Первая Армянская республика: в чем причина краха?

5 декабря 1920 года Военно-Революционный комитет Армении при поддержке сил Красной армии установил полный контроль над столицей теперь уже новой советской республики Эриванью. Ставка дашнакской верхушки страны на «могучий и всесильный» Запад против Советской России оказалась ложной, — а потому и битой.

В исторических источниках можно встретить различные даты установления Советской власти в Армении... 

Здесь называется и 29 ноября — день начала восстания в Иджевани, организованного армянскими большевиками и перешедшими на их сторону солдатами правительственных войск. Вскоре провозгласивших Социалистическую Советскую республику Армения — и попросивших помощи советского правительства в Москве. И 2 декабря, — когда принявший присягу всего 9 дней назад кабинет Симона Врацяна фактически сложил своих полномочия, передав власть новоучрежденному ВРК. И 4 декабря, когда отряды восставших и части пришедшей им на помощь 11-й армии РККА начали входить в армянскую столицу Эривань (Ереваном ее стали называть с 1936 г.) — не без сопротивления как минимум части особо непримиримых деятелей дашнакского режима. Но все же большинство сходится в том, что 5 декабря их сопротивление было подавлено, — что и можно считать датой реального установления в Армении Советской власти. И одновременно — датой такого же окончательного упразднения Первой Армянской республики. 
Последняя формально была провозглашена в конце мая 1918 г. — после распада Закавказской Федерации. Хотя реально отдельные элементы ее государственности были заметны и раньше. И «квази-парламент» — Армянский национальный совет и, что особенно важно, национальные вооруженные формирования, достигшие к концу весны 1918 г. численности в несколько дивизий, до 20 тысяч человек. Дебют новоучрежденной республики протекал в очень непростой обстановке. Собственно, само провозглашение независимой Армении со стороны ее правящих элит, преимущественно из числа партии «дашнакцутюн», было вынужденным. Ведь при поддержке других участников Закавказской Федерации, Грузии и Азербайджана армяне еще имели какие-то шансы на хотя бы минимальное противостояние нарастающему турецкому наступлению. Но с каждым новым поражением от турок грузины хотели воевать все меньше, — особенно получив сносные условия перехода под покровительство Германии. А уж азербайджанцы не хотели воевать с единоверными турками от слова совсем. Так что 26 мая на последнем заседании Закавказского Сейма армянской делегации коллеги по этому форуму, объявив о самороспуске, фактически сказали: «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих».
Впрочем, можно заметить, что самого кошмарного для себя сценария, полного военного разгрома и окончательной ликвидации государственности армянам в тот сложный период удалось все же избежать. В первую очередь, благодаря ожесточенному сопротивлению, оказанному ее войсками наступающим туркам в боях под Сардарапатом, Баш-Апараном и Караклисом. Ну и, конечно, благодаря еще и нежеланию османских полководцев соглашаться на «неприемлемый ущерб» для своих сил. Тем более что Блистательной Порте в тот момент требовался максимум усилий для противостояния куда более грозным противниками — армиям Антанты. Так что согласно Батумскому соглашению от 4 июня 1918 г. Армянской демократической республике оставлялась территория около 12 тысяч квадратных километров — приблизительно 40 % от ее нынешней площади. И (забегая вперед) всего 8 % от обещанного Армении Антантой согласно Севрскому мирному договору с Турцией, заключенному в 1920 г. А вооруженные силы Османской империи тогда находились в семи километрах от столицы Армении и в десяти от духовного центра — Вагаршапата.

***

Мир с турками худо-бедно продолжался больше двух лет — до сентября 1920 г. Хотя по настоящему «мирными» отношения между двумя этими странами назвать было сложно. Небольшая (и вроде совсем нейтрального содержания) цитата из обширной статьи армянского историка Сероба Сукиасяна: «В ноябре 1918 года Республика Армения вернула под свой контроль город Ванадзор (Караклис), а в декабре Гюмри (Александрополь). В апреле — мае 1919 года регионы Карс, Олту, Шарур, Нахичеван». — То есть, другими словами, воспользовавшись фактической капитуляцией Османской империи, потерпевшей поражение в Первой мировой войне, Армения возвратила себе не только те территории, что имела до войны и уступила по Батумским соглашениям, — но и отдельные регионы с преобладанием мусульманского населения, в том числе и в Западной Армении. Она же — Восточная Анатолия в малоазийских землях Турции. В общем, «мина» под будущие, и так не слишком радужные после армянского геноцида 1915 г., отношения с турками заложена была знатная. Это если не считать и таких же «мин замедленного действия» на территории Армении, доставшейся ей после разделения земель российского Закавказья. Где по состоянию на май 1918 г. проживало 669 871 армян, 365 841 азербайджанцев, 36 508 курдов, 21 854 русских, грузин, греков, цыган, 12 624 езидов, 8 000 турок. Что при наличии рядом и независимой Грузии, и такого же независимого Азербайджана вскоре привело к ряду не только межнациональных, — но и межгосударственных конфликтов. Армяно-азербайджанские столкновения длились с перерывами практически до установления в Закавказье Советской власти. А армяно-грузинская война в декабре 1918 г. за контроль над Лорийским районом (а также расположенными там мощным медеплавильным заводом, дававшим четверть всей меди в Российской империи) спустя 3 недели была прекращена англичанами. Правда, лишь после того, как обе стороны изрядно обескровили друг друга — к вящей радости их британских «кураторов», издавна любивших применять среди покоренных народов принцип «разделяй и властвуй!». При этом правящие Арменией элиты как-то не очень хотели прислушиваться к очень трезвой оценке ситуации первого премьер-министра республики Ованеса Качазнуни:

«Мы истощены, обессилены и, в конце концов, дезорганизованы. Мы не способны к дальнейшему напряжению сил, мы не выдержим новых испытаний. Любое новое осложнение внешней ситуации грозит нам неизбежной и окончательной гибелью. Мы являемся разгромленной, потерпевшей поражение стороной. Мы должны это чётко осознавать, всегда об этом помнить и иметь мужество сделать соответствующие выводы. На данный момент мы можем иметь одну цель — спасти осколки армянской нации и осуществить героическую попытку создания государства на оставшейся ещё в наших руках маленькой территории. Осознание этого должно стать краеугольным камнем нашей нынешней внешней политики».

***

Почему же к этим более чем адекватно-трезвым советам не прислушались в Эривани? Ну, во-первых, потому что в отличие от хотя бы соседней Грузии, где к власти пришли какие-никакие, — но все-таки социал-демократы (хоть и «меньшевистского» толка), Арменией безраздельно правили дашнаки. Настолько, — что чисто партийные органы их организации «Дашнакцутюн» зачастую подменяли собой деятельность официальных правительственных учреждений. Пусть даже имея к этому определенные формальные основания (занятые на парламентских выборах 72 места из 80), — но все-таки. И к социализму эти деятели особо не тяготели, — куда больше предпочитая национализм. Который однозначно больше нравился и их «спонсорам» из числа богатых армян. Еще одна цитата Сероба Суркиасяна:

«Армянская буржуазия была очень сильной и влиятельной. Деятельность армянской буржуазии протекала в основном вне территории Армении. Они предпочитали вкладываться в крупнейшие торгово-экономические центры Закавказья — Тбилиси, Баку. Например, до 50 % банков и компаний Тбилиси принадлежали армянскому капиталу, в Баку в нефтяной промышленности доходило до 65 %. Такое положение вещей диктовала рыночная конъюнктура. Буржуазия стремилась к получению легкой прибыли, вкладываться в то, что не принесет прибыль — никто не хотел».

Ну и как должна действовать уважающая себя (и желающая сохранить свои капиталы) буржуазия, когда на историческую арену все увереннее выходят коммунисты с их «пролетарии всех стран, соединяйтесь»? Понятно, что лучший способ противодействовать смычке пролетариата разных стран против буржуазии — всячески педалировать «свой» буржуазный национализм. Пытаясь объединить под знаменами вражды к «инородцам» сограждан всех сословий, — заставив их забыть противоречия между классами и социальными группами в стране. Правда, способ этот работает лишь тогда, когда дело идет к победе. А если задуманная «маленькая победоносная война» заканчивается если не капитуляцией, — то унизительным миром, таким «объединителям-националистам» не позавидуешь. В таком случае, просто отставка правительства — еще благо, дело может закончиться и настоящей революцией.
Экономические реалии независимой Армении в 1918—20 гг. были, мягко говоря, ужасающими. ВВП в сравнении с довоенным уровнем сократился в 12 раз, сельскохозяйственным — вшестеро. Только в 1920 г. покупательная способность национальной валюты упала в 50 раз. Рабочий день на немногих сохранившихся предприятиях составлял 12-15 часов — при этом заработная плата выдавалась нерегулярно. Собственно, такие «зияющие высоты» — лучший повод задуматься, такими ли уж «навязанными извне» были последовавшие весной 1920 г. восстания рабочих, и окончательный крах режима, не сделавшего практически ничего для улучшения их участи. 

