В Китае оценили жесткую речь Путина

В конце сентября на юбилейной 70-й сессии Генеральной ассамблеи ООН в Нью-Йорке состоялись выступления председателя КНР Си Цзиньпина и президента РФ Владимира Путина. Главный востоковед Высшей школы экономики, руководитель востоковедческого отделения ВШЭ Алексей Маслов рассказал, какой эффект произвела речь российского лидера в Китае.

.

— Мы с вами будет обсуждать первую реакцию в Пекине на выступление Владимира Путина и выступление Си Цзиньпина на Генеральной Ассамблее. Для начала скажите, Россия и Китай вообще являются полноценными союзниками? Можем ли мы считаться полноценными союзниками, учитывая позицию КНР по украинскому или по сирийскому кризису или позицию России по кризису в отношении островов в Южно-Китайском море или по отношению к кризису с буддистами и т.д.?

.

— На самом деле, ситуация между Россией и Китаем значительно более сложная, чем такие простые союзнические отношения. У Китая есть своя повестка дня, свои интересы, у России тоже есть свои интересы. Далеко не всегда они совпадают.

.

Если мы говорим о ключевых политических вопросах, то это та же самая система более справедливого мира, или система допуска всех стран к одинаковым ресурсам, — то, о чем говорит все время Си Цзиньпин. В этом плане мы совпадаем.

.

Есть вопросы, куда Россия просто принципиально не вмешивается — это Тибетский вопрос в Китае, это вопрос конфликта между Китаем и Японией по вопросу островов, это вопрос по поводу островов в Южно-Китайском море. Это внутреннее дело Китая, и в данном случае позиция России очень взвешена.

.

И вот здесь надо понимать, что Китай тоже особо не стремится сближаться с Россией больше, чем надо.

.

— А на чем специализируется такая организация, как ШОС, Шанхайская организация сотрудничества?

.

— По поводу ШОС, Россия и Китай нашли, на мой взгляд, несколько общих позиций, за счет чего и стимулируется развитие ШОС и БРИКС. Я напомню, что ШОС, которая была создана в 2001 году, первоначально была организацией против терроризма, против экстремизма, сепаратизма. Но такая программа, с одной стороны, выполнена, с другой стороны, борьба с наркотрафиком, с терроризмом — это бесконечная история. И поэтому надо было найти что-то общее, что все-таки не просто заставляет нас бороться с этим, но и сближает.

.

За последний год, на мой взгляд, наконец-то нашли общую платформу — это общие инфраструктурные проекты. Россия поддержала идею расширения экономического взаимодействия, но здесь Китай пытается играть первую скрипку, предлагает использовать это сотрудничество для своей экономической концепции "Шелкового пути". То есть использовать страны ШОС, прежде всего центральноазиатские страны, Россию, для строительства дорог, для упрощения товарообмена, для того чтобы перебрасывать свои товары из Китая в Европу. Это устраивает Казахстан, он на это активно пошел, на это пошла и Киргизия. А вот Россия говорит не об участии в концепции "Шелкового пути", а о сопряжении российских проектов и проектов "Шелкового пути". То есть мы не говорим, что участвуем в китайском проекте, мы соблюдаем здесь определенную самостоятельность, причем довольно большую.

.

Возвращаясь к теме ШОС, есть еще одна важная тема — это межбанковское сотрудничество. Китай активно настаивал на создании банка ШОС, так же как был создан банк в БРИКС. А вот Россия, насколько я понимаю, не поддержала активную позицию и сказала, что межбанковское объединение, то есть сотрудничество между уже существующими банками, вполне удовлетворяет страны ШОС.

.

— А этот новый проект Азиатского банка инфраструктурных инвестиций альтернативен банку ШОС или банку БРИКС?

.

— Я думаю, что одна из идей Китая — это создать вообще сеть международных банков, которые обслуживали бы разные сферы. И Азиатский банк инфраструктурных инвестиций — это банк, который должен в известной степени противостоять Азиатскому банку развития, находящемуся в основном под эгидой Японии. И там Китай, конечно, играет первую скрипку, и там активно участвует и Россия, но с большим отрывом по капиталовложениям от Китая.

.

Другая такая же история — это новый банк БРИКС, который должен обслуживать, опять-таки, инфраструктурные проекты Бразилии, Индии, Китая, России и т.д. Это большой банк. А Китай хотел бы создать еще и банк ШОС, чтобы вытеснить целиком из сферы инвестиций мировой банк, различные валютные фонды. То есть поставить под контроль сферу денежного обращения, инвестиционного обращения, вытеснить отсюда США. В этом смысл создания всех этих структур.

