Таинственный старец

«Сфинкс, не разгаданный до гроба…»

Такую фразу Вяземский обронил как-то раз об Александре I. Добавим, что и после гроба. И кто только не брался отгадывать! 
Когда после кончины Феодора Кузьмича пошли разговоры о том, кем был на самом деле старец-подвижник, Лев Толстой написал о нём повесть, а историк-архивист Иван Василич – документальную книгу, в которой поместил портрет во весь рост старца Феодора Кузьмича кисти неопытного сибирского живописца. Однако невероятная историческая загадка будоражит умы и по сей день. Очевидно, по какой-то причине Господь не благословил нам пока окончательно раскрыть тайну Феодора Кузьмича.
…Потрясающее открытие, сообщает ТАСС, было сделано в Томске в июле 2015 года, когда здесь проходил первый международный форум, посвящённый личности императора Александра I. Он был приурочен к 190-летию кончины императора, 20-летию обретения мощей святого старца Феодора Томского и затрагивал одну из самых загадочных страниц русской истории: возможность тождества императора и старца. Инициатор проекта – томское отделение Российского географического общества (РГО).
Президент русского графологического общества Светлана Семенова выявила идентичность почерков Александра I и святого старца Феодора Томского. 
«Мне отдали рукопись Александра I, которому было 45 лет, и рукопись, которая, как я уже теперь знаю, принадлежала Феодору Кузьмичу, – рассказывает Светлана Семенова о своей работе. – Я увидела, как графолог, необычность почерка, необычную связь между психологическими качествами, свойствами личности и графикой написания». 
Семёнова отметила, что поначалу не знала, кому принадлежат письма. По её словам, исследовав малозаметные признаки письма и психологические качества их авторов, она пришла к выводу, что, с большой долей вероятности, «это был один и тот же человек». 
«Единственная разница – в рукописи старца в 82 года он весь переместился в духовный мир. То есть (в почерке появилась) аркообразность, круглость почерка была направлена. Но доминанты есть, такие доминанты были во всех рукописях», – подчеркнула графолог.
Профессор парижского института восточных языков и цивилизаций, исследователь жизни Александра I доктор исторических наук Андрей Рачинский рассказал журналистам, что на связь императора и старца указывает множество других косвенных признаков помимо схожести почерков. Например, гравюра, изображающая томского старца, висела в кабинете императора Александра III наряду с портретами его коронованных предков, а томский купец Семён Хромов, у которого святой жил в Томске, передал вещи Феодора Кузьмича главе Священного Синода Константину Победоносцеву.
Также он отметил, что Елизавета Алексеевна – супруга Александра I – не провожала усопшего после смерти в Таганроге, а поехала в Санкт-Петербург, но не доехала до столицы и умерла в городе Белёв. По его словам, считается, что она инсценировала смерть, как и император, и жила в монастыре под именем Веры Молчальницы. 
«То есть это косвенное доказательство того, что между супругами был договор», – заметил учёный.
…В июне 2017 года на телеканале «Россия 1» был показан фильм «Благословенный старец. Кто он?» – итоговая, пятая, серия документального телепроекта «Война и мир Александра I», созданного вице-президентом Российского фонда культуры известным публицистом, режиссером и сценаристом Еленой Чавчавадзе.
По словам Елены Чавчавадзе, «создатели фильма опирались на оригинальные документы из ГАРФа, Российского государственного исторического архива (РГИА), РГАЛИ; изыскания сибирских писателей, материальные свидетельства той эпохи – в частности, подлинные вещи святого Феодора, сохраненные наследниками купца Семёна Хромова. Своё мнение о правдоподобности “второй жизни” Александра I высказывают ведущие российские историки, представители православного духовенства и потомки рода Романовых».
«Повлияет ли наш фильм на официальное государственное и церковное признание святого Феодора Томского бывшим императором всероссийским, сказать сложно, – отмечает Елена Чавчавадзе. – Однако надеюсь, что новые, поднятые нами в архивах документы будут, что называется, приобщены к делу. А когда и с помощью каких инструментов произойдёт окончательное отождествление двух этих фигур, решит Господь и Священный Синод».
…Александр I неожиданно скончался в Таганроге 19 ноября 1825 года от страшной и неизвестной болезни. Спустя несколько дней прошло погребение императора в закрытом гробу в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга. На престол вступил его младший брат Николай I.
В царствование внучатого племянника Александра Благословенного – Александра III – могила была вскрыта, но саркофаг обрели пустым. 
…По народной легенде, свои последние годы Александр I провёл под именем благочестивого старца Феодора Кузьмича. Поговаривали, что будто бы царь не умер, а странствовал с посохом по России. Потом долго жил в Сибири под именем Феодора Кузьмича. 
Святой праведный Феодор, как мы знаем из его жития, появился в Сибири уже в преклонном возрасте, но, несмотря на это, он вёл чрезвычайно аскетический образ жизни. Господь обильно одарил Своего угодника благодатными дарами: старец обладал духовной рассудительностью, любвеобильным сердцем, прозорливостью и даром исцеления недугов. 
Это привлекало к нему множество людей самых разных сословий, каждому из которых находилось место в его душе. Именно сибирский период его жизни явил нам святость этого человека, имя которого – Феодор – означает «дар Божий», явил крепкого предстателя за нас пред Богом.

