Итак, она звалась Ундиной

Саша Кругосветов. Вечный эскорт. — М.: АСТ, 2022. — 448 с. — (Городская проза).

История, рассказанная в этой книге, необычна, а ее героиня, девушка по имени Ана, многолика. Недаром, рассказывая о любви к ней уже в наше время, главный герой, петербургский писатель Герман, делится главами из своего романа об Эдуарде Мане и его любовнице Викторин Мёран, встроенным в тело основной истории, события в которой разворачиваются синхронно с событиями в жизни Германа и Анастасии.

Обе музы героев, конечно же, разные и жили в разное время. Но у них много общего. 

«Напор и натиск. Вера в свое неотразимое обаяние. Смелость и естественность. Ана, столичная штучка, — светская и шикарная. Викторин, простая провинциальная девчонка, тоже стремится стать светской и шикарной, и временами у нее получается. Ана, кстати, выбилась из лимитчиц. Обе — нежные, трогательные, слабые, хоть и скрывают это; обеих хочется согреть и защитить. Делают только то, что считают нужным. Невзирая ни на какие условности».

«Вечный эскорт» Саши Кругосветова — роман, безусловно, эротический, и автор умеет описывать и сцены любви, и все, что им предшествует. Вот, например, сцена в студии — с Викторин и старцами, как назвал бы классик это полотно, описывая девушку, ставшую натурщицей Эдуарда Мане в его знаменитой картине «Олимпия». 

«Насмешливая гризетка с фантастической ловкостью расстегнула все пуговички, крючки, петельки и ремешки накидки, баски, корсета, платья, камисоля, нижних юбок и панталон и с профессиональной грацией вынырнула своим розовым тельцем из дюжины слоев одежды на обозрение помешанного на своей будущей славе честолюбивого пророка и гостей его мастерской. Ее платье вместе с кринолином соскользнуло с плеч и медленно опустилось на пол. Нагота девушки подчеркивалась атласной лентой на шее и черными шелковыми чулками с кружевными подвязками. Викторин спокойно прошла к кушетке мимо ошарашенных зрителей, томно потянулась, и…»

Ана в романе не менее экзотична, начиная со встречи с Германом на московской книжной ярмарке, где он знакомится, наконец, со своей ундиной, встречей с которой бредил всю жизнь. 

«— Здравствуйте, Герман Владимирович, — девушка подала ему руку. 
— Ана! 
— Анна? 
— Не Анна — Ана! — последовал жесткий ответ. 
«Настасья Филипповна, ее характер». Сердце бьется — непонятно, отчего его сердце так стучит? Одета просто, без претензии — обычный свитер, банлонка, короткая курточка. 
— Почему Ана? Может, Анастасия? 
— Анастейша, лучше просто Ана. Пошли, пошли, все уже в сборе. Скоро начнутся презентации».

И презентации, стоит заметить, начались. Да еще какие! Нет, речь не о книжной ярмарке — о гораздо большем проекте длиною в жизнь. По сути, весь роман — это сплошная презентация: привычек героя, его классификации женщин, любовных историй. И все для того, чтобы в итоге явить нам открытие сезона, имеющую вековую историю — девушку-ундину в образе Аны, любви всей его жизни. Да и только ли его? Герой узнает о ее взбалмошенности, непостоянстве и заодно дружбе со всевозможными знаменитостями и звездами, включая арабского принца. А также о разбитых сердцах и отвергнутой любви всех вышеперечисленных особ. А с Германом, выходит, получилось? Ана была его литагентом, а стала… Собственно, кем и была до этого — со всеми и для всех. 

«Ана появилась в коротком платье в обтяжку. Фантастически длинные ноги, открытые ключицы, гордая посадка головы, обтянутые скулы аскетичного лица. Маленький поэт, читавший на выставке Маяковского, присвистнул: «Ну вылитая Клэр Форлани». Да, Ана, на тебе хочется жениться, и как можно скорее. Прямо сейчас и немедленно».

Вы уже загуглили эту саму Клэр? Нет, не как у Газданова, другую. Автор уточняет, что актриса похожа на «европейскую» копию Анжелины Джоли, и недаром Брэд Питт (задолго до нее, своей будущей супруги) играл в паре с Клэр Форлани в фильме «Знакомьтесь, Джо Блэк». Вспомнили? Если нет, то не страшно — далее нам покажут другое кино. 

«Ана — шикарная, эффектная, иногда — просто сногсшибательная. Она ему очень нравится. Но красивая? С кем ее можно сравнить? В каком-то смысле с Умой Турман. Ума Турман — та просто страшненькая, но временами — абсолютно неотразимая. С Дайан Крюгер, Рэйчел Тейлор, Кейт Бекинсейл, Эль Макферсон, Жизель Бюндхен. Все без исключения — долговязые, угловатые и «неправильные», но потрясающие — нет слов!»

В любом случае, стоит знать лишь одно: после встречи с такими женщинами (автор не зря пишет, что роста ундина бывает высокого, но не обязательно, у той же Клэр Форлани — метр шестьдесят), так вот, после них жизнь с любой высоты катится по наклонной, под откос, в тартарары. 

«Герман подумал: почему он ни разу за эти дни не вспомнил о Лере? И как вообще он сможет встретиться с Аной? Приехав домой, он рассказал жене о поездке. На следующий день пошел на работу. Все вроде бы шло как обычно, своим чередом. Но думал он только о тающей в воздухе улыбке Аны. Он изменил. Впервые за пятнадцать лет».

И ведь бывало же так, черт возьми! Тоже не помните? 

«Она была в постели, раздета и без макияжа. Сонный, ребячливый голос. Совсем девочка. Трогательное лицо, бархатная загорелая кожа, теплые податливые губы. Он целовал ее в уголки рта — так, как в Москве, когда провожал до такси».

Девочке, заметим, было хорошо за тридцать, ее визави — сорок пять, и в этом, снова уточним, усматриваем авторскую манеру — героя, рассказчика и пр. — оставаться джентльменом даже когда не влюблен. В романе у Кругосветова все сплошь женщины, которые когда-то были хороши и блистали, а теперь, когда в них влюбляются, начинают жить заново. И герой проживает с ними их истории — с номенклатурными папиками, боссами всех мастей и национальностей, актерами и писателями. С принцами, наконец, и прочими жеребцами-плейбоями. Правда, не всегда уточняются временные рамки, но судя по не всегда точным именами и таким же изменчивым ценам на нефть, юность наших сибирских и рязанских комсомолок, выбившихся в столичные дивы и разлетевшихся по европейским гостиным, пришлась где-то на 70-е годы прошлого столетия. Но самое главное, что все это не важно, ведь для каждой новой истории, рассказанной очередному молодому человеку за барной стойкой, они снова оживают, молодеют, становятся желанными. И даже сакраментальное «встретила бы я тебя лет двадцать назад» не звучит, представляете? 
Хотя в одном из случаев в романе Кругосветова все-таки звучит, но это была не ундина, а валютная дама, которую хотели все заезжие узбекские эмиры с грузинскими магнатами и даже Сандро Церетели, рыдавший у ее ног. «Любовница, которую вылюбил Ротшильд», — таков эпиграф к одной из глав этого необычного романа.
В любом случае, эскорт этих муз остается вечен, ведь в нем — наши спутницы, дарившие любовь и уверенность в себе. И в конце пути напоминающие, как в романе Кругосветова: «— Ничего не бойся, дорогой, потому что я с тобой. Я ведь твой ангел, разве ты этого не знаешь?»