Особый район Донецка

Особый район Донецка

Шахта «Бутовка» —

крайняя позиция ополчения

на северных рубежах Донецка,

линия разграничения измеряется в метрах,

порой ощутимо даже дыханье врага.

.

Я познакомилась со своей приятельницей Оксаной через Фейсбук, нас объединили общие интересы. Вчитываясь в ее посты в соцсети, я поняла, что она живет в непростой обстановке.

.

Посты Оксаны буквально рвали фейсбучный эфир.

31 октября в 8:33 .

Утро началось!!! Все калибры. Слышим прилёты. Грязная война. Господи, дай нам сил. Сильно стреляют. Бой, похоже, серьёзный. Совсем рядом. Мы в укрытии. Хорошо, что в школах каникулы.

.

30 октября в 14:54 .  вне себя от злости

Стреляют.. офф!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Начали опять обстрел. Шмаляют. Мы проснулись от взрывов. Нет слов. Грёбаные твари. Господи, когда закончится грязная война??????????

.

29 октября в 23:28

Стреляют. Рядом бой. Перестрелка конкретная. Слышно чётко. Вероятно всего это "Спартак" (близлежащий поселок – авт.). Когда же эта война закончится????????, Им утра было мало?? Когда на Зайцево сегодня был сильный обстрел, который продолжался около 6-ти часов??? Твари поганые!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Суки. Слов нет хороших....

.

Посты Оксаны в ФБ две записи 28-го октября, три записи 27-го октября все о том же – рядом бой, стреляют тяжелым (тяжелая артиллерия – авт.),"ехали на собственной машине к сыну в Артемовск, попали под обстрел, обошлось, но страху натерпелись".

Лексика автора фейсбучных постов сохранена, уж простите. Не всегда находятся хорошие слова, когда человек живет непосредственно в зоне обстрела.

Моя квартира в центре Донецка, а Оксана живет в поселке Бутовка, что в Киевском районе. Я напросилась к Оксане в гости, приветливая улыбчивая Оксана с радостью согласилась, впрочем, не до конца представляя цели моего визита.

Мы с Оксаной договорились встретиться на Ветке (центр Киевского района). Я села в трамвай, расписанный веселенькой рекламой «Мы едем в Донецкую филармонию» и поехала навстречу с Оксаной, но, как, оказалось, попала в другой мир.

Неприятные сюрпризы начались, как только я сошла с трамвая. Небольшого бойкого рынка на Ветке уже не было, его разбомбила доблестная украинская армия в 2014-м году.

В ожидании Оксаны я прошлась по небольшим магазинчикам, чтобы купить гостинцы.

Продавцы в торговых павильончиках были приветливы и ловили каждый взгляд покупателя:

- Вам показать (товар)? Давайте я взвешу … Нет, я не пробовала, но люди берут, хвалят. Вам коробочка нужна? Такая подойдет?

Видно было, что продавцы дорожат каждым покупателем, ведь покупательная способность населения резко упала.

В супермаркете «Республиканский» сразу у входа висели распечатки, как выглядят мины, как вести себя при находке взрывоопасных предметов, как укрыться при обстреле, предупреждения о том, что мины могут быть похожи на детские игрушки.

- Куда же я, все-таки, попала? – полоснуло по сознанию.

-У нас район такой, часто обстрелы, - объяснила Оксана.

Конечно, в центральных района Донецка таких «приглашений» в военную жизнь нет.

От супермаркета мы с Оксаной и ее дочкой Никой, девочкой лет десяти, свернули вправо и отправились к остановке 109-го автобуса.

И тут я окончательно поняла, что пересекла некую черту. Четырех этажные дома слева и справа по улице процентов на 60 стояли с выбитыми стеклами. Часть оконных проемов была заделана пленкой, а часть плитой ОСБ. Оконные и дверные проемы неработающих офисов на первых этажах зданий кое-как заделаны ДВП.

Тут даже воздух другой, - подумала я, - какой-то необъяснимый запах с примесью гари. Это не могли быть глюки. Военные инженеры, конструируя снаряды, меньше всего думали об экологии.

