А мы с тобой, брат, из пехоты… Из морской!

27 ноября отметит свой 317-й год рождения морская пехота России. Созданная по указу Петра I, она отличилась уже в ходе Северной войны (1700–1721). А потом были бои с турками, французами, участие в Бородинской битве и других сражениях против наполеоновских войск в 1812–1814 годах, операции Гражданской и Великой Отечественной, две чеченские кампании. Таковы вкратце основные вехи ратной летописи, коей вполне обоснованно гордятся российские морпехи... Гордятся они и такими командирами, как братья Анатолий и Евгений Кочешковы.

БЛИЗНЕЦЫ

Десантный корабль мирно дремлет у причала, в лучах нежаркого осеннего солнца ярко сияет надпись «Евгений Кочешков». Теплые поручни корабельного трапа, как теплая рука генерала Кочешкова.
«Здравствуй, Женя! Здравствуй, друг…» Волнение охватывает душу, а память будит воспоминания. 

1992 год, утопающая в весенне-буйном бело-розовом цветении территория бригады морской пехоты Черноморского флота. Пьянящий аромат наполняет кабинет полковника (ныне генерала) Анатолия Кочешкова, и именно этот аромат развеял, наконец, иллюзию, что я нахожусь все еще в Балтийске, в кабинете комбрига морской пехоты Евгения Кочешкова, а не в Севастополе. Пока Анатолий Николаевич куда-то звонил по телефону, я наблюдал за ним, пытаясь найти отличие Анатолия от Евгения, с которым мы только накануне расстались.
«Ты меня знаешь давно. Поверь, брат мой ни в чем не виноват, – говорил мне Евгений. – Слетай в Севастополь, удостоверишься в этом сам».
Черноморского комбрига полковника Евгения Кочешкова после августовского путча обвинили в причастности к «делу ГКЧП», решили сделать из него «козла отпущения».
21 августа 1991 года по приказу командующего Черноморским флотом усиленная рота морской пехоты на двенадцати БТРах была переброшена из Севастополя на военный аэродром в Бельбек. Вслед за ними туда же прибыл сам комфлота адмирал Хронопуло. Морские пехотинцы по его приказу бензозаправщиками блокировали взлетно-посадочную полосу и рассредоточились вокруг аэродрома. Действиями подчиненных руководил лично Анатолий Кочешков. О цели поставленной задачи он мог лишь догадываться.
После тех событий одна из центральных газет опубликовала статью, в которой утверждала, что 21 августа была предпринята попытка уничтожить самолет, на котором летел в Крым вице-президент России. Кочешкова пригласили для объяснения в военную прокуратуру. Не успела военная прокуратура отказать в возбуждении уголовного дела из-за отсутствия состава преступления, как по душу полковника приехали сотрудники прокуратуры Украины, а затем России. И пошло, поехало…
Наиболее реальной военной силой в Крыму считалась в начале девяностых именно бригада морской пехоты. И когда не удалось Анатолия Кочешкова причислить к «путчистам», к нему устремились делегации различных украинских партий, направлений, движений. Но натолкнулись на твердость комбрига: для нас главное – учеба, боевая подготовка, остальное – дело политиков. Тогда кое-кто попытался расшатать твердость черноморских морских пехотинцев изнутри. Кстати, в начале шестидесятых годов прошлого века из батальона Балтийской бригады и началось формирование морской пехоты Черноморского флота.
Это дало повод Евгению пошутить над близнецом, когда оба гостили дома:
– Старшим по команде назначаю себя.
На что Анатолий, который стал полковником раньше брата, обращаясь к отцу, откликнулся:
– Слышь, отец, это мы-то, два полковника, должны слушать какого-то подполковника. Шагом марш на кухню хлеб резать!
Анатолий, рассказывая в Севастополе о выпавших на его долю испытаниях, нет-нет и заводил разговор о брате-близнеце, беспокоился о нем.
Балтийскому комбригу Евгению Кочешкову выпало в то время не менее легкое – Литва. Там ему в лицо кричали «оккупант», а он всего лишь охранял от варваров памятники павшим героям минувших лет. 