Мог ли император бросить всё и уйти?! 

Всю жизнь над Александром I тяготел укор совести за участие в заговоре против собственного отца – Павла I. В своё царствование император осуществил в России немало реформ, выиграл войну с Наполеоном, за что и был прозван Благословенным.
Однако грех цареубийства не отпускал даже и четверть века спустя. Александра тяготила и незавершенность реформ по облегчению участи народа, сама невозможность их завершить.
В последние свои годы он отличался смиренной жизнью. Его всё чаще видели стоящим на коленях. Император подолгу молился. И стоит ли удивляться легенде, что однажды душа его и вся судьба перевернулись – он стал нищим странником?!

Феодор Кузьмич 

Почитание Феодора Кузьмича, важно подчеркнуть, началось задолго до появления легенды о его царственном происхождении. События его жизни, положенные в последствии в основу жития святого, если обратимся к официальным документам, более или менее хорошо прослеживаются с середины 30-х годов ХIX века. 
Как же он жил прежде? 
Старец, как гласит одна из версий, отправился к преподобному Серафиму в Саровскую пустынь, где окормлялся им под именем послушника Феодора. В пользу этого говорят такие факты. Первые упоминания о Феодоре Кузьмиче появляются через какое-то время после смерти святого Серафима. Сохранился рассказ, как император Николай I не поленился однажды проскакать сотни вёрст до Сарова, чтобы повидаться с Феодором Кузьмичом. Некоторые изречения старца выдавали его знакомство с преподобным. 
… А первое официальное свидетельство о Феодоре Кузьмиче датируется 4 сентября 1836 года. Тогда близ города Красноуфимска Пермской губернии был задержан проезжавший на лошади, запряжённой в телегу, неизвестный человек. Странник привлёк к себе внимание своей необычной внешностью и необъяснимым поведением. Поражало несоответствие облачавшей его грубой крестьянской одежды и величественной, благообразной наружности, а также изысканности манер, выдававшей в этом человеке знатное происхождение. 
На все вопросы он отвечал неохотно и уклончиво, чем вызвал ещё большее подозрение у крестьян, остановивших его. Ими он и был доставлен без всякого с его стороны сопротивления в город.
10 сентября на допросе в земском суде незнакомец показал, что он Феодор Кузьмич, 70 лет, неграмотен, исповедания православного греко-российского, холост, не помнящий своего происхождения с младенчества, пропитывался у разных людей, напоследок вознамерился отправиться в Сибирь. Документов, удостоверяющих личность, при себе он не имел.
Несмотря на крайне сочувственное расположение к нему судей и усиленное увещевание открыть своё настоящее имя и звание, и этим спастись от кары, старец упорно продолжал называть себя бродягой. 
На основании существовавших в то время законов суд приговорил Феодора Кузьмича за бродяжничество к наказанию 20-ю ударами плетью и как неспособного по возрасту к военной службе и тяжёлым работам в военной крепости – к ссылке в Сибирь на поселение. 
Старец Феодор проявил смирение и приговором остался доволен, но, сославшись на неграмотность, доверил расписаться за себя мещанину Григорию Шпынёву. 
Между тем нам доподлинно известно, что Феодор Кузьмич был не просто грамотен, но хорошо образован. И всю жизнь опасался, что образец его почерка попадет к властям. 
Феодор Кузьмич – единственный человек во всей партии заключённых, отправленных в Сибирь, кто не был закован в кандалы. На ночлегах ему отводили особое помещение. Он заботился о слабых и больных, для всякого находил тёплое слово. Офицеры, солдаты и сотни каторжников полюбили старика, как отца. В Томск арестанты прибыли 26 марта 1837 года. Старец был приписан к деревне Зерцалы Боготольской волости Ачинского уезда.