Донбасс, 2,5 года находящийся в зоне обстрелов, еще долго будет пожинать плоды трудов военных изобретателей. Уже сейчас жители частного сектора жалуются, что плодоносящие фруктовые деревья начали резко засыхать без видимой на то причины.

Мы почти дошли до следующего перекрестка, и Оксана радостно закричала: «Такси, такси, дядя Вова!»

Я к своему удивлению, машину с шашечками не увидела, хотя крутила головой во все стороны. … Машиной такси оказалась скромная старенькая Лада, стоящая на обочине.

Рейсовый 109 автобус пустили лишь в последнее время, и он ходил редко. Местные жители, у которых в гараже имелась машина, приспособились зарабатывать извозом, и как я потом поняла, простоя у машин не было никогда.

По дороге, конечно же, говорили об обстрелах и о прифронтовой жизни. Водитель рассказывал – «бомбят каждый день, причем часто работает тяжелая артиллерия». Я словно оправдываясь, говорила, что в нашем районе неслышно обстрелов. А были ли обстрелы, определяю по картине, весящей на стене.

- Картина у меня как сейсмический прибор, если были бои, картина перекашивается вправо. Чем сильнее бомбежка, тем сильнее наклон.

- Стены трясутся? - откликнулся дядя Вова.

- Ну да, дом стоит на шахтных выработках.

Разговоры не мешали дяде Вове уверенно вести машину. Мы выезжали с пригорка в ложбину, и тут я увидела нечто, от чего у меня слова застряли в горле. По правую сторону от дороги была детская площадка, ухоженная, свежевыкрашенная яркой краской, как и полагается детской площадке. Ну, нормально это? Ежедневные жесткие обстрелы, а на поселке сияющая свежей краской новенькая детская площадка.

- Снаряд попадал сюда прошлой зимой, только весной отремонтировали. Детей здесь полно, но своего ребенка сюда все равно не пускаю, - объяснила Оксана.

- Это правильно, ведь у укров цель уже пристреляна, - поддержала я Оксану.

Еще пару поворотов и мы уже у дома Оксаны. Я огляделась - ровные прямые улицы, капитальные добротные дома. Здесь я не увидела того, что в Донбассе называют ꞌꞌшанхаемꞌꞌ – полуразваленных лачуг, слепленных из утильсырья. Приличный такой добротный шахтерский поселок.

Однако война сделала свое дело – каждый десятый дом побывал под бомбежкой, проваленные крыши, разбитые окна, заделанные ДВП или пленкой, а заборы, пробитые осколками, часто напоминали сито.

- Муж два раза восстанавливал окна, на третий раз просто заделал пленкой, - поясняет Оксана, - в 2014-м нам крышу снесло. Восстанавливали своими силами. Комиссия только через год пришла: «О, у вас уже и крыша новая!»

- А что мы должны под открытым небом жить и ждать, когда комиссия придет?

Крыша на доме сияла новеньким железом.

В доме собака Чапик и два кота.

- Как животные реагируют на обстрелы?

- Чапик забивается в будку, для нас это знак, что вот-вот начнется обстрел. Коты ходят по пятам и мяукают, заглядывают в глаза и стараются запрыгнуть на руки.

Мы входим в дом. Хозяйка показывает метки войны. Они практически везде - вот здесь дыры заделали, здесь не успели. Входная дверь из прихожей в дом, стены прихожей, туалет, коридор – везде следы от осколков.

Заходим в детскую. В детской комнате добротная детская мебель, обилие самых разных игрушек – все, что нужно для счастливого детства. Чувствуется, что родители любят и балуют своего ребенка.

- Я трехэтажный домик для котенка сделала, вот посмотрите, - залепетала Вероника. Вот я папе рисунок нарисовала «С днем шахтера!» Котенок Антошка сидел в домике и шевелил ушами.

- Подслушивает, - пошутила я.

Над рабочим столом школьницы зияет сквозная дыра диаметром 10 сантиметров, над батареей, где сушатся детские вещи, стена посечена осколками.

Я посмотрела на ребенка – в нем не было подавленности или угнетенности, живая общительная девочка, только при разговорах об обстрелах удрученно опускала голову.

Тут даже дети ведут себя с достоинством - отметила я про себя.

