Париж в Кишиневе

С раннего утра в городе наблюдалось оживление. Со всех концов Молдавии съезжался народ на столичные рынки. Люди готовились к воскресным выходным и длинными очередями штурмовали базары и магазины. Казалось, этому не будет конца.

 

У здания главпочтамта часы пробили семь часов вечера.

 

Жаркий, душный солнечный день сменялся вечерней прохладой. После дневной суеты столица заметно пустела: – всякий старался провести свободное время в зелени, на свободе, подальше от пыли и скуки старика Кишинева.

 

По одной из отдаленных от центра и малолюдных улиц медленно шли две особы. Со стороны можно было обмануться, полагая – идут подруги, на крайний случай – сестры-погодки. Однако ж… Одна из них была прехорошенькая блондиночка с симпатичным беленьким личиком, вздернутым носиком и выразительными черненькими глазками, а другая – уже заметно пожившая, нарумяненная и вообще сильно подкрашенная дама лет пятидесяти. Она относилась к тем особам, о которых за глаза говорят: маленькая собачка до старости щенок. На блондиночке было надето черное шелковое платье с глубоким декольте и модная соломенная шляпка с пригнутыми полями. Девушка все поправляла белую кофту из тонкого трикотажа, накинутую на плечи и нелепо обвисающую по обе стороны. Ее спутница одета была очень богато, но крайне безвкусно, и на ее голове красовалась шляпка, украшенная таким множеством цветков и стекляруса, что невольно напоминала большой цветник. Из-под шляпки во все стороны торчали волосы после только что сделанной химии. Каждый мужчина, проходящий мимо, обращал на них внимание, что заставляло юную особу беспрестанно смущаться. Тем не менее, она с интересом рассматривала прохожих.

 

– Наденька, да будь же посмелее, – мило наставляла свою юную спутницу дама, в очередной раз заметив зарумянившиеся щеки девушки, и еще успела кивнуть проезжавшему в эту минуту красному автомобилю, сверкающему различными хромированными детальками и безделушками. Автомобиль тут же ответил переливающимся на всю округу оглушительным сигналом и, резко затормозив, как ехал, так и остановился – посередине дороги. Из него вышел моложавый мужчина и, улыбаясь, направился к нашим особам. Его слегка полноватое тело не мешало движениям и, судя по тому, как он резво вскочил на бордюр, особо не беспокоило хозяина. Перед тем как приблизиться к женщинам, он осмотрелся и, успокоившись, что вокруг нет публики, дружелюбно помахал, играя пальцами, сразу обеим.

 

– Здравствуйте, дорогие дамы, – с этими словами мужчина поклонился каждой в отдельности и тут же обратился к старшей даме: – Клавдия Платоновна! Сколько лет, сколько зим!?

 

– Здравствуйте, Виктор, – Клавдия Платоновна сладострастно заулыбалась и произнесла имя мужчины на французский манер, сделав ударение на «о».

 

– Вы здесь? – наиграно удивился Виктор. – Почему не едете за город, на природу? – сыпал вопросами он и старался чаще поглядывать на юную особу.

 

– Да вот на эти выходные природа отменяется, – Клавдия Платоновна лукаво подмигнула мужчине. – Решила показать своей новой племяннице нашу столицу, – при этом она как-то особенно твердо сделала ударение на слове «новой». – Хотим сходить в парк и покушать мороженного.

 

Слова женщины произвели свой эффект на Виктора. Он уставился на спутницу Клавдии Платоновны, бесстыже рассматривая ее с ног до головы с видом дореволюционного лошадиного барышника. Оставшись довольным, похотливо улыбнулся. От глаза стороннего наблюдателя не ускользнуло, что мужчина едва удержался, чтобы не потянуться от удовольствия. Видимо, чтобы сдержать желание растянуть руки в потягивании, Виктор подхватил девушку под локоть и притянул к себе ближе. Наденька, краснея, конфузливо оглянулась на «тетушку», но та не сводила глаз с Виктора и чему-то, только им понятному, кивала, улыбаясь. Наденьке осталось отдаться в руки «судьбы», и вот она уже стояла, прислонившись к Виктору и плотно прижатая его ручищей.

