«По смоленской дороге...»

Смоленщина! Щедро обласканный природой край. Обширные лесные угодья, сказочно красивые озёра, в том числе Сапшо, напоминающее, по словам путешественника Н.М. Пржевальского, Байкал в миниатюре, густая речная сеть – Днепр, Десна, Вазуза, Гжать...
Будучи западной окраиной Русского государства, Смоленская земля не раз становилась ареной ожесточённых военных схваток. И каких только незваных гостей не перебывало здесь: монголо-татары и немецкие рыцари, литовцы и поляки. Невиданные бедствия принесли на Смоленщину Наполеоновское нашествие 1812 года и Великая Отечественная.
А сколько замечательных имён так или иначе связано с этим краем: государственный и военный деятель князь Г.А. Потёмкин Таврический, поэты и писатели Ф.Н. Глинка, А.С. Грибоедов, М.В. Исаковский, А.Т. Твардовский, композитор М.И. Глинка, скульптор С. Т. Конёнков, первый космонавт Планеты Ю. А. Гагарин. Да всех и не перечислишь.

На юго-востоке Смоленской области, в Ельнинском районе, на берегу узкой и извилистой речки Десны расположен музей-усадьба Новоспасское – родина великого русского композитора М.И. Глинки.

                                                
Усадебный дом                                                                                     Новоспасское. Пруд                                                               Спасо-Преображенская церковь

Глинки – потомки польских шляхтичей – стали владельцами этих мест с середины XVIII столетия. Отец будущего гения музыки, отставной капитан Иван Николаевич Глинка, человек даровитый и энергичный, превратил усадьбу в уголок, который восхищал всех современников. Обширный пейзажный парк с липами и вязами, клёнами и дубами, ясенями и лиственницами; плодовый сад с редкими растениями и цветами, специально выписанными Иваном Николаевичем из Петербурга, Риги и даже из-за границы; парники, каскад прудов... В оранжерее выращивались апельсины, лимоны, персики, абрикосы, ананасы и пели различные птицы, а по праздникам на маленьких островках вдоль Десны играл оркестр из крепостных крестьян.
Не менее замечательным был господский дом – «деревянный двухэтажный, на каменном фундаменте, с коридором, крытый гонтом... и обшит тёсом с крыльцом и 4-мя балконами, внутри обит бумажными обоями, в нижнем этаже 17 комнат...». Людмила Ивановна Шестакова, старшая сестра композитора, вспоминала: «Мебель была в каждой комнате из особого дерева. Великолепные зеркала, паркеты, люстры, лампы... Всё было сделано с таким вкусом и изяществом, что ежели перевезти наш дом в Петербург, то он не был бы одним из последних. Выстроен он был весь из дуба и сосны – прочного хорошего леса».
С балконов открывалась панорама огромного «скатистого» луга, берегов Десны, заречных просторов.
Вот здесь, в Новоспасском, 20 мая 1804 года и появился на свет Михаил Иванович Глинка.

...Уж как бабушка Фёкла Александровна обожала внука и как тряслась над ним – трудно передать словами. Ведь первенец Глинок умер в младенчестве, и бабушка склонна была винить в этом неопытных родителей – не досмотрели, не уберегли. Поэтому Фёкла Александровна немедленно и решительно забрала Мишеньку в свои покои и сама подобрала ему кормилицу и няньку. Бабушка ведь была полновластной хозяйкой в доме и при жизни своего тихого доброго мужа, и после его смерти. Она требовала беспрекословного подчинения от сына и невестки, которые и помыслить не могли о том, чтобы поменять что-либо в заведённых ею порядках. Дворовые слуги боялись старой хозяйки как огня и трепетали, едва заслышав её голос. В комнатах Фёклы Александровны всегда, даже в самую тёплую погоду, было отменно натоплено, а Мишенька постоянно пребывал укутанным. Никаких распахнутых окон и дверей! И так продолжалось до самой бабушкиной кончины. Результат?
Мальчик рос слабым, изнеженным. Товарищи сравнивали его с мимозой – хрупким растением, складывающим листочки при любом прикосновении. И это прозвище – Мимоза – осталось с композитором на всю жизнь, поскольку всю жизнь сказывались в нём последствия тепличного воспитания: нервный, впечатлительный человек, выходящий из равновесия от лёгкой простуды, от каждой житейской неприятности.