Ссылка
Первые пять лет своей ссылки Феодор Кузьмич прожил в селе Зерцалы близ Томска. Заметив желание старца удалиться от людей, казак Семён Сидоров построил ему келью-избушку в станице Белоярской.
Жильём ему служил всякий раз небольшой дом, состоящий из тесной келии с маленьким окошком и небольших сеней. Спал старец на голой доске, которую со временем по его просьбе обили грубым холстом. 
При этом праведный Феодор утверждал: 
«Тяжело телу становится». 
Подушку ему заменял деревянный тесаный чурбан. 
В келии старца также находились простой стол и несколько скамеек – для посетителей. В переднем углу висели иконы, по стенам – картины с видами святых мест, – подарки многочисленных почитателей. 
Одежда старца, как и его келия, была чрезвычайно простой. Летом он ходил в белой длинной рубашке из деревенского холста – которых у него было только две, – подпоясанный тонким ремешком или верёвкою, таких же шароварах. Зимой надевал поверх рубахи длинный темно-синий халат или, когда выходил на холод, старую вылинявшую сибирскую доху. На ногах носил обыкновенные (зимою – толстые) чулки и простые кожаные туфли.
На праздники его заваливали дарами – пирогами, шаньгами. Он охотно принимал их, а потом раздавал нищим и странникам. Денег никогда не принимал и не имел.
Старец ходил по селениям и учил детей грамоте, но поучать, лезть с советами ни к детям, ни ко взрослым не пытался. Быть может, поэтому к нему шли за советами отовсюду, шли тысячами. 
Многие зажиточные крестьяне стали его звать к себе, но старец выбрал избушку беднейшего крестьянина Ивана Малых. Тот только что окончил срок каторжных работ, жил с большой семьёй, в кругу которой старец провёл зиму. Затем ему из старого овечьего хлева крестьяне соорудили новую келью. Здесь Феодор Кузьмич прожил десять лет.
В 1849 году старец перебрался в келью, построенную для него крестьянином Иваном Латышевым близ села Краснореченского, рядом с пасекой. 
Часто навещавшему его тогда епископу Афанасию Иркутскому старец Феодор открыл о себе только то, что имеет на свой подвиг благословение святителя Филарета, митрополита Московского.
Что поразило тогда местных жителей: разговаривал старец с владыкой на иностранном языке – скорее всего, на французском. На этом языке старец общался и с другими знатными посетителями. 
По описаниям архимандритов Томского Богородице-Алексиевского монастыря отцов Виктора (Лебедева) и Лазаря (Генерозова), купца Семёна Хромова и других современников святого праведного Феодора, он был статным, высокого роста, с высокими плечами. Внешность имел величественную, лицо замечательно красивое, светлое и всегда чистое (хотя никто никогда не видел, чтобы старец умывался), глаза голубые, волосы на голове кудрявые, бороду длинную, вьющуюся, совершенно седую.
Говорил старец тихо, но внушительно и образно. Иногда он казался строгим, повелительным, но это бывало очень редко. Вообще характер у него был добрый и мягкий, лишь немного вспыльчивый.
Старец отличался большой физической силой. Так, он один мог поднять целую копну сена. Вдвоём с проживавшим в Зерцалах отшельником старцем Даниилом (Ачинским), они поднимали при плотницких работах, которыми любил заниматься Даниил, 12-ти вершковые большие брёвна.
Поступь старца, его походка и все манеры были, как у человека благовоспитанного и образованного. Всё это давало возможность видеть в Феодоре Кузьмиче человека непростого происхождения, хотя он и старался соблюдать простоту в речах и вообще во всём образе жизни. Его спрашивали, не тяготит ли его нынешняя жизнь, полная лишений. 
«Почему вы думаете, что моё нынешнее положение хуже прежнего? – улыбаясь в ответ, отвечал старец. – Я сейчас свободен, независим, покоен. Прежде нужно было заботиться о том, чтобы не вызывать зависти, скорбеть о том, что друзья меня обманывают, и о многом другом. Теперь же мне нечего терять, кроме того, что всегда останется при мне – кроме слова Бога моего и любви к Спасителю и ближним. Вы не понимаете, какое счастье в этой свободе духа».