 

– Вы, мадемуазель, вероятно, совсем недавно в Кишиневе? Откуда, если не секрет? – тихо проговорил он, выдавая в голосе свой интерес, и снова подмигнул старшей женщине. Та ответила улыбкой и отвела взгляд, делая вид, что кого-то отыскивает на другой стороне улицы. Наденька растеряно улыбалась и продолжала взглядом искать поддержки у своей «тетки». Щеки ее горели еще и потому, что ей было неудобно стоять в таком положении. Она попыталась отстраниться, но Виктор удерживал ее крепко.

 

– Наденька такая еще дикарка, – ответила за нее накрашенная дама, – она только со школьной скамьи. Приехала в Кишинев поступать в институт, педагогический. Провалила экзамены. Теперь годик подготовится и на следующий раз поступит.

 

– Обязательно поступлю, – с вызовом выпалила Наденька и с такой силой оттолкнулась от прижимавшего ее Виктора, что чуть не свалилась сама и не опрокинула навязчивого покровителя. Клавдия Платоновна только недовольно зыркнула.

 

– Сегодня выехала в первый раз в город погулять, – продолжала свой рассказ Клавдия Платоновна, сделав упор на слово «погулять», и, прищурившись, посмотрела на Виктора.

 

Виктор уже не замечал хорошего настроения Клавдии Платоновны. Его довольная физиономия лучилась похотью, предвкушая перспективы на вечер.

 

– Будущая студентка, – с этими словами он протянул свой локоть, – берите меня под руку, покажу вам столицу. – Не дожидаясь, пока девушка примет его предложение, Виктор схватил ее руку и обвил вокруг своей, увлекая за собой. – Лучше меня этого никто не сделает.

 

На этот раз Наденька решила воспротивиться всерьез, пытаясь отцепить крепко держащие ее руки и оглядываясь на свою старшую спутницу, но Клавдия Платоновна только подтолкнула её. Наденьке все-таки удалось вырвать руку у Виктора, оставляя его в недоумении, но она ничего другого не придумала, как броситься за поддержкой к «своей тетке» и спрятаться за ее спиной.

 

– Наденька, что же ты упрямишься? – не ожидая подобной прыти от подопечной, Клавдия Платоновна отстранилась, схватила за плечи взбрыкнувшую девицу и резко повернула обратно к Виктору: – Иди, развлекись, – тихо, в самое ухо Наденьки добавила она. – Это очень богатый человек. Его папа первый кооперативщик у нас в городе. Ты не пожалеешь.

 

Однако девушка отстранилась от шептуньи и собралась уйти, а «тетушка» крепко схватила ее за запястье и уже не скрывала своего крайнего недовольства. Назревающий конфликт прервал ядовитый сигнал, и Виктор обернулся, даже встал на цыпочки, высматривая. За его сверкающей машиной собралась вереница автомобилей, водители, на чем свет, честили раззяву, перегородившего улицу.

 

– Одну секундочку, дорогие дамы, – скороговоркой проговорил Виктор и вальяжно направился к своему авто, бросив через плечо, – встречаемся в парке Пушкина у ресторана «Норок».

 

– Виктор, закажите нам столик, а мы сейчас подойдем, – с этими словами Клавдия Платоновна резко повернула к себе Наденьку и, уводя в сторону, зашептала ей какие-то наставления. По выражению лица было видно, что слова для Наденьки были нелицеприятные.

 

– С большим удовольствием, – нараспев ответил вслед дамам Виктор, и удалился. Клавдия Платоновна продолжила отчитывать новую «племянницу»:

 

– Так нельзя делать, – она не скрывала своего недовольства. – Я ведь сама небогатая женщина и, как видишь, о тебе позаботилась, приютила, кормлю, плату за койку не беру…

 

– Да что же я сделала? – срываясь от слез, оправдывалась Наденька. – Я заплачу вам за койку. За все заплачу. Мама приедет и заплачу.

 

Дамы медленно шли и объяснялись, но только Наденька думала, что все для нее закончилось. Клавдия Платоновна незаметно за разговором вела юную «племянницу» в направлении парка Пушкина – верная подруга Виктора, она исполняла план – дойти до кафе. Наденька же слушала Клавдию Платоновну и в душе успокоилась – ведь странный Виктор исчез.

