Первый шаг

Юрий ШУРУПОВ 30 апреля 2010 57

Суд без милости не оказавшему милости
(Иак. 2,13)

Не медли обратиться к Господу
и не откладывай со дня на день
ибо внезапно найдёт гнев Господа
и ты погибнешь во время отмщения
(Сир. 5, 8-9)

После утренней «летучки» редактор попросил Андрея остаться.

- Слушай, старик, есть темка. Может, возьмёшься?

- О чём?

- О нашем Никольском храме. Вернее, даже не о самом храме, а о приюте для старушек. Богадельней называется. А если ещё точнее, то о сестричестве, которое там организовано и довольно активно, говорят, действует. Духовником у них отец Георгий, настоятель храма. Интереснейший человек, между прочим.

- Ну, не знаю… Я и в церкви- то никогда не был. А уж сестричество какое- то, богадельня, духовник – это вообще для меня тёмный лес.

- Не прибедняйся, старик. Ты хваткий на новое. Берись, не бойся. Религиозная тема непростая, я понимаю. Но начинать нам разрабатывать её надо. Обязательно надо! Посмотри, что творится вокруг, особенно с молодёжью. Деградация, понимаешь, деградация! Согласен? И всё, между прочим, гораздо серьёзнее, чем может показаться на первый взгляд. Так что свежую струйку, этак, скажем, не навязчиво, читабельно подпустить в наше издание просто необходимо. А?

- Понимаю, Митрич, но… но все равно как- то не по себе. Честно говорю – страшно. Без подготовки связываться с религией – здесь и людей недолго насмешить. Не польза, а вред только будет.

- Слышь, старик, а я в Бога верую, - вдруг доверительно сообщил редактор, вроде и не услышав сомнений Андрея.

- Да ну?

- Правда! Ни понять, ни объяснить ничего пока не могу, а вот чувствую последнее время, что Бог есть. И каждый из нас, вся наша жизнь, все наши взлёты и падения у него под контролем. Да, да! Он всегда с нами. Он рядом, вот и сейчас он слышит нас… А нам некогда в церковь сходить. Деловьё!

- Митрич, ты не того… не хватил вчера лишнего? Чего это вдруг на тебя накатило? Ты где вчера был?

Андрей внимательно посмотрел на шефа – такого же молодого, энергичного, решительного человека, как и он сам, достал сигарету и закурил.

- Вот это, между прочим, - редактор назидательно вскинул брови и едва не ткнул своим указательным пальцем в исходящую сизым дымком сигарету, - для верующего человека неприемлемо. Ты не вздумай ещё перед отцом Георгием закурить или на территории храма. А где я был вчера – после расскажу. Ну, так как? Берёшься за темку?

- Теперь отказываться ещё страшней, чем идти на встречу с отцом… Как ты его назвал?

- Георгием…

- Вот, вот, с отцом Георгием. Попробую, но если не получится – не обессудь.

- О чём ты говоришь, старик? Всё нормально. Ну, будь! Да, предварительно созвонись с настоятелем, он тебе время назначит. Вот, его телефон, запиши...

…Никольский храм находится в старой части города, почти на самом берегу Щучьего озера – чистого, холодного и глубокого. Добраться туда можно было на автобусе или троллейбусе, но Андрей по привычке решил, что на своих двоих будет быстрее и надёжнее, благо пешеходная прямая дорога к храму шла через широкую лесопарковую полосу, в которой всегда было прохладно, дышалось легко, полной грудью. Места он те любил, как, впрочем, и все жители Камнегорска. Жаль только, что бывать там, а тем более спасти от бесконечной журналисткой суеты часок- другой да спокойно посидеть на какой- нибудь скамейке из числа её довольно изящных собратьев, обильно и с претензией на романтическую притаённость расставленных в тени вековых лип и берёз, никак не удавалось. Вот и сейчас – если не бегом, то уж точно быстро, всех обгоняя, нигде не задерживаясь… А спрашивается, зачем? Почему?

Действительно, почему всё время надо спешить?