Судьба Анатолия и Евгения во многом схожа с биографией мальчишек из военных семей. Родились они в Алма-Ате, школу окончили в Благовещенске. Именно в этом городе завершилась ратная одиссея их отца – полковника Николая Кочешкова. Впервые пути братьев разошлись после окончания училища. Анатолий принял взвод морской пехоты на Балтике, Евгений – в Заполярье.
Через шесть лет, откомандовав взводом и ротой, Евгений уже был начальником штаба батальона, а Анатолий «засиделся» во взводных. Догнал брата так: балтийскую бригаду морской пехоты проверял министр обороны. И ему приглянулись умелые действия исполняющего обязанности начальника штаба батальона старшего лейтенанта Кочешкова. Перепрыгнув ступень командира роты, Анатолий принял штаб батальона, а вскоре стал комбатом. Евгения же назначили командиром десантно-штурмового батальона позднее брата. В то время автор этих строк служил в Заполярье и хорошо помнит, какая слава гремела о десантно-штурмовом батальоне майора Кочешкова.
Встретились по службе близнецы на вступительных экзаменах в Академию имени Фрунзе. А вот учиться на одном курсе им было не суждено. В самый разгар экзаменов Евгению позвонил комбриг Александр Пустоутов: «Женя, повторная проверка Главной инспекции Министерства обороны. Приказывать я тебе не могу, но...» В числе слушателей академии Евгений оказался на следующий год.
Завершив учебу, Анатолий получил назначение на Север – на место прежней службы брата. Многие знакомые, принимая Анатолия за Евгения, недоумевали и обижались, когда он с ними не здоровался. Точно такая же история приключилась и с Евгением, когда он после академии приехал на Балтику. Различных историй, которые приключились с близнецами из-за разительного сходства, Кочешковы мне рассказывали столько, что для описания не хватит нескольких журнальных полос (может, их поэтому никогда и не назначали в одну часть). А вот какие у них были различия?

Рассказывает генерал-майор запаса Александр Пустоутов, который служил и с Евгением, и с Анатолием:
– Меня направили на Север комбригом в 1984 году, Евгений в ту пору был командиром десантно-штурмового батальона. Толковейший офицер, на высочайшем уровне организовывал учения. Быт превосходный у себя в дшб наладил. Личный состав зимой, в полярную ночь, во главе с командиром совершил по 14-17 прыжков с парашютом на замерзшие озера, сопки. Показатель выше, чем в воздушно-десантных войсках. Что характерно для Жени – это отсутствие злопамятности. Ведь всякое случается в отношениях, но он никогда на зло не отвечал злом. Очень совестливый офицер.
Анатолий приехал на Север подполковником, штаб бригады принял. Был хорошо подготовлен теоретически. Исполнительный, ответственный. Правда, чуть посложнее своего брата характером. Всегда старался держать людей на дистанции. Но что отличало обоих: Кочешковы не были подвергнуты чувству паники. Какой бы сложной ни 
оказывалась обстановка.