***

Именно поэтому вместо советуемой Качазнуни предельной осмотрительности и такой же осторожности дашнаки в своей политике ключевым сделали тезис «возрождения Великой Армении» — при этом делая ставку на «могучий Запад». В лице Антанты — и особенно тогда еще более мощного союзника, а не однозначного «гегемона»: США. Антанта в этот период как раз занималась увлекательнейшим делом — «дерибаном» побежденной ими Османской империи. Условия мира для которой были намного более тяжкими, чем, например, для ее союзников по Первой мировой, Германии и Австро-Венгрии. Ведь и правда, немцы хоть и свергли власть кайзера, — но представляли собой моноэтническую нацию, умевшую очень неплохо воевать. То же можно сказать и об австрийцах и венграх — пусть их после поражения сильно стесняли их бывшие провинции, такие как Чехословакия и отдельные новые регионы Югославии. 

А вот Османской империи в этом смысле не повезло гораздо сильнее. Инспирированные британским шпионом Томасом Лоуренсом сепаратистские мятежи в ее арабских провинциях значительно отвлекли силы султанской армии. И в ходе подписания Мудросского перемирия в октябре 1918 г. султану так и не удалось «выторговать» главное условие — недопущение иностранных войск на свою территорию, как это было условлено в отношении немцев, австрийцев и венгров. Так что вскоре на много веков уже турецкие земли — высадились британские, французские, итальянские солдаты. Могучие орудия береговых батарей Босфора, способные если не сразу пустить на дно, то нанести серьезный ущерб даже линкору, оказались под контролем тех же британцев. А сама султанская администрация стала напоминать нечто среднее между коллаборационистским правительством Виши во Франции после поражения ее в 1940 г., то ли откровенную «ликвидационную комиссию» для не только уже всей прежней Османской империи, но и собственно ее «ядра»: Турции. Ведь и на земли последней претендовали очень многие соседи, близкие и не очень. Так что в итоге план расчленения побежденной страны согласно Севрскому договору от 10 августа 1920 г. выглядел следующим образом...
Собственно независимой Турции по нему полагались лишь относительно небольшие территории в Малой Азии к югу от Черного моря — причем без выхода к морю Средиземному. Стратегические проливы предполагалось «оставить под международным контролем» — сиречь тем же британским, отчасти, французским. Остальные огромные «куски» Турции явно или фактически переходили под контроль Британии, Франции, Италии, Греции. «Не забыли» при этом и Армению — ей была обещана «Западная Армения» (она же Восточная Анатолия), так что общая площадь Армянской республики должна была доходить до 150 тысяч квадратных километров. 

*** 

К сожалению, как это нередко (чтобы не сказать — почти всегда) «бескорыстные дары Запада» оказались теми еще «данайскими дарами». Для начала хотя бы потому, что фактический раздел Турции вопиюще диссонировал даже с хотя бы задекларированными подходами Лондона, Парижа и особенно Вашингтона относительно «прав наций на самоопределение». Которые те старались, пусть в главных моментах, соблюдать в отношении тех же немцев, австрийцев и венгров. Отдавая под управление учрежденных ими новых восточноевропейских государств лишь те регионы, где прежняя «титульная нация» составляла заметное меньшинство. Хоть и не без исключений — как, например, в случае с печально известной Судетской областью Чехословакии, где большинство принадлежало как раз немцам.
Не менее известна и «линия Керзона», — предложенная главой британского МИДа для разделения границ Польши с одной стороны — и Белоруссии-Украины с другой. Которую, правда, поляки благополучно проигнорировали в своем маниакальном стремлении возрождения «Великой Польши от моря до моря» — за что и получили в итоге и рост «бандеровщины», и «Волынскую резню». Но все же…
А вот в отношении все той же Западной Армении (она же — Восточная Анатолия) Запад в отношении «проведения границ с учетом большинства населения той или иной нации» даже не заморачивался. Весьма характерной в этом отношении является инфографика, сделанная на основе «демографической» карты этих территорий, подготовленная Константинопольским патриархатом накануне Первой мировой войны — еще до событий геноцида армян 1915 г. Согласно которой армяне составляли очень незначительное большинство лишь в одной из 6 «западноармянских» провинций Османской империи — Ван. В остальных «вилайетах» их было лишь просто меньшинство — либо меньшинство настолько незначительное, что в случае «конвертации» в парламентские мандаты не давало бы их фракции даже «блокирующего» пакета на принятие самых важных решений. Не говоря уже о решениях текущих вопросов.
Да, еще 40 лет назад как минимум в трех спорных областях армяне действительно представляли убедительное большинство. Но потом последовали русско-турецкая война 1877—78 гг., стимулирующая политику султанского правительства для привлечения в край более лояльных Стамбулу поселенцев. Кстати, имевших на это полное право — просто в силу своего права на свободный выбор места жительство в рамках своей огромной империи. Нет, конечно, последних можно клеймить «понаехавшими на исторические армянские земли», — предлагая в лучшем случае поражение в правах после «восстановления исторической справедливости». Но вообще, с чисто юридической точки зрения все эти «исторические справедливости» — не более чем пустая риторика. 
В том числе, кстати, и с точки зрения фундаментальных обычаев Европы — того же «Божьего Суда», «ордалии». Проще говоря, — подхода «пусть победит сильнейший!» Хоть на поединке между двумя рыцарями — хоть в битве между целыми армиями, странами или союзами стран. Кто победил — тот и прав, на стороне того и справедливость. Которая, конечно, многим может показаться не совсем справедливой — и даже наоборот. Но увы, других однозначно убедительных критериев в нашем мире «борьбы за существование» человечество так и не придумало. В реальной политике, во всяком случае, — а не в прекраснодушных философских рассуждениях, чаще «утопического» характера. 

