Солнце русской истории

800 лет со дня рождения Великого князя Руси
Александра Ярославича Невского

Князь Александр Ярославич, прозванный Невским ещё при жизни, принадлежит к основополагающим личностям русской истории. Он – один из отцов-основателей русского национального государства, называемого Великороссией, наряду с такими героями наших преданий, как Вещий Олег – положивший начало Киевской Руси в IX веке, великий воин Святослав – освободивший Русь от власти хазар, князь Владимир Святой – крестивший восточных славян, Ярослав Мудрый – создавший единую и могучую восточнославянскую империю и первым из наших правителей наречённый царским титулом, и продолжатель его дела князь Владимир Мономах – последний правитель единой Древней Руси, умерший в начале века XII-го. Дальше наступил распад, разделение страны на ряд удельных княжеств, постоянно враждующих между собой. Так продолжалось весь XII век, когда Киевская Русь враждовала с Русью Владимирской, и борьба за киевский «отчий золотой стол» шла между галицко-волынскими представителями рода Рюриковичей и Рюриковичами владимиро-суздальскими, и граница проходила где-то севернее черниговских земель. Увы, к веку XXI, как мы видим, всё вернулось на круги своя!..
Это говорит, что нам никуда не уйти от своей истории – хотели бы её забыть, да она держит нас крепко, заставляя каждый раз повторять не затверженные нами уроки, и потому мы должны её помнить, чтобы не впасть в «презренное малодушие», как сказал наш великий Пушкин о тех, кто не знает и презирает историю своей страны. Так вот, история нашей страны началась как будто заново с 30-40-х годов века XIII-го, с того страшного азиатского нашествия неведомого до того народа «моголов», которых только историки XIX века стали называть «монголами» (нынешний народ халха-монголов), а Карамзин ещё писал – «моголы», и это правильно, так как доказывает, что такого народа сейчас... нет. Великие моголы исчезли, растворились в потоке времён и народов, как и многие агрессивные сообщества, возникавшие для грабежей и захватов. И на месте столицы их империи – великого города Каракорума – сейчас лишь только пустыня. Таков им Божий Суд, а вершителями этого суда часто выступают люди, которых потом нарекут «святыми, спасителями Отечества», каковым и является наш герой – князь переяславский, по рождению Александр Ярославич, из рода Рюриковичей. Он приходился праправнуком князю Владимиру Мономаху – последнему единодержцу Руси, а станет прапрадедом князю Дмитрию Донскому, сумевшему, пусть не окончательно, но разрушить иго Орды на Куликовом поле. А князь Дмитрий Донской уже передаст бразды правления в новом московском государстве своему сыну – князю Василию и так установится традиция наследственного единодержавия, что восстановит единство Руси под единым скипетром московских монархов. Неудивительно, что Александр Невский – личность в нашей истории переломная, ключевая, мало того, что он спас Русь от окончательной гибели в первое время ордынского владычества, мало того, что он победил захватчиков с Запада, но он вообще установил парадигму русской истории – путь самобытной русской цивилизации, идущей своим особым путём – между Востоком и Западом, «держащей щит меж двух враждебных рас», как точно заметил Александр Блок. На этом пути Россия добилась величайшей славы и могущества, но и перенесла величайшие трудности и лишения. Однако, это её крестный путь – быть оплотом мира, о который разбиваются волны мировых катастроф. 