 

– Вот и хорошо, – смягчилась Клавдия Платоновна, но продолжала крепко держать Наденьку под локоть. – Вот и заплатишь. Только зачем с матери три жилы тянуть. Скажи, пожалуйста… Что за беда, если ты посидишь с Виктором вечерок… Он такой образованный и вполне обстоятельный. Не то что какой ни будь студентишка-шантрапа. Он никогда не обидит девушку. У него большой бизнес… – Клавдия Платоновна не успела договорить, как неожиданно над ними громыхнул знакомый басок:

 

– Кафе заполнено!

 

Женщины подняли головы на крик и увидели свесившегося через перила ступенек Виктора, расплывшегося в улыбке.

 

– Разрешите предложить вам Наденька шоколадку, – он резво сбежал по ступенькам и протянул девушке плитку шоколада.

 

Наденька от неожиданности обомлела и глядела на спускающегося Виктора хорошенькими, но заплаканными глазками, боясь даже моргнуть. Ей ничего не оставалось, как молча принять плитку шоколада в яркой обертке.

– А вот и Иван Иванович! – неожиданно вскрикнула Клавдия Платоновна. Она тут же развернулась на каблуках и, указывая неопределенно куда-то в кусты, бросила уже на ходу. – Наденька, ты подожди меня с Виктором, а я сейчас вернусь, мне нужно сказать ему только несколько слов.

 

– Давайте прогуляемся, – предложил Виктор Наденьке, едва Клавдия Платоновна скрылась, и поспешил добавить. – Пойдем следом и подсмотрим, чем занимаются и о чем шепчутся старики.

 

– Не хорошо подсматривать, – парировала Наденька, но ей и самой хотелось скорее идти следом за «тетей». В этом она видела хоть какую-то безопасность для себя, но и не решалась уйти из людного места.

 

– Не стоять же на одном месте, – развел руками Виктор и, заметив, что девушка колеблется, собрался разыграть обиду.

 

– Хорошо. Пойдемте, – согласилась Наденька. Она спешила догнать Клавдию Платоновну.

 

– Чур, не так быстро, – Виктор поднял руки вверх, показывая, что сдается и быстро идти не будет. Они пошли рядом.

 

Виктор много рассказывал о Кишиневе, о парке, по которому они прогуливались, был любезен и предупредителен. Наденька настойчиво выглядывала знакомый силуэт. Постепенно она успокоилась и даже стала поддерживать беседу, рассказывая о своем родном поселке, в котором прошло все ее детство и сейчас жили родители. Прогуливаясь, они вышли на площадь перед огромным зданием. Махнув в сторону высоких дверей, Виктор коротко сказал:

 

– В этом доме находится руководство страны.

 

В этот самый момент из здания правительства вышло несколько человек и расселись в черные «волги». Машины тут же укатили. Перед зданием правительства остались те, кто открывал и закрывал двери машин. Они тихо переговаривались и, наскоро попрощавшись, разошлись. Один из них пошел навстречу Виктору и Наденьке. Виктор оживился и даже подтянулся, но человек шел, опустив голову и не обращая внимания на окружающих. Когда же он поравнялся с ними, Виктор позвал:

 

– Михал Иванович!

 

Мужчина задержал шаг и поднял голову.

 

– А, Витя. Привет, – он мельком окинул Наденьку. Виктор подскочил к нему и протянул руку.

 

– Михал Иваныч, рад вас видеть, – любострастно затараторил Виктор. – С работы? На сегодня все?

 

– Да, – сухо ответил мужчина. – Ты звони, – и, кивнув на прощание, ускорил шаг. Виктор сиял от удовольствия.

 

– Ты знаешь, какой это человек!? – с восторгом выпалил он. Его восторг передался и Наденьке. Она оглянулась, чтобы еще раз посмотреть и удостовериться, «какой это человек», но тот уже скрылся из виду. Виктор еще ей что-то рассказывал, но Наденька его не слышала, у нее сердце трепетало от осознания того, что она идет с Виктором, с которым поздоровался этот угрюмого вида мужчина и даже сказал: «Ты звони». Больше она не опасалась Виктора и когда они переходили улицу, то сама взяла его под руку и уже не отпускала. Так они прошли еще один квартал и оказались у небольшого сквера.

 

– Это наш Арбат, – равнодушно пояснил Виктор.

 

Наденька разглядывала суетящихся людей – одни упаковывали картины, другие – различные рукодельные украшения.

