Изведу!!!

1. Аномалия

.
Давным-давно, в незапамятных девяностых годах прошлого века, во времена смутные и тревожные,  в  большом  южном  городе произошла  одна  невероятная  история.
В  городских  хрониках тех  лет  упоминается, что  город  по  чьей-то жалобе посетил большой московский начальник,  потом  по  телевизору ругал местного   -   буквально в  трех  шагах  от  администрации  расположен квартал с запущенным кладбищем,  замаскированный с проезжих улиц  жилой  застройкой   убогих хат  станичного вида с  курятниками  и    садами-огородами  чуть ли  не на  погосте. Следом набежали  всякие  комиссии,  установили,  что  действительно обнаружено заброшенное эмигрировавшими инородцами  кладбище и   имеет  место форменное безобразие с  самозахватом земли - хотя хаты и   зарегистрированы   за  своими хозяевами,  но  участки под  сады-огороды    никто никому  никогда  не выделял.   В   газетах  под  шумок  расписали,  что среди  могил будто бы кто-то даже видал хрюшку,  да  этого  факта объективная  комиссия  не  подтвердила, справедливо посчитав информацию  газетной  уткой.  Но, как известно,  дыма  без  огня  не бывает - сплошь  и рядом  на задах подворий впритык к погосту были  налеплены курятники   с  всамделишными утками и  курами,  а еще  у одной  старушки  была  обнаружена коза,  время  от  времени действительно устраивающая    сама  себе  выпас в   зарослях  кладбища. С  населением   комиссия провела профилактическую  беседу  о соблюдении санитарных правил и надлежащем  содержании  домашних  животных,  аномалию с  нарушением цивилизованного облика  города было  решено устранить - хаты с  курятниками   снести,  людей  переселить в нормальные  квартиры, а  также  оформить  необходимые документы на перенос  кладбища за  пределы  города.
Жил да был в  том  самом месте  одинокий пенсионер, звали его все Михалычем.  Жил-поживал  он  в  своем маленьком  домике, построенном еще в 19 веке. Домик свой   Михалыч  по станичному называл   «хатой»,  она   была  еще крепкой, но требующей капитального ремонта, ну или хотя бы косметического.  Половиной   хаты  он вообще не пользовался, там только сквозняки гуляли по пустым комнатам. Михалыч туда лет 15 вообще не заходил,  две комнаты с мебелью просто приходили в разрушение, а жил он в основном на кухне. Да еще в одной большой комнате, которая ему служила «спальней, залой, кабинетом». И земельный участочек позади хаты располагался приличный,  хотя и заросший бурьяном, старыми деревьями и одичавшим кустарником. В конце участка за полуразвалившимся деревянным забором  пребывало в полном запустении то  самое  маленькое старинное кладбище, где уже лет 50 никого не хоронили, людей посторонних  там не ходило, только псы бродячие взвывали от голода по ночам  да вороны орали и носились тучами над сухими деревьями и заброшенными могилками.
Жил Михалыч  одиноко, жена давным-давно померла, дети разъехались бесследно, и одна радость была – выпить вечерком бутылочку и мысли поразмышлять. Нет,  сильно он не пил, под заборами, как говорится,  не валялся, не дебоширил, просто выпивал поболе медицинской нормы, никого своим поведением не беспокоя, кроме собственной печени. И вообще, человек он был незлобный и неглупый, просто потерялся в каких-то лабиринтах житейских неурядиц однажды, а выбраться не смог. Или не захотел.

