К 80-летию смерти М. Булгакова

Привлечь симпатии к нечисти, сделать представителей её – никем впрочем, не доказанного клана – участниками нашей жизни, да ещё и любимыми – хорошо ли?

Но ни хозяин зла, ни его клевреты не воспринимаются таковыми, скорее нечто световое, очистительное в себе несут…

Сакральный роман Булгакова светел – не только гирляндами смеха, полыхающими внутри его устройства, не только бесконечным, виртуозным юмором, но и направленностью своей…

Свет проходит сквозь трагедию, проникает сквозь тёмные недра печали…

…о Христе нам известно только то, что известно – из Евангелий, признанных каноническими и из книг, не введённых в канон, и фантазия Булгакова, зиждившаяся частично именно на неканонических текстах, но – преодолевающая их пределы, вполне допустима, как…

Тут логично многоточие.

Имеет ли человек, пусть гениально одарённый писатель фантазировать на темы, касающихся самых основ человеческого бытия?

А почему бы и нет?

Если фантазия воплощена к тому же таким великолепным, сверкающим, необыкновенно пластичным языком, если в результате её, воплотившейся, мы можем пройтись по улицам Ершалаима, стать участниками древней драмы, настолько перевернувшей человеческую историю?

Порою, кажется, Булгаков пользовался ни с чем несравнимыми источниками, обладал чем-то вроде открытого третьего глаза, и образы ему поступали из неведомых бездн – именно потому столь живыми воспринимаются и Иешуи, и Пилат, и Левий Матфей, и даже Афраний.

…переулки старого города, городские пруды, римские солдаты, подготовка к празднику, бесконечные паломники, Иуда, молодой красавец, спешащий на свидание с собственной смертью…

Желтовато-зелёные оттенки романа, распадающегося на три линии, три русла, соединённые фантасмагорическим мастерством в единой целое: в не знающую лакун и провисаний, великолепную плоть романа.

Ершалаим так же современен, как и Москва тридцатых, и даже кажется, когда перечитываешь, что трамваи проезжают современной конструкции, и начинки домов даны в привычных нам интерьерах.

Всё современно всему – в определённом смысле, конечно – и яркая любовь Мастера и Маргариты развивается параллельно событиям иудейской древности: не потому ли так перемешаны главы?
И Воланд, не знающий возраста, скорее не дух зла, а наблюдатель, которому доверено сохранение баланса…

…есть люди, прочитавшие за жизнь 15-20 художественных книг, но даже и они будут с тёплым трепетом и нежностью относиться к «Мастеру и Маргарите», ибо яркость романа ослепляет – и очищает одновременно: смехом, мыслью, образным строем…