Военврачи на Сталинградском, Ленинградском фронтах…

В Сталинграде наиболее тяжёлая обстановка сложилась осенью 1942 г.

В одном из донесений, передаваемых по прямому проводу, как тогда говорилось, руководством медслужбы Сталинградского фронта — начальнику Главного военно-санитарного управления Красной Армии в сентябре, сообщалось: 

«Всё время мешают бомбардировки с воздуха. В последние дни резко усилились обстрелы с земли. Переправа работает только в тёмное время суток, да и то с перебоями. Неоднократные попытки бронекатеров подойти к берегу в ночь с 28 на 29 сентября не увенчались успехом. Ночью 689-й ППГ подвергся сильному миномётному обстрелу. Были жертвы. В это же время и в этом районе 112-й МСБ имел много потерь от прямого попадания бомб в перевязочную. Жертвы уточняются. Наша работа в районе действия 62-й армии ежедневно сопровождается потерями медицинского состава и переправочных средств». 

Проявляя подлинный гуманизм, советские медики, используя все достижения медицинской науки, рискуя жизнью, спасали и лечили раненых, больных не только своих войск, но и солдат и офицеров противника, взятых в плен. Под Сталинградом после окружения и разгрома трёхсоттысячной армии немецко-фашистских войск было выделено для лечения раненых-больных военнопленных значительное количество госпиталей с личным составом и обеспечиваемых медицинским имуществом и питанием по нормам, предусмотренным в Красной Армии. Среди пленных было много раненых и больных сыпным тифом. Советские медики самоотверженно боролись за их жизнь. «Врачи и командование Красной Армии, — писал позднее бывший командующий окружённой группировки фельдмаршал Паулюс, — делали всё, что было в человеческих возможностях, чтобы сохранить жизнь пленных». Командир 205-й немецкой пехотной дивизии в своих воспоминаниях отмечает, что в борьбе за спасение немецких военнопленных умерли от инфекционных болезней 2 советских врача и 14 медсестёр.
в «Медицинской газете» 31 августа 1983 года в очерке «Ты помнишь, товарищ», посвящённом традиционной встрече врачей Ивановского мединститута выпуска 1941 г., сообщалось, что кандидат медицинских наук И.А. Мамонтова рассказала о том, как в лазарет для военнопленных в Суздале прибыл из Сталинграда пленный фельдмаршал Паулюс. Он имел ранение предплечья с повреждением лучевого нерва. Оперировать его приехал из Иванова талантливый нейрохирург П.А. Карташов. Ассистировала врач этого выпуска Т.Н. Суслова. Паулюс уехал здоровым.

В 1943—1945 гг. значительно возросла укомплектованность частей и учреждений медицинской службы личным составом. Госпитали смело выдвигались вперёд, давая возможность медсанбатам своевременно поспешать за успешно наступающими частями. В МСБ и госпиталях повысилась оперируемость. Например, в Восточно-Прусской кампании на 2-м Белорусском фронте (главный хирург фронта П.Н. Напалков) она достигла 42 %. Совершенствовалась система заготовки-доставки донорской крови. К 1944 г. в стране насчитывалось 5.5 млн доноров. День и ночь велась заготовка донорской крови, на её основе изготовлялись сухая плазма крови, кровозамещающие жидкости, около 1 700 т консервированной крови. Количество переливаний крови к числу лечившихся в армейских и фронтовых госпиталях в 1945 г. по сравнению с 1941 г. возросло примерно в 2.5 раза. А в полковых и дивизионных медпунктах более чем в 10 раз.
Всё вместе взятое позволило в ходе крупных наступательных операций добиться увеличения количества возвращаемых в строй раненых и больных. Прославленный полководец Великой Отечественной маршал Советского Союза К.К. Рокоссовский, вспоминая завершающие марши войны, писал:

«…армии, отдельные соединения пополнялись в основном солдатами-офицерами, вернувшимися после излечения из фронтовых, армейских госпиталей, медсанбатов. Поистине, наши медики были тружениками-героями. Они делали всё, чтобы скорее поставить раненых на ноги, дать им возможность снова вернуться в строй. Нижайший поклон им за их заботу и доброту».

***

Нельзя ещё и ещё раз не отметить на страницах «Камертона» стойкость и мужество медиков при защите Ленинграда, в условиях блокады… 

Медработники, защищавшие Ленинград, проявляли самоотверженность уже на подступах врага к городу. Так, эшелон с ополченцами московского района Ленинграда шёл к позициям оборонительного рубежа города. В вагонах находился отряд из 38 девушек. Командовала отрядом Лида Савченко. В 1941 г. она закончила школу медсестёр и записалась в дивизию народного ополчения. Под станцией Веймар Волосовского района Ленинградской области на эшелон налетели гитлеровские самолёты и начали бомбить. На соседних путях загорелись вагоны санитарного поезда. Лида дала команду своим подругам, и все бросились в горящие вагоны выносить раненых из огня под свистящими осколками авиабомб. В довершение творящегося на путях взорвались цистерны с горючим. От сильного пламени вспыхнула одежда, девушки получили ожоги, но пока хватало сил — продолжали выносить больных. Пример подавала Лида Савченко.
Затем был бой за станцию Салдус. Лида вынесла из-под огня противника 35 больных, и сама получила тяжёлое ранение. После излечения Лиду направили в медсанбат операционной сестрой. Она 32 раза отдавала свою кровь для раненых и неоднократно в количествах, превышающих обычный забор крови у доноров.