***

Так что передача Восточной Анатолии Армении миру в этом регионе вряд ли бы поспособствовала. Даже не только из-за готовности противостоять изменению своего статуса турок, — но и некоторых других не-армянских народностей тоже. Тех же курдов, например, — чьи иррегулярные части на султанской службе, печально известные «башибузуки», как раз и «прославились» столь запредельной жестокостью к армянскому населению, что ей гнушались и турецкие аскеры. 
По сути, сумей принять Армения этот «подарочек» — ей бы в предельно сжатые сроки самой бы пришлось превращаться в очень жесткую (чтобы не сказать — жестокую) империю. Подавляя сопротивление несогласных с гегемонией армян если не «отзеркаливанием» устроенного им турками и курдами геноцида, — то как минимум стимулированием «этнических чисток», выезда «понаехавших» в предшествующие десятилетия за границы этой воссозданной Великой Армении. В трогательное мирное и взаимовыгодное сосуществование всех этих этнических групп, ранее смотревших друг на друга чаще через перекрестье прицела, признаться, верится с трудом. 
Вообще предельный цинизм вождей Антанты в данном вопросе состоял еще и в подходе, сродни известному анекдоту: «Продаю лунный грунт, недорого. Доставка — самовывоз!» — «Западники» обещали «возвращение исконных земель» и армянам, и грекам, — но при условии, что те… возьмут их сами! Собственно, продержись на троне разделяемой все более ударными темпами Османской империи ее капитулировавший султан Мехмеда VI — это действительно могло бы отчасти произойти и относительно «малой кровью». Почему «отчасти и относительно!? Да просто потому, что «легкость» раздела Османской Порты и даже собственно Турции могла заключаться разве что в отсутствии необходимости полноценных армейских операций на первых этапах такой аннексии. Но ничуть не исключало риск необходимости проведения на вроде бы «исконно своих» (но занятых огромной, а то и преобладающей долей враждебно настроенного местного населения) операций полицейских. Если не откровенно карательных…
Впрочем, турки лишили своих потенциальных «разделителей» даже первого из вышеперечисленных «бонусов», — организовав все более возрастающее сопротивление планам торжествующих победителей. Причем дело заключается не только в личности Мустафы Кемаль-паши — позже (с появлением в Турции фамилий по его же инициативе) получившего почетную фамилию Ататюрк — «отец всех турок». Идея, как говорится, «витала в воздухе». Ну не зря же Османская империя еще в 16-17 веках заставляла трепетать перед собой всю Европу. Потом, конечно, превратилась в «больного человека» этой самой Европы, — но больше по причинам технологического и экономического отставания, а не выхолащивания боевого духа потомков соратников своего самого известного лидера: Османа.
Кстати, в Первую мировую они воевали тоже достаточно неплохо. Так что даже хваленым британским войскам при поддержке самого мощного в мире флота так и не удалось захватить военным путем контроль над Босфором и Дарданеллами — в ходе Галлиполийской операции, несмотря на понесенные ими колоссальные потери. Да, Ататюрк стал вождем сопротивления коллаборантской деятельности султанского правительства, — но ведь его поддержали многие главы местных администраций и турецкое население. Особенно, кстати, в той самой Восточной Анатолии (или Западной Армении), — которой грозило превращение в «нацменьшинство» в Армении Великой. И на вполне свободных выборах (а как же иначе — «иностранных наблюдателей» в лице солдат оккупационных войск было ж тогда более чем достаточно?) «кемалисты» получили подавляющее большинство в парламенте. После чего он очень скоро был разогнан западными «демократизаторами» — с водворением неугодных им народных избранников в тюрьмы и ссылки.