Князь Александр и родился в своей родовой вотчине в городке Переяславле-Залесском, в семье своего отца князя Ярослава Всеволодовича (младшего сына великого князя владимирского Всеволода Большое Гнездо), как раз накануне (в историческом масштабе) тех трагических событий. Родился в 1221 году в мае, а уже через два года – в 1223 году случилась страшная трагедия – злосчастное поражение русских дружин на реке Калке в причерноморских степях. Так появились в русской истории моголы Чингис-хана! И первым, кого они разбили будет знаменитый галичский князь Мстислав Удалой, отец Феодосии – матери Александра. Всю жизнь потом Александру придётся расплачиваться за легкомыслие своего деда, исправлять его промахи. Может не случайно, но именно в тяжёлом 1223 году княжича Александра впервые посадили на коня и препоясали, символически, воинским мечом. А ему было тогда только 2 года. Это было рано – такой обряд совершался над отпрысками княжеского рода лет в 5. Но видно, судьбе уже было так угодно, что современники словно почувствовали в этом маленьком мальчике будущего великого воителя за землю Русскую! В 7 лет он уже послан своим отцом князем Ярославом княжить в Великий Новгород, вместе со своим старшим братом Фёдором, которому тогда исполнилось 13 лет. Послан, конечно, с отцовыми дружинниками и воеводами, кои и увезут спешно молодых княжичей из столицы Северной Руси, когда буйные господа новгородцы поднимутся на очередную разборку, в которой сторонники враждующих партий богатого новгородского боярства будут ожесточённо биться дрекольем на бревенчатых мостовых Северной Венеции, выясняя – чей посадник лучше, и чей князь милее. Такова была стихийная русская демократия! Впрочем, мало отличавшаяся от подобных демократий в странах Западной Европы. Всю свою жизнь князь Александр будет то враждовать, то договариваться с этими «демократами», причём, в самые решающие моменты истории, когда будет решаться судьба Руси. И какой же нужно будет обладать железной волей, чтобы не послать всех этих буянов куда подальше, а несмотря на все поношения и обиды держать – словно некий Демосфен – слово на тысячегласом новгородском вече у стен Святой Софии, чтобы поднимать этот своевольный народ на великие свершения для спасения Отечества. Настроения новгородцев менялись, как меняется погода на севере – мороз лютый ударит – и уже идут в Переяславль депутации с просьбой к князю Ярославу отпустить своего сына Александра княжить в Новгород – это когда припечёт вражья рать, а то: – «Путь тебе, князь, чист, иди куда хочешь!» Не раз случалось такое с Александром. Ему не позавидуешь, но надо было держаться за Великий Новгород, как за последнюю твердыню былой Великой Руси, что погибла под копытами «всей Азии на коне» – так расценивали современники нашествие Батыя.
К 1237 году ситуация сложилась таким образом: во Владимиро-Суздальской Руси правил великий князь Юрий Всеволодович со своим семейством. Всё его семейство и он сам погибнут от рук моголов. Одолеть их силу было невозможно. Историки XIX века оценивали орду Батыя в 300 тысяч бойцов. Это в те времена, когда дружина в несколько сот воинов решала исход войн! Но посудите сами: столицы великих княжеств, окружённые мощными стенами и башнями, с вооружённым народом, собравшимся под защиту этих стен, падают за несколько дней беспрерывного штурма! Штурма, продолжающегося и днём и ночью, когда стены штурмуют всё новые и новые тумены великого войска. Такого не видывали прежде! Семь дней беспрерывного штурма – взята и уничтожена Старая Рязань, на её месте сейчас видны огромные земляные валы и... чистое поле. Разбито войско владимирцев под Коломной, а это была сильная рать и князю Юрию приходится спешно бежать на север, собирать новое войско, да он не успеет это сделать. Сожжена Москва, а стольный Владимир, укреплённый каменными стенами (от них остались величественные Золотые ворота) взят за четыре дня ожесточённого сражения! Погибает всё семейство великого князя. Сожжены и разрушены все города Владимиро-Суздальской Руси: Суздаль, Ростов, Переяславль, Ярославль и другие. Рать, собранная Юрием Всеволодовичем на реке Сить в заволжских лесах, разбита одним туменом темника Бурундая. Голова великого князя преподнесена Батыю. Какую же нужно иметь силу, чтобы всё это свершить? 30-40 тысяч, как думают современные историки, которые привыкли сомневаться в мнении прежних наших великих авторитетов исторической науки... – но это смешно! В полмиллиона человек оценивали нашествие моголов на Европу современные ему свидетели на Западе. На каком основании мы должны не доверять им? Вот такую силу приняла на себя Русь! И ведь не погибла, что самое удивительное, хотя «Слово о погибели (погибели – и не как иначе!) Русской Земли» написано было тогда.

Князь Ярослав Всеволодович, младший брат погибшего Юрия и отец Александра, княжил тогда в Киеве. Он вернулся в северный Переяславль, в уничтоженный стольный Владимир, ужаснулся великому разгрому и понял, что теперь нужно признавать новую реальность – власть Орды. И он отправляется в новый стольный град Сарай на Нижней Волге и кланяется великому хану. Хан Батый милостиво принимает его – ему нужен покорный правитель разорённой Владимирской Руси, через него (ведь сын Ярослава Александр правит в Новгороде) можно подчинить и Великий Новгород, а поход на него отсрочен, так как собирается великое нашествие на Южную Русь – на Киев, Чернигов, Волынь и Галич, а далее – и на Венгрию, и на Польшу, и далее до «последнего моря!» Какова в этих условиях должна была быть реалистическая политика Ярослава и Александра? – только сберечь Новгород – последний островок неразорённой Руси. А Новгород, между тем, уже расценивается на Западе, как «законная» добыча немецких и шведских крестоносцев. Римский папа Григорий IX провозглашает крестовый поход на язычников финнов и... православных русских. Задача – окатоличить Русь, привести её под руку римской курии и европейских феодалов. На Западе всегда умели ловить рыбку в мутной воде, тем более, что Европа (в основном Европа германо-романская, наследница империи Карла Великого) к тому времени уже была объединена под неоспоримой духовной властью римского первосвященника – папы. В Европе могли идти междоусобные войны различных феодальных владетелей, но споры между ними неизменно разрешал Римский апостолический престол. Слово папы было окончательным. Его посланники – легаты – мирили королей и герцогов, улаживали межгосударственные споры, короновали королей, а могли и лишить любого феодального владетеля всех его прав, предав анафеме от лица римского первосвятителя. Вся католическая Европа беспрекословно подчинялась папе. У папы были и реальные вооружённые силы, которые он всегда мог пустить в ход против ослушников – это так называемые духовно-рыцарские ордена – военизированные организации, состоящие из рыцарей-монахов, вся жизнь которых была посвящена только сражениям и молитвам. Они не имели семей, детей, имущества. Всё их предназначение была только в борьбе с неверными во славу торжества папского Рима. Они имели исключительное право истреблять всех поголовно язычников и «схизматиков» (так именовались еретики или отступники от «истинной» католической веры, коими признавали и православных), все грехи их были заранее прощены римским престолом. Постоянно упражнявшиеся в боевом искусстве это были лучшие воины Европы.
В 1204 году эти лучшие воины-крестоносцы взяли Константинополь, столицу Православной Византии и обратили её население в латинство. Была учреждена, так называемая, Латинская империя. Но это была только часть великого крестового похода против всех неверных «схизматиков» и язычников Европейского Востока. Вначале были покорены и преданы огню и мечу языческие храмы Приморских славян – бодричей и лютичей. Сами эти сильные народы были покорены, лишились свободы, а после и онемечены. Затем настал черёд пруссов – балтийского племени, которое было истреблено совершенно рыцарями Тевтонского ордена, устроившими там, на костях прибалтов, своё феодально-монашеское государство. В 1200 году в устье реки Западной Двины (Даугавы) высадились рыцари ордена меченосцев (официально признан папой Иннокентием III в 1201 году) во главе с посланником Рима, епископом Альбертом. Они занялись покорением ливов и латгалов – предков современных латышей. Русские полоцкие князья (которым раньше была подвластна эта земля) не оказали им существенного сопротивления, и народы Латвии были насильственно обращены в католическую веру. Потом настал черёд эстов – угро-финского народа, живущего на севере Прибалтики. Эсты сопротивлялись отчаянно, но в дело вмешалось Датское королевство, войска Дании высадились на месте, где располагалась древняя Калеваан – «земля Калева», легендарного предка эстов, а после русский город Колывань, и основали там свою сильную крепость Ревель. Эсты рассчитывали на помощь русских, тем более, что в их земле на реке Эмайыги (мать-река), впадающей в Чудское озеро, находился знаменитый русский город Юрьев, заселённый славянами, с которыми у эстов всегда были хорошие отношения, но в 1224 году огромное войско крестоносцев из Риги осадило Юрьев и после нескольких месяцев осады и ожесточённых боёв Юрьев пал, а князь Вячко, возглавлявший оборону, погиб вместе со всей своей дружиной. Всё русское и эстонское население города крестоносцы уничтожили поголовно, в том числе женщин и детей, и основали здесь свою крепость Дерпт, заселив её немцами, как оплот для будущего завоевания русских земель, до границы которых, до берега Чудского озера, до Узмени (самой узкой части озера) было уже совсем недалеко.

