Создание русских колоний на Гавайях

Гавайские острова (в те годы чаще использовалось название Сандвичевы острова) открыты в 1778 году, во время третьего путешествия Джеймса Кука, который затем посетил одно поселение на Аляске, именовавшееся Павловская гавань. (Пока ещё не Русско-Американской, а лишь Восточной компании.) А в следующем году Кука на тех же Сандвичевых островах убили. С тех пор этот архипелаг стал поражать воображение каждого путешественника, открывающего для себя «жемчужину Тихого океана».

А некоторые предприимчивые головы посещала мысль о присоединении этой территории к какой-либо империи — для упрочения влияния посреди Тихого океана. Несмотря на пристальное внимание иностранных мореплавателей, гавайский король Камеамеа I (1752—1819), его второе имя Томи-Оми, также его называли целым Наполеоном или даже Петром Великим Полинезии, сумел сохранить независимость своих владений. К концу 18 века он объединил под своей властью практически весь архипелаг, лишь за исключением северных островов Кауаи и Ниихау, которые находились под контролем его соперника Каумуалии, его второе имя было Томари. В 1794 г. небезызвестный Джордж Ванкувер, английский навигатор, предложил Камеамеа поддержку британской короны и убедил его поднять их имперский флаг, а также укрепить притязания Георга III на Сандвичевы о-ва установкой медной таблички с соответствующим текстом. Однако Лондонские правящие круги отвергли «дар» Ванкувера, так как во время европейских войн не имели достаточно ресурсов для активной колонизации Гавайских островов, сосредоточив усилия на Австралии и близлежащих территориях Полинезии. Так и существовали два королевства на Гавайях независимыми.

Наши на Гавайях

Крузенштерн и Лисянский

Русское присутствие на Гавайском архипелаге отсчитывается с 1804 года, в рамках первой кругосветной экспедиции российских моряков, осуществлённой на двух шлюпах «Надежда» и «Нева», под руководством Ивана Фёдоровича Крузенштерна и Юрия Фёдоровича Лисянского. В ходе этого путешествия представители Российской империи получили возможность не только познакомиться с природными особенностями архипелага, но также вступить в контакт с его жителями. 
Примечательно, что встреча русских моряков с населением Гавайев носила исключительно мирный характер. Ни одна из сторон не проявляла враждебности или агрессии, что способствовало установлению положительных взаимоотношений. Русские пришельцы активно изучали традиции и образ жизни местного населения, этнически принадлежащего к полинезийцам. Особое внимание уделялось экономической деятельности гавайцев, включая методы ведения хозяйства и особенности торговли. В результате этих наблюдений часть этнографических предметов и материалов была перевезена в Россию, где они впоследствии вошли в коллекции музеев Санкт-Петербурга. Более того, Юрий Лисянский посвятил около ста страниц своего труда «Путешествия» подробному описанию особенностей архипелага, что стало значительным вкладом в этнографические исследования. Хотя пробыл он на архипелаге всего две недели.
Географическое положение архипелага вызвало стратегический интерес у русских навигаторов, особенно с точки зрения использования Сандвичевых ов-в в качестве базы для обеспечения продовольствием Камчатки и прежде всего Аляски. В ходе пребывания на островах русские моряки сохраняли нейтралитет во взаимоотношениях двух местных правителей, избегая вмешательства и предпочтений, что позволило им выстроить взаимовыгодные отношения с обоими лидерами. 

 
Рис. Юрия Лисянского: шлюп «Нева» в гавани Св.Павла на о-ве Кадьяк и шлюп «Надежда» в шторм 

Два короля

Король Каумуалии рассчитывал на развитие торговых связей с Россией и стремился заручиться её поддержкой против своего соперника Камеамеа. Представители Русско-Американской компании отмечали его готовность войти в российское подданство ради защиты. В частности, Каумуалии (знавший практически в идеале английский язык) выражал желание передать своё королевство России в качестве вассальной территории. Сетовал, что иноземцы редко посещают его владения. Лисянский тогда подарил ему «байковое одеяло и многие другие безделицы». Каумуалии, конечно, принял подарки, но заявил, что он «заинтересован в полосовом железе» и иных вещах военных — для защиты от Полинезийского Наполеона.
Камеамеа придерживался менее радикальной позиции. По рассказам современников, Камеамеа питал особенно сильное увлечение к приобретению морских судов. В его собственности насчитывалось около пятнадцати различных кораблей, включая не только небольшие катера и тендеры, но также крупные трехмачтовые суда. Кроме того, он проявлял заметный интерес к развитию торговых отношений. Получив информацию о том, что в русских колониях в Америке ощущается существенная нехватка продовольствия, он инициировал переговоры, предлагая ежегодно отправлять в порты и гавани РАК суда с различными грузами продовольствия, среди которых свиньи, соль и батат (сладкий картофель). Ресурсы эти представляли значительную ценность для русских переселенцев на территории Русской Америки, укрепляя экономические связи между регионами.