- Детская приняла на себя основной удар, - рассказывает Оксана, - нас спасло то, что в момент обстрела мы всей семьей были в противоположной части дома, а вот подвала у нас нет.

Оксана продолжала рассказывать о своем житье-бытье.

- Ребенок ходил в 119 школу, ее разбили. Приходиться ездить в город в 58-ю. Наша 18-я больница уже год не работает, тоже приходится ездить в город. Работу мне предлагали, но зарплата мизерная и без официального оформления.

- Какая может быть работа?- высказываю я свои резоны, - ребенок не сможет сам в школу ездить при таких раскладах.

На обед пришел хозяин дома. Разговор завязался все о том же – о войне и о главной беде – обстрелах.

- Что тут было в 2014-м! Это ад! Бутовка оказалась в зоне боев. Бомбили поселок, в основном детские садики, школу и больницу. И диверсантов тут ловили, и корректировщиков огня, причем среди них были свои – местные. Они на деньги клевали.

- Да расстрелять их по закону военного времени, - вставила я свои пять копеек, - как можно на своих же соседей, на детские садики радиомаячки ставить? Это конченые люди.

- Я тогда на Бутовской шахте (ꞌꞌБутовка-Донецкаяꞌꞌ) работал, - продолжал хозяин дома, - на работу с паспортом через пост ДНР и с работы с паспортом, местную прописку требовали. Основная контора шахты на территории ДНР, а вентиляционный ствол на укровской территории. Несколько раз укровские обстрелы обесточивали шахту, пару раз приходилось смену шахтеров эвакуировать на поверхность. Работать под бомбежками было не возможно, шахту затопили. И сейчас бомбят поселок постоянно, практически каждый день.

Время визита истекало, и Оксана вызвала поселковое такси. Несмотря на мое сопротивление, Оксана расплатилась с таксистом.

- У нас так принято, - объяснил таксист (на этот раз это был дядя Саша), - если к кому-то гости приезжают, за них платят хозяева.

Несмотря на то, что у дяди Саши был плотный график (его уже поджидал следующий заказ), он согласился немного повозить меня по поселку одновременно, исполняя роль экскурсовода.

- Вот в этот дом попали дважды, - объяснял мне дядя Саша, - его после первого раза только восстановили, так нет же второй раз попали, тут без корректировщика не обошлось.

Разбитых домов в поселке было много. На какой-то улице каждый пятый, на какой-то каждый 7-10-ый.

То здесь, то там виднелись восстановленные крыши, законсервированные после обстрела дома. Жители не бросали без присмотра свои родные очаги.

На улицах было мало народу. Но если встречались односельчане, они здоровались, как родственники только того, что не бросались на шею друг другу. Часть людей покинула поселок с началом военных действий, часть выехала потому, что их дом разбомбили и он не пригоден для проживания. Те, что остались, сплотились в единую общность, где каждый человек на виду, каждый человек дорог и в любой момент может протянуть руку помощи.

Прямо по курсу показалась железная будка величиной с гараж. Некрашеная металлическая обшивка зияла бесчисленными рваными ранами.

- Это наш магазин, там все-все продукты есть. В самые жестокие обстрелы магазин наш работал, и продукты туда завозили, - рассказывал не без гордости дядя Саша. Дочка ко мне приезжала из Запорожья, тут как начали бабахать. Мы-то привычные, а Наташка моя забилась в угол, так и просидела весь вечер. На следующее утро говорит: «Папа, отвези меня отсюда в город».

- Стреляют и стреляют, обстрелы каждый день, - продолжал он свой рассказ, - жене каждую неделю скорую вызываю. А сам …, - и он махнул рукой, не захотев рассказывать о своих болячках.

Тем временем мы уже доехали до Ветки. Наверное, мне повезло, и я не попала под обстрел.

Вот я вернулась из особого района Донецка поселка шахты ꞌꞌБутовка-Донецкаяꞌꞌ. От туда, где люди ежедневно живут в соответствии с парадигмой «под богом ходим», где самый актуальный разговор, сколько бомбили и куда попали.