Андрей поймал себя на мысли, что он не хочет сегодня спешить на встречу с о.Георгием, духовником сестричества во имя святых новомучениц Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны и инокини Варвары. Ну, прибежит он, высунувши язык. Судя по недавнему телефонному разговору, о.Георгий человек обстоятельный, серьёзный. И с чего начнётся встреча у него, запыхавшегося молодого журналюги, с этим уважаемым человеком? «Здравствуйте, я тот самый… Пришёл к вам за интервью, как и договаривались…» Тьфу! Аж, самому противно. Разве можно открыться ему вот такому… Ну, не знаю… Никакому в общем- то собеседнику. Несобранному, торопящемуся, к тому же, понятия не имеющему о церковных делах… Не пойдёт о.Георгий на откровенность. Да ни за что! Опозоришься, только и всего. Сразу, при первой в жизни встрече со священником и опозоришься. Может, отложить этот поспешный визит? Так ведь интервью уже в плане субботнего номера. Сегодня что? Четверг? И вторая половина дня… Нет, откладывать встречу никак нельзя! Задание редактора – закон. Договорённость с человеком об интервью – дело чести. И то, и другое было для Андрея святым. Но сегодня он, действительно, растерялся, готовый уже попрать святость своих принципов.

Чуть в стороне от дорожки стоящая скамейка неожиданно властно привлекла Андрея и приятно остудила разогретые июльским солнцем его зад и спину. Не на шутку разозлившийся на себя, он понял, что надо успокоится, сосредоточиться и ещё раз взвесить все «за» и «против» предстоящего визита к священнику. Сколько взял он за три года работы в газете интервью, но никогда таким жалким и беспомощным себя не чувствовал. Просто наваждение какое- то!

Тень развесистой липы надёжно защищала от полуденной жары. Андрей сделал несколько глубоких вдохов, как кто-то ему советовал для снятия нервного напряжения, и свободно кинув руки на скамейку, прикрыл глаза. Шею резал ремешок фотоаппарата – сдёрнул и его, положив рядом с вынутым из кармана брюк цифровым диктофоном. По тому же совету теперь надо было отключиться от вздыбившегося в голове сумбура и минут пятнадцать- двадцать посидеть, не двигаясь и ни о чём не думая.

Привёл Андрея в чувство враз налетевший ветерок с чарующим, ни с чем не сравнимым ароматом липового цвета. И также неожиданно вместе с этим чудесным запахом пришло умиротворение, в голове просветлело. Волнение постепенно улеглось, и к Андрею вернулось обычное рабочее состояние. Полное облегчение принесла мысль об отказе умничать перед о.Георгием, разыгрывать роль сведущего в вопросах религии человека. Надо будет честно признаться, что он первый раз вошёл в церковную ограду, первый раз разговаривает со священнослужителем. И всё. А дальше уже ориентироваться по ходу дела.

Довольно высокая, но прозрачная, ажурная церковная ограда была выкрашена в приятный нежно-голубой цвет. Вход искать не пришлось, поскольку дорожка из лесополосы, никуда не отклоняясь, вывела Андрея прямо на арку больших двустворчатых ворот с приоткрытой боковой калиткой. На створках и калитке серебрились аккуратно вырезанные из металла кресты. На самом верху арки обращала на себя невольное внимание икона с тщательно выписанным ликом незнакомого Андрею святого.

Двор храма был обширный и хорошо ухоженный. Сразу от ворот начиналась широкая берёзовая аллея, выложенная бело-красной тротуарной плиткой. Безыскусные, но аккуратно выкрашенные зелёной краской длинные деревянные скамьи, видимо, предназначались для отдыха прихожан…

Не прельщаясь ласками прохлады, Андрей свернул с аллеи на открытое пространство церковного двора и осмотрелся. Храм и стоящая рядом с ним высокая колокольня под горящими на солнце куполами внушали трепетное чувство почтения. От них веяло величием и древностью. Чуть поодаль стояло почти квадратное небольшое здание тоже под увенчанным крестом куполом. В глубине двора Андрей заметил укрывшийся от любопытных глаз зеленью деревьев приземистый дом внушительных размеров, к которому прямо от входа в храм вела дорожка, тоже выложенная тротуарной плиткой. Вдоль неё красовалось множество цветов, с любовью высаженных в причудливой формы клумбы. Впечатлённый увиденным, Андрей расчехлил фотоаппарат и приготовился к работе. До встречи с о.Георгием оставалось ещё целых полчаса.