В начале XIX века РАК активно исследовала возможности в Тихоокеанском регионе. В 1806 году шхуна «Святой Николай» под командованием Сысоя Слободчикова (служившего в РАК), совершившая рисковое путешествие из Калифорнии прямо на Гавайи, успешно обменяла мех каланов и сивучей на продовольствие с местным населением Гавайских о-вов, что обеспечило совершенно безопасное возвращение во владения Российской короны в августе 1807 г.
Спустя два года на архипелаг прибыл шлюп «Нева» под командованием Леонтия Адриановича Гагенмейстера — в звании лейтенанта, — получившего от руководителя РАК Александра Андреевича Баранова распоряжение изучить политическую и социальную ситуацию на островах. Его задача заключалась в оценке потенциальной пользы Гавайев для снабжения продовольствием Русской Америки, в получении сведений от «бостонских корабельщиков» о наиболее свежих новостях из Европы. Ещё задачей было: обнаружить к северо-западу от Гавайских иные острова, — которые могли располагаться между Гавайями, Японией, и Камчаткой, — предположительно открытые испанскими мореплавателями ещё в 17 веке. Гагемейстер изучил ситуацию на островах и их возможную роль в обеспечении русских территорий продовольствием. Он пришёл к выводу, что приобретение земельного участка на островах или даже их аннексия вполне осуществимы, причём для этого могло бы хватить всего двух кораблей. Однако идея не получила поддержки в Санкт-Петербурге, где в свете напряженной политической обстановки в Европе, ознаменованной началом наполеоновских войн, отдалённые территории считались слишком затратными для России.

Д-р Шеффер спешит на помощь...

Тем не менее Русско-Американская компания по-прежнему проявляла значительный интерес к Гавайским островам, стремясь расширить влияние на них — за собственный счёт. В 1815 году ситуация обострилась: торговый корабль «Беринг» (капитан Джеймс Беннет), прибывший на Гавайи из Аляски для обмена продовольствия на ценные грузы стоимостью 100 тысяч рублей, потерпел крушение у острова Кауаи. Король Камеамеа внезапно приказал конфисковать груз и корабль (это мы знаем только со слов капитана Беннета). Для урегулирования конфликта компания направила судно «Открытие» под командованием доктора Георга (Егора) Шеффера.
Трудно определить, чем именно руководствовался Александр Андреевич Баранов, выбирая доктора для выполнения данной миссии. Возможно, он полагал, что знание иностранных языков (а профессор был из пока не единой Германии) и врачебная специализация станут полезны в поставленных задачах. Однако более вероятно, что в Русской Америке просто не нашлось другой подходящей кандидатуры на этот момент. Цели, которые ставились перед экспедицией Шеффера на начальном этапе, до сих пор остаются не вполне ясными. После возвращения капитана Беннета в Ново-Архангельск летом 1815 года он настаивал на необходимости отправки вооружённой экспедиции на Гавайские острова. Такие же предложения высказывали два американских капитана: Смит и MaкHeйл, убеждая Баранова в жизненной важности этого шага. Шеффер указывал, что Баранов неоднократно обсуждал с ним возможные варианты, и их решение в итоге свелось к тому, чтобы попытаться добиться соглашения дружественного с гавайским населением.