***

Так что «легкой прогулки» в духе «блицкрига» у претендующих на возрождение былого величия мелких соседей Турции не получилось — пришлось воевать самим. Ну конечно, утешая себя мыслью насчет того, что «Антанта — стронг!» и «Запад нам поможет!» В смысле — как только, так и сразу. После дождичка в четверг. Или «когда рак на горе свиснет». То есть поначалу «ограниченные контингенты» Антанты действительно пытались нанести «кемалистам» поражение. Но получив ряд чувствительных «щелчков», вскоре предпочли спихнуть это неблагодарное занятие на своих «прокси». В первую очередь — Грецию, конечно. Но и Армения, безусловно, тоже фигурировала в этих планах. 
Здесь ведь даже не столь важно — «кто первый выстрелил». То ли турки начали войну 24 сентября 1920 г. — то ли армяне еще летом того же года дали им повод для этого, начав «наводить порядок» в Ольтинском округе Карсской области, после Батумского мира вновь ставшего спорной со Стамбулом территорией. Важно, что дашнаки согласились с предложением глав Антанты и президента США Вильсона лично присоединить к себе Западную Армению, — которую турки тоже считали своими законными землями. То есть выдвинули реальной власти соседней страны в лице кемалистов территориальные претензии — которые обычно только войнами и заканчиваются. 
Вместо того чтобы углубляться в перипетии довольно таки краткосрочных боевых действий (закончившихся менее чем через два месяца от их официального начала, — заключенным 20 ноября перемирием), лучше снова дадим слово уже не раз цитированному историку Серобу Сукиасяну:

«Османская империя (войска Мустафы Кемаля Ататюрка) смогла одолеть небольшие, плохо вооруженные силы Республики Армения во многом благодаря тому, что ранее получила огромное количество военной техники из-за рубежа и поддержку иностранных государств. Например, было поставлено не менее 39 тысяч винтовок, 327 пулеметов, 147 тысяч снарядов, 54 орудия, 64 миллиона патронов, два миноносца, 600 тысяч тонн зерна и т.д. Маловероятно, что без иностранной помощи Мустафа Кемаль смог бы создать боеспособные вооруженные силы, победить в военных противостояниях, а также основать на части территории, которая ранее контролировалась Османской империей, новое государство — Турецкую Республику».

***

Правда, непонятно — отчего ж дается столь уничижительная оценка армянской армии? Для начала — как минимум, ее «костяк» имел к тому времени уже многолетний опыт боев с теми же османами в составе национальных подразделений Кавказской армии Российской империи. Весьма неплохо вооружившись за счет «дерибана» ее складов с вооружением и другим имуществом после ее фактической ликвидации в 1917—1918 годах. Да и «благословенный Запад» помогал дашнакской армии тоже весьма неплохо. Блокады-то Армянской демократической республики до самого конца ее существования не было! Хотя бы через территорию Грузии, — полностью контролировавшуюся англичанами. Очень показательная цитата уже из альтернативного источника: «Английское правительство отправило в Армению вооружение и боеприпасы для 40 тыс. солдат на сумму 1 200 000 фунтов стерлингов». — Как видим, эти цифры вполне сравнимы с ранее приведенными в отношении помощи кемалистам неназванных «иностранных государств». Советской России то есть, — которая действительно направила им именно такие объемы военной и финансовой помощи в 1920 г. Вот только делать акцент на ней как на факторе, «лишь и позволившим Ататюрку победить», немного даже смешно. Ведь только в ходе армяно-турецкой войны осени 1920 г. с турецкой стороны принимало участие около 50 тысяч военнослужащих. Это не считая минимум десятки тысяч тех, кто держал «греческий фронт», противостояли французам в Киликии и так далее. Притом что советских винтовок было поставлено всего-то 40 тысяч. Ну, не палками же и древними «карамультуками» (ах да — еще и ятаганы можно вспомнить) воевали остальные турецкие солдаты?!
Несложно догадаться, что после заключения Мудросского перемирия (но отнюдь не полноценной капитуляции, когда чаще всего солдаты побежденной армии отправляются в лагеря военнопленных!) большинство «аскеров» могли захватить с собой минимум винтовки в качестве «сувенира». Точно также, кстати, как и большинство бойцов Русской армии, возвращающихся с фронтов Первой мировой в свои деревни. Сохранились какие-то запасы боеприпасов и на складах. Да и афоризмы Дж. Даннинга о том, что «при 300 % прибыли капиталиста не остановит даже страх виселицы» (и Ленина о том, что «за деньги капиталист готов продать даже веревку, на которой его повесят») тоже забывать не стоит. Как и о том, что там, где «рыночек сам порешает», решаемы вопросы закупки военного имущества даже у интендантов противника — были бы деньги. А уж ссылки на поставленные кемалистам пары советских миноносцев… В период, когда они были «на один зуб» не то что всей Черноморской эскадре Деникина (а затем — Врангеля), — но даже любому отдельно взятому ее легкому крейсеру, не говоря уже о тяжелых крейсерах и линкорах… При том что и от «Роял Нейви» вкупе с французских флотом в Черном море было не протолкнуться… 