 

– Почему Арбат? Он же, кажется, в Москве? – неуверенно спросила Наденька, предчувствуя глупость своего вопроса и как над ним будет смеяться ее спутник. Но Виктор ничего не сказал, а только спросил:

 

– А ты бывала на Арбате в Москве?

 

– Бывала. С мамой в детстве, – выдохнув с облегчением, соврала Наденька. Виктор снова ничего не сказал. Он круто развернулся, и они пошли обратно. Оба молчали. Наденька даже забеспокоилась. Неожиданно Виктор сказал:

 

– По мне, так лучше назвали бы Версаль.

 

– Почему Версаль? – простодушно удивилась Наденька. Она не знала, что такое Версаль, и поэтому ей показалось, что это что-то неприличное.

 

– Версаль мне напоминает Париж, – мечтательно пояснил Виктор.

 

– Это в Париже? – неуверенно переспросила Наденька.

 

– Н-да-а, Наденька, н-да-а, – задумчиво протянул Виктор и снова умолк.

 

– А вы были в Париже? – тихо проговорила Наденька.

 

От сказанного у Наденьки перехватило дух. В ее воображении замелькали огнями мечты, как она гуляет по улицам Парижа. Она совсем забыла о «тетушке». Так они подошли к парку и, остановившись у входа, Виктор, неожиданно весело, предложил:

 

– Наденька, давайте поедим и где-то перекусим, а то вы меня уморите пешими прогулками. Я вообще-то не хожу так много пешком.

 

– Ходить пешком полезно, – возразила Наденька.

 

– Но еще полезнее соловья кормить не только баснями, – Виктор стал на одно колено и крикнул: – Сжальтесь!

 

Неожиданная выходка ее спутника смутила Наденьку. Она оглянулась по сторонам. На них устремили свои взоры со всех сторон, и она, хватая за руку Виктора, тихой скороговоркой пролепетала:

 

– Вставайте. Идем, едем, только вставайте. Люди смотрят.

 

Наденька продолжала оглядываться по сторонам и, держа под руку довольного Виктора, хотела покинуть людное место, чтобы избавиться от взглядов. Она даже не успела опомниться, как уже сидела в той самой сверкающей машине Виктора и они катили по вечернему городу. Виктор молчал, и это молчание нагоняло тревогу на Наденьку.

 

– Что это за рога на потолке? – удивилась Наденька, разглядывая салон автомобиля.

 

Виктор взглянул, на что указывала девушка, и улыбнулся.

 

– Это хорошо ты сказала. Потолок и рога, – он снова задумался, но тут же ответил. – Это не рога. Это Эйфелева башня. Вершина ее сзади. То, что ты назвала рогами – это ее нижняя часть – опоры. – Виктор опять замолчал, давая Наденьке возможность рассмотреть рисунок.

 

Наденька решила больше ни о чем не спрашивать. Она стала внимательно следить за дорогой, стараясь запомнить, куда они едут, и для себя решила, как только свернут в тихую улицу, она тут же выпрыгнет из машины. Но они никуда не свернули, а остановились у ярко освещенного ресторана. Виктор открыл ей дверь и подал руку. Наденька вложила в его руку свою и выпорхнула из машины. У входа в ресторан их встречал в ливрее швейцар. Он вежливо улыбнулся и поприветствовал Виктора:

 

– Виктор Батькович, доброго вам вечера.

 

– Привет, привет, – сухо произнес Виктор.

 

Едва они вошли в ресторан, к ним подскочил официант и указал, куда следует идти. Пройдя через весь зал, они оказались у резной двери, которую официант угодливо открыл, и они очутились в небольшом, уютном кабинете. В центре стоял сервированный стол на две персоны, словно их ждали. У стены – широкий диван, а все стены покрыты красным бархатом.

 

– Это заведение я называю – мой маленький Париж. Располагайтесь Наденька, – сказал Виктор, входя следом.

 

Наденька еще рассматривала комнатку, в которой очутилась, а вокруг уже сновали официанты. Ее спутник отдавал распоряжения и, как по мановению волшебника, на столе появлялись различные угощения: ваза с фруктами, ананас, газировка, бутылка шампанского и ещё многое другое, чему Наденька не знала названий. Она только удивлялась с каждым приходом официанта и рассматривала своего спутника, который, в свою очередь, следил за ней, изучая, какое впечатления все это производит на девушку. Наденька же отмечала, что ее спутник довольно симпатичный человек и даже корила себя в том, что сразу подумала о нем плохо.