Согласно записям из дневников самого Шеффера, уже на самых первых этапах его деятельности после прибытия он столкнулся с сопротивлением со стороны американцев, довольно серьёзным сопротивлением, ведь они явно опасались потерять свои привилегии и влияние на Сандвичевых островах. Чтобы преодолеть это напряжение, Шеффер проявил немало находчивости, стремясь уменьшить сомнения короля Камеамеа. Значительным подспорьем в достижении этой цели стали медицинские знания его. 
В начале 1816 г., в письме к Главному правлению РАК, он уверенно заявлял о своих успехах: «У меня есть все основания ожидать возвращения ценного груза стоимостью около 20 тысяч пиастров». Он также с восторгом описывал свои достижения в установлении доверительных отношений с гавайским правителем, добавляя, что лечит короля от проблем с сердцем. Шеффер особо упомянул спасение от тяжелой лихорадки его жены, королевы Каауману, что, несомненно, укрепило его положение.

«Русский шпион»

Необычные природные условия Гавайских островов глубоко впечатлили доктора, особенно остров Оаху, который он называл настоящим «раем». Здесь, по его утверждению, хлеб буквально рос на деревьях и земле, а разнообразие продуктов было поразительным: ананасы, бананы, сахарный тростник, цитрусовые были доступны повсюду. К тому же острова изобиловали скотом (диким и домашним), а в окружающих водах было множество рыбы, предоставляя обильные природные ресурсы для жизни, и хозяйствования.
Получив с высокой руки дозволение на организацию фактории и на выкуп земельных участков на островах Оаху, и самом большом — Гавайи, Шеффер осмотрел и отметил их крайнюю пригодность для сельскохозяйственного использования, а также богатство строительного леса, ценной древесины сандалового дерева, воды, рыбы и диких животных. Он начал активную деятельность: построил дом и засадил земли такими культурами, как табак, кукуруза, дыни, арбузы и тыквы.

 
Мауна-Кеа — высочайшая вершина Гавайских островов. Остров Гавайи

Однако его стремительный энтузиазм вызвал подозрения у американцев. Интерес доктора к сандаловой древесине привели к тому, что его стали считать «русским шпионом». Американские агенты активно распространяли слухи и даже предпринимали покушения на его жизнь, что вынудило его перебраться на Оаху, где он находил более лояльное отношение как со стороны местных жителей, так и в плане отсутствия там американцев.
В мае 1816 года у берегов острова Оаху пришвартовались русские корабли — «Открытие» и «Ильмена». Последняя неожиданно остановилась для ремонта после возвращения из Калифорнии. На борту также находилась организованная группа алеутов. Таким образом, у Шеффера появились значительные людские ресурсы для реализации его планов. Шеффер мимоходом прибыл в Гонолулу (столицу), задержал «Ильмену», передал ответственность за факторию своему помощнику, а сам отправился на «Открытии» к острову Гавайи, имея теперь более весомый перевес сил, для переговоров с королём Камеамеа о возвращении груза корабля «Беринг». Однако король не спешил идти навстречу требованиям доктора. Он затягивал встречи и лишь обещал отправить представителя на Кауаи для возвращения имущества. В торговых вопросах Камеамеа оставался непреклонным, отказываясь дозволить постройку склада на о-ве Оаху, хотя выразил готовность предоставить половину собственного торгового склада для хранения продтоваров товаров.
Увидев бесперспективность переговоров с Камеамеа, Шеффер решил отправиться на Кауаи. 28 мая 1816 года «Открытие» причалил к его берегам, начав самый важный этап гавайской экспедиции доктора. 2 июня он заключил соглашение с Каумуалии — правителем острова, — который торжественно попросил российского императора Александра I Павловича принять-таки острова под российское покровительство и пообещал верность России. В тот же день было заключено ещё одно соглашение: Каумуалии согласился вернуть часть груза корабля «Беринг» и предоставить РАК монопольные права на торговлю сандаловым деревом. Компании было дано право свободно открывать фактории на всех владениях Каумуалии.