Неожиданно его внимание привлёк мягкий щелчок захлопнувшейся входной калитки. Повернувшись на звук, он с удивлением увидел симпатичную белокурую девушку, лёгкой уверенной походкой направляющуюся к храму. Их взгляды встретились. Девушка остановилась с нескрываемым интересом.

- Здравствуйте, - Андрей первым разрядил неловкость положения.

- Здравствуйте. Вы кто?

- Корреспондент нашей городской газеты. Давайте знакомиться – Андрей.

Девушка бесстрашно шагнула навстречу Андрею и подала ему свою изящную загорелую руку:

- Наташа.

- Очень приятно, Наташа. А теперь, кто вы?

- Я студентка университета, по совместительству – сестра милосердия, помогаю присматривать за бабушками, которые у нас здесь живут.

- Вот здорово! А мне как раз задание написать очерк о сестричестве при Никольском храме. Вы, наверное, много чего интересного можете рассказать?

- Могу, но пока не буду.

- Почему?

- Вам надо сначала встретиться с отцом Георгием. Лучше его никто и ни о чём не расскажет. Ну, а если вас заинтересует что-то ещё – тогда, пожалуйста, я к вашим услугам в качестве гида, - Наташа улыбнулась и, непринуждённо размахивая небольшой замшевой сумочкой, снятой с плеча, вернулась на центральную аллею.

Андрей искренне обрадовался этой случайной встрече. Ему не хотелось оставаться одному на незнакомом, немного пугающем своим величием пространстве. Запрятав фотоаппарат в чехол, он в несколько прыжков своих длинных ног догнал быстро удаляющуюся девушку.

- Наташа, а вы меня не проводите к отцу Георгию? У нас с ним договорённость об интервью. Но я даже не знаю, где его искать. Я ведь здесь никогда не был.

- Конечно, провожу. Его кабинет в богадельне, а мне туда и надо. Вы что, действительно журналист? Вот не встречала ещё так близко журналистов! А почему вы заинтересовались нашим сестричеством? Это дань моде или что-то большее?

Наташа говорила очень быстро, что выдавало её генную связь с югом России. Выговор был чётким, но мягким, не уральским.

- Честно сказать, я даже не знаю, что и ответить. Для меня это просто задание редактора. А из каких соображений исходил он – мне не известно. Но я уверен, Наташа, что ни о какой моде здесь и речи быть не может.

- Но писать- то будете вы. С каким чувством вы идёте к отцу Георгию? Он у нас не провидец, конечно, но что за человек перед ним – распознаёт сразу. Имейте в виду, получить его расположение удаётся не каждому.

За разговором незаметно дошли до того самого дома, утопающего в зелени деревьев, который Андрей заметил ещё при первом взгляде на прилегающую к храму территорию. Наташа решительно открыла массивную дверь, облицованную каким- то современным материалом, приглашая Андрея войти.

- Входите, господин журналист. Мы пришли, - шутливый тон спутницы несколько ободрил Андрея, вдруг почувствовавшего прежнюю растерянность и нерешимость.

Пройдя несколько шагов по широкому светлому коридору, Наташа остановилась у филёнчатой двери орехового цвета.

- Вот кабинет отца Георгия. Удачи вам, Андрей.

Сказала и быстро скрылась в конце коридора. Андрей даже не успел заметить, куда она вошла. Впрочем, к чему ему уточнения? Спасибо, что проводила.

Зачем- то пару раз проведя ладонью по своей короткой стрижке, Андрей постучал в указанную ему дверь.

- Входите, входите! – мягкий баритон без труда одолел лёгкую филёнку. Ни жёсткости, а тем более, суровости в нём не слышалось.

Андрей вошёл. Небольшой кабинет священника был наполнен дневным светом и каким- то приятным специфическим запахом. «Ладаном, наверное, пахнет», - подумал Андрей, охватив цепким, профессиональным взглядом представившееся ему помещение. В углу кабинета, справа от стола, из- за которого встал ему навстречу среднего роста пожилой, но ещё крепкий, в окладистой седой бороде мужчина, висела большая икона. Перед ней на подвеске теплилась зелёная лампада, огонёк которой нервно затрепетал от приведённого в движение дверью воздуха. Под иконой стояла тумбочка с тремя аккуратными иконками, поблёскивавшим позолотой крестом с фигуркой распятого Иисуса Христа и пучком толстых жёлтых свечей. В стороне от них, с краю, лежала какая- то книга с множеством широких ленточных закладок.