Анатолий Кочешков 

ПОХОРОНЕННЫЙ ЗАЖИВО

Вместе братьям в начале девяностых годов прошлого века пришлось «покорить» Америку – съездить в Штаты по приглашению тамошних морпехов. После возвращения из США Женя рассказывал мне, что они там говорили откровенно о состоянии наших Вооруженных сил, но и не сгущали краски. Включаю диктофон, и он доносит приглушенный голос: «Американцы – большие патриоты своей страны. И уважают чувства патриотизма у других. Когда я заявил, что сейчас России очень трудно, но она выберется из этого кризиса, это великая страна, и я горжусь тем, что являюсь офицером российской морской пехоты, тут же последовал гром аплодисментов».
И это не просто слова. Наблюдая за карьерой братьев-близнецов на протяжении длительного времени, могу утверждать, что схожи они были и в ином: своими руками приходилось им ломать и сокращать то, чему посвятили жизнь. Но они верили в будущее морской пехоты. Еще одно сходство в том что, хоть выпало им служить не в самый легкий для Вооруженных сил период, престиж МП они берегли как зеницу ока, школили подчиненных, невзирая на объективные трудности. А еще учили Родину защищать и любить ее превыше собственной жизни.
Правда, на долю Евгения выпала еще и Чечня, куда его бригаду в авральном порядке перебросили в январе 1995 года. Впрочем, какая бригада! Годы перестройки и воинствующий волюнтаризм «скадрировал» некогда мощную боевую единицу. Но индивидуальную подготовку балтийцы отработали сполна, а потому сыграли ключевую роль в штурме дворца Дудаева и захвате плацдарма на Сунже. Причем потери понесли самые маленькие среди сражавшихся частей.
Евгений и его бойцы делом доказали: воевать они умеют. И не просто воевать, а воевать с умом. Чеченская кампания показала, что подчиненные верят только в себя да в грамотных командиров. И не обязательно – украшенных бело-золотыми академическими ромбами, обласканных начальством. Первая чеченская, как и многие другие войны, тоже расставила по своим местам многое и многих. Потому что командовать на плацу и на поле боя – огромная разница.

Опыт Кочешкова здесь весьма примечателен. Распоряжения он (кстати, как все другие командиры) получал несчетное количество, но не спешил их выполнять сломя голову и любой ценой. «Мне виднее, когда выступить раньше приказанного, а когда позже. Главное – задачу выполнить с меньшими потерями. А что там скажут... Потом разберемся». Вот так и воевал Кочешков – где хитрил и делал по-своему, где давил до последнего, максимально используя свой авторитет, чем-то у соседей разживался, а что-то и сам отдавал. По крайней мере матросы и сержанты у него даже в самое напряженное время были обогреты и накормлены. Нутром чуял, что скоротечной война не будет. И не бросил, как рекомендовали, свои «тылы» на полдороге.
Примерно 24 января, только был взят дворец Дудаева, российское радио передало: дескать, особо отличились в боях морские пехотинцы с Балтики, посмертно звание Героя России присвоено таким-то... Прозвучала и фамилия комбрига. После этого сообщения гробовая тишина повисла в штабном вагончике в центре Грозного. А потом раздался голос Кочешкова:
– Мужики, похоже, нас всех уже убили.
Двое суток после этого не было отбоя от телефонных звонков. Евгений только посмеивался: мол, долго жить теперь буду.
Звезду Героя России он получил 9 августа 1995 года, а вот насчет долго жить…

ОСТАЛАСЬ ПАМЯТЬ

После окончания в 1997 году Академии Генерального штаба Евгений Кочешков стал начальником штаба сухопутных и береговых войск ВМФ. После окончания в 1997 году Академии Генерального штаба Евгений стал начальником штаба сухопутных и береговых войск ВМФ, генерала получил.
Да только время наше слишком подлое. Чуть затихли бои, и на экраны вновь повылазили телевизионные генералы и полковники. Ничего по большому счету не случилось и с теми, кого за непрофессионализм отстранили от командования и выгнали из Чечни с позором.
Всеми правдами и неправдами они выкрутились, оттеснили на второй план Кочешковых и вновь начали командовать парадами на придворных площадях. Все по одной причине – боевые офицеры нужны только на войне, в интригах же они совершенно беспомощны.
 30 апреля 2001-го 48-летний генерал-майор Евгений Кочешков скоропостижно скончался. 

Судьба Евгения и Анатолия Кочешковых – это судьба самых лучших и самых сильных людей России эпохи бурных перемен. Чтобы в стране ни происходило – хорошее или плохое – оно непременно оставляло зарубки в биографиях братьев-близнецов, которые и сегодня в боевом строю. Оба. Потому что есть на Балтийском флоте десантный корабль «Евгений Кочешков», есть улица в городе Балтийске, носящая его имя. Есть памятник на территории дальневосточного военного командного училища. И есть генерал-майор Анатолий Кочешков, который в любой момент может встать в морпеховский строй.