В декабре 1237 года, в самое время нашествия Батыя на Русь, вместе с провозглашением нового крестового похода, папа Григорий IX благословив, кстати, объединение двух могущественных рыцарских орденов – Тевтонского и Меченосцев в единый Ливонский орден. К этому агрессивному союзу присоединились королевства Дании и Швеции.
Летом 1240 года шведское войско под командованием Биргера Магнуссона, двоюрного брата тогдашнего ярла Швеции Ульфа Фаси, высадилось в нижнем течении Невы, у впадения в неё речки Ижоры. «Если можешь, сразись со мной, – писал Биргер молодому новгородскому князю Александру Ярославичу, – я уже здесь и воюю твою землю». Из этой самодовольной похвальбы видно, что католики-шведы считали русские новгородские земли как бы уже своими, словно кто-то уже отдал эти земли им во владение. А юного князя Александра (ему было тогда всего 20 лет) они вообще не принимали в расчёт, они шутили над ним! Да и сам полководец Биргер был тогда молодым человеком, по некоторым данным он родился в 1210 году, значит, он был ровесником Александра и некоторый юношеский задор был ему свойственен. В 1248 году он станет ярлом Швеции (фактическим правителем государства), но русские уже и ранее считали его таковым.
В чём же тут дело? Не была ли Русь уже поделена к тому времени между могущественными соседями. Волжская Орда моголов захватила Северо-Восточную (Владимирскую), а после и Южную (Киевскую) Русь. Центр страны – Смоленские земли – стал объектом активных притязаний Литвы. А вот Северо-Запад – Новгород и Псков явно предназначались немцам и шведам. Нет исторических документов, подтверждающих существование такого раздела, но, как говорится, «по делам их узнаете их», а дела явно указывают на существование такого сговора между врагами Руси. Не этим ли объясняется, в частности, тот примечательный и общеизвестный, но не нашедший себе объяснения факт, что ордынское войско Батыя, в начале весны 1238 года, после разгрома дружины князя Юрия Всеволодовича на реке Сити и взятия Торжка, не пошло дальше на Новгород, а повернуло от Игнач-креста (в верховьях Волги у Селигера) назад в степь. Это долгое время объяснялось «внезапно наступившей распутицей», но уже в наше время исследованиями учёных-климатологов было доказано, что весна в марте месяце тогда ещё не наступала, реки и болота лежали замёрзшие, и путь к Новгороду для Батыя был открыт, но... это была не его добыча. Уже позже, известный посланец католического Рима монах Плано Карпини побывал с дипломатической миссией в Орде у Батыя и, к удивлению своему, застал там неких представителей немецкого рыцарства высоких посвящений. Что они там делали и о чём договаривались с верхушкой моголов?.. Да и сам Батый, покорив Киев и всю Южную Русь, двинулся на королевство Венгрию, которое давно уже враждовало с Германской империей, и падение этого сильного соперника для немцев было выгодно. Венгрия была разгромлена, были опустошены земли западных и южных славян, сильно пострадала Польша, но дальше Батый не пошёл: ни на папский Рим, ни на Германию, – а повернул обратно в свои приволжские степи. Совпадение начала такого «комбинированного» похода и Запада и Азиатского Востока на Русь и Восточную Европу в одни и те же зловещие 1237-40 годы заставляет задуматься о многом...
А вот Эстония и вся Прибалтика были уже поделены к тому времени между германскими рыцарями, Данией и Швецией. Так север Эстонии по этому разделу достался датскому королю Вальдемару II, а восточная и южная часть земли эстов (чуди – как называли их на Руси) досталась Ливонскому ордену, объединившемуся к этому времени с Тевтонским, истребившем тогда уже племена пруссов. Во главе этого объединённого ордена встал магистр Герман Балк. Шведскому же королевству досталась Финляндия с племенами Сумь и Емь – так их называли в Новгороде, которые до поры до времени были данниками Новгородской республики. Однако сохранялся в руках русского Новгорода ещё путь по Неве в Ижорской земле, и этот путь и вознамерился перекрыть ярл (каковым его считали на Руси) Биргер, высадившись там со своим войском в середине июля 1240 года.

