«Вот опять, как в последний раз…»

Советское кино

Посмотрел «17 мгновений…», все 12 серий.

Когда этот фильм показывают на каких-то каналах, втыкаюсь эпизодически, а тут, на Первом, словно вернулся по инерции личной и общей памяти в 1973-й, к ежевечернему премьерному триумфальному показу. 

Признак качества картины – когда ее можно пересматривать снова и снова, даже помня наизусть каждый кадр и звук.

Слава Богу, нам все-таки показали канонический черно-белый экран, хотя в анонсах порой крутили отвратительную «раскраску». Всецело соглашусь с Вячеславом Тихоновым – выдающийся исполнитель роли Штирлица высказался резко отрицательно о колоризованной «версии», назвав это преступлением; а я бы добавил – намеренной идеологической и эстетической деструкцией, диверсией.

Удивительно: кинематографический язык режиссера Татьяны Лиозновой и оператора Петра Катаева за полвека ничуть не устарел! Потрясающие крупные планы (в первую очередь, разумеется, главного героя, на которого можно смотреть бесконечно), уместно и талантливо меняющийся темпоритм, осененный мелодическим и композиционным гением Таривердиева, а также огромным количеством музыкальных цитат и «подсветок», на которые мы не очень обращали внимание, а это и классика (Бетховен, Шуман, Штраус-мл.), и «Священная война», и русский фольклор, и советская песня, и наши марши, и немецкие, и американского флота, и Пиаф, и многое-многое; музыка – одно из главных действующих лиц ленты. Как и закадровый голос Ефима Копеляна, с его неповторимым доверительно-обволакивающим тембром.

Кстати, а знаете ли вы, что Микаэл Таривердиев и Роберт Рождественский написали к фильму по песне к каждой серии, то есть всего – двенадцать! Режиссер оставила три, но потом решила, что и это уводит от главного повествования, и в результате мы знаем только две – «Мгновения» и «Я прошу, хоть ненадолго…».

Самых высоких оценок заслуживают художник-постановщик Борис Дуленков и художник по костюмам Мариам Быховская (в какую форму экранных эсэсовцев одела! почище германских создателей униформы СС – дизайнера Карла Дибича и производителя Хуго Босса).

Безусловно, без хорошей литературы хорошего «кина не будет». Тут – наше уважение Юлиану Семёновичу. Правда, как выясняется, Лиознова настолько вторглась в сценарий, что по окончании съемок они с Семёновым прекратили общение.

Фильм оказался весьма афористичным, во множестве растасканным на изустные цитаты, благо все посмотрели его десятки раз. Штирлиц стал персонажем анекдотов, да и Мюллер в гениальном исполнении Леонида Броневого. 

Конечно, невероятен – по уровню и количеству – звёздный актерский сонм, включая маленькие роли (по метражу, а не значению), скажем, Габи (Светлана Светличная), фрау Заурих (Эмилия Мильтон), генерала в вагоне поезда (Николай Гриценко), Бормана в исполнении Юрия Визбора, а в последней серии – изрядно выпившей математички в исполнении прекрасной Инны Ульяновой, и как-то особо тронувший советский связной в отеле «Горные лыжники», которого за минуту экранного времени пронзительно сыграл латыш Паул Буткевич, смотревший на легендарного Юстаса (Штирлица) с восхищением, соучастием, состраданием, почти на слезе. А уж как потрясла 80-миллионную советскую аудиторию не проронившая ни слова жена полковника Исаева – актриса Элеонора Шашкова! А Плятт, а Дуров, а Табаков, а Кэт Градова!

А запомнившийся образ обергруппенфюрера СС Кальтенбруннера создал артист театра им. Вахтангова Михаил Жарковский, с 1967 по 1985 гг. работавший директором Московского театра им. Станиславского и продолжавший сниматься в кино. Так вот – он родной брат композитора Евгения Жарковского, автора грандиозной песни «Прощайте, скалистые горы…» (1942, слова Н. Букина).

Великое кино! Между прочим, киностудия им. Горького, маленький бюджет.

Один вопрос у меня остался, может, кто объяснит. Абсолютно понятна длительная перебивка с медвежатами в зоопарке, когда опьяневший от чувств счастливый профессор (гениальный Евгений Евстигнеев!) прогуливается по Берну, и, как говорит за кадром Копелян, «воздух свободы сыграл с Плейшнером злую шутку». Но непонятно, зачем столь много экранного времени в 12-й серии уделено эстрадным номерам в ресторане отеля «Горные лыжники»? Особенно раздражающ номер с веером. Неужели такой ценой режиссер Лиознова хотела показать контраст между жвачной буржуазной «нейтральной» Швейцарией и кошмаром войны, которую вынужденно вёл Советский Союз?

И повторю: великое советское кино!