- Здравствуйте, отец Георгий, извините, не знаю вашего отчества…

- День добрый, молодой человек. Моё отчество совсем необязательно, а вот узнать, как зовут вас, было бы не безынтересно.

- Андрей. Мы с вами разговаривали по телефону насчёт интервью городской газете…

Отец Георгий мельком взглянул на массивные в бронзе часы, выделявшиеся на рабочем столе среди книг и бумаг, и, видимо, остался доволен. Как раз в это время мелодичный трёхразовый бой подтвердил пунктуальность журналиста.

- Располагайтесь, Андрей. Внимательно вас слушаю.

Отец Георгий неспешно опустился на стул с высокой резной спинкой, поправил на груди крест. Андрей сел напротив.

- От меня, отец Георгий, вы вряд ли что услышите. Честно вам признаюсь, что я первый раз в жизни разговариваю со священником. Редактор озадачил меня интервью с вами, а это всё равно, что не умеющего плавать бросить в воду. Спасайте, если сможете…

Добрые, широко открытые глаза о.Георгия вдруг вспыхнули молодым задором, он безуспешно попытался спрятать улыбку в бороде, но быстро овладев собой, как бы между прочим проговорил то ли в рассуждение для себя, то ли для информации своему незадачливому собеседнику:

- А Сергей Дмитриевич обещал прислать самого, что ни наесть самого… журналиста, - отец Георгий, видимо, хотел подобрать какое- то безобидное определение религиозной беспомощности Андрея, но не стал этого делать, сразу перейдя к конкретному разговору без малейшей претензии на какое- то превосходство перед собеседником. – Вы очень хорошо сделали, Андрей, что признались в своей неподготовленности. Теперь я почти уверен, что никаких ляпов в статье не будет.

- Почему вы так считаете? – одновременно с удивлением Андрей почувствовал неописуемое облегчение.

- А потому что вы будете осторожничать, как любой ответственный человек, взявшийся за новое, не знакомое пока дело, и в случае необходимости консультироваться со мной. Так?

- Вы правы.

- Тогда, с чего начнём?

- Насколько я понял шефа, редактора нашего, гвоздём интервью должно быть сестричество. Что это такое, какая цель преследовалась при его создании, какой интересный сюжет можно выделить? Ну, и вообще, что вы считаете нужным, о том и расскажите.

- Хорошо. Только давайте сразу договоримся, что интервью не будет. Сослаться на меня можно, это – пожалуйста, но только не интервью. Просто напишите от своего имени статью или очерк – я не знаю, что у вас лучше получится. Никаких особых реверансов в чью либо сторону, никаких излишних эпитетов… Соблазн гордыней, пожалуй, один из самых распространённых пороков. Даже верующее, воцерквлённые люди нередко ему поддаются. Так что не будем лишний раз будоражить наших сёструшек, противопоставлять их друг другу. Поместите общую фотографию сестричества – и этого будет вполне достаточно. Как вы на это смотрите?

- Если вы считаете, что так будет лучше, так почему же не согласиться? Я никогда не игнорирую мнение своих собеседников. Здесь вы можете быть спокойны. А против диктофона вы ничего не имеете?

- Конечно, включайте. Так, на чём мы остановились? Да, что такое сестричество? Вы знаете, Андрей, сейчас при многих православных монастырях и храмах действуют сестричества и братства. Три года назад несколько наших прихожанок, то есть постоянно посещающих храм глубоко верующих женщин, обратились ко мне с просьбой благословить их начинание по организации при храме сестричества. Проще сказать, группы людей, добровольно и безвозмездно готовых помогать немощным, одиноким, теряющим надежду на доброту и сострадание камнегорцам. Я посоветовался с владыкой, он благословил меня на духовное окормление, то есть общее руководство, всяческую поддержку работы сестричества. И дело пошло. Да так удачно, что я и сам не перестаю удивляться…

- Благое дело, Бог помогает!