А в Новгороде, как я уже рассказывал, правил тогда совсем ещё молодой двадцатилетний князь Александр, сын Ярослава Всеволодовича, но он ещё ничем не был знаменит. Биргер всё рассчитал правильно. Разумеется, он предположил, что Александр в силу своей неопытности не посмеет выступить против грозной силы шведов, он пошлёт за помощью к своему отцу Ярославу в разорённую Владимирскую Русь. Помощь, возможно, и придёт, но не скоро, а пока шведы успеют укрепиться в устье Невы, построить там свою крепость, а оттуда уже начать продвижение к Ладоге и Новгороду. Новгородская боярско-купеческая республика будет разорена прекращением торгового пути по Неве в Балтику, и сама охотно признает власть шведского короля, примет к себе шведского посадника. Независимость русских земель будет полностью ликвидирована. Новгород будет у шведов, Псков займут ливонские рыцари, Смоленск и Полоцк – Литва, Владимирская и Киевская Русь под Ордой. Русь как страна восточных славян прекращает своё существование! Однако эти планы сразу же, словно ударом обоюдоострого русского меча, пресёк молодой князь Александр Ярославич. Он недолго думал, получив наглое послание Биргера. Собрал свою Переяславскую дружину, вызвал охотников до ратной потехи из числа храбрых новгородцев. А таких в Новгороде всегда было много. Посадил всё своё войско на коней и стремительным броском ринулся к устью Невы. Впереди шла разведка и проводники из местного ижорского населения. Накануне битвы ижорский староста Пельгусий, который, видимо, и был во главе этой разведки, видел на реке Неве, как бы некую туманную ладью, словно приплывшую из иного мира. На ладье этой стояли два человека в княжеской одежде, и один сказал другому: «Пойдём, поможем нашему сроднику Александру одолеть врагов». В князьях этих Пельгусий узнал святых мучеников Бориса и Глеба, первых русских святых. Князь Александр приказал ижорцу никому не рассказывать про это, но разве утаишь!..
С рассветом 15 июля 1240 года войско Александра обрушилось на шведов, а те как раз в это время стояли на своей католической молитве и не ожидали нападения. Русские дружинники ворвались в походный шатёр Биргера, в котором шло богослужение, и подрубили столбы, на которых держался шатёр. Шатёр рухнул, и это ввергло шведов в панику. Панику попытался остановить сам Биргер, он вышел на бой с Александром. Поединки между предводителями войск в то время были обычным явлением, они входили в кодекс чести рыцаря, отказаться от них было нельзя. Александр знал это и вступил с Биргером в поединок. Ударом копья по рыцарскому шлему шведа он пробил этот шлем и «возложил печать на лицо его», как говорит новгородская летопись. Раненого Биргера едва успели унести на корабль. Шведские воины побежали на корабли вслед за ним. Русские ратники теснили шведов к Неве, рубили даже сами корабли шведов. В схватке отличился храбрый русский дружинник Ратибор (Рача). Это был предок Александра Сергеевича Пушкина. Великий наш поэт с гордостью писал в стихотворении «Моя родословная»: «Мой предок Рача мышцей бранной святому Невскому служил...». Шведы были разбиты совершенно, потеряли несколько кораблей, а главное – их объял какой-то смертельный ужас, они падали замертво, даже не будучи ранеными от мечей или копий. Впоследствии на берегу Невы нашли множество трупов шведских воинов без признаков ранения, но словно покошенных какой-то неведомой силой. Русское войско с триумфом возвратилось в Новгород, самого Александра стали теперь повсеместно называть Невским.
Так был сорван усилием воли Великого нашего князя Александра этот «комбинированный» поход враждебных Руси сил. Швеция вышла из игры, она испытала сильнейший шок и более не участвовала в походе. Сам Биргер, став «ярлом», правителем Швеции и основателем новой династии, повелел изъять из государственных хроник всякое упоминание об этом несчастливом походе и сам на Русь больше не ходил. В Швеции он известен как великий правитель, основатель новой столицы – города Стокгольма, ему там стоит величественный памятник. Его потомки стали королями. Но «печать», возложенная на его лицо святым Александром, так на нём и осталась навеки. Когда уже в наши дни раскопали останки Биргера, то обнаружили повреждение лицевых костей его черепа. Памятная отметина – не ходи на Русь с мечом!
Возможно, и Ливонский орден не осмелился бы после Невской битвы напасть на Русь, но случилось так, что Александр Невский, победитель шведов, был изгнан из Новгорода богатой новгородской верхушкой, этим «советом господ» – негласным правительством боярско-купеческой республики. Александра боялись, он стал очень популярен среди народа, а ведь его отец – великий князь Ярослав – воевал в своё время с новгородскими «господами», он вообще отличался крутым деспотическим нравом и, бывало, перекрывал поставки хлеба в Новгород, чтобы добиться его подчинения. Всё это припомнили его сыну Александру и отстранили его от власти. Александр уехал в свой Переяславль-Залесский, а Ливонский орден, поощряемый из Рима и Германии, решил продолжить свой поход на Русь. Надо сказать, рыцари теперь использовали не только военную силу, они хитро стали выискивать себе союзников на Руси, особенно среди псковских бояр, и нашли таковых. Псковский посадник Твердило с группой заговорщиков открыл ворота города немцам. До этого псковское ополчение потерпело поражение от рыцарей под Изборском.

