Прорыв блокады Ленинграда: звено в системе новых побед Красной Армии

18 января 1943 года подразделения Ленинградского и Волховского фронтов прорвали кольцо немецкой блокады вокруг города. Эта победа была достигнута не в последнюю очередь благодаря успешной стратегии Красной Армии на всем протяжении многотысячекилометрового фронта.

После того, как немцы в начале сентября 1941 замкнули кольцо окружения вокруг Ленинграда по южному берегу Ладожского озера, советские войска делали несколько попыток прорвать вражескую блокаду. Еще осенью того же года с небольшим перерывом были проведены две наступательных Синявинских операции. Увы, в первой из них успеха достичь не удалось. Хотя обороной Ленинграда тогда и командовал один из лучших советских полководцев, будущий маршал победы Жуков, но наступлением со стороны Волховского фронта руководил маршал Кулик, в тот момент Жукову напрямую не подчинявшийся и затянувший выполнение недвусмысленных приказов Ставки на ускорение атак 54-й армии так, что немцы смогли усилить свою оборону. 
Вторая Синявинская операция в октябре – несмотря на то, что Кулика уже с позором сняли – также завершилась неудачей. В первую очередь из-за того, что судьба всей страны стала решаться на подступах к Москве, куда все ближе прорывались фашистские полчища, и это требовало сосредоточия там большинства ресурсов.
Грандиозный успех советского наступления под Москвой, отбросивший врага на несколько сотен километров, поначалу здорово стабилизировал обстановку на всех фронтах – гитлеровцы были вынуждены перейти к обороне. Красная армия начала готовиться к массированному контрнаступлению практически на всем протяжении советско-германского фронта.
Соответствующий план наступательной операции был задуман и для прорыва блокады «города на Неве» – это была Любанская наступательная операция. Но по отдельным видам вооружений Красная Армия все еще не восстановила большие потери первых, самых тяжелых месяцев войны, а потому наше наступление там вскоре «забуксовало». Результатом чего стала трагическая история с «увязшей» во вражеском полуокружении 2-й Ударной армией, которую удалось вывести оттуда ценой очень больших потерь.

***

Что поделать, немецкая авиация на этом участке все еще господствовала в воздухе, а имеющаяся у Красной армии артиллерия пока еще не позволяла проводить артподготовку с плотностью не менее двухсот стволов на километр фронта. Достаточно сказать, что в начале 42-го даже на важнейшем участке нашего наступления по ликвидации Ржевского выступа нацеленных на Москву вражеских армий такая плотность составляла в среднем от 12 до 60 орудий и минометов на километр. 
К тому же не стоит забывать, что гитлеровцы в оккупированных ими районах времени зря не теряли, успев построить мощные оборонительные сооружения. Например, на том самом Шлиссельбургско-Синявинском выступе одних только ДЗОТов было сооружено по 10-12 на километр фронта. И это только в первой и далеко не единственной вражеской линии обороны!
А ведь в каждом таком сооружении – минимум один пулемет, и уничтожить его можно разве что прямым попаданием снаряда или мины не самого мелкого калибра. А у врагов в «активе» были еще и минные поля, ряды колючей проволоки, окопы «полного профиля», то есть такие, в которых можно было передвигаться в полный рост, не боясь попасть по пулю. 
Природные условия тоже не слишком способствовали наступающей стороне. Летом – множественные леса и торфяные болота, затрудняющие передвижение танков и мало-мальски тяжелых пушек. Даже зимой те же болота исключали движение по тонкому льду такой техники. Нева, которую надо было пересечь наступающим частям Ленинградского фронта, зимой хоть и замерзала, позволяя идти по льду бойцам, но выбраться на довольно-таки крутой и обледенелый вражеский берег, да еще под обстрелом, было очень сложно.
Конечно, Красная Армия весь 42-й год не прекращала попыток прорыва блокады Ленинграда. Последней в этом году (и 4-й по счету) в этом перечне стала новая Синявинская наступательная операция, длившаяся с 19 августа по 10 октября. 
Считать ее неудачной будет неправильно, ведь благодаря мужеству и героизму советских бойцов были сорваны совсем не «отвлекающе-бутафорские» планы немецкой операции «Северное сияние», в ходе которой Гитлер жаждал повторить свой успех с захватом Севастополя уже в отношении Ленинграда. Заодно наше превентивное наступление отвлекло немало вражеских сил от других направлений немецких ударов – на Северном Кавказе, под Сталинградом. Однако кольцо блокады вокруг героического города РККА прорвать не удалось.