Случайно слетевшая с уст Андрея реплика неподдельной радостью отразилась на лице о.Георгия.

- А вы говорили, что далеки от мира православия! Вы просто умный и скромный молодой человек. Спасибо Сергею Дмитриевичу, что именно вас он прислал ко мне! Поверьте, вы скоро будете нашим прихожанином. Верующим и надёжным!

Андрея смутил эмоциональный всплеск о.Георгия. Он сидел, не зная, что и ответить. Решил промолчать, не развивая тему.

- Раньше я избегал встреч с вашим братом, Андрей, не скрою. Не было у журналистов искренности в рассуждениях о духовном здоровье людей. Да и не только у журналистов, что там говорить! Ещё совсем недавно об открытой миссионерской деятельности священнослужители могли только мечтать. Сегодня – совсем другое дело. На вашу публикацию я возлагаю большие надежды. И главная суть её должна заключаться не в восхвалении нашей богадельни. Кстати, я категорически против этого, - в голосе о.Георгия послышалась жёсткость, не допускающая возражений. – Мы с вами должны суметь обратить внимание читателей на очевидный факт пусть пока ещё робкого, но уже осознанного понимания важности духовного отношения между людей. Особенно радует меня, что такое понимание всё чаще проявляется у молодых, особенно девушек. Да, да, именно девушек. Видать, их души более склонны к восприятию добра и сострадания.

Отец Георгий улыбнулся, на минуту замолчал, раскрыв лежащую перед ним общую тетрадь двойного формата.

- Вот, у меня здесь всё записано, - отец Георгий начал листать тетрадь. – Сегодня с насельницами…

- С кем, с кем?

- …Ну, можно сказать с нашими подопечными старушками. Так вот с ними управляются шесть сестёр милосердия. В их числе четыре студентки. Ещё восемь сёструшек помогают медперсоналу в детском Центре реабилитации. Вы знаете, что это за учреждение. Реабилитировать там можно только души. Церебральный паралич практически неизлечим. И наша задача – не дать деткам впасть в отчаяние. Как ни горестно, а ведь все они там отказные, брошенные родителями. Они не знают материнской ласки, родительского внимания к себе. Чудовищно, но это так!

Андрей хорошо знал это страшное учреждение, оно находилось не далеко от его дома. Каждый день, проходя мимо, он видел мучения его маленьких обитателей. Сердце содрогалось, но он думал, что через какое- то время, подлечившись, они вернуться под родительский кров пусть не совсем здоровыми, но, во всяком случае, полноправными членами семьи. Ему даже и в голову не приходило о возможности быть этим беспомощным созданиям брошенными на произвол судьбы.

После слов о.Георгия холодок пробежал по спине Андрея.

- А ваши… насельницы, кто они?

- Тоже брошенные, ставшие в тягость своим детям, старушки. Больные, немощные, отработавшие своё…

- Где же тогда Бог, отец Георгий?! Почему Он допускает такую несправедливость? Ведь это же… Ну, как же так?

Андрей почувствовал, как всё его нутро поднялось против только что так ясно дошедшего до его сознания незримого для большинства людей ужаса окружающей действительности. Не приди на встречу с о.Георгием, он так бы и оставался в неведении, на что, порой, способен человек. А может быть, такое творят и не люди вовсе, а просто человекообразные существа?

- Не роптать, Андрей, надо, а понять сущность происходящего. Господь Бог рано или поздно, но обязательно ниспошлёт на каждого из нас посильные скорби для испытания души. Вот самое главное! Он испытывает наши души способностью смирения, любви и сострадания. Так оказываются на наших руках дети- инвалиды, больные и немощные родители, так мы попадаем в сложные жизненные ситуации… Но Господь Бог всегда с нами. Он видит и слышит нас. Он зовёт нас за собой, но не принуждает.

Но слышим ли мы Его? Да и хотим ли слышать? По мнению неверующих Бог только мешает жить, призывая к всевозможным ограничениям. Но тогда и на помощь Спасителя надеяться не надо. Во всяком случае, до тех пор, пока не раскаешься в своих грехах, пока не встанешь на путь сближения с Богом. Это непросто, очень непросто! А без веры что? Человек без веры свободен: куда хочу – туда и ворочу! Таких людей не мучает совесть после совершения злодеяния.