***

Куда более важным в причинах проигрыша дашнаков в их противостоянии с кемалистами представляется совсем другой момент. То, что армянская армия, по оценке даже всезнающей и симпатизирующей ей Википедии, не превышала… 20 тысяч человек! Притом что, как указывалось выше, — одних только винтовок, и только в 1920 г., англичанами им было поставлено вдвое больше! Обращает также на себя внимание другой интересный факт — численность армянских потерь. То есть общие потери как раз упоминаются часто — в том числе и вышецитированным армянским историком: «Только в этой войне с войсками Мустафы Кемаля Ататюрка безвозвратные потери с армянской стороны составили до 250 тысячи граждан Республики Армения. Это можно заметить по резкому сокращению населения — до 720 тысяч в 1920 году». — Но это ведь абсолютно все жертвы — включая гражданских! И погибших во время армянских погромов, и не выдержавших тягот тяжелой дороги в ходе поспешного бегства перед наступающим неприятелем, — и элементарно умерших от голода и лишения крова ввиду недостатка заботы и внимания со стороны властей своего государства. А вот цифры сугубо военных потерь армянских солдат и офицеров если где то и есть, — то искать их надо очень и очень долго. Мне, во всяком случае, это не удалось. На помощь могут придти разве что косвенные данные. Например, описание Серобом Сукиасяном «репрессий, устроенных большевиками»: «После советизации Армении в декабре 1920 года армянскими большевистскими властями были арестованы примерно 1000-1400 офицеров вооруженных сил Республики Армения».
Допустим, эти цифры даже полностью соответствуют действительности. Хотя, например, как минимум последний военный министр дашнаков Драстамат Канаян не только смог пробыть несколько недель командующим вооруженных сил уже Советской Армении, — но и благополучно выехать потом за рубеж. Так что в годы Великой Отечественной даже помогал Гитлеру создавать Армянский легион из числа преимущественно военнопленных армян — этакий аналог РОА Власова.

***

Но все же — как быть с наличием почти полутора тысяч офицеров к концу существования режима, который защищала их армия? Живых и вполне себе здоровых, несмотря на ожесточенные бои с «кемалистами» осенью 1920 г. Притом что даже ныне в современной российской армии лейтенант командует минимум взводом из 25-30 человек. Причем не так редко эту должность могут занимать и прапорщики, которые в отличии от армии Российской империи относятся скорее к категории не офицеров, а унтер-офицеров. А в годы Первой мировой прапорщики, как младшие офицеры, нередко могли командовать даже целыми ротами!
То есть офицеров в тогдашней Армении для создания армии, минимум сравнимой с кемалисткой на местном фронте, хватало с лихвой. А вот с рядовыми явно была напряженка. В самом деле, ну что это за цифра в 20 тысяч человек? СССР в годы Великой Отечественной «поставил под ружье» 8 % населения — Третий Рейх даже 16 %! Правда, от этого и надорвался — по оценке самого Сталина, о которой сообщает один из начальников Генштаба Советской Армии генерал Штеменко в книге своих мемуаров «Генеральный Штаб в годы войны».
Но все же иметь армию всего в 2 % населения (как минимум до начала армяно-турецкой войны, когда оно доходило до миллиона человек) — это как-то нелогично. Особенно когда речь идет вроде бы о «вопросе существования самой армянской нации и ее государственности», — а также о возрождении той самой Великой Армении. Тем более что общая численность армянской диаспоры в России и в мире доходила до нескольких миллионов, минимум — пары. Неужто добровольцев не могли найти для такого важного дела? Как и денег на их жалованье — хотя бы в «кубышке» «стратегических партнеров»? Границы ведь были почти прозрачными — особенно с грузинской стороны, уж кто-кто, а англичане однозначно дали бы «зеленую улицу» таким волонтерам. Сами-то они против солдат Ататюрка не смогли найти достаточно желающих повоевать не то что в Англии, — но даже в большинстве своих доминионов… «В конце января 1919 года в Калэ (Франция) восстало более 3 тысяч английских солдат, для подавления восстания понадобилось послать две дивизии. "За одну неделю, — писал Черчиль, — из разных пунктов поступали сведения о более чем тридцати случаях неповиновения среди войск"».

