Последний день отпуска в рамках закона

Каким бы ни был отпуск, длинным или коротким, а он всё равно имеет неприятную особенность заканчиваться. И это печально. Я подумал, а как бы мне этот день провести необычно, чтобы запомнился на весь год. И вот что я сделал. 
В последний день отпуска, который совпал с субботой, плотно позавтракав, я вышел в одних трусах во двор, где находятся: сарай, баня и небольшой огород. Я ещё с армии полюбил большие семейные трусы. Однотонные, широкие и простого покроя. Трусы как трусы, но именно такие они мне всегда казались самыми удобными. В этом моём выходе ничего особенного не было. Моя территория, мой огород. Что хочу, то и делаю. И по времени суток тоже всё в рамках закона. 
Но я не просто вышел на середину своего участка, а, поставив ноги на ширине плеч и подняв вверх руки, заорал: «Ааааааааааааааааа!» Глотнул воздух и опять: «Аааааааааааааааа!» И так много раз в течение часа, а то, может, и больше. Стою и ору, задрав голову к небу и как-бы поддерживая его своими длинными руками с растопыренными пальцами. Опять вдох и: «Аааааааааааааааааа!»
От напряжения я весь начинаю дрожать. Стою, ору и тянусь руками всё выше и выше, вставая на цыпочки. Во мне всё начинает вибрировать от кончиков пальцев рук до пальцев ног. Мне кажется, что моё горло готово поглотить всю Вселенную. А трусы мои, которые специально для этого были куплены на два размера больше, чем надо, не отстают от напряженного колебания, вторят телу и подыгрывают ему. Они как паруса на тощей мачте: то вздымаются, то опадают, то колышутся, а то и топорщатся. Лоб мой и плечи постепенно покрываются капельками пота, и это сразу привлекает различных мошек, мух и комаров. Они начинают виться вокруг меня, садиться и прилипать ко мне. Наверное, мой первобытный крик им по душе. Самые смелые пытаются нырнуть в гортань, но их резко отталкивает наружу поток тёплого воздуха, замешенного на любительском теноре. Насекомые – мои первые слушатели и поклонники. Кто-то из них пытается попробовать мою кровь на вкус, но всё равно я их не отгоняю, а продолжаю, вытянувшись в струну, с ещё большим усердием орать: «Аааааааааааааа!»
Краем глаза я замечаю, что становлюсь популярным не только у насекомых, но и у людей. В соседнем доме из окон начинают выглядывать домочадцы. Все три окна их постепенно превращаются в театральные балкончики. Из людей выстраивается очередь на право ближе подсесть к окну. Кто-то укладывает на подоконник подушку, чтобы удобнее усесться, подпирает голову руками и жадно впивается в меня глазами. Ждёт продолжения. Все в окнах замирают в ожидании кульминации моноспектакля. Собаки перестают гавкать, а младенцы орать. Слышно только меня одного. А текст моего одиночного выступления неизменен. Казалось бы, всего одна буква, а какое неподдельное внимание народа. Я на какое-то время становлюсь интереснее телевизионных новостей и информации по интернету. Мне приятно это осознавать. Моё «Аааааааааааааааа!» разносится далеко за пределы моего участка. В домах, что находятся немного дальше, тоже начинают проявлять любопытство. Открываются окна и останавливаются семейные ссоры.
Наконец-то зрители устают глазеть на меня и мысленно раздевать, хотя снимать с меня почти и нечего. Они постепенно покидают зрительные места, сползают с окон. Сенсации не случилось. Кто-то дважды хлопнул в ладоши. Может быть, мне, а может, и комара прихлопнул. В общем-то я это делал для себя, а не для других. 
Я закрыл рот и опустил руки. Восстановив дыхание, подошёл к бочке, в которой от солнца нагрелась вода, ополоснул лицо и плечи, вытерся полотенцем и зашагал счастливый в дом. Последний день отпуска пройден так, как я и хотел: незабываемо. И не только для меня. И всё же, задаю я себе вопрос, а что соседи хотели услышать от меня? Или увидеть? В будущем году, в последний день отпуска надо будет придумать что-нибудь очень оригинальное, сногсшибательное, чтобы просили выступить на бис.

Художник: Татьяна Юшманова.