- Почему?

- Да потому, что душа- то у них закрыта, она не работает. Они не заставляют свою душу трудиться во имя её же спасения. Душу видеть нам не дано. Но живое присутствие её мы ощущаем именно посредством совестливости. Понимаете вы меня? Вас когда- нибудь мучила совесть?

- И не раз!

- Вы счастливый человек, Андрей. Значит, ваша душа живёт и трудится, помогая вашему бренному физическому присутствию в этом мире. Как это, по-моему, у Заболоцкого: «…Не позволяй душе лениться, чтоб в ступе воду не толочь, душа обязана трудиться и день и ночь! и день и ночь!!!» Видите, даже очень далёкий от религии человек, атеист до мозга костей и то понимал предназначение души. Подспудно, конечно, интуитивно, но тем не менее…

Андрей слушал о.Георгия, и по ходу его рассказа перед глазами вставали одна картина за другой. Вот он, процветающий Свято-Николаевский мужской монастырь, построенный в XVI веке в честь обретения на этом месте чудотворной иконы святителя Николая, и который в начале прошлого века дважды посещала Великая Княгиня Елизавета Фёдоровна. И вот оставшийся от него после нашествия большевистских вандалов Никольский храм – конюшни горкомхоза, мастерские, склад – восстановленный совсем недавно с помощью местных меценатов. А вот и богадельня при нём, православный приют для престарелых прихожанок, разместившийся в сохранившемся и с любовью реставрированном здании монастырской гостиницы для паломников. По словам о.Георгия, это по-настоящему богоугодное заведение, обитель христианского духа. Насельницы здесь сыты, ухожены, им своевременно оказывается медицинская помощь. Но самое главное – это ещё лечебница души, причём, обоюдная – и для бабушек, и для сестёр милосердия. Болезнь и немочь, а вместе с ними сострадание чужих людей, в отличие от родных, пробуждают души насельниц. В то же время, помогающие им испытывают себя, познают себя. И если они начинают ощущать радость от содеянного добра, если у них появляется потребность творить это добро – значит, душа работает, любит, сострадает! У здешних «сёструшек» есть замечательный пример для подражания – деяния во славу Божию через бескорыстную помощь больным и обездоленным детям основательницы знаменитой Марфо-Мариинской обители Великой Княгини Елизаветы Фёдоровны. Это её имя носит сестричство при Никольском храме. Это она в феврале 1905 года по кусочкам выбирала из снега окровавленные останки мужа – московского генерал- губернатора Сергея Александровича, растерзанного бомбой эсера- террориста. Это она благодушно простила убийцу, посетив его в тюрьме и подарив ему Евангелие и иконку Спасителя. Это её озверевшие большевики в ночь с 17 на 18 июля сбросили живьём в затопленную водой шахту под уральским городком Алапаевском. Это она, открыто посмотрев в глаза своих убийц, тихо проговорила: «Прости им, Господи, ибо не ведают, что творят»…

- Ну, что, молодой человек, я вас, наверное, заговорил? – голос священника вывел Андрея из мира воображений.

- Вот за это вам большущее спасибо, отец Георгий. Вы меня просто спасли от провала. Ведь два часа назад я даже не представлял, как и о чём смогу написать, а материал- то уже на субботу запланирован. Если можно, покажите своих насельниц, да помогите собрать «сёструшек» для снимка.

Отец Георгий нажал встроенную сбоку стола кнопку звонка. Через несколько минут в кабинет вошла… Наташа. Андрей не сразу узнал её. Белый аккуратный фартук, на голове – такой же белый, подвязанный каким- то особым способом, платок почти до плеч с небольшим красным крестом посередине – полуапостольник как выяснилось после.

- Знакомьтесь, это Наташа. Замещает старшую сестру милосердия на время ей отпуска. А это – журналист, намерен писать о нас в газету. Андрей, зовут его.

Андрей встал, галантно кивнул Наташе головой и почему- то покраснел до корней волос. От неожиданной встречи девушка тоже вспыхнула, но сразу призналась настоятелю:

- Мы, батюшка, уже знакомы. Случайно встретились, когда Андрей шёл к вам за интервью.