                                                                                       
Михаил Глинка с матерью Евгенией Андреевной                                                                                         Иван Николаевич Глинка
и сестрой Пелагеей.

В 1812 году, в связи с военными действиями, семья Глинок на время покинула Новоспасское. Непосредственные впечатления войны, позднейшие рассказы о доблести русских войск и партизан Смоленщины, несомненно, повлияли на формирование у Глинки чувства высокого патриотизма и, в дальнейшем, на создание образа отважного защитника Родины – костромского пахаря Сусанина.
Мишу с самых ранних лет окружала музыка – симфоническая, оперная, церковная, народная. Большое впечатление производил на него колокольный звон, и почти всякий раз, возвратясь домой после праздничной службы, мальчик с помощью нескольких медных тазов пытался (и довольно успешно) воспроизвести мелодичный перезвон. Но особенно запали ему в душу песни, исполнявшиеся крепостной его нянькой Авдотьей. «... и может быть эти песни, слышанные мною в ребячестве, были первою причиною того, что впоследствии я стал преимущественно разрабатывать русскую народную музыку», – вспоминал Михаил Иванович много позже. В Новоспасском Глинка под руководством гувернантки и одного из крепостных музыкантов стал брать первые уроки игры на фортепиано и скрипке.

Детство кончилось. Четырнадцатилетний Миша Глинка уезжает в Петербург, где поступает в Благородный пансион при Главном педагогическом институте. Потом была служба, поездки за границу. Но связей с родными местами он не прерывал никогда. Здесь, в окружении горячо любимых родителей и сестёр ему было лучше всего.
В Новоспасском Глинка работал над операми «Жизнь за царя» («Иван Сусанин»), «Руслан и Людмила», фортепьянными пьесами, романсами. «У нас здесь рай земной, погода превосходная, и, несмотря на то, что осень, всё еще зелено...», – писал он в одном из писем другу.

                                                                   
Михаил Иванович Глинка (художник И.Е. Репин)                                                                   Новоспасское. Кабинет композитора       

После смерти композитора и его сестры Ольги, родственники продали имение богатому смоленскому купцу Рыбакову. И в самом скором времени тот велел... разобрать все строения Новоспасского по брёвнышку, а древесину – сбыть в Коломну, где из этого материала были построены казармы для военных. В результате, уцелела лишь каменная Спасо-Преображенская церковь XVIII века, в которой венчались родители Михаила Ивановича.
С конца 1970-х годов началась – при помощи архивных документов и старых фотографий и рисунков – капитальная реставрация усадебного комплекса, и через несколько лет музей М. И. Глинки распахнул свои двери перед посетителями. Четыре комнаты на первом этаже – зал, столовая, бильярдная, кабинет отца композитора – и три на втором – кабинет самого Михаила Ивановича (здесь, кстати, экспонируются подлинные глинкинские вещи), классная, комната птиц – восстановлены в том виде, какой они имели в первой половине XIX века. Постепенно обрели прежний облик хозяйственные постройки и 20-гектарный лесопарковый массив.
Скажем несколько слов об усадебном храме. Выстроенный в 1781-1786 годах на средства секунд-майора Н.А. Глинки (деда и крёстного отца композитора) он имел два престола – во имя Преображения Господня и в честь Тихвинской иконы Божией Матери. Грозные события «двенадцатого года» затронули и Новоспасское: оно было основательно разорено наполеоновскими солдатами. Однако церковное здание удалось защитить от супостатов благодаря настоятелю Иоанну (Стабровскому) и прихожанам; позднее фельдмаршал М.И. Кутузов лично наградил отца Иоанна медалью.
Вследствие известного всем отношения советской власти к религии, при начавшемся воссоздании глинкинского родового гнезда, храм – уже несколько десятилетий как закрытый и обветшавший – был проигнорирован. К ремонту его приступили только в 1990-м, и сейчас он снова стал действующим. Метрическая книга Спасо-Преображенской церкви сохранила запись о появлении на свет и крещении Миши Глинки.

