Девять лет одного архипастыря

Полтора столетия назад перед Богом предстал святитель Иннокентий (Борисов). Духовное влияние этого человека на общественную, церковную и политическую жизнь Российской Империи в XIX веке было столь значительным, что за советом к нему обращались многие высокопоставленные лица и даже государственные мужи.
Иван Алексеевич (так звали владыку в миру) родился на рубеже веков – в декабре 1800 года. В простой священнической семье. Его мать была неграмотной, но умной и набожной женщиной. Он же, когда вырос, обладал энциклопедическими знаниями, причем в самых разных областях. Его приняли в члены Императорской Академии наук, доверили работу над законодательством о браке и над Морским Уставом, где необходимо было прописать положение духовенства на флоте. Будучи профессором и ректором Киевской Духовной Академии (КДА), он подготовил документ об устройстве Киевского университета. Кстати, одним из воспитанников Академии во времена, когда ее возглавлял отец Иннокентий, был студент Георгий Говоров, впоследствии святитель Феофан Затворник. Русский историк Михаил Погодин писал о своем друге-священнике: «В области познания для него не было ничего незнакомого: геология ему была так же знакома, как гомилетика, анатомия, военное искусство, политическая экономия известны наравне с патристикой».

​

Владыку уважали и ценили люди науки и искусства. Великие русские писатели Николай Васильевич Гоголь и Алексей Константинович Толстой имели тесную духовную связь с ним. Отец Иннокентий был одним из первых, кому Гоголь отправил только что вышедший экземпляр «Мертвых душ» и свою книгу «Выбранные места из переписки с друзьями», и именно он благословил Гоголя на долгожданную поездку в Иерусалим. С образом Спасителя, которым святитель напутствовал Николая Васильевича, писатель не расставался до самой смерти.
Архиепископ Иннокентий был великолепным оратором, современники называли его русским Златоустом. На его проповеди собирались тысячи верующих. Слова владыки в напечатанном виде распространялись по всей России, часть из них была переведена на немецкий, французский, греческий, сербский, польский, армянский языки. Он написал более двадцати богословских трудов и прославился как первоклассный богослов еще до возведения в епископский сан. 
Одним из самых ярких периодов жизни отца Иннокентия можно назвать его последние девять лет – с 1848 по 1857 годы, когда он возглавлял Херсонскую епархию, в состав которой входила и территория Тавриды. По сути дела, тогда владыка вернул соотечественникам православный Крым.

Русский Афон

Господствующее положение в Тавриде в то время занимали мусульмане. Древние христианские памятники и святыни были разрушены. Владыка мечтал об их восстановлении. Он объездил всю епархию, невзирая на свирепствующую на юге холеру, побывал во всех значимых местах, куда стекались когда-то паломники, посетил бывшие скиты, пришедшие в запустение монастыри, заброшенные святые источники. 
Вскоре и сами жители Симферополя, Бахчисарая, Алушты и других городов обратились к новому архиерею с прошением принять меры к восстановлению древних святынь в приличном виде, «хотя бы по главнейшим местам, где доселе бывает по временам стечение православного народа». Верующие Тавриды предложили начать «сие святое дело» с учреждения в Бахчисарайском ущелье центрального монастырского скита, здесь сохранилась высеченная в Успенской скале церковь с изображением на стене иконы Божией Матери. «За сим мы желали бы видеть восстановленными и защищенными от конечного разрушения и другие примечательнейшие храмы и места, – писали они. – В сих местах могли бы устроиться небольшие киновии в зависимости от скита Успенского, дабы таким образом, сообразно природному свойству здешних мест, похожему на известную во всем мире христианском гору Афонскую, на горах крымских мог составиться со временем наш русский Афон».
Это прошение владыка Иннокентий незамедлительно передал в Священный Синод и просил соизволения императора учредить из всех священных мест Крыма одно иноческое  братство, «коего сосредоточием будет скала Успенская». Святитель говорил: «У нас есть много монахов, жаждущих пустынножительства и трудных подвигов, это желание побуждает уходить на Афонскую гору. А между тем, тяжело бывает оторваться от Отечества и переходить в подданство неверных. Крым как-будто создан для того, чтобы быть нашим русским Афоном». По мнению владыки, русский Афон не уступал греческому по количеству святынь и христианских памятников. Здесь проповедовали апостол Андрей Первозванный, равноапостольные Кирилл и Мефодий, приняли мученическую смерть святые Климент и Мартин, Папы Римские, прославился молитвенными подвигами святитель Стефан Сурожский. Именно в Крыму принял крещение равноапостольный великий князь Владимир, который крестил затем всю Русь.
В мае 1850 года Николай I поддержал открытие Бахчисарайского скита с киновиями. Одобрил идею и Священный Синод. Уже 15 августа скит был открыт.