***

План нового наступления наших войск с этой целью был предложен командующим Ленинградским фронтом – тогда еще генерал-лейтенантом Говоровым – 18 ноября 1942 года, всего через месяц с небольшим после окончания Синявинской операции. Ставка утвердила этот план с некоторыми изменениями, но мгновенно к его выполнению приступать не стала. Во всяком случае, к непосредственному началу наступательных действий. Для начала такое наступление надо было хорошенько подготовить. Для чего атакующие подразделения должны быть заранее обеспечены с запасом огромным количеством патронов, снарядов, горючего для техники, продовольствия и т.д. 
А ведь снабжение и самого Ленинграда, и защищавших его наших войск велось только по Дороге жизни – то ли по воде, то ли по льду Ладожского озера. Попутно будущие атакующие подразделения красноармейцев тренировались штурмовать вражескую оборону. Ведь научиться быстро, да еще под вражеским огнем, вихрем взлетать на обледеневший берег (или на заранее облитый водой и тоже обледеневший бруствер вражеского окопа) – задача не тривиальная. А уж учиться проходить речной лед даже легким танкам, организовывать переправу танкам легким и тяжелым – это вообще целая наука.
Очень неплохо в этот раз была организована и дезинформация разведки противника, который знал, что «большевики готовят наступление под Ленинградом», но вот на каком именно участке фронта оно произойдет, так и не догадался до самого начала артподготовки. И теперь, когда «лучшие друзья Запада», маскируясь якобы под «объективных аналитиков», приведением цифр численности немецких войск на Шлиссельбургско-Синявинском выступе (60 тысяч против наших почти трехсот) пытаются прозрачно намекнуть на то, что «сталинские полководцы умели побеждать лишь за счет огромного численного превосходства», важно не забывать, из-за чего сложилось это соотношение! 
Как минимум, еще тысяч сорок «штыков» у немцев было вблизи этого участка в «ближнем оперативном резерве». А были ведь еще и резервы более «дальние». И окажись эта масса гитлеровских солдат переброшенной к первым часам и дням в направлении нашего главного удара – как знать, в каком ключе пошло бы советское наступление, не закончилось ли оно вновь лишь отдельными тактическими успехами, как в ходе предыдущих попыток прорыва блокады?
Так что, во многом, стратегический успех операции «Искра» (как ее назвали в Ставке) был решен еще до ее начала. И путем сосредоточения на главных направлениях атак многократно преобладающих над противником сил. И умелым сокрытием их развертывания от разведки противника.

***

И, конечно, не стоит забывать об удачном выборе времени для наступления под Ленинградом. Анализируя ее ход, как-то поневоле вспоминаешь знаменитую ленинскую фразу о необходимости немедленного начала Октябрьской революции: «Вчера было рано, завтра будет поздно!»
Так и отодвигание сроков начала «Искры» было связано не только с отсутствием до января сильных морозов (и крепкого льда на Неве и речушках помельче). Именно на рубеже 1942-43 годов начали все откровеннее срываться наступательные кампании гитлеровцев, заставляя их обнажать свои силы на менее значимых для них направлениях.
Сначала их все увереннее стали оттеснять на Северном Кавказе, затем начал формироваться знаменитый Сталинградский котел. Так что наше преимущество под Ленинградом в авиации стало четырехкратным. Да и немалая часть самых боеспособных и обстрелянных подразделений 18-й вражеской армии к тому времени были переброшены Берлином на другие, более важные для него в этот момент участки фронта. Кстати, к тому времени оттуда откомандировали (вместе со всем штабом) и фельдмаршала Манштейна, которого Гитлер осенью 42-го как раз и направил к городу на Неве в надежде, что тот тоже захватит его, как летом – Севастополь.
Чуть забегая вперед, скажем, что после пленения группировки Паулюса, стабилизации положения прежде отступавших немецких войск на Кавказе, вражескому командованию удалось значительно усилить свою группировку под Ленинградом. Зато Красной Армии стало требоваться больше сил на других участках фронта – началось решительное наступление для освобождения все еще оккупированных областей РСФСР, восточных областей Украины. 
В итоге, после успешного пробивания коридора в кольце немецкой блокады, выбить врага на находившихся чуть южнее Синявинских высотах удалось только годом позже, в ходе операции полного снятия вражеского окружения.
Так что если бы с началом «Искры» промедлили – неизвестно, как бы она закончилась.

***

К счастью, меры советского командования привели к значительному успеху. 12 января началось встречное наступление армий Ленинградского и Волховского фронтов. Артиллеристы обеспечили мощную артподготовку – с плотностью в 146 и 365 стволов на километр фронта со стороны «ленинградцев» и «волховчан» соответственно. 
Конечно, вражеская оборона была слишком хорошо организованной, чтобы прорвать ее в одночасье, однако уже к 18-му числу вражеское командование само попыталось организовать отвод своей группировки в Шлиссельбурге, «запиравшего» выход из Ладоги в Неву. Другое дело, что получилось удрать из оккупированного города далеко не всем гитлеровским воякам, но части из них, пользуясь отсутствием плотных позиций советских войск, все же удалось спастись.
А уже в полдень 18-го января в рабочем поселке №5 бойцы Ленинградского и Волховского фронтов радостно обнимались при встрече, понимая, какую важную победу им удалось одержать.
Несмотря на то, что Синявинские позиции южнее прибрежных участков Ладожского озера в ближайшие месяцы так и не удалось отбить у врага, даже свободный 11-километровый «коридор» стал огромным подарком для измученного многомесячной блокадой города. 
В рекордные сроки на отвоеванной советской земле была построена железнодорожная ветка, по которой в Ленинград стали доставлять важные грузы. Уже 7 февраля, например, в город-герой прибыл эшелон с 800 тоннами сливочного масла. И вскоре нормы выдачи продовольствия по карточкам в целом стали соответствовать таковым в других промышленных центрах страны, находящихся в тылу.
Так, по «рабочей» карточке только хлеба полагалось 600-700 грамм в сутки, служащим давали полкило, детям и иждивенцам – по 400 грамм, отпускались и другие продукты. Понятно, что в сравнении с 125 граммами в самые трудные месяцы зимы 41-42 годов это был колоссальный прорыв… 
А спас ленинградцев от большинства лишений тяжелейшей блокады прорыв ее кольца, достигнутый в ходе операции «Искра» благодаря идеальному сочетанию мужества советских бойцов и совершенствующегося с каждым новым месяцем войны стратегического искусства наших полководцев…