Потому и делали ставку «джентльмены» больше на своих «прокси» из Греции и дашнакской Армении. Только, похоже, в последней сторонникам дашнакских идей был куда милее альтернативный сценарий. Когда доблестные войска Антанты «одной левой» наводят порядок в побежденной Османской империи — и на блюдечке с голубой каемочкой преподносят ее самые «лакомые куски» своим «стратегическим партнерам». За примером такого подхода далеко ходить не надо — в Киеве думают (точнее, думали перед началом СВО) точно так же. Грезя о «закрытом самолетами НАТО небе», скорой капитуляции «кацапской Рашки» — и разделе ее на множество «удельных княжеств», с самых богатых из которых вблизи границ «незалежной» будут «стричь купоны» «свидомые» граждане. Которые теперь в ужасе разбегаются от «бусификации» с последующей «могилизацией», проводимой западными марионетками в Киеве в угоду своим зарубежным патронам. Увы, «лунный грунт» снова, как и век назад южнее, приходится «забирать самовывозом».
Нечто похожее наблюдалось и в ходе скоротечной армяно-турецкой войны 1920 г. Когда дашнакский режим мало того что не смог довести численность своей армии до числа хотя бы переданных им англичанами винтовок — 40 тысяч. Хотя бы за счет тех, кому и так грозила голодная смерть, — а благодаря армейскому жалованью могли получить возможность спасти и себя, и свои семьи. Но даже у таких беженцев желание воевать за эфемерные мечты дашнаков, похоже, отсутствовало почти полностью. Да и в самой действующей армии тоже, которая очень быстро оказалась полностью деморализованной и попросту большей частью разбежалась. Так что даже ее почти полторы тысячи офицеров не оказали сопротивления даже при своем аресте.

***

Напоследок хотелось коснуться еще одного момента — нередко появляющегося тезиса о якобы «сочетанной турецко-советской агрессии против независимой Армении». С чисто юридической стороны такое утверждение — полный нонсенс. Полпред (посол) Советской России Борис Легран вполне легально пребывал в Эривани до самого конца существования там дашнакского режима — и, в конце концов, заверил своей подписью соглашение о мирной передаче им власти Ревкому Армении — уже Советской. Право, поддержание дипломатических отношений между «агрессором» и «жертвой» — это ноу-хау уже лишь самой новейшей истории. Но и то, как не вопит режим Зеленского о «неспровоцированной российской агрессии» (даже отозвав посла из Москвы), — но войны РФ все равно не объявляет. Ибо тогда у «незалежной» может появиться соблазн объявить дефолт по долгам Западу, — а последнему это не надо от слова совсем. Да и вообще, войска 11 армии РККА вошли на территорию Армении лишь тогда, когда ее дашнакский режим уже агонизировал, вчистую проиграв турецким повстанцам. Которые, продолжи они наступление, без труда заняли бы и всю армянскую территорию. Так что, как пишет все тот же не слишком симпатизирующий большевикам Сероб Сукиасян: 

«Тут можно согласиться со многими историками и в том числе с известнейшим французским экспертом, доктором философских наук Сорбонны, заслуженным директором исследований Французского института геополитики Раймондом Кеворкяном в том, что только установление советской власти в Армении предотвратило еще один Геноцид в отношении армян».

***

И все-таки — почему же «такие нехорошие большевики предали многовековую дружбу с армянским народом, поддержав его исконных врагов турок»? Ну, для начала — армянский народ (именно народ, а не кучку выступающих от его имени, пусть даже иногда и пользующихся временной популярностью радикальных националистов и антисоветчиков) в Москве не предавали! Это дашнаки расстреливали восставших в Александрополе (теперь — Гюмри) рабочих и военных, коммунистов и комсомольцев в мае 1920 г. Да и потом, введя в стране уже откровенную диктатуру — тоже. И этих своих действительно друзей-армян в России как раз не только не предавали, но и поспешили защитить всей мощью Красной Армии при первой возможности. 
Ну и потом, тезисы образца «правительство Армянской демократической республики поддерживало нейтралитет в отношении Советской России» — это, как говорится, «разговоры в пользу бедных». Это правительство было однозначным союзником держав Антанты, в первую очередь — Англии! И эти державы в это время вели ожесточенную войну против РСФСР — пусть больше и руками своих «прокси»-белогвардейцев. При этом не останавливаясь перед открытой интервенцией — как на Севере, Одессе и Крыму, Дальнем Востоке: «Англия мало считалась даже с этой "независимостью" закавказских правительств. Не предупреждая никого о своих действиях, английское командование продавало Деникину чужие самолеты, отправило деникинцам крепостную артиллерию из города Карса и тяжелую артиллерию из Батума». — Кстати, не потому ли Карс под ударами кемалистов пал так скоро еще и потому, что «бритиши» заранее вывезли оттуда все мало-мальски мощные пушки, оставшиеся там еще от российской Кавказской армии? 

