Минское гетто: загадки инфернальной жестокости нацистов…

21-23 октября 1943 года гитлеровцы окончательно ликвидировали Минское гетто. Похоже, что смысл существования этого кошмарного учреждения был не только в выполнении планов Холокоста, но и «обкатке» нового порядка, уготованного населению СССР в случае победы Германии.

Как известно, из-за неудачного начала для Красной Армии военных действий в Белоруссии, ее столица, Минск, оказалась захваченной наступающей гитлеровской армией уже к концу июня. Не прошло и трёх недель, как в городе было организовано еврейское гетто, ставшее на последующие два с лишним года настоящим «центром уничтожения» представителей этого народа.
Не только евреи из Минска – хотя из числа местных евреев, составлявших накануне войны треть населения белорусской столицы (около 70 тысяч человек), в гетто попало около 55 тысяч человек, за исключением тех, кто успел эвакуироваться или оказался мобилизован в РККА, – узниками этого нацистского изобретения стали евреи из других регионов страны. 
Кроме того, туда свозили людей из Европы – например, из Польши и довольно далекого Гамбурга. Всего, как считается, в гетто за весь период его существования побывало приблизительно 90 тысяч человек.
Рассматривать 21-23 октября 1943 года как дату уничтожения Минского гетто можно условно. Этот кошмарный плод фантазии нацистов просто перестал фигурировать в их документах в связи с тем, что евреев там уже не осталось.
Но, по большому счету, основная часть узников была уничтожена задолго до осени 43-го. Так, уже к августу 1942 года в гетто оставалось не больше 11 тысяч заключенных (из 90 тысяч), остальные уже давно стали жертвами расовой теории. 
Правда, по некоторым сведениям, около 10 тысяч человек смогли покинуть гетто и стать бойцами партизанских отрядов. И хотя войну пережили не больше половины освободившихся, но смерть с оружием в руках, взятого ради мести мучителям, в любом случае лучше, чем участь безропотной жертвы фашистских палачей… 

***

При чтении истории Минского (да, впрочем, и других подобных) гетто поначалу нелегко понять мотивы гитлеровцев. Они хотели уничтожить евреев подчистую? Ну так для этого у них были и другие – более быстрые и не менее эффективные методы, чем такие «полуконцлагеря»!
Концлагеря настоящие, двух типов – «рабочие» и «лагеря уничтожения». В первых заключенных евреев уничтожали постепенно, при этом извлекая экономическую пользу от их принудительного труда, который из-за своей непосильности на фоне недоедания и болезней приводил к смерти большинство нечастных через считанные месяцы.
В «лагерях смерти» узников (кроме небольших «рабочих команд» для выполнения «черных работ») даже не заставляли работать, практически сразу после прибытия на поездах отправляя в газовые камеры. 
Аналогом лагерей смерти были массовые расстрелы еврейского населения, по образцу одного из самых известных – уничтожения десятков тысяч человек в Бабьем Яру в Киеве осенью 41-го года. Так что созданием «киевского гетто» нацисты даже не заморачивались. И все это до недоброй памяти совещания высших гитлеровских чиновников 20 января 1942 года на берлинской вилле Ванзее, когда был разработан четкий план Холокоста.
Так вот, порядок в еврейских гетто отличался, конечно, от лагерных порядков. В самом деле, хотя район и был в целом изолирован, но его охрана не была столь же эффективной, как в любом концлагере, будучи больше сосредоточенной на КПП – улицах, где сохранялись проходы в окружающие городские кварталы. 
Приведенный выше факт побега 10 тысяч евреев Минского гетто к партизанам говорит сам за себя – узникам Треблинки и Собибора для того же приходилось поднимать настоящие восстания, при этом на свободу удавалось вырваться очень и очень немногим.
С другой стороны, задействовано хоть на каких-то нужных нацистам работах было заметное (если не ничтожное) меньшинство запертых в гетто людей – даже трудоспособного возраста, не считая стариков и детей. Будь это по-другому, вряд ли оккупанты так легко устраивали бы там регулярные массовые погромы, сутью которых в первую очередь были даже не грабежи, а именно убийства тысяч жертв. Ведь даже в октябре 1943-го около полутысячи еврейских рабочих, которые представляли для немцев хоть какую-то ценность, расстреливать не стали – вместо этого их вывезли на запад. 
Так что неизбежно возникает вопрос: а зачем было нацистам заниматься организацией такого «полуконцлагеря»? Содержать в нем десятки тысяч людей, время от времени уничтожая какую-то часть из них, но, тем не менее, давая возможность остальным выживать без малейшей пользы для «великого Рейха»? Да еще и тратясь на охрану узников, расходы на их питание и т.д.