Захватив Псков, ливонцы стали активно продвигаться в сторону Новгорода. Они возвели сильную крепость Копорье в ижорской земле, их отряды появлялись уже в 30 верстах от Новгорода. Немцы применили в новгородских землях уже опробованную в Прибалтике тактику – сооружали крепости, замки, искали изменников среди местного населения, постепенно сжимали кольцо вокруг Новгорода, чтобы в решающий момент нанести смертельный удар. И хотя в самом «Господине Великом Новгороде» царили разброд и шатание, но здоровое чувство самосохранения одержало верх. Депутация новгородских бояр отправилась в Переяславль-Залесский просить Александра на княжение. Суровый Ярослав не хотел отпускать своего старшего сына в изменчивый Новгород, послал младшего сына Андрея, но новгородцы уговорили его прислать Александра, за Александром стояла слава победителя, вся надежда была на него.
Александр Невский, став снова новгородским князем, повёл войну с немцами по-новому, не как со шведами. Он применил к немцам их же тактику – стал отнимать у них их крепости, форпосты, разрушать их укрепления, сравнивать с землёй. Окружал их позиции своими отрядами, теснил их, где только возможно. В конце концов, воспользовавшись моментом, отобрал у них и Псков. Сил у Александра теперь было гораздо больше, чем во время схватки со шведами, на подмогу ему подошло сильное войско из Владимиро-Суздальской Руси, это войско привёл с собой его младший брат Андрей Ярославич. Есть сведения, что в этом войске был особый отряд татарских лучников, которые хорошо владели мощными могольскими луками, стрелы из которых пробивали любые рыцарские доспехи. Ливонские рыцари в ходе таких перманентных стычек с новгородцами и владимиро-суздальцами потеряли к началу 1242 года все свои завоевания в русских землях, но в Дерпте, фактической столице Ордена, его крупнейшем военном лагере, ландмейстер Ливонского ордена копил силы для ответного удара. Там было сосредоточено до 500 тяжеловооружённых конных рыцарей – основная ударная сила ордена. Туда сгоняли отряды ливов, набранные из покорённого и онемеченного населения Лифляндии. Их было не менее 5-7 тысяч бойцов. Командовал рыцарским войском вице-ландмейстер Ливонского ордена Андреас фон Фельфен (Вельвен) которого на Руси называли насмешливо Андреяшкой. Таким образом, рыцарское войско состояло из ударной головки тяжеловооружённых, закованных в броню всадников и пешего войска, следующего за головкой в единой связке. Это и была знаменитая немецкая «свинья» – всесокрушающий таран, противостоять которому не смогла бы никакая русская «стена», как назывался строй русских воинов.
Конечно, такой боевой порядок, как «свинья», был исключительно силён только на гладкой ровной поверхности, например, на льду замёрзшего озера. Воевать таким порядком в лесу, среди оврагов и буераков рыцари вряд ли бы смогли. Там все преимущества их строя терялись. Так почему же Александр Ярославич дал бой рыцарям на ровном льду озера, а не заманил их в лесные чащобы? – Да потому и дал, чтобы рыцари не сомневались в своей грядущей победе, чтобы вывели всю свою силу сразу, чтобы вся эта сила и погибла вся сразу на льду Узмени. Чтобы победа русских была окончательной и бесповоротной. Фактически Невский заманивал рыцарей в ловушку на этой самой Узмени.