Вернулась оттуда, где даже дети проявляют мужество, где родной дом – это Малая Родина, которую надо защищать, где люди, стоят плечо к плечу, сохраняя человеческое достоинство - это их главный ответ врагу, это гражданское сопротивление тех, кто не может держать автомат в руках.

А тем временем по телевизору с участием известных политологов идут бесконечные театральные шоу на политическую тему.

Пригласите на телепередачу девочку Веронику с поселка шахты ꞌꞌБутовка-Донецкаяꞌꞌ, что на северной окраине Донецка, она вам расскажет, как прячет своего котенка Антошку от артиллерийских обстрелов.

.

Я познакомилась со своей приятельницей Оксаной через Фейсбук, нас объединили общие интересы. Вчитываясь в ее посты в соцсети, я поняла, что она живет в непростой обстановке.

.

Посты Оксаны буквально рвали фейсбучный эфир.

.

.

.

Посты Оксаны в ФБ две записи 28-го октября, три записи 27-го октября все о том же – рядом бой, стреляют тяжелым (тяжелая артиллерия – авт.),"ехали на собственной машине к сыну в Артемовск, попали под обстрел, обошлось, но страху натерпелись".

Лексика автора фейсбучных постов сохранена, уж простите. Не всегда находятся хорошие слова, когда человек живет непосредственно в зоне обстрела.

Моя квартира в центре Донецка, а Оксана живет в поселке Бутовка, что в Киевском районе. Я напросилась к Оксане в гости, приветливая улыбчивая Оксана с радостью согласилась, впрочем, не до конца представляя цели моего визита.

Мы с Оксаной договорились встретиться на Ветке (центр Киевского района). Я села в трамвай, расписанный веселенькой рекламой «Мы едем в Донецкую филармонию» и поехала навстречу с Оксаной, но, как, оказалось, попала в другой мир.

Неприятные сюрпризы начались, как только я сошла с трамвая. Небольшого бойкого рынка на Ветке уже не было, его разбомбила доблестная украинская армия в 2014-м году.

.

В ожидании Оксаны я прошлась по небольшим магазинчикам, чтобы купить гостинцы.

Продавцы в торговых павильончиках были приветливы и ловили каждый взгляд покупателя:

- Вам показать (товар)? Давайте я взвешу … Нет, я не пробовала, но люди берут, хвалят. Вам коробочка нужна? Такая подойдет?

Видно было, что продавцы дорожат каждым покупателем, ведь покупательная способность населения резко упала.

В супермаркете «Республиканский» сразу у входа висели распечатки, как выглядят мины, как вести себя при находке взрывоопасных предметов, как укрыться при обстреле, предупреждения о том, что мины могут быть похожи на детские игрушки.

- Куда же я, все-таки, попала? – полоснуло по сознанию.

-У нас район такой, часто обстрелы, - объяснила Оксана.

Конечно, в центральных района Донецка таких «приглашений» в военную жизнь нет.

От супермаркета мы с Оксаной и ее дочкой Никой, девочкой лет десяти, свернули вправо и отправились к остановке 109-го автобуса.

И тут я окончательно поняла, что пересекла некую черту. Четырех этажные дома слева и справа по улице процентов на 60 стояли с выбитыми стеклами. Часть оконных проемов была заделана пленкой, а часть плитой ОСБ. Оконные и дверные проемы неработающих офисов на первых этажах зданий кое-как заделаны ДВП.

Тут даже воздух другой, - подумала я, - какой-то необъяснимый запах с примесью гари. Это не могли быть глюки. Военные инженеры, конструируя снаряды, меньше всего думали об экологии.

Донбасс, 2,5 года находящийся в зоне обстрелов, еще долго будет пожинать плоды трудов военных изобретателей. Уже сейчас жители частного сектора жалуются, что плодоносящие фруктовые деревья начали резко засыхать без видимой на то причины.

Мы почти дошли до следующего перекрестка, и Оксана радостно закричала: «Такси, такси, дядя Вова!»

Я к своему удивлению, машину с шашечками не увидела, хотя крутила головой во все стороны. … Машиной такси оказалась скромная старенькая Лада, стоящая на обочине.

.