***

Вообще в большинстве источников о последних месяцах существования дашнакской Армении события описываются так, как будто они происходили в «вакууме». Дескать, большевики отчего-то воспылали горячей любовью к туркам, — да и оказали им огромную поддержку, в том числе и против армянского государства. Да ведь 1920 г. был переломным в ходе Гражданской войны! Летом решалась судьба Украины — уже преданной Петлюрой в ее западной части Пилсудскому. В Крыму засели недобитые войска барона Врангеля, которых регулярно снабжали всем необходимым те же британцы и французы. Кстати, были в Крыму (ранее — и близ Одессы) и греческие контингенты тоже. Это, на всякий случай, для любителей обвинений в предательстве уже «русско-греческого многовекового братства» — все той же поддержкой Ататюрка. Так что увенчайся сервилистская политика последнего османского султана успехом — стратегическим интересам Советской России на Черном море был бы нанесен колоссальный ущерб. Ведь туда через никем не контролируемые Проливы продолжали бы заходить как к себе домой военные флоты заклятых врагов молодого государства. Их поддержка белогвардейского очага в Крыму превратила бы полуостров в постоянный плацдарм потенциальной новой агрессии Запада против нашей страны. Даром, что ли, еще в 1940 г. в Лондоне всерьез задумывались о бомбардировках советских нефтепромыслов в Баку — даже без наличия такого удобного «трамплина» для подобной агрессии.
На этом фоне поддержка турецких повстанцев не просто полностью соответствовала позиции большевиков, высказанной еще в Октябре 1917: «За мир без аннексий и контрибуций!». — Притом что мирное соглашение с Османской Портой было, пожалуй, еще более «похабным» в этом плане, чем даже признанная «классика жанра»: Версальский мир с Германией. Ставший первопричиной роста германского реваншизма — и вспышки спустя пару десятилетий новой, еще более кровопролитной Мировой войны. Но политика Москвы была полностью обоснована и в чисто военно-стратегическом плане. А отсылки к «предательству вековой дружбы»… Чем-то они напоминают стенания «патриотов великой европейской державы» по поводу «а нас-то за шо?!» — Дескать, мы ж себе тихо-мирно жили, никому не мешали. Ну да, хотели в Европу (чему в Москве не возражают даже сейчас) — ну, правда, и в НАТО хотели тоже. Ну так кто ж не знает, что это — абсолютно мирный и никому не угрожающий (особенно России) блок! Югославия, Ирак, Афганистан и Ливия могут подтвердить при случае. За что ж нас так жестко, а-а-а?!!!

Да за то, что даже если попытаться на секунду забыть о разгуле нацизма, «москалей на ножи!», сожженном Доме Профсоюзов в Одессе, многолетних обстрелах Донецка («в котором они сами себя обстреливали»), — то «друг моего врага — мой враг»! (Особенно если этот так называемый «друг» готов предоставить врагу базы и ракетные позиции с подлетным времен в несколько минут до столицы твоего государства.) Вообще эта максима была известна еще, кажись, древним египтянам. И режим дашнакских прозападных националистов, дружественный Антанте, тогдашнему «НАТО», также абсолютно враждебному Советской России, соответственно, рассматривался в Москве враждебным тоже. Так что увенчайся его мечта о «Великой Армении» в рамках плана Вильсона — последняя бы однозначно стала еще одной базой западного (и антисоветского) влияния уже не только в Закавказье, — но и в бассейне Черного моря. Что, кстати, ныне пытается осуществить в лайт-версии Макрон, — обещая «златые горы» «соросенку» Пашиняну в случае окончательного выхода Армении из орбиты влияния России. Собственно, нет никаких особых сомнений в том, что эти «златые горы превратятся в черепки» (вспоминая киплинговскую сказку о Золотой Антилопе) — в духе обещаний таких же «златых гор» для дашнаков от Антанты и Вудро Вильсона лично. Но, как говорится, «надежда умирает последней».

***

К счастью, чуть больше века назад армянский народ (а не его обанкротившиеся лидеры-дашнаки) сделал правильный выбор — войдя в братскую семью советских народов. Снова хочется процитировать историка Сукиасяна:

«Не стоит забывать про великого конструктора Артема Микояна, политических и военных деятелей — Анастаса Микояна (члена Политбюро ЦК ВКП(б), затем — ЦК КПСС!) маршала Советского Союза Ивана Баграмяна, маршала бронетанковых войск Амазаспа Бабаджаняна, маршала авиации Сергея Худякова (Арменак Ханферянц), адмирала флота Ивана Исаакова (Ованес Тер-Исаакян), армянского астрофизика, астронома Виктора Амбарцумяна, легендарного архитектора Александра Таманяна, композитора, пианиста Арно Бабаджаняна, народного артиста СССР Фрунзе (Мгер) Мкртчяна и многих других. Население столицы Армении в 1919 году составляло примерно 48 000 в 1919 году и 1 201 539 в 1989 году, то есть рост феноменальный и в первую очередь за счет рождаемости».

Еще можно добавить, что число проживающих (и сделавших вполне успешные карьеры) армян в России превышает численность населения собственно Армении. Что лишний раз доказывает — настоящее российско-армянское братство — не пустой звук. Просто не надо путать его со спекуляцией на этой дружбе — на фоне заигрывания с врагами России. Кто бы не стоял во главе тысячелетнего российского государства… 

​