Узмень... Самая узкая часть между Псковским и Чудским озёрами, выделяемое иногда ещё в так называемое Тёплое озеро, – середина обширного Чудского водного бассейна. Место это неспокойное в геологическом плане. Здесь часто случаются локальные землетрясения, под водой бьют тёплые ключи, лёд на Тёплом озере (название не случайное!) некрепок, тем более весной. Но ведь знали это и рыцари, не дураки же они были. Но знали они также и то, что к югу от Тёплого озера на этой самой Узмени, где ширина водного пространства составляет всего полтора километра, а глубина не больше 3 метров, лёд очень крепок, в этом месте озеро в суровые зимы промерзало до самого дна. Здесь рыцарской «свинье» было где развернуться! Знал это и Александр. Но он знал также и то, что совсем рядом с Узменью у Вороньего камня со дна бьют тёплые ключи. Здесь лёд слаб. Значит, стоило чуть оттеснить рыцарей от Узмени к Вороньему камню, как они все и потонут в разверзшихся полыньях. Но для того, чтобы остановить немецкую «свинью», требовалось большое мужество и тонкий расчёт. Нужно было выманить рыцарей на Вороний камень – чёрную скалу, выглядывающую из вод озера. Как это сделать? – Александр сам становится у Вороньего камня на слабом льду, это должно было обмануть рыцарей, которые знали, что на Узмени лёд крепок, а вот что было совсем рядом... Это знал только Александр.
Сейчас скала Вороний камень не возвышается над водами Узмени, он ушёл под воду после произошедшего здесь в XV веке землетрясения, но остался остров Вороний, как напоминание об этой чёрной скале, ведь эпитет «вороний» в древней Руси часто обозначал именно чёрный цвет – вспомним из былин: «Ай, черным-черна, как чёрна ворона». У его подножия, на слабом льду располагалась ставка князя Александра Невского, но он сам и его окружение не были одеты в тяжёлые доспехи. Зато на чёрной скале над ними реяли княжеские стяги, а красный плащ русского князя – «корзно» – был далеко виден на заснеженном озёрном просторе. Видели его и рыцари, и неизбежно должны были устремиться сюда. Чёрный камень, княжеские стяги словно магнитом притягивали их. Они забыли об осторожности и рыцарский клин сошёл с надёжного льда Узмени и устремился чуть севернее – к гибельному Вороньему камню. Никаких препятствий рыцари как будто не видели перед собой, однако их главнокомандующий фон Фельфен оказался осторожен. Он сам не пошёл в бой, а находился в отдалении от битвы. Впоследствии этот Андреяшка первым и обратится в бегство.
Вот вышли цепью перед рыцарями княжеские лучники с тяжёлыми могольскими луками и положили несколько передовых конников на чудской лёд. Но рыцарское войско умело перестраиваться в бою, из задних рядов выезжали новые конники, немецкая «свинья» уже досягнула своим рылом почти до самой ставки Александра. И тут протрубили трубы на Вороньем камне! И из-за ближайшего острова с двух сторон стали выезжать русские конные сотни. Это были суздальско-владимирские конные дружинники, которых привёл с собой князь Андрей Ярославич. За ними валила пешая новгородская рать! Началось Ледовое побоище. Это произошло 5 апреля 1242 года по Юлианскому календарю, принятому тогда (12 апреля по нынешнему счёту. Разница между Юлианским и Григорианским календарями в XIII веке составляла 7 дней).
Именно «ледовое побоище», как правильно его назвали ещё в летописях, – ведь дело происходило именно на льду, а не на земле, иначе его бы и не назвали Ледовым. И это было именно "побоище", а не битва, не обычное сражение. Рыцарей просто били чем попало – дубинами, огромными палицами с окованными железом концами, стягивали с коней палками с железными крючьями и «домолачивали» их на льду. Вследствие удара с двух сторон немецкая «свинья» стала сбиваться в кучу. Ливские пехотинцы-кнехты поставили огромные щиты, за которыми можно было укрыться от русских стрел, а рыцари спешились и выставили свои страшные копья между щитами. Сформировалась на льду Тёплого озера своеобразная бронированная «черепаха» – так и назывался этот воинский строй. Тут уж легковооружённым русским ополченцам из Новгорода было не одолеть эту железную гору, но Александр не торопился бросить на эту «черепаху» свою владимиро-суздальскую «кованую рать», он жалел своих воинов, он чего-то ждал... И тут лёд у Вороньего камня начал трескаться и крошиться, он не выдержал тяжести немецкой «черепахи», рыцарское войско стало тонуть. Ужас объял немцев и ливонцев: они понимали, что в своих доспехах (доспех конного рыцаря весил 30-40 кг) им не спастись. Немецкое войско и ливская пехота обратились в бегство вслед за своим вице-ландмейстером. Но и тут они потеряли ориентацию, им бы бежать в сторону Узмени, на крепкий лёд, но теперь они растерялись, они не знали, где лёд крепок, ведь им казалось, что и у Вороньего камня, что находился у самой Узмени, он должен был быть крепок, а оказалось иначе, и они устремились на широкую часть Тёплого озера, а там до противоположного берега было семь вёрст и лёд был не крепок. По дороге беглецы проваливались в воду, от этого паника ещё больше усиливалась... Погибло до 400 рыцарей, 50 сдались в плен, а кнехтов-ливов «без счёта», как говорит русская летопись. В Новгородской первой летописи сообщается: «и паде Чюди бещисла, а Нѣмець 400, а 50 руками яша и приведоша в Новъгородъ». Странно, что против этого очевидного факта выступают некоторые историки, которые с пеной у рта доказывают, что рыцарей на льду Чудского озера было... 35-40, а кнехтов – от силы 160... Русских же в 60 раз (!) больше. А теперь попросим этих горе-историков представить себе такую картину: стоят 35-40 храбрых немецких рыцарей, со своими немногочисленными кнехтами и видят перед собой вражеское войско которое в 60 раз (!) их превосходит. И что же они делают? Да они, видимо, напившись рейнского вина, храбро заявляют: «Да мы счас разметём всех этих сиволапых рюсских мужиков! Полетят клочки по закоулочкам!» – и скачут традцатиром (!) на многотысячное войско! И разметали бы, нет сомнения, да спьяну попали в прорубь, и все потонули, буль-буль. Ах, какая невезуха! Такая вот история... И такую, с позволения сказать, «историю» всерьёз утверждают некоторые «историки», считающие себя учёными? Да что они, смеются над нами, что ли?..

Так тайны Узмени и Вороньего камня, умело использованные Александром Невским, оказались лучшим оружием в борьбе с силами зла, наступавшего на Русь с Запада. С тех пор между Европейским Западом и Русским Востоком на века, да и до наших дней, словно пролегла вот эта самая загадочная Узмень, переступить через которую для агрессивных сил Европы означает смерть, ведь «кто на Русь с мечом придёт, тот от меча и погибнет», – как сказал Великий Александр.
Разобравшись с Западом, ему пришлось заняться Востоком. А это было гораздо сложнее и тяжелее. Противостоять Орде сил не было. Это понял ещё отец Александра князь Ярослав, и, будучи уже Великим князем Киевским и Владимирским, он должен был поехать на Волгу к Батыю, а потом – за утверждением на русском престоле – и в самый загадочный град Каракорум к великому хану всех моголов. Такое путешествие в дебри Центральной Азии тогда продолжалось несколько месяцев только в один конец, а после несколько месяцев обратно... Непривычная еда, тяжесть пути, постоянные унижения и опасности от моголов... князь Ярослав умер на обратном пути домой, не выдержав этих тягот. Теперь власть на покорённых русских землях перешла к его сыновьям – Александру и Андрею. Но за этим им тоже пришлось съездить в Каракорум! Пожалуй, это были первые русские люди, добравшиеся до глубин Центральной Азии. Александра Невского можно считать предшественником Пржевальского по исследованию необозримых пустынь азиатского континента. Впрочем, на этом караванном пути тогда было много городов, селений, возделываемых полей, что после занесли пески пустыни... Вот если бы человечество тратило свои силы не на истребление друг друга, ради утверждение мнимого величия всяких грозных царей и великих вождей, денежных мешков и олигархов всех мастей, а на устройство и возделывание своей Земли, каким цветущим мог быть мир!.. Мечты, мечты...
В ходе этого путешествия русские князья, конечно, видели тысячи и тысячи пленников, бредущих под охраной моголов через пожарища и развалины сожжённых городов, видели, что целый материк Евразии, по сути, захвачен какой-то необычайной силой, располагавшей сотнями тысяч воинов, миллионами коней, несущих на себе несметные орды завоевателей. Представим себе князя Александра, совершающего это невероятное путешествие:

Он гнал коня от яма к яму,
И жизнь от яма к яму шла
И раскрывала панораму
Земель, обугленных дотла.

В глуши восточных территорий,
Где ветер бил в лицо и грудь,
Как первобытный крематорий,
Ещё пылал Чингисов путь.

Ещё дымились цитадели
Из брёвен рубленных капелл,
Ещё раскачивали ели
Останки вывешенных тел.

Ещё на выжженных полянах,
Вблизи низинных родников
Виднелись груды трупов странных
Из-под сугробов и снегов...
.........................................

Так вот он, дом чужих народов
Без прозвищ, кличек и имён,
Стрелков, бродяг и скотоводов,
Владык без тронов и корон!

Попарно связанные лыком,
Под караулом, там и тут
До сей поры в смятенье диком
Они в Монголию бредут.

Широкоскулы, низки ростом,
Они бредут из этих стран,
И кровь течёт по их коростам,
И слёзы падают в туман...

(Из поэмы Н.Заболоцкого «Рубрук в Монголии»)

Таков был мир Евразии, после страшного опустошения моголов. Александр Невский, победитель шведов и немцев, не мог не понять, что все его дружины и нестройные ополчения русских лесных градов не смогут выдержать столкновения с этим людским морем всей необозримой Азии, что это не 500 рыцарей, утонувших в водах Чудского озера, и не отряд Биргера на нескольких десятках кораблей. Это – рок, судьба. Русь, чтобы выжить, должна на какое-то, достаточно долгое историческое время смириться со своей судьбой, должна попытаться ладить с завоевателями. Но пройдёт век, может полтора – и сила моголов иссякнет, их степная империя распадётся на отдельные улусы, а Русь соберётся воедино, как сильная держава, и тогда!.. Кто знает, возможно, и первого своего сына, рождённого ещё в год битвы с Биргером, князь Александр назвал Василием (Царственным – по-гречески) неслучайно! Верно, он надеялся, передать сыну сплочённую Русь, а тот станет единодержавным повелителем её и сбросит ненавистное иго... Но эти замыслы Невского не сбылись. Его старший сын Василий стакнётся с новгородскими своевольниками и поднимет мятеж против отца, за что будет жёстко наказан – лишён княжеского наследства и после смерти отца останется князем-изгоем – без вотчины, без прав... А два других его сына – Дмитрий и Андрей Ярославичи всю жизнь будут драться друг с другом за отцово наследство, приводить ордынцев на русские земли и за то будут наказаны – сами останутся без наследников... Но не мог тогда знать Великий воин Александр, что меньшой его сын Даниил, что получит в вотчину крошечный захолустный городок Москов, станет основателем великого рода московских государей, что исполнят замысел Невского – сплотят Русь и освободят Отчизну от чужеземного ига! А их потомки завоюют всё пространство бывшей великой империи Чингис-хана и раскинут Россию на шестую часть света! Неведомы уму человеческому пути Господни! Но основателем этой великой истории будет он – Александр Ярославич Невский.
Александр Невский не случайно считается на Руси величайшим русским национальным святым. Он, повторюсь, создал ту парадигму развития России, которая осуществляется вплоть до наших дней. Россия как особая цивилизация – не европейская, но и не азиатская. Иногда её называют «евразийской», то есть – евроазиатской. Но и это неверно. Россия – это особый самодостаточный мир, особая цивилизация, отличная от всего мира, разделяющая на великих весах истории две стороны человечества – Восток и Запад. Потому нам приходится всё время быть вооружёнными, готовыми к самообороне, для нас всё время «враг у ворот» стоит. Нам никак нельзя «возвратиться с войны», как призывал нас во времена лукавой перестройки один сладкоголосый бард, которого его фанаты нарекли «богом». Потому что мы не «сами с собой воюем», а с вполне конкретным и сильным врагом. Это жестокая реальность и с ней всегда приходилось считаться любым правителям России от Александра Невского до Владимира Путина, что мы ярко, кстати говоря, видим сейчас в разворачивающейся ныне по всем фронтам картине мирового противостояния современной России и соединённых сил Запада, которые давно уже ведут новый крестовый поход против Руси. 
Это не прихоть наших вождей, это – условие существования России. Стоит нам только поддаться лукавым посулам Запада, разоружиться, как мы получим ту картину, что сложилась во время правления «западников» Горбачёва и Ельцина, – картину распада и развала государства, превращения России в тот пресловутый «сырьевой придаток», о котором мы так много наслушались в своё время. Придаток, лишённый собственной промышленности, науки, образования, армии, своей собственной политики, своей роли на мировой арене. Но разве такую судьбу готовил для России великий Александр Невский? Смиряясь перед ханами, он уберёг Русь от разрушительных нашествий ордынских полчищ, а вот на западных рубежах он мечом своим провёл железную Узмень, через которую не дано переступить конквистадорам Европы, не рискуя оказаться на её дне.
Экспансия же Запада ведь не окончилась разгромом в Ледовом побоище. Отнюдь. Запад всегда действует «не мытьём, так катаньем». В 1251 году к великому князю новгородскому Александру Ярославичу Невскому прибыли легаты римского папы Иннокентия IV с конкретным обещанием реальной помощи в борьбе с татарами и с предложением... королевской короны «Руссии» по благословению самого римского владыки! Плата же за это «пустяковая», всего-то-навсего – отречение от православия, принятие католичества... Александр прогнал этих послов со словами: «Сии всё сведаем добре, а от вас учения не принимаем», а вот другой знаменитый русский князь Даниил Галицкий не прогнал. И принял в 1254 году корону «короля Галиции и Руссии» от рук папских посланцев. Где потом оказалась эта Галиция, да и вся Прикарпатская Русь? – На века эти земли попали под гнёт польских и австрийских магнатов, население их утратило православную веру, потеряло русскую идентичность, стало средой развития злобной петлюровщины и бандеровщины уже в наше время. Вот цена посулам Запада, их ложным обещаниям. А Россия стала великой державой, она поглотила гигантские пространства бывшей могольской империи, сохранила и развила свою самобытную православную цивилизацию. А начало этому делу положил своим мечом Великий Александр на льду роковой и загадочной Узмени у таинственного Вороньего камня, воистину – камня судьбы России.