...Новоспасское, как, впрочем, и многие другие культурные уголки, наполнено романтическими историями и легендами. И вам их охотно поведают. Вот, например, родители нашего героя, Иван Николаевич и Евгения Андреевна. Были они троюродными братом и сестрой и даже носили одинаковую фамилию – Глинка. Законы православной Церкви браки между троюродными, вообще-то, запрещают, однако пылко влюблённый Иван Николаевич по совету матушки, Фёклы Александровны, съездил в Смоленск и добился от правящего архиерея письменного разрешения.
Но тут счастью молодых людей рьяно воспротивился опекун Евгении Андреевны (она рано лишилась отца и матери и находилась под опекой старшего брата, Афанасия Андреевича). Формально предлог для отказа был тем же – близкое родство, но вероятнее всего причиной были давние неприязненные отношения с родственниками – характер у Фёклы Александровны, как мы знаем, был не сахар.
Иван Николаевич впал в отчаяние. Но матушка, очень желавшая иметь Евгению Андреевну в невестках, вновь пришла на помощь. Раз нельзя договориться по-хорошему, нужно организовать… побег девицы из дома и тайное венчание. Сказано – сделано. В один из дней Евгения с преданной служанкой отправилась гулять к речке близ имения брата – Шмаково. Там она быстро скинула с себя одежду, разбросала её по берегу, переоделась в своё самое лучшее платье и села в присланную из Новоспасского карету.
Правда, опекун быстро обо всём догадался и бросился в погоню. Но как же он просчитался! Ведь мудрая Фёкла Александровна выслала вместе с каретой ещё и отряд верховых, которые разбирали все мосты, по которым проезжал экипаж. Таким образом, разъярённому братцу приходилось искать обходные пути в Новоспасское, пока он туда добирался, молодых успели обвенчать, и те под радостный трезвон колоколов выходили из церкви.
«Ну, родственничек, почто надулся, будто лягушка на болоте? – промолвила Фёкла Александровна, завидев обескураженного опекуна. – Чему быть – того не миновать! Пойдём-ка лучше за свадебный стол да хорошенько поздравим моего Ванюшу и твою Евгешу!» Афанасий Андреевич поворчал-поворчал, но человек он был по сути добрый и отходчивый, и примирение состоялось. А брак родителей композитора оказался долгим и счастливым, они ни разу не пожалели о решении связать свои судьбы...

Рассказывают, что в момент рождения Миши Глинки под окнами той комнаты раздалась поразительной красоты трель соловья – знать, само провидение сулило мальчику стать великим музыкантом. Правда, отец впоследствии был очень недоволен тем, что сын оставил службу в Главном управлении путей сообщения и занялся композиторством, и в минуты особенной досады говаривал: «Недаром соловей запел при его рождении у окна, вот и вышел скоморох».

Когда же до Новоспасского докатилась весть о кончине композитора в далёком Берлине (февраль 1857 года), в парке усадьбы засох один из дубов, посаженных когда-то Михаилом Ивановичем. Но зато до сих пор жив дуб-исполин, под коим он трудился над партитурой «Руслана».
Глинка использовал любую возможность, дабы покинуть шумную компанию гостей (а гости в Новоспасском были не редкостью) и предаться своему любимому занятию – сочинению музыки. Рядом с кабинетом Михаила Ивановича в специальном вольере щебетали разнообразные птицы – это было необходимым условием для плодотворного творчества. Если же пернатые почему-либо молчали, композитор подходил к ним со скрипкой, брал несколько аккордов, и птицы ему неизменно отвечали.

«Музыка – душа моя», – говорил Глинка ещё в детстве. И прекрасная, светлая музыка по-прежнему жива в этом доме, в этом «земном раю». Каждый год, в первое воскресенье июня Новоспасское становится частью грандиозного празднества – Всероссийского музыкального фестиваля имени М.И. Глинки. Довольно часто проходят здесь и детские конкурсы, на которых юные таланты из различных уголков нашего Отечества могут показать своё искусство владения классическими инструментами.
Существует замечательное высказывание: «Чтобы полностью понять гения, нужно побывать у него на родине». Посетите Новоспасское – и вы поймёте, где источник глинкинского вдохновения.