.
2. Братки

.
Как-то осенью начали  к Михалычу захаживать очень приятные молодые ребята, крепкие такие, бритые, в кожаных курточках, общительные. Они  всегда приносили с собой выпить и закусить богато. Ну нравился им Михалыч и рассказы его многочисленные о долгой жизни, о семье, о родне и знакомых.  И выпить приносили они все больше и больше, а  употреблять уговаривали Михалыча посолиднее, чтоб их , значит, не обижать.
И вот как раз в то время, когда  Михалыч спал ночью тяжелым сном после очередного обильного застолья,  почувствовал он во сне удушье… Будто навалилось что-то огромное, тяжелое на грудь  и душит его, душит,  и запах такой мерзкий стоит,  будто  рядом смесь гнилой рыбы и мокрой вонючей шерсти… Проснулся Михалыч в ужасе, заорал, вскочил…  А потом засмеялся… Кот, оказывается, бродячий залез в разбитое окно и на грудь Михалычу улегся, чтоб согреться.  Здоровый такой котяра, шерсть могучая,  бурая какая-то с  блеском, глаза злые, пронзительные, прямо тебе натурально дикий зверь, а не бездомный кот. Пожалел Михалыч бродягу.  Другой бы на его месте сапогом в хвостатого запустил  или еще чего похуже, а Михалыч, наоборот, позвал кота «кис-кис» и поплелся  в холодильник поглядеть,  что  там  завалялось и  чем с гостем поделиться можно.
В общем,  остался котяра разделять с Михалычем  его неразнообразный быт да скудный стол.  Хотя стол последнее время, чего Бога гневить, стал куда богаче благодаря новым симпатичным знакомым,   не скупившимся на водочку и  закуски заморские, которые до этого видал Михалыч только в новомодной рекламе по телевизору, когда тот еще работал.  Нельзя сказать, что Михалыч не задумывался порой – отчего такие молодые да видные люди с ним компанию водят. И напрямую спросил как-то. Тот, что постарше,  с небольшим шрамом под глазом,  сразу пояснил, что  жены у них троих дюже лютые, не дают  им дома выпить-погулять, а оставлять денежки в кабаках-ресторанах неохота -  на те же деньги, что в ресторане приходится за  разок погулять – веселиться неделю можно. Вот они и пользуются его, Михалычевым, гостеприимством, к обоюдному удовольствие и веселию. Объяснение это вполне Михалыча устроило и больше глупых вопросов добрым молодцам он не задавал. А вот кот гостей невзлюбил. Как только они на порог – исчезал лохматый, будто его ветром сносило. Но когда уходила компания в ночь, появлялся, словно призрак, ложился  рядом с пьяным Михалычем на тумбочку у кровати и гипнотизировал злыми  прищуренными глазами, и рокотал громко, даже не поймешь, то ли мурчит, то ли рык издает звериный.    Как-то так потихонечку пить с новыми знакомцами Михалыч стал больше и больше,   ночевать они оставались все чаше,  а с утра похмелиться протягивали, да так напористо и по-доброму, что к обеду Михалыч уже спал мертвецким сном, чего ранее с ним никогда не водилось – не пил с утра он, правило было такое. Но… было да сплыло, с такой-то замечательной душевной  компанией…
И вот как-то раз поздним  зимним вечером проснулся Михалыч и ничего не помнит… Ни какой сегодня день, ни вообще – сколько дней подряд прошли со дня последнего просветления рассудка. То ли три? А то ли пять…  Оглядел он с прискорбием  окружающий его бардак, кучу объедков, грязной посуды, поискал среди пустых бутылок остатки, чтоб мозги прояснить, только отхлебнул, а на пороге его новые знакомые появились. Только на сей раз не было на лицах улыбок, в руках - пакетов с едой и выпивкой, а глаза у них были какие-то… недобрые. Тут и  узнал Михалыч, что буквально вчера,  а  точнее  13  января,   продал он новым знакомым свой дом  с участком самым что ни на есть законным образом. И будет теперь дом  снесен, а на  его месте воздвигнут элитный  салон нижнего белья, который украсит деловую жизнь всего города. А потому прямо сейчас следует ему, Михалычу, собрать свои пожитки и валить отсель, пока неприятностей всяких дальнейших себе  не нажил… И благодарить их, добрых молодцев, до скончания века,  что  они  решили вопрос мирно, без человекоубийства,  а то ведь могли  его просто- напросто придушить! Но   люди  они порядочные и богобоязненные, да и святки сейчас, к  тому  же...   Понял, сразу понял Михалыч всю горькую картину - что это были за добры молодцы,  что  за  посиделки   устраивали,   зачем   эти  братки его кормили-поили, ублажали беседами  все это время…