Вот настал страшный 1252 год. Неврюева рать... Она оказалась страшнее батыева нашествия, так как была карательной. Младший брат Невского Андрей поднял восстание против Орды, надеясь на помощь своего тестя Даниила Галицкого. Совершенно безумный поступок – у Орды хватило сил, чтобы раздавить дружину Андрея в сражении на Клязьме, а в Галиции заставить Даниила срыть все стены своих городов, которые тот так долго укреплял. Андрей бежал в Швецию, Даниил в Венгрию... никто помощи им не оказал. Что было делать Александру? – Он принял ярлык на великое княжение Владимирское, покинул разорённый Киев и окончательно переселился в Русь Залесскую, пытаясь вновь отстраивать и возрождать родную землю. Чтобы избежать новых и новых карательных походов на Русь ордынских ханов, он соглашается на проведение ордой переписи населения русских, в том числе и новгородских земель. Новгородские «господа» восстают против этого, не понимая того, что лучше платить размеренную дань, чем лежать в огне пожарищ. Предупреждая карательный поход Орды на Новгород, Александр сам утихомиривает и жёстко наказывает мятежников, во главе которых ведь стоит его сын Василий, его надежда и опора!.. Как жестока отцовская судьба... И всё-таки он находит силы отвергнуть лукавые обещания помощи от папских послов, он-то знает, что всё это ложь, она обернётся для Галиции и Волыни многовековым чужеземным ярмом.
А Орда немилостива, он требует всё новые и новые «выходы». Дань с русских земель перекупают у ордынских ханов "бессерменские купцы", которые начинают с необычайной жестокостью тиранить и обирать, продавать в рабство русских людей. Восстают русские города на Верхней Волге! Народ бьёт и уничтожает со страшной яростью этих кровопийц, откупщиков дани, ростовщиков всех мастей. Все растовщики-бессермены на Руси уничтожены поголовно. Что ожидать – нового карательного нашествия орды? Князь Александр в 1262 году сам едет в Сарай к новому ордынскому хану Берке, мусульманину, гонителю «неверных». Он понимает, что живым он оттуда не вернётся. Но проведя год у ханского престола, склоняясь к ханскому трону, угождая хану и всем приближённым его, он – славный победитель псов-рыцарей и западных завоевателей, выторговывает у хана мир для Руси и недопущения больше на Русь чужеземных откупщиков дани... Что это ему стоило, можно понять из того, что вернулся на Русь он совсем разбитым, больным, только и мечтающим – умереть на родной земле. Приняв монашеский постриг с именем Алексия – человека Божия, он отошёл ко Господу в Городце на Волге, едва ступив на родную землю. Это случилось 14 ноября 1263 года.
Тело князя везли в стольный Владимир в окружении толп рыдающего народа, знающего, что он смертью своей защитил их от нового нашествия. Митрополит Кирилл, встречая гроб с телом князя – воскликнул: «Чада моя милая, разумейте, яко заиде солнце Русской земли!» На что весь народ возопил, как один человек: «Уже погибаем!» По преданию, когда читали заупокойную молитву и священник хотел положить разрешительную грамоту в гроб князя, рука умершего поднялась и сама взяла эту грамоту. Мощи князя не сохранились в полном виде. Был пожар в храме во Владимире в 1491 году и нетленное до того тело князя сгорело. Видели тогда, как из огня пожара поднимается к небесам всадник в блистающих доспехах на белом коне... Это легенда, но характерно, что спустя ровно сто лет в 1591 году свершится полный разгром крымских татар – наследников могольской орды под Москвой у стен Данилова монастыря в Замоскворечье. Это будет последний их набег на столицу России. Всадник на белом коне поразит их невидимым копьём. Так будет и со всеми врагами России, пока мы помним наших святых и нашу славу. До той поры Солнце Русской Истории – не закатится над Россией!

Художник: Ф. Москвитин.