.

— На встрече Путин большое внимание уделял политическим вопросам, в том числе в своем выступлении он говорил про борьбу с терроризмом, явно имея в виду исламский терроризм. Какие отклики об этом были в Китае, где тоже есть проблемы с мусульманским террором?

.

— Китай страшно озабочен этой проблемой, и, на мой взгляд, в китайском обществе, я имею в виду массовое сознание, эта проблема несет значительно больший отклик, озабоченность, нежели даже в России. Потому что терроризм, к сожалению, пришел на улицы Китая. И хотя официально Пекин это активно либо скрывает, либо не публикует во всех масштабах, к сожалению, теракты происходят даже в Пекине. Не говоря уже о Синьцзян-Уйгурском автономном районе, о районах массового проживания мусульман. И, конечно, Китай официально считает, что это начинаются отголоски действий ИГИЛ, которые, действительно, в данном случае, транснациональны. Неслучайно как раз эта часть выступления Путина получила наибольший позитивный отклик в Китае.

.

И есть еще один момент, на который я обратил внимание в китайских интернет-сетях: китайцы вежливо, но все же сравнивают выступление Владимира Путина с выступлением Си Цзиньпина. И вот приятно осознавать, что выступление Путина получает больше очков — по крайней мере, по двум позициям. Прежде всего, Путин говорил о решении абсолютно конкретных вопросов, которые волнуют китайцев. В том числе часть выступления, связанная с ИГИЛ. То есть Путин предложил определенную концепцию, что надо делать, в то время как Си Цзиньпин, осуждая все эти явления, говорил о решении мировых проблем, связанных с допуском к ресурсам, с экономикой. Китайцы хотят, конечно, конкретных вещей.

.

Второй очень важный пункт — выступление Путина было довольно жестким, и Китаю нравится жесткость выступления, потому что они хотят больше решительности от своего правительства. А Китай пока что не выступил с инициативой об участии Китая в тотальной борьбе с ИГИЛ. И это тоже вызывает некоторое недоумение у самих китайских граждан.

.

— Были сведения о том, что китайские военные корабли прибывают в Средиземное море и якобы будут базировать на Тартуз, где находится пункт технического обслуживания российского флота. Это имеет какое-то отношение к реальности?

.

— Я напомню, что мы уже провели российско-китайские учения в Средиземном море. Это было несколько месяцев назад, это был первый выход китайских кораблей на учения за пределы акватории китайских морей. Я думаю, что это имеет прямое отношение к вашему вопросу, но Китай об этом активно не заявляет. То есть это не фейк, корабли, насколько я понимаю, прибывают.

.

Но есть еще один момент, о котором заявил Си Цзиньпин на выступлении в ООН. Китай создает миротворческий контингент быстрого реагирования в составе восьми тысяч человек. Пока не ясно, где он будет конкретно базироваться, на что он вообще будет реагировать, но в Китае этот миротворческий контингент не нужен, там есть и вооруженные силы, и есть ополчение. Это значит, что это "иностранный регион", то есть силы, которые будут посланы в состав, возможно, войск ООН, "голубых касок" или для совместных операций вместе с Россией в районе Ближнего Востока.

.

Полагаю, что все-таки готовится или, по крайней мере, принципиально принято решение о совместных усилиях России и Китая, как морской, так и сухопутной операции по подавлению точек деятельности ИГИЛ.

.

— А почему официальной встречи между Путиным и Си Цзиньпином не было? Просто нечего обсуждать? Мне казалось, что это часть шоу для западников, для мира...

.

— Возможно, были какие-то встречи, которые не зафиксированы. Я уверен, что они были.

Вообще, всегда все встречи всех лидеров, типа Путина, Си Цзиньпина, — это шоу для кого-то. Вспомните, как проходило празднование годовщины Второй мировой войны в Пекине. Это вообще все было шоу. Кто стоял на трибуне? Владимир Путин стоит рядом с Си Цзиньпином. Си Цзиньпин был одет в военный френч, а не в обычный, западного покроя костюм. То есть он стоит так же, как стоял когда-то здесь Мао Цзэдун. Рядом с Си Цзиньпином стоит Дяо Цземин, человек, при котором и началось заметное улучшение российско-китайских отношений. Это все было символично. И то, что Путин стоял не через каких-то пять представителей, а рядом с Си Цзиньпином — это тоже был такой месседж. Все, как надо.