.
3. Страшный  вечер

.
Не успел  Михалыч ужаснуться от  осознания  происшедшего,  как вдруг заметил, что лицо одного из добрых молодцев испуганно вытянулось, глаза округлились, он вытянув вперед дрожащую руку с огромным золотым перстнем на указательном пальце  и  дико вопросил Михалыча: «Что… Что ЭТО??? Что ЭТО такое…».  А другой браток вскрикнул перепуганно… Оглянулся Михалыч за спину -  туда,  куда в ужасе глядели его «гости» - и ничего такого не увидел… Из коридора вошел в комнату его кот… Михалыч удивился -  они что, совсем рехнулись, это же  просто его кот… Но тут Михалыч прищурился (а надо сказать, что зрение у него не очень было, да и возлияния последних месяцев на четкость зрения не влияли положительно) и обомлел…  А  НИКАКОЙ ЭТО БЫЛ ВОВСЕ НЕ КОТ!!!  Тело вроде кошачье, ушки кошачьи, глаза тоже,  а вот пасть - вовсе и не пасть, а настоящий человеческий рот с губами… Да и размерчик у кота стал явно поболе, чем был… Зашевелились эти губы и ощерились… А во рту зубы - огромные, желтые, но почти человеческие!!! Как заорали все в голос -   и «добры молодцы», и сам Михалыч -  и к двери ломанулись! Да не тут то было – дверь бабах! И захлопнулась, как от внезапного порыва ветра! Начали добры молодцы в дверь эту биться, но дверь старинная, добротная, ее плечом, как современную фанерку, не выбьешь!  А  «кот» тем временем начал надуваться словно  шар, башку пригнул угрожающе, лапы вперед вытянул, а там не когти кошачьи, а ручки маленькие  как человеческие, дрожащие, только в волосах все... И такая тут страшная вонь пошла по дому, будто грузовик дохлой полуразложившейся рыбы в одно мгновение в комнате выгрузили…  И как одолела всех рвота надрывная от этой вонищи,   казалось, все кишки сейчас горлом выйдут, катаются все они по полу в конвульсиях, кричат, стонут... А тут зарычал «кот» страшным, утробным басом, раззявив свой  похожий на человеческий рот с черным блестящим языком. И явственно все услышали в этом рыке хриплое утробное слово: «ИЗ-ВЕ-ДУ!!! ИЗВЕДУ!!! ИЗВЕДУУУУУУ!!!».  И начало чудище с рычанием приближаться медленно, с каждым шагом  раздуваясь все больше и больше…  Тут дверь сама по себе раскрылась, и уползли на карачках злодеи прочь с такой скоростью, какой Михалыч никогда не видел… Только задницы, обтянутые модными джинсами, в свете полной луны сверкнули. И бумажки свои с подписями и  нотариальными  печатями о покупке дома побросали… Лежит Михалыч на полу, крестится отчаянно, хотя никогда не веровал ни во что такое... А чудище нечистое  подошло к нему, наклонилось своей вонючей пастью и прохрипело   с подвыванием, заглядывая прямо в глаза: «Я тут сто лет живу-у-у… И еще сто проживу-у-у… И  жилье свое снести никому не позволю и тебя в обиду не да-а-ам-м! А ты больше ПИТЬ НЕ СМЕЙ!!! А не то-о-о… – страшная пасть приблизилась к его, Михалычеву, лицу совсем близко, затряслась жутко и   оглушающе взревела  – ИЗВЕДУ-У-У-У!!!!!!!!!!!!!!!!!!».
.
Двадцать  лет  уже прошло с  тех  пор,  Михалыч  и по  сей  день живет в своей старой хате,  и кладбище  стоит на своем  месте, и  всё  вокруг  в  их  квартале  по-прежнему, разве  что нет  уж  бабульки с ее козой да курятники изничтожены...  Согласование всяких разрешений  по  переносу могил в другое  место - понятное  дело, долгая  песня,    но  уж слишком  долгой  она оказалась...  Многие  теряются  в  догадках -  почему,  а  Михалыч точно знает.   Да  никому про  то не  распространяется...
Сегодня все  шумно отмечают старый  новый  год. На  центральной  городской площади запускают  красочные фейерверки, ярко освещающие их  квартальчик с заброшенным  кладбищем, а  также  вплотную подступающие к нему  новостройки торгово-развлекательных  центров...  Михалыч  спокойно  рассматривает из  окна   родную улицу,  удовлетворенно прислушивается к шумному гулянью  соседской молодежи за  окнами  -  живут здесь наши   сто  лет и  еще  сто  лет жить  будут!  Потом  радостно оглядывает свою  старую, но  теперь ухоженную хату,  праздничный  стол с подарками для  внуков...
Вдруг ему показалось,  что скрипнула  половица.  Насторожился  Михалыч,  встрепенулся, опасливо покосился  в   угол  комнаты,   где  на полу  только что поставил   блюдо,   щедро наполненное праздничными  угощениями...  Нет,  вы  ничего  такого  не  подумайте — просто  Михалыч  с  некоторых  пор  всерьез увлекся  народным  фольклором...   Да и  про обычаи   предков забывать  не  стоит!