Рейсовый 109 автобус пустили лишь в последнее время, и он ходил редко. Местные жители, у которых в гараже имелась машина, приспособились зарабатывать извозом, и как я потом поняла, простоя у машин не было никогда.

По дороге, конечно же, говорили об обстрелах и о прифронтовой жизни. Водитель рассказывал – «бомбят каждый день, причем часто работает тяжелая артиллерия». Я словно оправдываясь, говорила, что в нашем районе неслышно обстрелов. А были ли обстрелы, определяю по картине, весящей на стене.

- Картина у меня как сейсмический прибор, если были бои, картина перекашивается вправо. Чем сильнее бомбежка, тем сильнее наклон.

- Стены трясутся? - откликнулся дядя Вова.

- Ну да, дом стоит на шахтных выработках.

Разговоры не мешали дяде Вове уверенно вести машину. Мы выезжали с пригорка в ложбину, и тут я увидела нечто, от чего у меня слова застряли в горле. По правую сторону от дороги была детская площадка, ухоженная, свежевыкрашенная яркой краской, как и полагается детской площадке. Ну, нормально это? Ежедневные жесткие обстрелы, а на поселке сияющая свежей краской новенькая детская площадка.

- Снаряд попадал сюда прошлой зимой, только весной отремонтировали. Детей здесь полно, но своего ребенка сюда все равно не пускаю, - объяснила Оксана.

- Это правильно, ведь у укров цель уже пристреляна, - поддержала я Оксану.

Еще пару поворотов и мы уже у дома Оксаны. Я огляделась - ровные прямые улицы, капитальные добротные дома. Здесь я не увидела того, что в Донбассе называют ꞌꞌшанхаемꞌꞌ – полуразваленных лачуг, слепленных из утильсырья. Приличный такой добротный шахтерский поселок.

Однако война сделала свое дело – каждый десятый дом побывал под бомбежкой, проваленные крыши, разбитые окна, заделанные ДВП или пленкой, а заборы, пробитые осколками, часто напоминали сито.

- Муж два раза восстанавливал окна, на третий раз просто заделал пленкой, - поясняет Оксана, - в 2014-м нам крышу снесло. Восстанавливали своими силами. Комиссия только через год пришла: «О, у вас уже и крыша новая!»

- А что мы должны под открытым небом жить и ждать, когда комиссия придет?

Крыша на доме сияла новеньким железом.

.

В доме собака Чапик и два кота.

- Как животные реагируют на обстрелы?

- Чапик забивается в будку, для нас это знак, что вот-вот начнется обстрел. Коты ходят по пятам и мяукают, заглядывают в глаза и стараются запрыгнуть на руки.

Мы входим в дом. Хозяйка показывает метки войны. Они практически везде - вот здесь дыры заделали, здесь не успели. Входная дверь из прихожей в дом, стены прихожей, туалет, коридор – везде следы от осколков.

Заходим в детскую. В детской комнате добротная детская мебель, обилие самых разных игрушек – все, что нужно для счастливого детства. Чувствуется, что родители любят и балуют своего ребенка.

- Я трехэтажный домик для котенка сделала, вот посмотрите, - залепетала Вероника. Вот я папе рисунок нарисовала «С днем шахтера!» Котенок Антошка сидел в домике и шевелил ушами.

- Подслушивает, - пошутила я.

Над рабочим столом школьницы зияет сквозная дыра диаметром 10 сантиметров, над батареей, где сушатся детские вещи, стена посечена осколками.

Я посмотрела на ребенка – в нем не было подавленности или угнетенности, живая общительная девочка, только при разговорах об обстрелах удрученно опускала голову.

Тут даже дети ведут себя с достоинством - отметила я про себя.

- Детская приняла на себя основной удар, - рассказывает Оксана, - нас спасло то, что в момент обстрела мы всей семьей были в противоположной части дома, а вот подвала у нас нет.

.

Оксана продолжала рассказывать о своем житье-бытье.

- Ребенок ходил в 119 школу, ее разбили. Приходиться ездить в город в 58-ю. Наша 18-я больница уже год не работает, тоже приходится ездить в город. Работу мне предлагали, но зарплата мизерная и без официального оформления.

- Какая может быть работа?- высказываю я свои резоны, - ребенок не сможет сам в школу ездить при таких раскладах.