***

Понятно, что назвать последнее «заботой», даже в кавычках, просто не поворачивается язык. Так, наверное, каждый знает о «порции в 125 граммов хлеба в день в блокадном Ленинграде». Но ведь такая норма действовала в осажденном гитлеровцам городе лишь около полутора месяцев, до 25 декабря 1941 года – в самый трудный период блокады! 
А после этого, благодаря началу работы «дороги жизни» по льду Ладожского озера, нормы выдачи были повышены – с прежних 125 и 200 граммов для служащих, до, соответственно, 200 и 350 г. хлеба. А 11 февраля 1942 года они были подняты до 300 г. хлеба для детей и иждивенцев, 400 г. для служащих и 500 г. для рабочих. 
Однако недельная (!) норма выдачи хлеба в Минском гетто составляла 867 граммов хлеба и 100 граммов муки на человека! То есть те же 125 граммов в день. Причем установлена эта норма была даже не зимой, а с 30 августа 1941 года, когда на белорусских полях был в целом собран неплохой урожай. Позднее работающий еврей (процент которых был очень небольшой) мог получить 250 граммов хлеба в день, а также 10 граммов муки и 30 граммов овощей. 
Конечно, прожить на таком голодном пайке было непросто. Несчастные пытались менять свои вещи на продукты, но и это им было запрещено под страхом смерти. Такой обмен могли изредка совершать лишь те узники, кого выпускали на работы вне их места заключения.
И ведь невыносимые условия существования, созданные нацистами для узников, сводились не только к искусственному голоду. Евреям запрещалось даже приносить в гетто дрова – зимой приходилось топить печки «подручными материалами», вроде мебели, книг и т.д. А чтобы холод и голод убивали своих жертв надежнее, им запрещали даже носить меховые вещи, если они, конечно, у кого-то были.
При этом особо цинично выглядит разрешение открывать в гетто больницы, укомплектованные, кстати, докторами из числа евреев. Впрочем, ларчик просто открывался – палачи были заинтересованы в большом количестве смертей от лишений, но при этом они побаивались распространения среди истощенных людей инфекционных заболеваний, которыми могли заразиться и сами. Отсюда и такой извращенный «гуманизм».

***

Истинную цену последнему, впрочем, легко понять по даже некоторым, особенно циничным, случаям эсэсовской жестокости. Вроде эпизода, когда начальник полиции Рибе лично хладнокровно зарезал несколько больных детей в одной из таких больниц (в ходе уничтожения всех ее пациентов вместе с медперсоналом), после чего как ни в чем не бывало вышел на воздух, закурил и съел шоколадку. 
Профессиональная деформация психики у матерого тюремщика? Так, например, рейхскомиссар Белоруссии Вильгельм Кубе, в прошлом выпускник университета, литератор и драматург, ранее ни тюремщиком, ни палачом не работал, однако ж на одной из акций по уничтожению населения гетто, когда сотни еврейских детей заживо засыпали землей, со смехом бросал им конфеты. 
После такого особенно отвратительно читать либерастические «размышлизмы» на тему «ах, зачем только эти агенты НКВД взорвали Кубе в 1943 году – это ж, фи, откровенный и бессмысленный терроризм». Да потому и взорвали, что собаке – собачья смерть! А не как после приговора «самых гуманных судов в мире» на Западе, когда очень многих и многих извергов из СС если и приговаривали к тюремным срокам, то вскоре выпускали «из-за плохого состояния здоровья».
Вообще, складывается впечатление, что с Минским гетто нацисты так долго возились ради собственных самых низменных инстинктов. Конечно, Гитлер еще перед началом своего «Дранг нах Остен» объявил своему воинству о том, что «освобождает их от химеры, именуемой совестью». Но одно дело – сказать, а другое дело – добиться абсолютного отказа от морали. В СС этим занимались, что называется, со школы. 
Понятно, что евреев истинные нацисты не любили, относясь к ним значительно хуже, чем к животным. Но ведь и «окончательное решение еврейского вопроса» тоже можно осуществлять по-разному. Оставлять «черную работу» по расстрелу обреченных местным коллаборационистам (как в том же Бабьем Яру) или лично по ночам врываться в дома трепещущих от ужаса жертв, наслаждаясь их агонией. Как раз и ощущая себя теми самыми сверхчеловеками, стоящими по ту сторону добра и зла, идеологию которых им внушала нацистская пропаганда. 

***

Конечно, ради такого «воспитательного эффекта» оккупанты могли и позволить себе чуток потратиться на нормы продовольствия для узников гетто, которые и блокадном Ленинграде показались бы крайне скудными. Тем более что немцы-эсэсовцы, уничтожая евреев не сразу, а постепенно, взращивали себе и помощников – из числа белорусских и литовских нацистов, должных стать надежным подспорьем для наведения «нового порядка» на территории СССР, который Гитлер надеялся победить.
Ведь «лишними» на оккупированных территориях немцы считали не только евреев, но и большинство «неполноценных» славян. Особенно на «северных территориях», не обладающими черноземами. Таких «дармоедов» и планировали радикально сократить, в первую очередь, при помощи искусственно организованного голода.
Официальным «отцом» этой людоедской доктрины был министр продовольствия Германии обергруппенфюрер Герберт Бакке – кстати, выходец из семьи немецких колонистов, осевших в Грузии. Именно в рамках «плана Бакке» осуществлялась организация голода в отношении не только еврейского населения оккупированных территорий, но и жителей оккупированных советских городов в целом. А также блокада Ленинграда с приказом немецким войскам стрелять по горожанам, если бы те пытались покинуть город. Общая численность жертв этого голода на оккупированной части СССР насчитывает минимум 3 миллиона человек. 
К счастью, Красная Армия в конце концов положила конец и этим человеконенавистническим планам, и самому нацистскому режиму, пытавшемуся их осуществить. К сожалению, в июле 1944 года прихода освободителей в Минске дождалось только 13 евреев, чудом спасшихся от рук гитлеровских палачей… 

Художник: Д. Олер.