 

– Садитесь, – предложил Виктор, отодвигая стул и показывая, что продолжает ухаживать. Виктор расположился напротив и взял бутылку шампанского:

 

– Вы позволите налить вам полфужерчика? – Виктор приподнял бутылку, ожидая согласия Наденьки и добавил: – Холодненькое.

 

– Нет, нет, – не решилась Наденька. – Я только воды.

 

– Кто же в ресторанах пьет воду? – Виктор подмигнул официанту, а тот улыбнулся, с иронией посмотрев на провинциалку. Наденька уловила в его взгляде насмешку и покраснела.

 

– Наденька, давайте чуточку. Это вас освежит, только глоток. Не понравится, не будете пить. Принесут воду, – продолжал уговаривать Виктор и, не дожидаясь согласия, налил в ее фужер под самый край. Наденька посмотрела на официанта и, снова краснея, отвернулась.

 

– Давайте, Наденька, выпьем за знакомство.

 

Виктор уже держал в руке бокал с шампанским. Наденька уступила перед настойчивым спутником и отпила несколько глотков шампанского. Ей сделалось веселее.

 

Виктор много балагурил. Осушив бокал, он налил себе снова полный бокал. И снова повторились те же упрашивания, а как самый доказательный аргумент Виктор привел следующее:

 

– Давайте, Наденька, выпьем. Видите, вам больше не наливаю, – и они выпили снова, но на этот раз Виктор проследил, чтобы она выпила до дна. И Наденька выпила. Ей стало еще веселее, и в ее маленькой и хорошенькой головке появились какие-то странные и непонятные мысли. Тепло разлилось по всему телу. Наденька становилась все разговорчивее и разговорчивее и уже перестала стесняться своего кавалера. Она уже обращалась к нему на «ты», а он снова и снова наливал до краев ее бокал и пока Наденька пила до дна, держал ее за талию, потом за плечики и все подливал и подливал, с каждым разом все любезнее и любезнее. Через час Наденька уже почти не помнила себя.

 

– Поедем, прокатимся по ночному городу, – предложил Виктор.

 

– Поедем, – согласилась Наденька, уже не задумываясь и, пошатываясь, встала с дивана. Она только оглянулась на диван, поскольку не помнила, как очутилась на нем.

 

Виктор предупредительно подхватил Наденьку под руку, расплатился, и они направились к выходу. Неожиданно у двери столкнулись с Клавдией Платоновной.

 

– А я вас совсем обыскалась, – весело пропела она и оценивающим взглядам окинула Наденьку. Довольная произошедшими изменениями с ее юной племянницей, она уже обратилась к Виктору. – Как складывается вечер?

 

– О-очень хорошо, – пьяно протянул Виктор и собрался прильнуть к Клавдии Платоновне, но та отстранилась и коротко шепнула:

 

– Шестьсот.

 

– Побойтесь Бога, Клавплатонна, – еле выговорил Виктор и оценивающе окинул с ног до головы Наденьку. Наденька жалась к своему спутнику и, расплываясь в пьяной улыбке, пялилась на Клавдию Платоновну.

 

– Четыреста, – промямлил Виктор.

 

– Ладно, – быстро согласилась Клавдия Платоновна. – Давайте.

 

Виктор молча достал бумажник и отсчитал четыре бумажки. Наденька с удивлением увидела деньги и пьяненько воскликнула.

 

– Ой, а что это такое? – она собралась потрогать бумажки, но Клавдия Платоновна по-своему истолковала желание Наденьки и, резко схватив протянутые купюры, моментально исчезла.

 

Довольный Виктор крепко обвил за талию свою захмелевшую спутницу, и они направились к автомобилю.

 

– Недурно, – проговорил Виктор и жадно посмотрел на хорошенькую фигуру молоденькой девушки. Они подошли к задней двери автомобиля. Наденька попыталась изобразить каприз и плаксиво промямлила:

 

– Я люблю ездить на переднем сидении.

 

– Будет и переднее, но сейчас сначала посидим на заднем, – отрезал Виктор, и на Наденьку уже посмотрели глаза торговца. – Посмотрим на Эйфелеву башню. Ты же хочешь в Париж?

5
1
Средняя оценка: 2.71959
Проголосовало: 296