Знаток истории
Удивительны были рассказы Феодора Кузьмича о последних десятилетиях русской истории, которую он знал едва ли не досконально.
Рассказывая о войне 1812 года, он сообщал такие подробности, что его знакомые из образованных ссыльных, священники, казаки, солдаты не переставали удивляться.
Вспоминал об Аракчееве, Суворове, Кутузове... 
О Кутузове старец обронил, что царь Александр этому полководцу завидовал. И рассказал, как вышло, что Кутузов был назначен главнокомандующим в Отечественную войну:
«Когда французы подходили к Москве, император Александр припал к мощам Сергия Радонежского и долго со слезами молился этому угоднику. В это время он услышал, как внутренний голос сказал ему: «Иди, Александр, дай полную волю Кутузову, да поможет Бог изгнать из Москвы французов. Как фараон в Черном море, так и французы на Берёзовой реке погрязнут…»
Однажды в присутствии старца рабочие запели песню о победоносном шествии Александра Благословенного на Париж «Ездил Белый русский Царь». Феодор Кузьмич слушал, слушал, потом заплакал и сказал:
«Друзья, прошу вас больше не петь этой песни».
…Когда пришло известие о смерти Николая I, Феодор Кузьмич отслужил панихиду и долго, истово, со слезами молился.

Два ослепительно белых столба
Последние годы Феодор Кузьмич жил в доме купца Семёна Хромова, который одно время даже владел золотыми приисками – то богател, то разорялся.
«Охота тебе заниматься этим промыслом, – заметил ему старец при первой встрече, – и без него Бог питает тебя». 
Потом строго наказал не обирать рабочих, пока будет владеть приисками, и не развивать добычу золота. Человек Хромов был, впрочем, хороший, и старец в конце концов согласился переехать к нему.
Перед смертью Феодор Кузьмич немного погостил у своего первого благодетеля казака Семёна Сидорова. На обратном пути до самого Томска перед повозкой двигались два ослепительно белых столба. Старец не глядел на дорогу, но когда дочка Хромова Аня обратила на столбы внимание Феодора Кузьмича, тот промолвил тихо:
«О, Пречистый Боже, благодарю!»

Тайну унёс с собой...
Как молился старец, никто никогда не видел, но после смерти обнаружилось, что его колени представляют собой сплошные мозоли. Он строго постился, но не требовал, чтобы и другие следовали его примеру.
В последние свои дни старец страдал, но терпел, стараясь никого не беспокоить. Это было для него очень характерно. Когда прибыл его исповедовать отец Рафаил из Богородице-Алексиевского монастыря, то и на смертном одре Феодор Кузьмич наотрез отказался раскрыть свою тайну.
«Это Бог знает!» – тихо проговорил Феодор Кузьмич в ответ на предложение назвать имя своего ангела, для помина души. Имена родителей он также назвать отказался, сказав лишь, что Святая Церковь за них молится.
Сохранился рассказ Семёна Хромова об одной из его последних бесед с праведным Феодором. Накануне кончины святого Хромов пришёл в его келью. Помолившись Богу, он встал пред старцем на колени и сказал: 
«Благослови, батюшка, спросить тебя об одном важном деле». «Говори. Бог тебя благословит», – ответил старец. «Есть молва, – продолжал Семён Феофанович, – что ты, батюшка, не кто иной, как Александр Благословенный… Правда ли это?..» Старец, услышав эти слова, стал креститься и говорит: «Чудны дела Твои, Господи… Нет тайны, которая бы не открылась».
На другой день старец продолжил разговор следующими словами: 
«Панок, хотя ты знаешь, кто я, но, когда умру, не величь меня, схорони просто».
А ранее императора Александра опознал в старце священник отец Иоанн Александровский. Он за какую-то провинность был выслан в Белоярскую из Петербурга. Священник неоднократно и открыто заявлял, что не мог ошибиться, так как видел императора много раз. Всё это заставило Феодора Кузьмича жить в своей келье почти безвылазно. 