После войны Лидия Савченко вернулась на свою фабрику «Скороход» в медико-санитарную часть. Вела активную общественно-патриотическую работу. По собранным ею материалам о скороходовцах, погибших во время войны на подступах к Ленинграду, на территории и в цехах фабрики при бомбёжках и артобстрелах, создан и установлен на фабричном дворе памятник павшим. За мужество, самоотверженность, трудолюбие Лидия Филипповна Савченко награждена орденом Отечественной войны I степени, медалью «За отвагу», двумя медалями «За боевые заслуги», орденом «Знак почёта», медалью «Ветеран труда». В 1961 г. Л.Ф. Савченко награждается Международным комитетом Красного Креста медалью Флоренс Найтингейл.

***

В пограничных войсках служил санитарным инструктором Анатолий Кокорин. Отличник службы. Готовился в 1941 г. к поступлению в Военно-медицинскую академию. Начавшаяся война, как у многих других, разбила мечты, изменила планы, судьбу… В августе 1941 г. в одном из боёв под Ленинградом Анатолий перевязал и вынес с поля боя шесть раненых. Сам был уже дважды ранен, но продолжал оказывать помощь товарищам. Началась очередная атака противника. Раненым грозила опасность захвата в плен. 
Кокорин вступил в бой. Кончались патроны. Шесть вражеских солдат бросились на отважного санинструктора, пытаясь взять его живым. На помощь ринулся старший политрук Руденко, огнём из автомата убил трёх человек, но и сам был тяжело ранен. Враги окружили Анатолия. Он кинул под ноги последнюю гранату, уничтожил нападавших и — погиб сам. Подвиг санинструктора Анатолия Александровича Кокорина оценен по достоинству. Ему посмертно присвоено высокое звание Героя Советского Союза. На родине героя в городе Боровичи Новгородской области одна из улиц названа его именем. 

***

На Ленинградском фронте, как легенда, передавались рассказы о подвигах военфельдшера Валентины Чибор. Неоднократно раненая, она вновь и вновь возвращалась в строй. Вынесла с поля боя 512 раненых. Награждена высшей правительственной наградой — орденом Ленина и несколькими другими боевыми орденами-медалями.
Хорошо знали в передовых частях сандружинницу Кировской дивизии народного ополчения Э.Я. Иванову (Иванову-Шелехову), награждённую орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды. Среди отважных была и санинструктор Клавдия Орлова, награждённая орденом Красного Знамени и мн. др.

8-го сентября 1941 г. началась блокада Ленинграда…

Не подобрать слов, которые бы дали возможность ощутимо описать нечеловеческие усилия, проявляемые в течение 900 дней и ночей советскими медиками, боровшимися за жизнь и здоровье горожан и воинов Ленинграда. В какой-то мере об этом дают представление выдержки из дневниковых записей выдающегося советского хирурга, Героя Соцтруда академика АМН А.А. Вишневского, бывшего в начале войны армейским хирургом, затем главным хирургом ряда фронтов. С первого до последнего дня войны он вёл дневник. Будучи армейским хирургом 54-й армии Ленинградского фронта, он вместе с армейским терапевтом профессором Н.С. Молчановым (в последующем — Герой Соцтруда, академик АМН) зимой 1941 г. приезжал из-под Волхова по «Дороге жизни» в Ленинград для уточнения лечебно-эвакуационных действий армии с руководством санитарной службы фронта. Ниже приводятся две сокращённые записи дневника:

«19 декабря. В шесть часов выехали с Молчановым в Ленинград. Едем лесом через Волхов, потом по Староладожскому каналу до Кобоны. Здесь начинается Ладожское озеро… Наконец показалась земля — осаждённая земля Ленинграда. Лица у людей пятнистые, жёлтые, мраморного цвета, под глазами синяки, все движения медлительны. Первым делом разыскали мать жены доктора Соколова. Она очень обрадовалась нашему приезду. Её младший сын лежит, ослаб — умирает. Мы привезли им кое-что съестное. Женщина, когда брала, плакала. И во всех домах, куда бы мы ни заходили, одно и то же — все лежат.
Поехали в санитарное управление фронта к Верховскому… [Верховский Д.Н. — бригврач, позднее ген.-майор медслужбы, начальник Военно-санитарного управления Ленфронта, — ред.] Мы поговорили о нашей трассе, об эвакуации. Встретили профессора П.А. Куприянова. Он сейчас главный хирург Ленинградского фронта, сильно похудел. Обменялись с ним впечатлениями о работе. У них в осаждённом городе свои трудности, своя специфика: близость фронта, недостаток продуктов — фактически голод. Поехали к профессору Чирковскому. Вся семья в сборе. Все худые, страшно смотреть. А в мединституте читают лекции, хотя студенты коченеют от холода, падают, умирают.

20 декабря. В Ленинграде много формы “И” — это голодный безбелковый отёк. Смерть при нём наступает внезапно. На саночках везут гробы с покойниками. Я видел, как отец с матерью везли труп ребёнка, он был закрыт простынёй, ноги торчали наружу. На кладбищах не успевают рыть могилы, лежит много непохороненных трупов. Люди ходят по середине улицы, трамваи не ходят, машин почти нет». 

Свидетельства очевидцев и записи Вишневского, сделанные почти 85 лет назад, говорят о многом… Но это записи только двух дней, а для людей, находящихся в блокаде, невероятные лишения и ужасы продолжались почти два с половиной года…

Литература:

1. История Великой Отечественной войны. — М.: Воениздат, 1965. 
2. Богомолова Л.Г., Гаврилов О.К. Донорство. — Л.: 1986.
3. Рокоссовский К.К. Солдатский долг. 
4. Вишневский А.А. Дневник хирурга — М.: 1967.

​