- Я это уже понял, - добродушно, открыто рассмеялся отец Георгий. - Журналисты – народ проворный. Только всегда помните, дети мои, случайностей в нашей жизни не бывает. Нет, не бывает… Ну, а коли так, дальше вы и без меня управитесь.

- А как же снимок? – оправился от смущения Андрей.

- Сёструшек сфотографируете, и достаточно.

- Нет! Без вас, батюшка, никак нельзя, - мягко, но решительно подала голос Наташа. – Сами подумайте, сироты мы что ли?

- Ну, если так, упрашивать не заставлю. После экскурсии с молодым человеком соберите всех на паперти храма, там и сфотографируемся. Позовёте, когда надо будет.

Обрадованная согласием настоятеля, Наташа чуть было по-детски не захлопала в ладоши, но сдержалась под строгим взглядом отца Георгия.

- Прощаться не будем, отец Георгий. Скоро встретимся!

- Да, да. С Богом!

Андрей с новой знакомой вышли из кабинета. Наташа по мобильнику быстро обзвонила весь персонал сестричества, предупредив о месте и времени сбора для фотографирования.

- Вот теперь можете задавать свои вопросы, - приветливо улыбнулась она и внимательно, с едва заметным прищуром своих больших серых глаз, посмотрела на Андрея.

Андрей снова смутился, хотя раньше с ним такого никогда не случалось.

- Отец Георгий столько мне всего нарассказывал, - стараясь не выдать своей внутренней скованности, ответил Андрей, - что и не знаю уже, какой ещё вопрос можно задать.

- Тогда не спрашивайте ни о чём. Вопросы не надо придумывать, они возникают сами по себе. Давайте лучше я вас познакомлю со своей Надеждой Петровной.

…Через несколько метров коридор под прямым углом повернул вправо, расширившись до размеров большого уютного холла. Икона с лампадой, два дивана, несколько кресел, длинный журнальный стол с религиозной периодикой, шикарный фикус у окна, прикрытого лёгкой занавеской. В холл выходили две двери, одну из которых без стука открыла Наташа, сделав Андрею рукой останавливающий жест. Через несколько минут его пригласили войти.

Удивлённому взору Андрея открылась обычная однокомнатная квартира, может, чуть меньшего размера, но со всеми привычными атрибутами: прихожая, непосредственно жилое помещение, кухня, санузел.

Сняв у порога плетёнки, Андрей прошёл в комнату. Свежий воздух, чистота, свет. Аккуратно заправленная кровать, перед ней – небольшой овальный коврик. У окна – стол под ажурной клеёнкой. На несколько необычной двухуровневой тумбочке ряд иконок, лампада и свежий букет цветов.

- Здравствуйте, - приветствовал Андрей не совсем ещё старую, опрятно одетую женщину в инвалидной коляске.

В ответ хозяйка квартиры попыталась сделать левой рукой неопределённый жест, и её лицо оживило некое подобие улыбки.

- Надежда Петровна, это и есть Андрей, корреспондент нашей городской газеты, о котором я вам сейчас говорила, - Наташа поправила плед, прикрывавший ноги её подопечной. - Отец Георгий благословил его осмотреть наши кельи.

Надежда Петровна согласно наклонила голову и снова, как смогла, улыбнулась.

- После инсульта мы ещё не научились говорить, Андрей, но всё хорошо слышим и понимаем. Уже потихонечку осваиваем ходьбу. По комнате, конечно. А сейчас поедем на прогулку. Если хотите, можете составить нам компанию.

Уже привычная скороговорка Наташи не оставляла Андрею выбора. Как можно было отказать этой открытой, излучающей саму доброту, девушке?

- Конечно, я с удовольствием!

…Как и просил о.Георгий, Андрей не стал делать из их разговора интервью. Он написал очерк. В один присест. На одном дыхании. Такого с ним не случалось давно. Он умел писать быстро и добротно, но получалось это далеко не всегда. Если тема была дежурной, не чувствовалось полезности будущей публикации – материал шёл трудно, с бесконечным курением и немереным потреблением кофе.