На обед пришел хозяин дома. Разговор завязался все о том же – о войне и о главной беде – обстрелах.

- Что тут было в 2014-м! Это ад! Бутовка оказалась в зоне боев. Бомбили поселок, в основном детские садики, школу и больницу. И диверсантов тут ловили, и корректировщиков огня, причем среди них были свои – местные. Они на деньги клевали.

.

- Да расстрелять их по закону военного времени, - вставила я свои пять копеек, - как можно на своих же соседей, на детские садики радиомаячки ставить? Это конченые люди.

- Я тогда на Бутовской шахте (ꞌꞌБутовка-Донецкаяꞌꞌ) работал, - продолжал хозяин дома, - на работу с паспортом через пост ДНР и с работы с паспортом, местную прописку требовали. Основная контора шахты на территории ДНР, а вентиляционный ствол на укровской территории. Несколько раз укровские обстрелы обесточивали шахту, пару раз приходилось смену шахтеров эвакуировать на поверхность. Работать под бомбежками было не возможно, шахту затопили. И сейчас бомбят поселок постоянно, практически каждый день.

Время визита истекало, и Оксана вызвала поселковое такси. Несмотря на мое сопротивление, Оксана расплатилась с таксистом.

- У нас так принято, - объяснил таксист (на этот раз это был дядя Саша), - если к кому-то гости приезжают, за них платят хозяева.

Несмотря на то, что у дяди Саши был плотный график (его уже поджидал следующий заказ), он согласился немного повозить меня по поселку одновременно, исполняя роль экскурсовода.

.

- Вот в этот дом попали дважды, - объяснял мне дядя Саша, - его после первого раза только восстановили, так нет же второй раз попали, тут без корректировщика не обошлось.

Разбитых домов в поселке было много. На какой-то улице каждый пятый, на какой-то каждый 7-10-ый.

То здесь, то там виднелись восстановленные крыши, законсервированные после обстрела дома. Жители не бросали без присмотра свои родные очаги.

На улицах было мало народу. Но если встречались односельчане, они здоровались, как родственники только того, что не бросались на шею друг другу. Часть людей покинула поселок с началом военных действий, часть выехала потому, что их дом разбомбили и он не пригоден для проживания. Те, что остались, сплотились в единую общность, где каждый человек на виду, каждый человек дорог и в любой момент может протянуть руку помощи.

.

Прямо по курсу показалась железная будка величиной с гараж. Некрашеная металлическая обшивка зияла бесчисленными рваными ранами.

- Это наш магазин, там все-все продукты есть. В самые жестокие обстрелы магазин наш работал, и продукты туда завозили, - рассказывал не без гордости дядя Саша. Дочка ко мне приезжала из Запорожья, тут как начали бабахать. Мы-то привычные, а Наташка моя забилась в угол, так и просидела весь вечер. На следующее утро говорит: «Папа, отвези меня отсюда в город».

- Стреляют и стреляют, обстрелы каждый день, - продолжал он свой рассказ, - жене каждую неделю скорую вызываю. А сам …, - и он махнул рукой, не захотев рассказывать о своих болячках.

Тем временем мы уже доехали до Ветки. Наверное, мне повезло, и я не попала под обстрел.

Вот я вернулась из особого района Донецка поселка шахты ꞌꞌБутовка-Донецкаяꞌꞌ. От туда, где люди ежедневно живут в соответствии с парадигмой «под богом ходим», где самый актуальный разговор, сколько бомбили и куда попали.

Вернулась оттуда, где даже дети проявляют мужество, где родной дом – это Малая Родина, которую надо защищать, где люди, стоят плечо к плечу, сохраняя человеческое достоинство - это их главный ответ врагу, это гражданское сопротивление тех, кто не может держать автомат в руках.

.

А тем временем по телевизору с участием известных политологов идут бесконечные театральные шоу на политическую тему.

Пригласите на телепередачу девочку Веронику с поселка шахты ꞌꞌБутовка-Донецкаяꞌꞌ, что на северной окраине Донецка, она вам расскажет, как прячет своего котенка Антошку от артиллерийских обстрелов.