луганской республик. Вот здесь, честно говоря, психологически было очень непросто. Когда ты понимаешь, что люди были вынуждены бежать со своих домов, бросив всё и прихватив только самое ценное, и зачастую это не какие-то материальные ценности, а, например, кошка или собака, то сопереживаешь им невероятно.
Берёшь бабушку, которая приехала с внучкой, тащишь их чемодан, а у внучки в руках кошка… Мы размещали всех в подмосковных оздоровительных детских лагерях. Кстати, многие ещё до сих пор там находятся. Потом подключилась к оказанию помощи участникам СВО, посылая им гуманитарную помощь. Могу совершенно точно сказать, что здесь нет равнодушных. Огромное количество людей принимает участие. Помогаю решать серьёзные вопросы жёнам, чьи мужья принимают участие в специальной военной операции.

– Если бы не космонавтом, то кем бы вы стали?

– Хороший вопрос… На момент прохождения отбора в Отряд космонавтов я уже была инженером, работала в Центре управления полётами, занималась постоянно действующими системами кораблей «Союз» и «Прогресс», бортдокументацией. Поэтому, скорее всего, осталось бы работать там, поскольку была достаточно преданна этой профессии. Я пришла в ракетно-космическую отрасль в конце девяностых – начале двухтысячных годов. Молодёжь в это время не особо стремилась стать инженерами, потому что зарплаты были очень низкие. Но я была настолько мотивирована, что никогда бы эту работу не променяла ни на что другое.
Правда, в детстве, до того, как связать свою судьбу с космонавтикой, я хотела быть врачом. Меня очень привлекала медицина. Но, полетев в космос, я очень близко смогла соприкоснуться с ней. Как? В каждом экипаже хотя бы одного из его членов готовят в качестве врача. Все космонавты проходят очень серьёзную медицинскую подготовку. И кому-то из экипажа помимо инженерной и исследовательской функции должны были дать дополнительную функцию врача, которая была возложена на меня.
Безусловно, на Земле круглосуточно дежурят врачи экипажей. Но для оказания первой медицинской помощи у нас на станции есть всё: медицинский шкаф с медукладками: хирургия, офтальмология, стоматология и т.д. Мы и анализы самостоятельно брали. У нас была своя небольшая биохимическая лаборатория. Результаты я отправляла на Землю, а наши доктора оценивали состояния здоровья экипажей. Все космонавты должны возвращаться на Землю, где их ждут коллеги, родные и близкие, живыми и здоровыми. Ведь самое ценное, что у нас есть в этом мире, это человеческая жизнь.

Беседу вела журналист Юлия Новицкая.