​

Архангельский глас

Месту, где крестился князь Владимир, святитель Иннокентий уделял особое внимание. По настоянию архиепископа принадлежавший Морскому ведомству участок Херсонеса был передан в ведение епархиального начальства. Начались раскопки. Стоит отметить, что владыка очень любил археологию. Рядом с остатками бывшего собора он устроил храм во имя равноапостольной княгини Ольги с небольшим помещением для иноков. Так на развалинах Херсонеса начал зарождаться новый монастырь. 
В Инкермане благодаря усилиям архипастыря была обновлена церковь, которую в I-м веке собственными руками выбил в скале священномученик Климент. Вместе с ним в Инкерманских каменоломнях отбывал срок еще один Папа Римский, священномученик Мартин. Отец Иннокентий устроил в скале скит, названный именами этих святых. 

​

Владыка занялся также устройством Космо-Дамиановской киновии около источника святых целителей и бессребреников Космы и Дамиана, находящегося в верховьях реки Альмы. Но тут в его планы вмешалась война. Вспоминая о деятельности отца Иннокентия в эти страшные годы, Михаил Погодин называл его «великим гражданином русской земли». Архиепископ лично принимал участие в обороне Севастополя. Его часто видели на передовой, прямо под обстрелом противника он кропил солдат святой водой, утешал раненых, погребал убитых, в походных храмах возносил молитву Богу. 

​

В Великую Субботу 1854 года святитель Иннокентий совершал Божественную литургию в Одесском соборе. Неожиданно с моря начался обстрел, своды храма содрогнулись от невероятного взрыва. Прихожане в страхе упали на колени, пение стихло, кто-то зарыдал. В этот напряженный момент на амвон из Царских врат вышел владыка: «Вы устрашились сего бренного звука, произведенного вражеской рукой, и стоя на молитве в этом святилище, не устыдились пасть на землю по маловерию… Но какой страх и ужас объемлет душу, когда возгремит Архангельский глас трубы, чтобы призвать вас на Всеобщий Суд», – горячо произнес он. 

«Господи, какой день!»

Во время войны отец Иннокентий не переставал думать об устройстве Русского Афона. Он продолжал посещать святые места, твердо веря, что никакие враги не смогут отторгнуть Крым от России, с которой он связан неразрывными узами православной веры. 
Когда война закончилась, архиепископ вновь отправился в дорогу – осматривать епархию. В полуразрушенных городах, на месте бывших боев он совершал богослужения, общался с жителями, осматривал храмы, думал, как их восстановить. Вскоре высоко в горах открылся Кизилташский монастырь во имя святителя Стефана Сурожского, на месте явления великомученика Георгия Победоносца недалеко от Керчи была основана Катерлезская обитель, восстановлен Балаклавский Георгиевский монастырь. Был обустроен чудотворный источник Иоанна Крестителя, который забил несколько сотен лет назад в день Усекновения главы Иоанна Предтечи. Над источником возвели церковь.
Кроме монастырей в Херсонской епархии было восстановлено и заложено множество храмов, владыка заботился и о приведении в порядок учебных заведений. Объезжая крымские владения, отец Иннокентий любил подняться на вершину горы и горячо помолиться там, где когда-то возносили молитвы древние подвижники. В одной из таких поездок он сильно заболел и вынужден был вернуться в Одессу. Состояние его здоровья становилось все хуже.

​

И вот настал День Святой Троицы. Как это бывало ранее, владыке приготовили постель из свежего сена. На рассвете он встал, тихо прошелся по комнате, поддерживаемый келейником, внимательно осмотрел все предметы, словно прощаясь, и произнес: «Господи, какой день!» Затем попросил положить его на свежее сено, но потом в волнении проговорил: «Скорее поднимите меня». И на руках келейников скончался, коленопреклоненный. Он ушел в День Живоначальной Троицы. Именно в этот праздник он совершил свою первую литургию на Херсонской кафедре девять лет назад.

В 1997 году архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий (Борисов) был причислен к лику святых. Образ владыки запечатлен в известном памятнике «Тысячелетие России» в Великом Новгороде. Среди самых замечательных людей нашего Отечества.