Секретные и общедоступные договоры

Спустя несколько месяцев, 13 июля 1816 года Шеффер заключил «тайный трактат», согласно которому Каумуалии обещал выделить пятьсот человек для возвращения утраченных им островов Оаху, Ланаи, Науи и Малокаи. Договор также предусматривал возведение крепостей с российскими командирами на всех захваченных территориях. Кроме того, выдавалось разрешение на владение половиной острова Оаху и монополию на добычу сандалового дерева. Каумуалии обязывался оплачивать все полученные ресурсы древесиной и прекращать торговлю с гражданами США. Шеффер взвалил на себя обязательства организовать фабрики и внедрить передовые методы производства, чтобы способствовать просвещению и экономическому росту.
Основным фактором неожиданного успеха Георга Антона Шеффера на острове Кауаи стала многолетняя вражда между двумя гавайскими монархами — Каумуалии и Камеамеа. Пользуясь поддержкой Российской империи, Каумуалии стремился закрепить свою независимость, а также вернуть контроль над некоторыми другими островами архипелага. В рамках достигнутых договорённостей Шеффер приобрел для Каумуалии шхуну по имени «Лидия» и организовал покупку вооружённого судна «Авон», принадлежавшего американцу Исааку Уиттмору, за сумму в 200 тысяч пиастров, которую предполагалось оплатить через А.А. Баранова. Взамен Каумуалии обязался предоставлять ежегодную квоту сандалового дерева в течение пяти лет, что должно было компенсировать компанейские расходы.
В сентябре 1816 года Уиттмор (тоже вольнонаёмный РАК) отправился на корабле «Авон» в Ново-Архангельск, имея на борту сына Баранова, Антипатра, который доставлял оригиналы соглашений, заключённых между Шеффером и Каумуалии. Параллельно Шеффер отправил копии документов через другое судно в Кантон (ныне Гуанчжоу) для последующей пересылки в Санкт-Петербург. Отмечая свои достижения на Гавайях, Шеффер ходатайствовал о направлении из России двух хорошо вооружённых кораблей с подготовленной командой, аргументируя необходимость наличия военного корабля (например, фрегата) для защиты российских интересов вдоль северо-западного побережья Америки.

Однако Шеффер тогда постепенно начал терять голову, ведь его энергичные инициативы на Кауаи не учитывали реальных возможностей поддерживающей его Российской стороны. Оперируя помощью местного короля, он заложил три крепости, существующие и по сей день, названные Александровской, Елизаветинской и Барклайской, а также переименовал Ганнарейскую долину в честь самого себя, в Шефферовскую. Кроме того, он освоил территорию острова для сельскохозяйственных нужд, проложив основу для виноградарства, хлопководства и выращивания сахарного тростника. Тем не менее расчёты на поддержку со стороны РАК не оправдались никак: прибывший в Ново-Архангельск Исаак Уиттмор столкнулся с отказом Баранова одобрить сделку по покупке корабля «Авон». Более того, Баранов предупредил Шеффера о недопустимости участия в «дальнейших спекуляциях без разрешения главного управления компании».
В декабре 16 года к берегам Гавайских островов прибыл русский бриг «Рюрик» под командованием Отто Евстафиевича Коцебу. Широко распространившиеся слухи о прибытии ещё одного военного корабля России заставили Камеамеа мобилизовать около четырёхсот вооружённых солдат на случай конфликта. Тем не менее Коцебу довольно быстро удалось убедить короля в мирных намерениях визита. Во время личной встречи Камеамеа выразил своё недовольство действиями Шеффера, но Коцебу заверил монарха, что Россия совсем не стремится к захвату Гавайских островов, максимум хочет основать там факторию.
Описания нравов и обычаев гавайцев, приведённые Коцебу, отличались тонкой наблюдательностью и сатирической точностью. Он выразил удивление влиянием европейской моды на местное население: гавайцы нередко комбинировали элементы матросской и элегантной одежды — от рубашек до жилетов, зачастую употребляя устаревшую одежду, закупленную американцами для перепродажи с прибылью. Этот синкретизм в одежде подчёркивал сложное социальное взаимодействие между местной культурой и западным влиянием на Сандвичевых о-вах.

 
Акварель Людвига Хориса: бриг «Рюрик» у острова Св.Павла

Во время пребывания на Гавайях О.Е. Коцебу установил добрососедские отношения с местными жителями. Покидая Гонолулу 14 (26) декабря 1816 года, он устроил салют из семи пушечных выстрелов, тем самым способствуя введению европейских обычаев на Сандвичевых островах. Присутствовавший там естествоиспытатель А. Шамиссо отметил в своём анализе политической ситуации, что острова вероятнее всего останутся свободным портом и торговым центром для всех мореплавателей этого региона. Он также подчеркивал, что попытка какой-либо державы захватить острова обречена на провал — местное население слишком многочисленное и боевое, чтобы быть покорённым.

​