Зато как работалось после возвращения из Никольского храма! Андрей был просто переполнен совершенно новой для него информацией. Из всего увиденного и услышанного он сделал вывод, что главная добродетель человека – это умение любить ближнего, сострадать, терпеть и радоваться даже самому малому проблеску Божьей благодати. А ещё – всякий при желании может приблизиться к Богу, выйдя из толпы и по-другому, совершенно по-другому посмотрев на окружающий мир…

Редактор очерк одобрил, отец Георгий тоже не сделал существенных замечаний. В субботнем номере «Камнегорского вестника» материал занял целую страницу под крупным заголовком «Кладезь добродетели». Всему сестричеству Андрей сделал на память фотографии, решив передать их через Наташу.

- Вот ещё моя визитка… Может, пригодится, - смущённо проговорил Андрей, отдавая пакет с фотографиями в руки Наташи.

- Спасибо.

Неожиданно для себя Андрей понял, что зачем- то ищет повод задержаться, не уйти сразу, надолго, если не навсегда, вычеркнув из памяти эту мимолётную встречу.

- А чем вы занимаетесь в воскресенье? – как бы, между прочим, спросил он тоже в некотором замешательстве стоящую перед ним Наташу.

- С утра литургия в храме. Я ведь ещё и пою на клиросе, в нашем церковном хоре. А потом – бабушки. Да и маме по хозяйству помочь надо…

- Жаль, хотел пригласить вас на рыбалку. Мы с друзьями собрались посидеть с удочками на перекате. Там сейчас во-от такие хариусы клюют, - Андрей, как заправский рыбак, показал руками размер рыбины, которую он собрался промышлять, хотя крупнее пескаря никогда и ничего не вылавливал.

- Как- нибудь в другой раз. Бог даст, свидимся, не последний же день живём! - Наташа с улыбкой помахала визитной карточкой Андрея, которую всё ещё держала в руке.

- Тогда до встречи!

- До свидания!

Андрей, не оглядываясь, вышел из церковной ограды и быстро зашагал в сторону автобусной остановки.

***

На воскресную литургию в Никольский храм собрались, как обычно, в основном люди пожилого и среднего возраста. Но, к удивлению Андрея, немало среди них было и молодёжи. Служба шла своим чередом. Горели свечи. Отец Георгий в красивом, салатного цвета облачении благословил приход и удалился на молитву в алтарь. С клироса лилось негромкое, по истине ангельское, песнопение. Андрей стоял, как заворожённый. Им овладел общий благостный настрой молящихся. И он внутренне, всей душой, всем своим сердцем, не осознавая до конца происходящего вокруг, не понимая слов священника и распевов, молился тоже. Неумело, всё время присматриваясь к действиям рядом стоящих людей, но с верой, желанием, искренно.

Вдруг Андрей уловил своим пусть и не абсолютным, но достаточно тонким слухом, какое-то явное изменение в благолепной гармонии певчих. Их голоса, казалось, дополнил еще один – восторженный, преисполненный чувства радости и надежды. Кто-то из поющих возликовал, и не скрывал этого…

Агидель, 2008 г.

Шурупов Юрий Александрович: о себе.
Родился на Урале, в г. Усть-Катаве Челябинской области в 1952 году. Профессия – журналист. С 1984 г. – на строительстве Башкирской АЭС в г. Агидели, где и проживаю с семьёй по сей день. Работаю руководителем пресс-службы городской администрации. Пишу в ключе православной тематики, поскольку полностью согласен с иеромонахом Романом: «Без веры нация – толпа, объединённая пороком…». Хочется как-то помочь людям в поисках Истины. Хотя бы словом…
О строителях первой очереди атомной станции и нашего города написал книгу «Покорение непокорности», изданную в Уфе в 2003 году. Питерский православный журнал «Родная Ладога» опубликовал в 2009 году рассказ «Станция «Вечность», а в марте 2010 года в Москве вышла книга «Святой дар или Последнее лето детства». Подготовлен к изданию (вот только где бы найти издателя?!) сборник «Прокажённая», включающий одноимённую повесть, два рассказа и новеллу. В настоящее время работаю над романом об Александре I – Феодоре Кузьмиче, приуроченном к 235-летию со дня рождения императора Александра Благословенного и 200-летию его победы над Наполеоном. Вот пока и всё.