Блаженная кончина
Умер Феодор Кузьмич, сложив пальцы для крестного знамения. В момент его кончины многие увидели, как из дома Семёна Хромова трижды поднялись громадные языки пламени. Пожарные, увидев зарево, долго искали место пожара, но так и не нашли.
Похоронили старца, как он и завещал, в Томском Богородице-Алексиевском монастыре. Над могилой старца, которая сразу стала местом паломничества, был поставлен крест, выкрашенный белой краской, с надписью: «Здесь погребено тело Великого Благословенного старца Феодора Козьмича». 
…На месте кельи старца после его смерти забил родник, вода которого с тех самых пор считается целебной. Семён Хромов основал там Федоровский мужской монастырь, позднее вошедший в состав Томского Богородице-Алексиевского монастыря. 
Известно, что в 1891 году во время своего пребывания в Томске могилу старца неофициально посещал будущий император, а тогда цесаревич Николай Александрович. Ранее, в 1873 году могилу и келью старца Феодора посетил великий князь Алексей Александрович. 
На месте кельи собирались начать возведение каменной церкви и детского приюта. Благословение на строительство было получено от отца Иоанна Кронштадтского. Но Первая мировая война и революция помешали осуществлению этого замысла. Успели, однако, построить часовню на могиле старца.
Возведение её благословил в 1903 году настоятель Богородице-Алексиевского монастыря архимандрит Иона. Пожертвования собирали в Томске и близлежащих сёлах – отказа ни от кого не было. А когда начали рыть фундамент под часовню, частично вскрылась могила старца. Мощи старца – так засвидетельствовано настоятелем монастыря в присутствии подрядчика Леднёва и архитектора Оржешко! – остались нетленны...

Небесный покровитель Сибири
В 1923 году многие горожане стали свидетелями явлений старца в Томске.
В 1984 году по благословению Святейшего Патриарха Пимена состоялось прославление Феодора Кузьмича. Тогда же была написана и его икона.
В 1995-м году начались поиски честных мощей старца. Нашли честные мощи Феодора Кузьмича там, где им и положено было быть – на месте часовни, построенной в его память. Семинаристы омыли кости и сложили их в специальный сосуд, который был помещён в храме монастыря. Честные мощи святого праведного Феодора стали главной святыней Томской епархии. С этого времени и до нынешнего дня от них совершаются различные чудеса. Наиболее значимые из них фиксируются в специальной тетради. 
«Это случилось летом 1997 года, – говорится в одной из записей. – Мой сын Игорь, военный врач, приехал в отпуск с ожоговой раной на шее, которую излечить никакими средствами не удавалось. В первый же день приезда я предложила ему помазать рану освященным маслом, сохранившимся у меня со времени обретения мощей святого старца. Он охотно согласился. На следующее утро уже сам подошёл ко мне и попросил помазать рану ещё раз. Я с удивлением обнаружила, что язва затянулась розовой кожицей. После повторного помазания никакого следа не осталось в течение очень короткого времени».
По молитвам святого праведного старца Феодора и при его небесном заступничестве верующие получали и получают исцеление при многих недугах, помощь в искушениях. Старца Феодора за дар помогать людям в исцелении болезней почитают за сибирского Пантелеимона.
Глубоко чтивший старца купец Семён Феофанович Хромов, у которого праведный старец жил последние шесть лет в Томске, был исцелён по молитвам святого от болезни глаз и до самой старости мог читать без очков.
В 2001 году, в день всех российских святых, в честь старца Феодора над его могилой возведена часовня-келья.